Такой тишины я не слышал никогда и потому растерялся. Десятки накрытых белыми простынями людей лежали на расставленных рядами столах. Казалось, сотни невидимых глаз уставились на меня. Мир холодной комнаты существовал по собственным законам, и, чтобы войти в него так самоуверенно, как сделал это я, нужно было либо быть покойником, либо посвящённым. Мне следовало уйти.
Однако я остался. Постояв несколько секунд, медленно двинулся между рядами. Посиневшие босые ноги с бумажными номерками на больших пальцах почти касались моих рук.
Наконец я остановился перед столом, на котором, судя по всему, лежала женщина. Я подошёл к изголовью и приподнял край простыни. Она была молода. О красоте говорить трудно, поскольку кожа обтягивала череп так, что сквозь губы просвечивала челюсть. Я обнажил остальное: прямые вытянутые ноги, прижатые руки, остро торчащие груди и тёмный уголок под бездонным пупкомвот что бросилось мне в глаза, и что я запомнил перед тем, как набросить простыню на это подобие человека.
Кажется, меня тошнило. Во всяком случае, по лестнице я спустился с трудом, держась за стену и скользя ногами по ступенькам.
Весь день меня преследовал образ мёртвой женщины, а ночью я долго не мог уснуть: мне казалось, что она вот-вот появится из темноты, бледная и страшная, чтобы отомстить мне за то, что я подглядел её наготу.
Впоследствии я часто вспоминал этот опыт. Ранее знакомство со смертью заставило меня задуматься о жизни и придало моему существованию ценность.
Человек рождается и начинает путь, следуя выработанной предыдущими поколениями схеме. Он получает образование и устраивается на работу, затем принимается строить вокруг себя мир респектабельности, который называется «мечта». Чем больше вещей покупает человек, тем меньше того, что он может пожелать, и в конце концов наступает момент, когда человек понимает: у него есть всё, что нужно, и даже больше. Задача корпорацийпостоянно поставлять на рынок новую продукцию, которая должна соблазнять потребителя, порождать в нём желания. О, у производителей товаров великая миссия: дарить мечту!
Я поступил в медицинское училище, затемв институт. После окончания три года работал врачом, но всегда знал, что лечитьэто не моё.
В конце концов мы с Олегом и Глебом (мои друзья-однокурсники) основали фирму, главным управляющим которой я и являюсь.
Но это произошло в виртуальности, моей воплощённой мечте. На самом деле после мединститута я поступил в другое учебное заведение на факультет программирования и усердно осваивал эту сферу, пока не понял, что могу зарабатывать, почти не выходя из квартиры. Поначалу я трудился на корпорации, отстраивавшие Киберград. Ко многим зданиям в виртуальности приложена и моя рука. Затем стал специализироваться на охранных системах. В цифровом мире людям нужна охрана не меньшеа то и большечем в реальном. Однако меня всегда больше интересовало не создание препятствий, а их преодоление. Это как головоломка, которую непременно нужно решить. Так я начал осваивать хакерство.
Промышленным шпионажем занимаются многие, но не каждый умеет надёжно заметать следы. В нашем деле быть ноунеймомсамое главное. В древности младенцам подолгу не давали имёнбоялись, что за ребёнком явится смерть. Так и теперьесли у тебя нет имени, тебя не существует для сил правопорядка.
Когда деньги потекли ко мне на счёт, я не бросился покупать дорогие безделушки, тачки и шмоткия вложился в охранные системы. Это было мудрое решение, о котором я ни разу не жалел. Мои игрушки ставили в тупик самых продвинутых спецов из министерства безопасности. Не представляю, как удалось Конторе на меня выйти, но даже полковник не знал моего имениа это дорогого стоило.
Пожалуй, единственное, с чем мне не повезло в жизни (и я не стал исправлять это в виртуальности), так это с женой.
Моя настоящая супруга сбежала, не выдержав того, что её муж целые дни проводил в Киберграде. Теперь у неё семья«настоящая», как она это называет.
