Бабушка. Хохлова Инга. Она была «шмелём».
Яна уважительно подняла брови.
Где учился до магнада?
На журфаке.
Не жалеешь, что бросил ради Министерства?
А я не бросил, Денис широко улыбнулся и встряхнул кудряшками. На журфаке каждый учится так, словно вместо пар гоняет вампиров по Моховой.
На удивленный взгляд руководительницы Денис торопливо ответил:
В смысле, многие работают по специальности и совмещают с учёбой. Ничего страшного.
И ты справляешься? Серьёзно? Когда я училась в магнаде, у нас едва время на сон оставалось. Надо тебе больше отчётов поручать, видимоЯна покачала головой.
Сон переоценивают, безмятежно ответил стажёр.
Если узнаю, что таскаешь из Хранилища апатит, оторву руки, предупредила Яна. Смотри, он бодрит первые пару недель. Усталостькак энергия. Вникуда она уйти не может. Потом вдарит с утроенной силой. Я не капитан Ким, ты меня знаешь, церемониться не буду. Мне стажёры нужны целые и здоровые. По крайней мере, до тех пор, пока я не сдам вас обратно на руки Сан Па Александру Павловичу.
Денис смущённо потупился, пряча улыбку в шарф.
«Тебя сдам, и Алинку вместе с тобой!» мысленно добавила Яна.
Оставшуюся сотню метров до павильона «Космос» они прошли молча. В будний промозглый ноябрьский день желающих ознакомиться с достижениями советской космонавтики было немного. Перед тем, как подойти к металлодетекторам, Яна остановилась и достала из кармана красную корочку. На удостоверении золотым тиснением было написано: «Министерство надзора». Она обернулась на стажёра и заметила, как тот тоже достал какую-то корочку. Денис замешкался, поймав вопросительный взгляд наставницы, потом покраснел, смутился и попытался спрятать корочку обратно во внутренний карман пальто.
Яна перехватила его руку и засмеялась, разглядев надпись и знакомый силуэт университета на обложке:
А зачётку ты тоже прихватил?
Денис поправил шарф с явным намерением спрятаться в него навсегда.
Так это Тут студентам скидка, оправдался парень. Я машинально достал. Ну мало ли Привычка. Я тут часто бываю.
Яна фыркнула.
Прекрасно, констатировала она. Ладно, идём.
Красный от смущения и раздосадованный Денис прошёл вслед за наставницей через арку металлодетектора. Раздался писк, на его зов ленивой походкой подплыл охранник.
Телефончики, ключи на тумбочку, проходим ещё раз, приказал тот.
Яна поморщилась и раскрыла у его носа удостоверение.
Следственный департамент, Министерство надзора. Оперуполномоченная Воинова. Молодой человек со мной.
А, да, точно, меня ваши предупредили, что ещё люди подойдут, охранник приосанился. Проходите, проходите! А можно вопросик? Вы из какого надзора-то? Этого Роском?.. Который сайты закрывает? Ну, такие сайтыохранник выразительно повёл бровями.
Именно, кивнула Яна, быстрым шагом направляясь вглубь павильона.
Редкие посетители бродили между скафандрами и отражались в зеркальных шлемах, на большом экране крутились кадры с чёрно-белой хроникой. Яна рассеянно зацепила взглядом заголовок: «Первые женщины в космосе!», отвлеклась и едва не врезалась в стажёра. Денис замер, любуясь макетом искусственного спутника, зависшего в невесомости под стеклянным куполом павильона.
Красиво, выдохнул стажёр.
Ниже смотри, скомандовала Яна.
Под спутниками горделиво и величаво кружился земной шар, поочерёдно подставляя моря и океаны погреться у ярких прожекторов.
Это не просто красиво, это ещё и символично, заметила Яна. Спутникэто Министерство. Земляэто люди, которых мы защищаем. Важно помнить, что после наслишь холодный космос. Безжизненный вакуум. Чёрная дыра, которая сожрёт нашу реальность и не подавится. Только мы отделяем землю и людей на ней от этого холода.
Яна внезапно вспомнила взгляд Августина и поёжилась, словно почувствовала то самое ледяное дыхание космоса. Она медленно продолжила, глядя сквозь Дениса на медленно вращающуюся Землю.
Об этом важно помнить. Что суть не в том, чтобы заслужить как можно больше звёздочек на погонах до пенсии или упечь за решётку больше желторотых щенят-анималов. Смысл в тех людях, которых мы защищаем. Смысл в том, что мыединственный, а значит, первый и последний рубеж. Если не мы, то больше никто. Понимаешь? И это не пустая патетика, это факт.
