Мы не знаем, как именно Свортек собирался это сделать, снова подхватил Гримвальд, нервно теребя длинную серебристую бороду. Никаких записей он не оставил, никого не посвятил в секреты своего искусства. Верно ведь, Морра?
Верно, глухо откликнулась девушка. Он лишь твердил, что сделает все сам, так же как сам получил Дар.
Но тем не менее кое-что может нам помочь.
Справа от Рейнара дернулся теперь уже генерал Златопыт. Даже не глядя в его сторону, герцог чувствовал нервозность этого крепкого, гордого воина. Златопыт коротко прочистил горло и, подбадриваемый взглядом короля, выпалил:
Кольцо.
«Кольцо?»
Первый советник развернул свернутый в трубочку лист, который он все это время мял в потных руках. На нем в нескольких ракурсах был изображен крупный перстень в виде рваных крыльев, поддерживающих большой острый камень. Рейнар хорошо помнил это кольцо; наверное, его помнили все, кому доводилось встречаться с магом. Свортек не носил никаких украшений, одежда его всегда была хоть и дорога, но проста, и потому единственное кольцо бросалось в глаза. Рейнар никогда не видел Свортека без него. Когда кьенгар погружался в раздумья, он тер кольцо, снимал и вертел в руках. Неужели
Мы полагаем, продолжил Гримвальд, что в кольце заключалась если не вся, то некая часть Дара. И именно это кольцо может помочь нам в неизбежной войне против тех, кто уже узнал об уходе кьенгара.
Рейнар коротко взглянул на Моррута не выглядела ни удивленной, ни ошарашенной.
Но вот что печально, заговорил король снова. Когда тварь, которую мы больше никогда не сможем наказать, нанесла Свортеку удар в спину, кольца на его руке уже не было. Те, кто шел с ним в битву, перстня тоже не видели.
Его украли? ахнула Морра.
Очевидно, ответил Златопыт. Мы вместе шли в бой. Перед битвой Свортек, как обычно, всю ночь где-то гулял в одиночестве. Но, когда он погиб и мы притащили его в шатер, вынули из спины кинжал, которым он был заколот, и осмотрели тело, кольца не было.
Король снова начал морщить лицо и жмуриться. Напоминание о мертвом теле Свортека выбило его из колеи. Остальные молчали, и Рейнар решил, что пришло его время.
Чушь! громко заявил он. Редрих мгновенно открыл глаза. Вы действительно думаете, что у такого человека, как Свортек, можно украсть вещь, с которой он никогда не расставался?
Тогда как ты объяснишь отсутствие кольца? мигом взвился Златопыт и вплотную подошел к Рейнару. Этот великан был даже выше его. Глаза его метали молнии; он был похож на быка, готового атаковать. Хочешь сказать, это я его снял?
При чем здесь ты? скривился Рейнар и сделал шаг в сторону, чтобы Златопыт не загораживал ему короля. Его величество же сказал, что, когда Свортек был убит, кольца на нем уже не было. А ты говоришь, что всю ночь он гулял. Может быть, он спрятал кольцо, потому что предчувствовал гибель?
Предчувствовал? тихо переспросил король.
В конце концов, он был кьенгаром и не раз делал очень точные предсказания, поспешил объясниться Рейнар. Разве не разумно, ваше величество, спрятать самый могущественный в мире предмет, зная, что скоро погибнешь и не сможешь сохранить его сам?
Он мог бы оставить его мне или кому-либо из наших солдат в лагере, заметил Златопыт.
Свортек? Вам?
Хватит, вмешался Редрих, заметив, что генерал собирается снова наброситься на герцога. Рейн, я понимаю ход твоих мыслей. Но ты не дослушал. Присядьте, если вы устали. Я хочу, чтобы вы сосредоточились на том, что я скажу.
Рейнар, Златопыт, Ураган, Морра и Гримвальд расселись на полу. Некоторые заметно нервничали: то ли им никогда еще не приходилось так расслабленно вести себя перед королем, то ли они не знали, к чему себя готовить.
