Ничего уже не будет, как раньше
Глава 26
Могу я прогуляться? задал вопрос, глядя в хитрые стариковские глаза, Хотелось бы, знаете, подышать свежим воздухом!
Марк Брунель сморщился. Покачал головой. Развел руками. Тяжело вздохнул. Показал все признаки сильнейшего смущения.
Ты еще слишком слаб, Майк, мягко заметил он, Лучше уж соблюдать постельный режим какое-то время.
Бла-бла-бла Он говорил одно. Рассказывал о своей заботе. О человеколюбии. О ранах и слабости. Но мне слышалось совсем другое. За внешним фасадом красивых фраз различал лишь одно: «Пока не скажешь, где устройство, отсюда не выйдешь!».
Возможно, дело в богатом воображении. Может быть, Брунель ничего такого не думал. Но все косвенные признаки прямо-таки кричали об этом.
Насколько я ослаб? С момента ранения прошло три дня. Три дня сна, невкусной еды, отлеживания боков.
Первый день и впрямь был немощен, как младенец. На второй уже самостоятельно поднимался и бродил по комнате. Сейчас мне казалось, что восстановление практически завершено.
Практическиза исключением затягивающейся раны, оставшейся от удара ножом. Она то и дело беспокоила, тревожила, напоминала о себе ноющей болью. Вернулась сила, вернулась бодрость. Но былая подвижность пока еще не пришла. Левое плечо и вовсе не желало слушаться. Рука едва поднималась. Зато остальные части тела функционировали более чем нормально.
Скажите прямо, Брунель, все-таки не выдержал неопределенности, Сколько вы намерены меня тут держать?
И вновь старик расшаркался, как именитый актер перед взыскательной публикой. Изобразил целую пантомиму: как же мне, мол, жаль, что происходит подобное непотребство
А куда же ты пойдешь, Майк? дед изящно уклонился от прямого ответа, Твой офис разрушен. Друзья покалечены или убиты. Полиция спит и видит, как бы тебя арестовать. Да и лонгеры Пресловутый Особый Отдел Да-да, не смейся! То, что о нем никто ничего не знает, вовсе не означает, что такого отдела не существует. Просто о нем не говорят в открытую.
Вот же хитрый черт! Как ловко уводит тему в сторону! И ведь хотел бы его дожать, но уж больно интересно узнать, что старик может сказать про этих «особистов».
Вы уже сталкивались с ними? С этим супер-пупер отделом?
Не напрямую, Брунель опустил голову, словно что-то недоговаривая, Но если вдуматься, то все лежит на поверхности.
В смысле?
Ну же, Майк. Включи мозги, дед усмехнулся, как заправский интриган, Представь, что ты живешь сотни лет. Причемне стареешь, не слабеешь, а наоборотможешь набирать все больше сил, знаний, умений, навыков. Чем бы тебе захотелось заняться в первую очередь?
Э-э-э Напиться?
Ладно, не утруждай себя, Брунель театрально махнул рукой, Вижу, думать ты не в состоянии. Прими, как данность: долгоживущие в первую очередь пекутся о собственной безопасности. Потому что, когда умереть ты можешь только насильственной смертью, вопросы охраны внезапно выходят на первый план. Не на этом ли принципе процветало твое агентство?
Задумался и покачал головой. Наверное, как-то так дела и обстоят. Никогда не формулировал для себя этого явно. Но подспудно что-то такое в мозгу вертелось.
Кто-то нанимает телохранителей. Кто-то доверяет охране. Но есть и другие. Идущие по пути саморазвития. Понимаешь, о чем я? старик глянул с заметным сомнением, К примеру, нажимать на курок можно научиться за день. Чтобы достигнуть заметных результатов в стрельбе, уйдут годы. Профессионалы тренируются с пулевиком на протяжении десятилетий. Теперь представь, какого мастерства можно достичь, если срок жизни ничем не ограничен?
Представил. Впечатлился. Хоть и не очень в это поверил.
И что, прямо-таки каждый долгоживущий мастер стрельбы? протянул с превеликим недоверием, А еще, до кучи, ножевого боя и кунг-фу?
Тут же в голову пришла Кристина. С пулевиком я ее не видел, но то, что девушка творила голыми руками, впечатляло более чем. Да и тот мерзкий тип человек в сером мундире. Раскидал десяток копов, как несмышленых котят.