Денис осторожно кивнул.
Онистихия. Необузданная и безжалостная. Мырациональное и разумное начало. Созданные, чтобы покорить стихию. Научиться ей управлять.
И с тех пор наши космические корабли бороздят просторы Вселеннойпробормотал Денис и улыбнулся. Я понял, Яна Петровна.
Ладно, пойдём, Яна решительно тряхнула головой.
Они повернули в коридор, там остановились у серой непримечательной двери «хоз/быт 31-32». Только Яна подняла руку, чтобы постучать, дверь распахнулась. Алинабодрая и сияющая, как всегдазатащила напарницу внутрь, жестом торопя Дениса.
Ну наконец-то, почти все в сборе, Алина тут же оттеснила стажёра, взяла Яну под руку и повела её внутрь просторного помещения.
Большую космическую аудиторию, где расположился оперштаб медиаторов, построили ещё в пятьдесят четвёртом году при реконструкции павильона и замаскировали для посторонних глаз под бытовку.
Помещение изначально строили как аудиторию, да и использовали по прямому назначению. Здесь обучали медиаторов и готовили их к службе в Министерстве, пока не открыли отдельное здание школы Магического надзоравсе сокращали длинное название в речи до «магнада». В последние десять лет Большая космическая аудитория использовалась как оперштаб в случае особо крупных операций, когда нужно было собрать в одном месте много медиаторов. Сейчас Яна насчитала тридцать человек.
Яна любила Большую космическую. Именно в этих стенах, обитых тёплыми деревянными пластинами, по сути родилась её карьера.
Сан Палыч тоже будет с минуты на минуту. Скоро начнём!
Глаза Алины сияли, но здоровым этот блеск Яна бы не назвала. «Значит, точно, без дозы апатита тут не обошлось», отметила про себя Яна, но нравоучения решила оставить на потом. Сейчас её интересовало другое.
Не вижу Евгения Петровича, Яна сверилась с часами. Он что, всё ещё в лаборатории? Хотя бы предварительный отчёт готов?
Готов! Алина поджала губы. Не предварительныйчую я, что финальный готов.
Как это? Мне ничего не приходило, нахмурилась Яна. Где бумаги?
А нет никаких бумаг!
В смысленикаких? раздражённо переспросила Яна. Потом сопоставила факты. Ну ёмаё, ещё четыре часа назад это было простым убийством. Хочешь сказать, что мы умудрились переместиться на второй уровень секретности?
Не второй, прошептала Алина, придвигаясь ближе к подруге. Первый.
Чего? поперхнулась Яна. Терроризм?! Что за дела такие проворачивал Августин? Или это Марина в чём-то таком замешана? Если ты сейчас мне всё нормально не расскажешь
Да я сама толком ничего не знаю, с досадой бросила напарница, достала из сумки электронную сигарету, воровато оглянулась на входную дверьне пришло ли ещё начальство? и уселась на край кафедры. Как мы разошлись, я давай писать Семёну и выбивать нам нормальный штаб, куда хотя бы пятеро поместятся. И мы не убьём друг друга локтями. Да хватит меня уже взглядом жечь! возмутилась подруга. Это действительно важно! Короче, пока Семён возился с заявлением, я пошла в Хранилище зарядить браслет. В коридоре столкнулась с Евгений Петровичемпыхтел, бежал куда-то. Врезался в меня на лестницетакое ощущение, что даже не увидел. Выбежал из лабораториив лифте нажал пятый этаж.
Значит, к Сан Палычу, сообразила Яна.
Ага, я так же решила. А должен был к тебе с первыми результатами. Ты же руководила операцией захвата. Да и все материалы по Марине и Августину к тебе привязаны.
Яна с волнением кивнула. Если что-то и могло заставить криминалиста действовать в обход системы, то только протокол безопасности. При угрозе терроризма нужно в первую очередь оповестить руководство. Затем включается в работу отдел нацбеза. А когда работает нацбез, то убойному отделу достаются лишь хлебные крошки с барского стола.
Яна оглядела собравшихся ещё раз, уже внимательнее. Да, так и есть. Не считая группки новичков из Организованной преступностивчерашние выпускники магнада, таких всегда приглашают в штаб для мелких поручений, где нужно много ходить и мало думать, все остальные ребята были из Отдела национальной безопасности.