С виртуальной женой я встретился на втором курсе медицинского института. Спустя год мы узаконили свои отношения. Наш брак можно было считать счастливым, пока я не занялся продажей мёртвых уродцев. Почти полгода продолжались скандалы, а потом Мария заявила, что подаёт на развод. Я ответил «валяй», и вскоре мы перестали быть супругами. Детей, как я уже говорил, суд оставил мне, а она отправилась к дьяволуто есть, туда, куда я её послал. Не скажу, что образ Марии я не срисовал с настоящей экс-супруги, но во многих отношениях она являлась самостоятельной личностьюхотя и не менее стервозной, чем прототип.
Думаю, здесь требуется пояснение. В Киберграде есть два типа жителей: персонажи, созданные юзерами, то есть живыми людьми, заходящими в виртуальность и некоторое время существующими в ней; симуляторы, предлагаемые пользователям для формирования своего окружения. Последние являются программами, которым можно задать определённые параметры, но далее они развиваются сами, имитируя реальных людей.
Когда ты хочешь ввести в своё ближайшее окружение нового персонажаприятеля, родственника, сотрудника, слугу и так далееты выбираешь, кем он будет: аватаром реального юзера или программой-симулятором. Кому-то нравится общаться с живыми людьми, кому-то комфортнее с имитациями. Во всяком случае, всегда находятся юзеры, желающие занять место в чьей-то легенденапример, чтобы заработать кредиты. Они готовы быть дворниками, секретарями, шофёрами, нянямиведь полученные в Киберграде деньги можно вывести на счёт в реальном банке. Правда, по довольно низкому обменному курсу, но всё же. Обычно юзерам, согласным выполнять в виртуальности не слишком приятные обязанности по контракту, а не для удовольствия (для первых и вторых условия разные; каждый индивидуально договаривается с компанией, предоставляющей аккаунт), платят довольно приличнохватает и на жизнь в реальности, и на оплату присутствия в Киберграде. Миллионером, конечно, не станешь, но концы с концами свести можно.
Так и получается: одни трудятся в настоящем мире, чтобы оплатить пребывание в виртуальности, а другие работают в Киберграде, чтобы заплатить за жизнь в реальности.
Ты не знаешь причины, по которым человек включается в твою «легенду». Тебе не известны его возраст и пол. Онаноним. Аноним, который может стать твоим другом, сыном, отцом, матерью, мужем, женойда кем угодно.
Некоторые пользователи, впрочем, предпочитают оставаться в неведении относительно того, с кем имеют деложивым человеком или симулятороми, формируя своё окружение, отмечают опцию «случайный выбор».
Мариясимулятор. Виктор и Ева никогда по ней не скучали, хотя она всегда старалась быть им хорошей матерью. Мне кажется, они вообще не способны чувствовать что-то, кроме злобы, алчности и оргазма. Поэтому я так и горжусь имисуществами, не зависимыми от морали и нравственности. Именно такие выживают чаще, чем люди, порабощённые этикой.
Наглядевшись в окно, я возвращаюсь к столу. У меня много работы, и я придвигаю к себе терминал, который позволяет трудиться над «Алефом», не покидая Киберград. Пока всё идёт неплохо, но приходится постоянно менять параметры программ, потому что искусственный интеллектслишком сложная штука, и порой его реакции непредсказуемы. Если б я раньше занимался созданием ИИ, мне было бы проще, но яхакер, а не доктор наук.
Следя за тем, как очередная программа составляет отчёт о ходе эксперимента, я замечаю краем глаза, как большая сонная муха ползёт по краю стола, подбираясь к моей руке. Тёмно-синее брюшко, крупные прозрачные крылья с зеленоватым отливом, тяжёлая мохнатая голова на незаметной тонкой шее. В этом году вообще появилось на удивление много насекомых. Служащие жалуются: нельзя оставить чашку кофе, чтобы ёё тут же не облепили мухи. Окна снаружи сплошь засижены гадкими тварями, и я начал замечать, что клиенты иногда недовольно поглядывают по сторонам, заходя в мой кабинет, но ничего нельзя поделать: ни ловушки, ни вызванные на прошлой неделе морильщики не помогли.
Я высоко поднимаю ладонь и бью по мерзкому насекомому, но гадине удаётся улизнуть.
Господин Кармин, последние сводки из информационного отдела, голос Милы из интеркома заставляет меня вздрогнуть. Прикажете прочитать?
