Гигантизм.
Островной гигантизм. Но тут скорее болезненный гигантизм.
Да, кивнул я своему отражению в небольшом зеркале. Да Вряд ли мы стали меньше. А вот те виды, что почему-то выжили после того, как здесь все промерзло к чертям эти виды увеличились в размере в сотни раз. Или в тысячи? Была стрекоза а стала крылатой тварью, что способна утащить взрослого человека в верхотуру
Решив, что достаточно поупражнял пострадавшее горло, я продолжил дальше уже мысленно.
До появления Столпа какая местность здесь была?
Такая же снежная? Или что-то вроде средней широты с достаточно теплым летом и в меру холодной зимой?
Висящие над головой искусственные звезды-спутники, что, по моим догадкам, постоянно поддерживают здесь отрицательную температуру, фокусируя всю свою мощь на Столпе они вполне могли кардинально изменить эту часть планеты, превратив ее в аномальную область. А Столп добавил этой аномальности с лихвой. Ведь именно он вроде как породил здесь когда-то жизнь. Это медузоподобное невероятное существо влияет здесь на все подобно магниту подобно запущенному на полную мощь реактору, порождая мутации. Попавшие в эту область биологические виды в основном вымерли по большей части из-за мороза. Но влияющий на все здесь Столп мог добавить живучести некоторым особо восприимчивым видам. Они выжили, чуток изменились внешне и резко выросли. Так ранее безобидные для людей насекомые и обычнейший плотоядный «суслик» стали главной угрозой для обитающих здесь людей.
Гигантизм
Но на нас он так не влияет я опять же про людей.
Потерев лихорадочно лоб, подавив желание нырнуть за записями в сумку, я продолжил размышлять, не забывая глядеть на плывущую навстречу полускрытую туманом и снегопадом местность.
Гигантизм
Нас он не коснулся. Тут хватает высоких стариков, но их рост во вполне обычных рамках. Никаких гигантов не встречал. Даже среди здесь рожденных людей тех добрых, улыбчивых и чуток отсталых бедолаг, что помогают разносить похлебку по Центру и Холлу. Они главный показатель. Вся их жизнь с зарождения в материнской утробе протекала здесь. И у них вполне обычный рост, вполне обычное телосложение.
Это что-то говорит?
Да. Это говорит о многом. Факт. Я не ученый, но все же прочел немало «легконаучного» чтива для расширения кругозора и повышения эрудированности. Каюсь, что делал это в первую очередь для того, чтобы среди интеллектуальной части моего круга общения не прослыть туповатым кретином, что думает лишь о деньгах. В наше время немодно быть Шерлоком Холмсом, что предпочитал держать в своей памяти только профессионально полезную информацию. В наше время надо знать обо всем понемногу.
Гигантизм рождается в голове. Верно? Ведь именно расположенный в мозгу гипофиз шлет гормоны роста телу, которое реагирует на эти гормональные приказы, начиная либо чрезмерно расти, либо наоборот недобирая в размерах и становясь карликом. Так? Не уверен я могу полагаться лишь на сведения в собственной голове, в интернет за информацией уже не нырнуть. Но при случае расспрошу население Холла и Центра. Но предположим, что все именно так и хотя бы какая-то часть процессов, порождающих подобные изменения, зарождается в мозгу. Хотя вряд ли у насекомых есть гипофиз или есть? Не знаю Но я сейчас думаю не о насекомых и даже не о зверях. Я думаю о людях о здешних людях.
Они-то ведь оказались крайне подвержены порождаемым Столпом странным, если не сказать потусторонним возмущениям.
Столп сводил их с ума. Столп воздействовал на их мозг. Воздействовал так сильно, что либо убивал, либо сводил с ума, а порой и брал под свой полный контроль. Это привело к тому, что пленители Столпа предпочли убраться отсюда куда подальше, начав забрасывать в здешние края работяг-сидельцев с других планет.
Но я это уже знал. Мы менее подвержены но все же подвержены. И тут все индивидуально, хотя без надежного прикрытия из камня и металла Столп все равно доберется до твоего разума.
Какова полученная мной полезная информация? Что из реально важного я узнал?
Чуть подумав, я усмехнулся и осторожно покачал побаливающей головой. Я не узнал ничего важного.