Ты всех тут знаешь? спросила Алина, отслеживая взгляд Яны.
Почти, чуть помедлив, ответила напарница. На третьем ряду троих не знаю. Но лица знакомые. А с остальными либо училась, либо воевали вместе.
Ну не вместе, а они под тобой, давай не упускать этот важный момент, Алина затянулась и медленно выпустила струю пара.
Давай. Но его и без нас упустят, скептически пожала плечами Яна. Сама видишь, к чему всё идёт.
К чему? спросил Денис так неожиданно, что Яна дёрнулась в сторону. Она совсем забыла о стажёре, а тот и не думал напоминать о своём присутствии, незаметно подслушивая разговор наставниц.
Сейчас сам всё узнаешь, пообещала Алина и убрала сигарету. В общем, я быстро подсуетилась с организацией штаба, чтобы никто не утянул это дело прям из-под моего милого носика. И твоего тоже, Ян. Если хотят украсть его, то пусть хотя бы постараются, а не за спиной Всё, котики, начальство нагрянуло, Алина вскочила со стола.
В аудиторию вошёл приземистый полноватый мужчина лет шестидесяти. Он едва заметно хромал на правую ногу, у него было морщинистое одутловатое лицо. Обычноулыбчивое, сейчассосредоточенное и серьёзное. Подходя к трибуне, мужчина провёл широкой ладонью по голове, ероша короткую армейскую стрижку и словно собираясь с мыслями, машинально поправил воротник кителя и заговорил:
Коллеги, вольно. Присаживайтесь. Разговор будет долгим и обстоятельным.
В аудитории воцарилась тишина. Александра Павловичадля своих Сан Палычагенерал-майора Следственного комитета Министерства надзора, любили не все, но уважал каждый.
Вчера вечером была убита наша коллега. Марина Геннадьевна Коломийцева. Двадцать шесть лет. Из них два года прослужила в Федеральной регистрационной службе, Отдел контроля перемещений. Служила отлично. Без нареканий. Была убита при пока ещё невыясненных обстоятельствах колдуном. Его имяАвгустин Чернышёв. Один из учеников мастера Эрто. Ближайших учеников, на которых тот возлагал особые надежды. Господин Чернышёв известен тем, что принимал участие в Пятом восстании. Пойман не был, в розыске официально не состоял. У нас на него ничего не было. До вчерашнего вечера. Кто-то из вас с Августином уже сталкивался, Яна поймала короткий и внимательный взгляд Сан Палыча. Кто не успелувы. Сегодня ночью Чернышёва растерзали каменные псы. Это произошло при вооружённом захвате. Он решил, что смерть лучше, чем комната дознания.
По аудитории пронёсся осуждающий гулсловно Сан Палыч ткнул палкой в пчелиный улей и его обитатели возмущённо закружились под потолком Большой космической. Яна невозмутимо сложила руки на груди. Пока не было поводов нервничатьтехника Каменных псов не зря считалась одной из самых сложных, она нестабильна и ненадёжна, поэтому спускать собак на саму Яну пока вроде бы никто не собиралсяно предчувствие было недобрым.
Сан Палыч щурился от света ярких ламп, сжимал морщинистыми руками столешницу кафедры и неспешно продолжал:
Во время самоубийства Чернышёва сработало связывающее заклинание. Колдун привязал к себе весьма ценную вещицусвой личный дневник. Блокнот должен был сгинуть навсегда одновременно со своим хозяином. Записи удалось спасти лишь частично. Наши криминалисты под чутким руководством Евгения Петровича трудились всю ночь в лаборатории. Сохранилась всего пара страницвсё остальное безвозвратно утеряно. Но и той информации, которую мы получили, достаточно, чтобы присвоить делу Августина первый уровень секретности.
Очередной вспышки удивления не произошловсе участники штаба давно сообразили, почему их собрали вместе. Только новички из оргпреступности обменялись радостными возгласами. Они и не надеялись в первый год службы получить доступ к делу такого уровня. Яна, глядя на них, хмыкнула: она знала, что все самые секретные обсуждения будут проходить за куда более закрытыми дверьми, чем оперштаб на тридцать человек. И сама Яна была настроена пролезть в этот узкий дверной проём.