Конечно, не каждый, ехидно фыркнул Брунель, Но есть, без сомнения, и такие, он помолчал, подбирая слова, А теперь представь, что тебе нужен суперагент. Боевик, шпион, убийца. Владеющий любым возможным оружием. Умеющий разговорить даже немого. С немыслимыми навыками, нечеловеческой силой, смекалкой. Никого не напоминает?
Да уж, напоминаетслабо сказано. Он словно портрет Кристины описал. А ведь я знаком-то с ней едва-едва. Сколько еще она умеет такого, о чем я даже понятия не имею?
К тому же, учти, таких «суперов» можно вырастить, целиком лишив страха смерти. Ты ведь в курсе, что любые, даже смертельные ранения после процедуры излечиваются? Новая голова или нога, конечно, не вырастет. Но обычные раны пулевые, ножевыевсе заживает, будто и не было. Всего-то и нуженочередной донор. Но это у них, как расходный материал.
Похоже на правду. Во всяком случае о чудесных исцелениях слухи ходили уже давно. Я и сам их слышал, хоть и не слишком доверял. Но логически поразмыслив такой «бонус» к бессмертию не кажется чем-то слишком уж невероятным.
Вот и выходит, безапелляционно заключил старик, Что вырастить суперсолдата, супершпиона, суперагентавопрос времени и желания. Понятно, что их не может быть много иначе такую структуру сложно было бы контролировать. Но что «Особый Отдел» существует, я почти не сомневаюсь.
После таких разъяснений сомнения невольно стали пропадать и у меня. Да еще вспомнился тот типок в сером. Которому я так удачно пустил три пули в брюхо. Обычный человек от таких ранений загнется. Неприятной, мучительной смертью. А лонгер? Получается, ему нужно только дожить до процедуры? Новый донор, имплементация, перенос жизненной силы И он станет, как новенький?
В этот момент я пожалел, что не добил мерзавца. Какого черта не сделал контрольный выстрел? От пробоины в голове никакие увертки бы не помогли!
Чего вы от меня хотите, Брунель? мысли вновь вернулись к добровольно-принудительному циклу лечения, Зачем весь этот спектакль?
Мы? притворно удивился дед, От тебя? Вообще-то это ты притащился сюда еле живой, в поисках защиты и убежища. Теперь еще и сам недоволен!
Ну да, так оно и было! старик умудрился меня в конец запутать, Но теперь-то
А что теперь, Майк? перебил Брунель, Что? Появились какие-то иные варианты?
Я знал, о чем он думает. И он знал, что я знаю.
Устройство. Полулегендарное, полумифическое, полуреальное. То самое, которое я так и не удосужился как следует рассмотреть. Или, тем более, убедиться, что оно функционирует.
Устройство, Майк, вкрадчиво пролепетал дед, Где устройство? Только не говори, что не знаешь! Всем уже достаточно очевидно, что оно у тебя. Иначе, к чему охота? Лонгеры не дураки, они просто так и пальцем не пошевелят. Если за тебя взялисьпричем взялись всерьеззначит, стопроцентно уверены в результате. Что скажешь на это?
Сказать мне, по большому счету, было нечего. Отнекиватьсяглупо. Оправдыватьсявсе равно что признать вину. Соглашатьсяеще нелепей. Ни к чему раскрывать козыри перед игрой. К тому же, если сам до конца не понимаешь правил. И на чьей стороне, собственно, хочешь сыграть.
Где устройство, Майк? с нажимом повторил Брунель, добавив во взор всепрожигающего пламени.
От ответа меня спас стук в дверь. Створка приоткрылась, внутрь просунулась девичья голова. Убедившись, что я не сплю, в комнату бледной тенью проникла Элли.
Старик незаметно поморщился. Как жепосмели прервать допрос на самом интересном месте! Я же, напротив, появлению девушки весьма обрадовался. В очередной раз она спасла меня от неприятных разговоров.
Как самочувствие? Элли подошла вплотную, упрямо не замечая недовольства деда, Набрался сил?
Она провела холодной ладонью мне по лбу, проверяя температуру. Как-то неловко прижалась. А потом и вовсе облокотилась на здоровое плечо, кокетливо заглядывая в глаза.
Вот еще одна загадка. Что произошло с тех пор, как я валялся в беспамятстве? Что изменилось в голове у молодой донорши? Что она себе напридумывала? О чем возомнила?