Да, эта информация чуток ошеломляет мы погибаем от лап и клыков обычных мутировавших насекомых, что раньше ползали под травкой и порхали над цветочками. А самый страшный монстр огромный снежный медведь был обычным странным мелким зверьком. Хотя за первенство в рейтинге самых крутых убийц с ним успешно конкурирует здешний дракон летающий червь, он же бывшая стрекоза. Но эта информация не дает мне ничего особо полезного. Надо копать дальше. Надеюсь, что собранные мною трофеи помогут открыть хотя бы часть тайн.
А еще меня очень интересовал кожаный горластый бурдюк с мерзкими щупальцами. И бабочка и пустующий четвертый ряд, где остались красоваться только гвоздики
Проклятье объект «Красный Круг», похоже, породил во мне парочку пока крохотных, но активно развивающихся фобий
* * *
Лежа в снежном укрытии, я ждал третий час. Драгоценное время утекало, обо мне уже наверняка сильно беспокоились в Бункере пропал Охотник! а кто-то из самых мрачных уже озвучил версию, что, мол, наверняка добытчика нашего медведь загрыз. Апостол Андрей тоже наверняка места себе не находит, мотается нервно по своему комфортному и считай, что робинзоновскому жилищу. Все эти мысли лениво крутились в моей голове подобно кружащемуся снегу и не оказывали никакого влияния на мои поступки. Я продолжал лежать. Продолжал всматриваться в снежное вздутие в нижней части склона одного из многочисленных холмов, заодно вспоминая, как это было
Отказавшийся приближаться к стылой земле угнанный нами тюремный крест дрожал всей своей каменной тушей, то и дело задирая самостоятельно тупорылый нос, будто ожил и в страхе пытался вернуться в родные облака. Решение пришло моментально, когда я увидел проплывающую в стороне вершину высокого холма. Предупреждающий крик Шерифу и Красному Арни, доворот тяжелой машины и удар В темное небо взметнулись снежные гейзеры, снеся белоснежную вершину, крест загрохотал, металлически застонал животом и, завалившись наконец-то, подобно обреченному киту подпрыгнул последний раз и рухнул, понесшись вниз по склону и собирая перед собой снежную массу.
Да так мы оказались на этой мрачной земле, покинув не менее мрачные слои воздушной тюрьмы
Убедившись, что не происходит вообще ничего, я всмотрелся в облака над головой, не вставая, натянул на плечи достаточно легкий рюкзак с защитным козырьком. Выполз из тесной норы и для начала спустился к стоящему между ледяными глыбами вездеходу чтобы дернуть резервный энергорычаг. Машине остывать нельзя. Пусть кипит красная смазка. Взяв лопату, я буднично, уже не скрываясь, потопал на снегоступах к снежному вздутию. Действуя размеренно и спокойно, вырезал широкие ступени, отбрасывая комки в сторону, чтобы не создавать внизу снежную кашу. Добравшись до верха, осмотрелся, нашел нужное место и принялся копать тоннель, пробиваясь к своей тюремной келье. Буквально ввинтившись внутрь, добравшись до внешнего кирпичного слоя, я невольно замер в легком иррациональном страхе, наблюдая за вырывающимися изо рта облачками пара.
Страшно возвращаться в тюремную камеру
Снова это безумное и глупое якобы предчувствие как только окажусь внутри, крест оживет. Тяжелая машина вздрогнет, шевельнется в своей могиле и, пробив ее снежный свод, поднимется в небо, унося меня с собой. С трудом удержавшись от троекратного «тьфу» через левое плечо, я продолжил пробивать себе путь, и вскоре снег передо мной провалился, открывая такую знакомую стылую темноту, что своим злым дыханием обжигала неприкрытые участки лица
Нанеся еще один удар лопатой и чуть расширив путь, я заклинил ее снаружи, привязал к черенку веревку, закинув второй конец внутрь. Тут можно и без этого, но лучше иметь под рукой путеводную веревку. Поняв, что почему-то опять медлю, зло рыкнул на себя и ногами вперед скользнул внутрь, одновременно зажигая фонарик
Разбившийся тюремный крест я покинул через полчаса, успев за это время забрать все, что там оставалось, а заодно осмотреть каждый почти родной уголок. Опять иррациональность я сожалел, что все здесь разбито и приведено в негодность, я жалел, что моя тюремная нора лишилась света и тепла
Выбравшись, вытянув за собой на веревке добычу, я по ступеням торопливо потащил ее к вездеходу, не забывая поглядывать в небо и по сторонам. Огромного медведя, что втаскивал себя по склону соседнего холма, я увидел сразу трудно не разглядеть этого гиганта, что был больше похож на выползшего на лед морского обитателя, чем на сухопутное создание. Страшная голова раскачивалась из стороны в сторону, в вечную ночь рвался долгий постанывающий рык медведь был голоден и выражал свое недовольство. Охотиться на такого гиганта с рогатиной и копьями я не рискну. Хотя в голове тут же родилась глупая детская фантазия улыбающийся я вездеходом подтаскиваю к Бункеру огромную медвежью тушу и с непринужденной улыбкой извечного победителя принимаю заслуженные аплодисменты и стакан крепкого сладкого чая.