Для нашего дальнейшего разговора очень важен следующий факт. Прошу, держите его в уме. То, что нам досталась эта информация, настоящее чудо. И если мы не сумеем ею воспользоваться по-максимуму, то останемся в истории Министерства самыми бесполезными и бестолковыми медиаторами, которых видывал свет. Сан Палыч выпрямил спину и оглядел всех присутствующих. Потому что соревноваться нам будет не с кем. Если бы не отработаем полученную информацию, то станем последними медиаторами. А Министерство прекратит своё существование.
Алина закашлялась, пытаясь прикрыть этим изумлённый вздох. Они с Яной обменялись быстрыми недоверчивыми взглядами.
Сан Палыч достал из папки чёрно-белые листы бумагиЯна догадалась, что это отсканированные страницы блокнота, которые удалось восстановить.
Я зачитаю два фрагмента. Запись от двадцать второго октября. «Приходил Н. Узнавал подробности. Спрашивал, насколько всё готово. Так я ему и рассказал! Как я жду, о силы небесные и земные, как я жду! Я буквально живу в ожидании того дня, когда эти мелкие жуки, эти паразиты на теле магии получат по заслугам» Две строчки не удалось восстановить. Продолжение: «Всё в груди перехватывает и дышать нечем! Задыхаюсь от счастья. Новый мир, новая жизнь. Новый я! Больше не будет этой ненависти. Больше не будет медиаторов. Уничтожим всехдо единого. Министерство разберём по кирпичикам. Да какое там! И пыли не оставим. На душе так легко. И сразу жить хочется. Творить, работать. Исследовать. Продолжать работу».
У Яны пересохло в горле. Для неё текст звучал голосом колдуна. Яна слышала, как Августин издевательски растягивает слова, наяву видела стеклянный блеск его глаз, упрямую линию тонких и почти бескровных губ, ощущала его ярость, которая сочилась горькой смолой из каждой строчки, хотя Сан Палыч зачитывал текст абсолютно безэмоционально.
Есть ещё одна записьдаты нет, но судя по всему, Августин сделал её спустя несколько дней после первой. Не менее важная. Всем внимание! «Об этом не должны узнать раньше срока. Никто. Тем более эти шавки. Даже не так: ни эти шавки, ни те. Забавный каламбур вышел, не правда ли? Хоть мастер и решил, что так будет лучше, но я им не доверяю. Мастер говорит, что с новым вожаком всё изменится, и мы сможем Не могу выговорить слово мир. Помириться? Чушь. Скорее, примириться. Ну, допустим, работать вместе ради революции. Это звучит разумно. Не мы первые, не мы последние. Мастер уверен, что проблем не будет. Я сомневаюсь, но перечить, конечно, не стану. Мастеру лучше знать. Он всегда знает лучше. У нас общая цельи у этих блохастых шавок, и у нас Министерство давно как кость в горле. Как удавка на шее. Ну ничего. Немного осталось. Не могу спать, не могу есть. Работаю днями и ночами. Выжидаю».
Взрыва голосов не было. Но ошеломлённое молчание звучало куда красноречивее.
Первым подал голос Рогачёв из нацбеза. С ним Яна училась в магнаде на одном потоке.
Ну и что они хотят? Убить царя? В смысле, готовят покушение на министра? Как ещё возможно устроить революцию?
Если им выпадет такая возможность, безусловно, Эрто медлить не будет. Но главная цель, я уверен, другая, Сан Палыч устало облокотился на кафедру и посмотрел в потолок. Министрэто не министерство. Министерствоэто все мы. Эрто не дурак, и он это понимает.
Чего же не дурак, если уже сто лет дёргается и всё никак не успокоится? донеслось с задних рядов ржание.
Яна резко развернулась:
Каждое, с твоего, Гришечко, позволениядёрганье Эрто нам дорого обходится. Когда он дёргался в прошлый раз, Легион унёс с собой жизни девятнадцати наших товарищей.
Треть личного состава не вернулась домой. Хоронили одним днём. Многие гробы были закрытыми. Две бутылки джина и три вечера ушло на то, чтобы написать короткую прощальную речь. Это было обязанностью Яны как командующей. Сан Палыч тогда предлагал взять это на себя. Яна отказалась. Если принимать последствия, то все сразу. А похоронная речь шла в комплекте с повышением и новым светлым кабинетом.
Девятнадцать человек, Яна сделала паузу, давая сослуживцам время оценить цифру, не вернулись с зачистки домой. Двенадцать «шмелей» четыре боевых тройки! И семь наших.
Ладно, чо ты, Воинова, завелась, Гришечко явно не был настроен ссориться и быстро сник. Время есть, разберёмся, виновных накажем.