Не знаю. Но факт на лицо. Элли вела себя так, словно мы вместе. Будто она теперь моя женщина. И это проявлялось во всем. Во взглядах. В прикосновениях. Даже в построении фраз. Девушка норовила постоянно быть рядом. То и дело задевала, как бы невзначай касалась. Окружала непривычной заботой. И, что самое стремноеее, казалось, совершенно не заботило, что я думаю по всему этому поводу.
А что я, собственно, думаю?
Приятно мне такое внимание? Безусловно. Кому бы не понравилось, что вокруг вьется молодая красотка?
Влюбился ли я в Элли? Конечно, нет. Никакими чувствами с моей стороны и не пахло. Что там выдумала девушкаподи разбери. Выяснять совершенно не хотелось.
Хочу ли я ее? А почему бы, собственно, и нет? Вполне себе ничего. Тощая, угловатая, не оформившаяся. Но очень милая. Какая-то особенная. И старательная. А это, порой, куда важнее прочего.
Эх, ее бы отмыть, приодеть. Пропустить сквозь салоны. Прическа, маникюр, макияж что там еще напридумывали? Уверен, Элли дала бы фору многим современным модницам.
А клеймо? Да и черт бы с ним. Как-то уже привык. В последнее время даже не замечал. Подумаешь У всех бывают свои недостатки. Живот, лысина, кривые зубы. Ну и клеймо туда же. Даже придает своеобразный шарм. Ореол запретности.
Ну а что мне? Не отвергать же ухаживания девушки из-за идиотских предрассудков? Тем более, что никаких обязательств надо мною не довлеет. Да и новых никто не накладывает.
Вытянув руку, приобнял Элли за талию. Она вздрогнула, будто электрическим током ударило. Мда да тут просто вулкан нерастраченных страстей.
Устройство, Майк, чертов Брунель вернул с небес на землю своими меркантильными измышлениями, Где оно?
Он поедал глазами, словно я самустройство.
Подумай, Майк, какие у тебя варианты? С точки зрения закона, тыизгой. Копы сразу кинут в кутузку, без разговоров. Да и за решеткой никто не гарантирует безопасности. Ты ведь сам знаешь, как это бывает. Узник ощутил внезапный укол совести и решил свети счеты с жизнью Таких потом и находятв петле. Со слезливой запиской о накатившем раскаянье. Неужели ты этого хочешь?
Убедительно. Когда нужно, Брунель умел быть чертовски убедительным. Жаль только, что в моем случае все его словоблудие растрачивалось впустую.
Допустим, чисто гипотетически, что устройство у меня, с внутренним наслаждением увидел, как напрягся собеседник, С чего бы отдавать его вам? Какие, собственно, у вас на него планы? И что с этого будет мне?
Ты не понимаешь, Майк, в разговор мягко влезла Элли, Устройство нужно уничтожить! Только так мы спасем мир от большой беды. Правда, дедушка?
О-хо-хох Храни господь святую невинность. Ну как можно быть настолько наивной? Неужели Брунель тут всем головы запудрил?
А я его уже уничтожил, бросил слова, как наживку.
Стопроцентное попадание! Старик дернулся, как ужаленный. Он едва сумел совладал с лицом, но нервное подергивание глаза все равно выдало невероятное внутреннее напряжение.
Не мели ерунды, Майк! рявкнул Брунель, Ты не мог этого сделать! И мы не будем ничего уничтожать он мельком глянул на Элли, сразу.
Но ты ведь говорил
Да! И от своих слов не отказываюсь! Но мы должны сначала убедиться, что это действительно оно. То, что все ищут. А не очередной на скорую руку состряпанный муляж.
Вот так-так А старик более чем непрост. И планы его отнюдь не ограничиваются уничтожением устройства. Наверняка он задумал нечто гораздо масштабнее. Может, поэтому и окружил себя ничего не подозревающим молодняком?
Ба, да тут ведь вокруг одни доноры! А что нужно для успешной имплементации? Устройство, энергия, и тот, кто согласится отдать собственную жизнь взамен чужой. Какое поразительное совпадение!
Что же ты задумал, Брунель? Добровольно ли ты отказался от продления жизни? И отказался ли? Может ты тут просто присматриваешь за подрастающим поколением пищи?
В любом случае, Майк, деваться тебе некуда. Ты не можешь просто взять и сделать вид, что ничего не случилось. Придется принять какое-то решение. Не делать ничегоэто тоже решение, тоже выбор. Но поверь, Майк, только здесь, среди нас ты можешь чувствовать себя в безопасности
На последних словах откуда-то издалека послышался приглушенный гром. Затем еще раз. Здание ощутимо вздрогнуло, с потолка посыпалась накопленная за годы пыль.