Заходя в вездеход, я смеялся и качал головой похоже, живущий в каждом из мужиков хвастливый и охочий до похвал мальчишка не исчезнет до самой смерти. Затащив все внутрь и разместив уже не в загроможденном салоне, а в кабине за креслами, я покосился на лежащий поверх зеленоватого резинового костюма медный шлем с залитыми изнутри черной кровью оконцами. В кресте остался лежать нагой труп Чертура того, что навестил меня так невовремя и попытался убить за то, что я не проявлял смирения и продолжал дергать третий рычаг оружейную гашетку.
У меня было желание вытащить и замороженный труп, но не рубя его на куски такое не проделать не успев даже подгнить, вволю накатавшись по полу во время аварийной посадки, он замерз в нелепой позе с раскинутыми конечностями. Костюм пришлось срезать, шлем я содрал целиком.
Я уже закрывал дверь в салоне к стене рядом прислонено короткое копье с перекладиной, а в моей левой руке нож, наружу голову не высовываю когда заметил еще одно знакомое движение в снежном сумраке. Вглядевшись, убедился, что не ошибся, и, с глубоким вздохом напялив поглубже шапку, сгребя оружие и глянув наверх, шагнул на высокую гусеницу, а затем тяжело спрыгнул в снег. Ни о чем не подозревающий небольшой медведь пугливо обнюхивал глубокий желоб, оставленный его куда более крупным собратом. Моего приближения он не ощутил до самого конца, и лезвие копья глубоко вошло точно в область как раз открывшейся левой подмышки. Вскинувшийся зверь с ревом изрыгнул фонтан едкой белой слизи, я поспешно сделал шаг назад, налегая на короткое древко и расширяя рану. И тут же снова налег на рогатину, вбивая ее поглубже Зверь рухнул на снег, рефлекторно вбивая до предела удлинившиеся лапы в матерый сугроб, со звоном ломая прикрывающий его ледяной панцирь
Еще через полчаса вездеход уже катил прочь от места охоты, обогнув кишащую шипастыми снежными червями зону я и так уже задумывался над тем, что наверняка стальные гусеницы подавили немало этих прячущихся под снежком тварей, напитавшись аммиачным запахом их крови. Кровь червей лучшая приманка для медведей. Так что лучше не мазать себя этим мерзким пахучим шоколадом.
Следующий пункт назначения наполнял меня предвкушением нормальная еда, горячий чай, отдых
А пока что я медленно жевал длинную и широкую полоску сырого медвежьего мяса, постепенно втягивая волокнистую ленту в себя. Нельзя отвыкать от реалий здешних мест. Нельзя нельзя
* * *
Живой! уже, наверное, раз в десятый повторил хлопочущий вокруг меня Апостол Андрей. Живой, мать твою! Живой!
Живой, какой уж раз ответил и я, стащив наконец свитер и прислонившись плечом к теплой стене. Ох
Лицо твое
Страшное?
Да уж прелестями телесными душу не греет в тебя будто снежками ледяными кидали. Давай мыться и греться! А я пока к столу все приготовлю Живой, чертяка! Живой!
Живой кивнул я, потягиваясь всем своим усталым до последней клеточки телом. Живой
Сначала чай и еда, а потом уже мои жадные расспросы. Каждую мелочь выведаю! Как же я испереживался ровно баба пугливая. А как не переживать при таком разе?
Все хорошо, вздохнул я. Все хорошо. Ох надо же тяжести потаскать на турнике повисеть
Спятил?! В радостном голосе Апостола появились удивленные и злые нотки. А надорваться не боишься?