Как вы знаете, Свортек отправился вместе со Златопытом разбить последний отряд Сироток Яна Хроуста, которые засели на севере, устало начал король. Край там пустынный, унылый. Городишко Тхоршицаединственное крупное поселение на многие мили, но вряд ли это название вам о чем-то скажет. Однако в ночь перед битвой именно туда отправился Свортек. Гулять. Он сделал особый упор на это слово. Свортек никого с собой не брал. Отправился он либо в трактир, либо в бордель, а вернулся в лагерь уже под утро и без кольца, как утверждает его слуга. Что произошло дальше, вы знаете. Тяжелый вздох и долгая пауза. Свортек был заколот кинжалом в жалкой битве с оборванцами. Говорят, при нем был только меч, он даже не надел кольчугу и ни разу не использовал Дар. Только теперь я понимаю, что если его магия заключалась в кольце, то ясно, почему Свортек не колдовал перед смертью. А мы были так убиты горем, что не сразу заметили пропажу. Златопыт, который привез тело, тоже не знал, что кольцо настолько важно, и поэтому не остался в Тхоршице, не стал искать
Прости меня, мой король. Златопыт перекатился на колени, подполз к ногам короля и низко склонился, почти целуя пол. Это моя вина!
Это ничья вина, мой славный генерал, ответил король, склонился к нему и, подняв его подбородок, заглянул ему в глаза. Ты не мог знать. О кольце догадался магистр Мархедор, но держал свои подозрения в секрете, опасаясь Свортека. Вы ведь знаете, как подозрителен тот был в последнее время Судьба велела, чтобы Мархедор рассказал об этом в тот же самый день, когда Свортек был убит. Увы нам Мы распорядились прошерстить место лагеря еще раз и осмотреть трупы, которые не успели сжечь. Однако поиски не принесли никаких результатов. Стало быть, кольцо все же исчезло в Тхоршице. И когда мы уже готовились отдать распоряжение прочесать этот городблаго это крошечный городишко, почти деревня, нам принесли вести, которые изменили все
Герцог Рейнар напрягся. Обрывки этих вестей доходили и до него, но ему было недосуг с ними разбираться. Король тем временем поднялся на ноги, чтобы видеть лицо каждого. Он поборол свою горечь и слабость. Истинный дух Редриха Самоотверженного вернулся в немолодое, но еще сильное тело, и в глазах заблестел беспокойный огонь.
Спустя два дня после того, как Свортек был убит, в Тхоршице случилось что-то странное. Посреди бела дня на главной площади, где проходила ярмарка, появилась свора демонов, похожих на слепленных из мрака собак. Эта свора сопровождала простолюдинку с мальчикомведьму, как они говорят. Ее глаза светились белым
Присутствующие поежились, Рейнар тоже с трудом сдержал дрожь. О да, такое не забыть!
Она бешено хохотала, продолжал король, и указывала своре, кого разорвать. Вскоре вся площадь была завалена трупами, а ведьма и демоны бесследно исчезли. В тот день центр города был сильно поврежден, дома вокруг площади разрушены, но самое страшноепогибло почти сто человек. Не только солдат и стражитам были обычные люди: торговцы, зеваки, дети, женщины, старики Она убивала всех без разбору, пока не расчистила себе путь. Понимаете, к чему я клоню?
Демоны, похожие на собак, слепленных из мрака, здесь все было очевидно.
Какая-то девка украла кольцо Свортека! прорычала Морра в гробовой тишине.
Первый советник развернул два свитка. С первого на собравшихся смотрело нарисованное жирным углем лицо молодой девушки: длинное, веснушчатое, простолюдинское лицо в обрамлении густых светлых волос. Таких в любой деревне встретишь по меньшей мере десяток. Со второго глядел портрет веснушчатого кудрявого мальчишки лет восьми.
Сейчас эти людиглавные враги Бракадии, сказал Редрих.
Он все еще стоял, гордо выпрямившись. Рейнар почувствовал, что время расслабляться закончилось, и поднялся на ноги перед своим королем. За ним встали все остальные.
Мы примерно знаем, куда они направились. Но этого мало Я собрал вас здесь, чтобы отправить на миссию, от которой зависит судьба королевства. Ты, Златопыт, мой самый талантливый генерал. Воин встал на одно колено и низко склонил голову. Ты, Ураган, лучший воитель из всех, кого я когда-либо встречал. Тот тоже преклонил колено. Ты, Морра, лучшая ученица Свортека. Ты знала его близко, как никто, и была бы первой, кто получил бы разделенный Дар. Морра опустилась на колени рядом с мужчинами. И ты, Рейн. Ты и сам все знаешь.
Рейнар с готовностью пал на колено перед королем. «Не накуримся с Фубаром», подумал он с легкой досадой. Множество других чувств бушевали в его душе, но он пока не мог их назвать. На это потребовалось бы время, которого, конечно, не было.