Давай, я закрываю глаза и настороженно прислушиваюсь к блуждающему по комнате жужжанию. Если муха снова сядет на стол, я её обязательно прикончувторой промашки не будет.
Президент Австралии издал указ, запрещающий импорт и экспорт анатомических образцов.
Конечно, он это сделал под влиянием общественного мнения и ввиду скорых выборов. Политикаодин из факторов, постоянно требующих моего внимания.
Что же все на нас так ополчились, Мила? говорю я.
Не знаю, господин Кармин, отвечает секретарша с вежливым сожалением в голосе.
Положим, президент и сам обладает недурной коллекцией, он нашим клиентом останется, особенно если захочет, чтобы этот факт его биографии продолжал оставаться секретом, но ведь подобный указ может вызвать подражание. Как думаешь?
Пожалуй, соглашается Мила.
На самом деле ей это до фени, но мне нравится рассуждать вслух.
Надо срочно развивать отрасль животных, говорю я. Что слышно от этого немца, Шпигеля?
Заканчивается постройка завода. Через две недели начнут устанавливать оборудование. Господин Шпигель интересуется, где мы собираемся нанимать рабочихв России или в Германии. Говорит, что может порекомендовать хороших специалистов.
Ни в коем случае! Не хватало ещё обучать потенциальных конкурентов. Всех сотрудников направим отсюда. Ещё что-нибудь?
Нет, это всё.
Хорошо, Мила, спасибо.
Пожалуй, имеет смысл съездить в Германию самомупровести рекламную компанию, набрать клиентуру. Глеб сейчас занят на строительстве, а я взял на себя прессу и телевидение. Немецкие дети должны полюбить шестилапых крыс!
С тех пор, как Шпигель впервые переступил порог моего кабинета, массмедиа совсем распустились и печатают про мою фирму откровенную ахинею. Я даже подумывал подать в суд за клевету, но решил, что чёрный пиартоже своего рода реклама. Да и потом, великих людей никогда по достоинству не ценили современники. Придётся и мне мужественно разделить их судьбу.
Если б я не должен был заниматься «Алефом», продвижение идеи Шпигеля двигалось бы значительно быстрее, но большую часть времени мне приходится писать вирус, поэтому работать в фирме получается лишь урывкамикогда мне хочется отвлечься или во время экспериментов, которые я ставлю с помощью более-менее самостоятельных программ.
Сейчас я как раз запустил несколько таких, так что у меня появилось время на поездку в Германию. Конечно, это не настоящая страна, а часть виртуального пространства, создаваемая немецкими биоцентрами и закрытая для тех, кто не купил авиабилет.
Никто не знает, существует ли граница у виртуальности. В том смысле, что неизвестно, можно ли сесть в машину и ехать, пока Киберград не кончится, и вместо него появится серый фон, ещё не «застроенный» разработчиками. Многие пытались, но им так и не удалось попасть дальше пригородовпо разным, на первый взгляд, вполне естественным причинам.
Тем не менее, на самолёте покинуть Киберград можно. Многие так и путешествуют, хотя перечень стран ограниченвсё-таки биоцентры не резиновые. Пройдёт ещё немало времени, прежде чем в виртуальность поместится весь мир. Пока же программисты переносят его частями. Например, ты не сможешь попасть в точную копию Москвы, Парижа или Токио со всеми окраинами, трущобами и спальными районамитолько в основные локации, которые обычно можно увидеть на открытках и туристических проспектах. Кроме того, виртуальные города существенно отличаются от настоящих, так как застраиваются своими обитателями-юзерами. По сути, Москва, Пекин или Барселонавсего лишь модели, взятые за основу, но развивающиеся по желанию пользователей.
Например, на заработанные кредиты я возвёл особняк в пригороде Киберграда, а небоскрёб, в котором располагается офис нашей фирмы, создан общим решением почти двух тысяч юзеров.
Поступает сигнал из реального мира: кто-то звонит на терминал. Несколько секунд я раздумываю, ответить или нет, а затем вызываю меню. Выбрав клавишу выхода, погружаюсь в метель и открываю глаза уже в своей квартире.
Сняв шлем, протягиваю руку к терминалу.