Что за дьявол?! Брунель обернулся, расставив руки для устойчивости, Это чтоземлетрясение?
Грохот раздался вновь, на этот раз заметно ближе. Стены пошатнулись, пол и вовсе в какой-то миг ходил ходуном. Я устоял только потому, что воспользовался поддержкой Элли. Она и сама, как легкая тростиночка, опиралась на меня. Так мы и выдержалисловно пьяницы, уткнувшись друг в друга «домиком».
Брунель от толчка присел на задницу. Впрочем, дед тут же подскочил, выказав при этом завидную прыть. Я уже нисколько не сомневался, что он не настолько уж стар и беспомощен, как желает показаться.
Не сомневался и в том, что происходит. Можно, конечно, было бы принять неожиданную встряску за природное явление. Но я почему-то был уверен, что взрывы имеют вполне рукотворное объяснение.
Дверь распахнулась, в комнату влетел взмыленный юнец. Кудрявая шевелюра развивалась, как мочалка после бани. В глазахрвение вперемежку со страхом. В рукахобычный деревянный кол. Так сразу и не разберешь: то ли посох, то ли орудие.
Тревога! истошно возопил он, едва завидев Брунеля, Код восемнадцать-пять!
Что?! Код? Серьезно? У них что тут, все зашифровано, как в армии? И они на самом деле помнят, что означают все эти «восемнадцать-пять»?
Брунель мигом вытянулся, словно готовясь к решающей битве. Морщинистое лицо старика побледнело, пальцы нервно сжались в кулаки. Он повернулся к Элли. Голос деда сорвался, будто говорил не мужчина, а доведенная до крайности истеричка.
Элли он мельком глянул на меня, Майк. Уходите! Я не думал не предполагал Но как оперативно! Вперед!
Старик сорвался с места, увлекая всех за собой. Он выскочил в коридор, сопровождаемый шкетом. Меня просить дважды нужды не былоуже летел вслед за проводниками. Элли поспевала тут же, заботливо поддерживая под руку.
Бегом! надсадно прикрикнул Брунель, В туннель! Директива двенадцать!
Какая еще, к дьяволу, директива?! Совсем что ли чокнулись со своей секретностью!
Впрочем, дополнительных указаний, чтобы бежать, мне не требовалось.
Совсем рядомтакое ощущение, что за соседней стенойраздался треск выстрелов. Очередь, потом еще одна. Чей-то яростный крик, постепенно переходящий в вой. Звон бьющихся стекол. И снова выстрелы.
Мы промчались по коридору, никуда не сворачивая. В конце проходалестница, уходящая в подвал. Брунель бросился туда, не сбавляя хода. Я последовал его примеру, за что едва не поплатился. Нога предательски соскользнула и несколько последних ступеней пришлось преодолеть, съезжая на заднице. Отчего получил болезненный тремор в копчике и неприятнейшее головокружение.
Элли оказалась тут как тут. Кудрявый шкет включал освещение. Быстро оглядевшись, я едва не выругалсяиз прямоугольной комнаты другого выхода, кроме как наверх, не существовало!
К счастью, показать себя дураком не успел.
Дед резво подскочил к дальнему углу, прикоснулся к только ему видимым сенсорам. Часть неприступной монолитной стены внезапно сдвинулась с места, медленно отъезжая в сторону. Брунель навалился, помогая расширять щель. За массивной дверью виднелась дыра, уходящая в никуда. Только тьмакромешная и непроглядная.
Элли, вперед! скомандовал дед, протягивая непонятно откуда взявшийся фонарь, Майк, ты следующий!
Девушка послушно сунулась в темноту. Щелкнула кнопка, фонарь высветил часть обветшалого лаза, высотой с метр, а шириной и того уже. Элли сноровисто пролезла внутрь и замерла, дожидаясь меня.
Взбежав по лестнице, кудрявый выглянул в коридор.
Они здесь! пискляво выкрикнул он, Идут! Ско
Раздались выстрелы. Тело юноши дернулось и завалилось на ступени. Медленно съехало вниз, словно в замедленной съёмке. Хорошо, что Элли не могла этого видеть.
Живо! Ходу! Брунель буквально запихнул меня в тайный туннель.