Я не могу пожертвовать и минутой, словно прочитал его мысли Редрих, вы выдвигаетесь утром и полетите на грифонах. Следопыты, воины, снаряжение и лошади уже ждут вас в Тхоршице. Ваши оруженосцы могут выдвинуться на конях, потому что на всех у меня грифонов не хватит. Они догонят вас, пока вы разузнаете в Тхоршице об этой девчонке и о том, что там делал Свортек. Как только кольцо будет у вас в руках, пусть кто-нибудь прилетит обратно и вернет его мне.
Четверо избранных поклонились.
Помните, король раскинул рукинесмотря на усталость, жест вышел величественный, вы спасаете не себя, не меня, не Дар. Вы спасаете наше единственное, возлюбленное королевство. И всех его детей.
Снаряженные и смирные под воздействием блазнивки, превращавшей их из свирепых, неукротимых монстров в покладистых летучих лошадей, грифоны ждали на вершине Небесных конюшенвысокой башни, с которой в былые времена начинался путь любого небесного всадника. То были трое последних грифонов не только Бракадии, но вообще Северного Мироздания. Когда-то эти животные были одной из причин бесконечных войн с соседями и даже странами более далекими. То, что король согласился снарядить их, показывало всю серьезность положения.
Морра, Златопыт, Ураган и еще двое наездников тоже были здесь. Морра и Златопыт заметно нервничали и держались поодаль от зверей, хотя те не проявляли к ним никакого интереса. Рейнар не колеблясь подошел к самому крупному и старому черному грифону и ласково погладил его по огромному клюву. Грифон посмотрел на него лениво и равнодушно, без радости узнавания; его оранжевые глаза были подернуты легкой пеленой. Старость и одурманенность ему не шли: перья и грива заметно поредели, когти затупились как на передних орлиных лапах, так и на задних львиных. Впрочем, лапы и крылья все еще были налиты мощными мускулами.
Такеш, Такеш, пробормотал Рейнар, что с нами делает время
Перед его мысленным взором пронеслись калейдоскопом обрывки счастливых воспоминаний из детства, когда он и молодой, прекрасный Такеш, гроза небес, носились над замком Митровицрода последних всадников грифонов. Его рода. Редрих настоял, чтобы маленький Рейнар и его братья обучались полету и поддерживали традицию, пока грифоны живы. Затем братья Рейнара умерли, а сам он был слишком занят придворными интригами, как и Редрих, которому тоже было не до грифонов. И вот он здесь
Рейн, окликнули его из-за спины, и герцог, обернувшись, увидел короля.
Ваше ве он попытался преклонить колено, но Редрих схватил его за предплечьяте немедленно занылии заставил выпрямиться.
Мой добрый, верный Рейн, очень тихо сказал он, вглядываясь, словно впервые, в глаза под угрюмыми бровями. Я любил твоего отца, кто бы что ни говорил. Он с детства был моим лучшим другом. Разве я могу думать о тебе иначе, чем как о своем названом сыне?
Ваше величество, прошептал Рейнар и все же склонил голову перед королем, несмотря на его слабое сопротивление. Я не знаю никого, кто был бы ко мне так великодушен и добр, как вы
С тобой мое благословение. Помни: ты единственный в королевстве, кому я доверяю, как себе. Я верю, что ты принесешь кольцо, и вместе мы защитим Бракадию и всех, кто нам дорог.
Король поцеловал его в лоб, несильно сжав виски руками. Больше никто из присутствовавших не удостоился подобной чести. Рейнар ощутил, как в глазах защипалоот ветра, должно быть.
Один грифондвое всадников, обратился Редрих к остальным. В каждой паре должен быть опытный наездник вроде Рейнара и этих двух грифоньих извозчиков, которые довезут вас до Тхоршицы в целости.
Златопыт уже сидел в седле золотого грифона; его наездник проверял сбрую. Рейнар не без удовольствия отметил, что лицо генерала приобрело зеленоватый оттенок при виде головокружительной высоты впереди. Ураган и второй наездник на белой грифонихе были готовы уже давно.
Возвышенное настроение Рейнара, вызванное словами короля, испарилось почти без следа. Рядом с Такешем неуверенно топталась бледная как смерть Морра.
Кажется, вам придется полететь вместе. Проследи, чтобы девушка не испугалась, Рейн, подмигнул ему король и отошел к своим стражам.