Алло?
Это Стробов.
Безумно рад, в моём голосе лишь намёк на иронию. Что угодно?
У меня для вас информация.
Валяйте, записываю.
Перестаньте паясничать, кажется, я его раздражаю, но не сильно. Полковниквыдержанный человек, других в Конторе не держат.
Ладно, что у вас там?
Нам стало известно, что в Сети, возможно, завёлся ренегат, Стробов многозначительно молчит.
Сначала я не могу поверить своим ушам, но потом до меня доходит скрытый смысл сказанного.
Вы меня обманули! говорю я, закипая от злости.
Нам пришлось, отвечает Стробов сдержанно.
Это окончательно выводит меня из себя. В отличие от безопасника, я не проходил проверок на адекватность и вменяемость.
Вам было прекрасно известно о существовании интеллекта-ксенофоба! цежу я в трубку, едва сдерживаясь. Вы всё знали, когда нанимали меня! Сколько?!
Что сколько? уточняет Стробов, нисколько не смущённый.
Сколько времени вам известно о его существовании?
Несколько месяцев.
А точнее?
Какое это имеет значение?
Я задыхаюсь от ярости, и мне приходится сделать несколько глубоких вдохов, чтобы прийти в себя. Стробов ждёт молча.
Это подстава! говорю я через минуту.
Относитесь ко всему философски, советует полковник. Мы не хотели, чтоб вы запаниковали.
Я паникую!
Обстоятельства изменилисьнам пришлось раскрыть карты раньше времени.
Ещё несколько дыхательных упражнений. Теперь я, кажется, готов слушать.
Ладно, излагайте.
Во-первых, выне единственный хакер, работающий над созданием вируса.
А то я не догадался! Дальше.
Прошу не перебивать, говорит Стробов сухо, но сейчас мне на это плевать. Во-вторых, искусственный интеллект, в дальнейшем я буду называть его «Голем», обнаружил, что против него предпринимаются определённые действия. Это произошло из-за ошибки одного хакера, не оправдавшего наших надежд.
Как прискорбно. И что теперь сделает Голем?
Стробов выдерживает паузу, чтобы я осознал, что перебил его, но я не собираюсь играть по его правиламне теперь.
Ну?!
Мы полагаем, отвечает Стробов, смиряясь, что Голем ускорит подрывную деятельность и, кроме того, попытается устранить хакеров, работающих над «Алефом».
Именно это я имел в виду, говоря о подставе. Но мне и в голову не пришло, что ренегат уже знает о готовящейся против него операции!
Я молчу, как громом поражённый. Погибнуть от руки искусственного интеллектаэто Просто нет слов!
Вы знаете, кто он? выдавливаю я из себя. Киборг, бортовой комп, программа-симулятор? Хоть что-нибудь?
К сожалению, нет. Но не волнуйтесь, он не придёт за вами.
В смысле?
К вам домой. Он не знает вашего адреса так же, как и мы.
Тогда как он может меня уничтожить?
Через виртуальность.
Что? Искусственные разумы не заходят в Киберград!
Не заходят, соглашается Стробов. Но могут. Если хотят.
Я начинаю понимать. Голем пользуется всеми гражданскими правами. Возможно, он ходит по улицам в образе человека, а может, вмонтирован в борт спутника, вращающегося вокруг Землив любом случае он способен создать виртуальную личность так же, как я, и поселиться в Киберграде.
Вероятно, он или один из его сообщников вступит с вами в контакт. Мы не знаем, что именно у Голема на уме, но вам следует быть предельно осторожными. Он попытается помешать вам закончить работу над «Алефом». И сделать это не так уж трудно, поскольку вы частично создаёте вирус в виртуальности и храните его там же.
Я должен покинуть Киберград? спрашиваю я, ошарашенный.
Это стало бы лучшим решением.
Но я не могу!
Тогда вы окажетесь в опасности. Голем способен уничтожить ваши счета, даже вашу личность.
Я сумею защитить файлы, говорю я. Но оставить КиберградНет, это исключено!
В трубке слышно, как тяжело вздыхает Стробов. Должно быть, он получает подобный ответ не впервыескорее всего, другие хакеры тоже отказались покинуть виртуальность.