Я чуток совсем, улыбнулся я, уже топая в «спортивный уголок» и на ходу разминая плечи. Дело даже не в тренировке, Андрей. Дело в что-то в голову ничего не идет умного
Дело в упертости твоей! Хотя, может, потому ты и Охотник
Дело во мне, согласился я и с вырвавшимся наружу скулящим позевыванием начал приседать. Дело в моей упертости. Я мяса свежего притащил кусман!
Да видел уже сковороду уже разогреваю. Сейчас ты живо прибежишь на запах жарящегося жирка
Сглотнув невольно набежавшую голодную слюну, я улыбнулся и продолжил приседать. Сорок семь, сорок восемь, сорок девять
А чего так инея на тебе маловато было? удивился вслух Апостол. Я сразу не приметил, а теперь вот удивляюсь чего ты такой не заиндевелый?
А чего там индеветь, если я, считай, вплотную к тебе на машине подъехал? Салон теплый, в свитерке одном ехал. А как наружу вышел, так там всего-то делов холм обогнуть и подняться.
Ну да Это понятно СТОП! На кухонке звякнула сковорода, еще через пару секунд Апостол уже стоял рядом и тряс меня за плечи. На чем, говоришь, подъехал вплотную?! Салон теплый?!
Гусеничный вездеход. Рычажный. В общем, все как у тебя, только ездить можно.
Вот черт! И где он?! Глянуть бы!
Покажу, кивнул я и, помрачнев, положил руку на стариковское плечо. Андрей
Ась? машинально отозвался тот, продолжая изумленно крутить головой.
Я Ахава Гарпунера убил просто сказал я. Ты уж извини пришлось
Ох вырвалось у Андрея, и он начал медленно оседать.
Ухватив его поперек туловища, крякнул тяжел старик! потащил к табурету, но он уже ожил, твердо встал на ноги, успокаивающе улыбнулся, выворачиваясь из моей хватки:
Все хорошо, Охотник. Все хорошо. Да и не Ахав это был уже. Кто-то другой
Никто, качнул я головой, облегченно выдыхая. Никто другой, Андрей. Там просто оболочка с дистанционным управлением, как по мне.
Мудреные слова говоришь хмыкнул Апостол и все же уселся, явно не доверяя вдруг ослабшим ногам. Но я понял. Столп?
Он самый, кивнул я и вернулся к приседаниям, с огромным удовольствием напрягая идеально слушающиеся ноги, что полностью восстановились за время отлеживания и возвращения назад в теплом салоне вездехода. Он управляет ими. И не только Ахавом. Я наткнулся на что-то вроде капитального, но в целом полевого исследовательского центра. Ученые и вооруженная охрана, пункт защищен слоем стали и бетона. Казалось бы, что может пойти не так?
Но?
Столп захватил одного из ответил я, поднимаясь. Ох сто десять Выждав несколько секунд, я продолжил приседать и говорить. Захватил вооруженного охранника. И тот, войдя внутрь, устроил настоящую бойню. Кому-то удалось эвакуироваться, кто-то погиб на месте, еще парочка умирала долго они заперлись в бронированном боксе и попросту умерли от жажды или холода.
Ну и страсти ты рассказываешь и так спокойно, подивился Апостол, явно разрывающийся как от желания задать больше вопросов, так и от желания сидеть и просто слушать удивительные новости. Вспомнив о сковороде, он вскочил и заторопился к плите. Тебе жирка побольше поджаристого?
Побольше, улыбнулся я.
А с лицом твоим что?
О я осторожно коснулся продолжающих болеть ран на лице, что уже не были столь воспалены, но выглядели не слишком приятно. Давай-ка я по порядку с самого начала.
А давай. И про машину! Про машину расскажи. А потом и покажи
Рассказывать и показывать я завершил только через два часа. И эти часы были самым теплым, добрым и спокойным временем за все прошлые дни. Уютное логово Апостола казалось чем-то несокрушимым и самым защищенным местом. Чувство ложное, я это понимал, но позволил перенапряженному мозгу ненадолго поверить в эту ложь. И это позволило мне окончательно расслабить каждую мышцу израненного тела. А если посчитать все это вместе с тренировкой, горячем чаем, солидным куском жареного мяса и последовавшим сном на три спокойных долгих часа можно смело сказать, что я побывал в раю пусть ненадолго, но побывал.