Рейнар подхватил легкую Морру и быстро, даже брезгливо усадил ее на заднее седло, закрепил ремни на поясе и ногах, затем ловко запрыгнул на место первого всадника, затянул свои ремни и выдохнул. Это старое забытое чувство падения и тут жерезкий рывок вверх, сквозь облака Он даже не подозревал, как сильно скучал все это время по высоте.
Золотой грифон Златопыта ухнул вниз.
Сзади раздалось судорожное сопение. Седло под Рейнаром дернулось.
Ты в порядке? буркнул он. Морра не ответила, и он раздраженно обернулся. Ученица Свортека вцепилась в седло; с ее лица сошла привычная высокомерная усмешка.
Второй грифон, немного разогнавшись, прыгнул в пропасть.
Обхвати меня за талию, прорычал Рейнар и размял в руках широкие крепкие поводья. Я не буду повторять дваж
Морра вцепилась в него так крепко, что он почувствовал на своей коже ее ногти.
Черный грифон с громким клекотом бросился в воздух.
V. Дворняги
Шарка потеряла счет времени. День прошел, два или неделяона не сказала бы наверняка. Город они покинули уже в сумерках, всю ночь провели в пути, а наутро с востока пришли тучи, такие плотные и темные, что, казалось, ночь и не думала отступать. Тучи принесли дождь.
Она долго приходила в себя. Еще немало времени после побега в теле бушевали ярость и ужас, а перед глазами стояли образы той беды, что она, простая безграмотная девка, устроила, сама не поняв как. Лошадь капитана несла их из последних сил, Шарка безжалостно гнала ее дальше от города, дальше от главной дороги. Сначала по полям, затемв лес, чтобы скрыться от чужих глаз, раствориться в мокрой тьме, исчезнуть
Холод проникал в каждую клеточку их тел. Промокший Дэйн лип к сестре, которая и сама сотрясалась от крупной дрожи в своем изорванном, окровавленном платье прислуги. Словно мало было усталости и дождя, животы беглецов мучительно скручивал голод.
Но все это не пугало Шарку так сильно, как полное непонимание, что делать дальше.
У нее с Дэйном не осталось никаких друзей или родственников. По правде говоря, она с трудом представляла себе карту родной страны и кроме Тхоршицы знала всего несколько близлежащих деревень и крепостей да название столицы. На счастье, в седельной сумке нашелся кошельтам было прилично, хватило бы и на новую одежду, и на продовольствие, и, может быть, на новое седло: капитанское точно вызвало бы ненужные вопросы. Но все же для того, чтобы все это купить, требовалось убраться как можно дальше от Тхоршицыа Шарка совершенно не представляла, как это сделать.
И все же, подбадривала себя девушка, она не так слаба, как думала. Всякий раз, как казалось, что вот теперь уж точно конец, или когда сводило от боли мышцы, где-то внутри открывался очередной источник сил и согревал окоченевшие руки и ноги. Тогда она брала под уздцы лошадь, пока Дэйн спал в седле, и вела ее сквозь чащу; в тенях светились глаза демонов, отгонявших от хозяйки диких зверей.
Она все пыталась воззвать к демонам, мысленно или вслух: приказывала им разжечь костер, найти какой-нибудь еды, указать путь или разведать окрестности. Но черные морды, сотканные из плотного дыма, как из множества темных лент, лишь растерянно смотрели на нее и скалили клыки, как бы говоря: «Мы защитим тебя во что бы то ни стало от всего живого, но не понимаем, чего ты хочешь». От бессилия к горлу Шарки подступали рыдания, но она сдерживалась из последних сил, чтобы не тревожить Дэйна, который и без того был напуган до смерти. Лишь когда он проваливался в сон, она позволяла себе тихо поплакать, зажав рот ладонью.
Нужно было что-то придумать, иначе они так и будут скитаться по окрестным лесам, пока не умрут. Шарке ничего не приходило в голову, как только ехать в Лососевые Верховья, куда звал бедный Душан, погибший по ее, только по ее вине При этой мысли Шарку снова накрывало волной скорби и вины, а за ней всегда приходили они: перекошенные от ужаса лица, растерзанные, разорванные на части люди Пригожи и сам Пригожа с его издевками, а затем то, что от него осталось. Видения долго истязали ее, удивительно четкие, как живые; отогнать их было невозможно, и Шарке оставалось лишь ждать, пока они уйдут сами. В руке она до крови сжимала кольцо Свортека.