Да не фея я!заорала я не своим голосом, отбрасывая ушат подальше и прислоняясь к стене.Не фея! Успокойтесь и не пищите! И так башка раскалывается!
Вот опять она талдычит, что не фея, что ни фея! Нифея мы ей не верим! А кто же вынес двери?пищали мыши, пока я смотрела на убогонькие апартаменты. Если удобства находятся во дворе, то я, пожалуй, там и поселюсь! Дом был обчищен, шкафчики съехали, а дверца одного с душераздирающим скрипом болталась на одной створке, аплодируя пищащему концерту. Вокруг убогенькой лежанки стояла целая армия бутылок, выстроившись в ряд почетным караулом. Маленькое оконце с ляповатой занавеской было открыто, а на створках сидели птицы, с явным интересом заглядывая внутрь.
Прекратите! Я объясняю вам! Яне фея!выдохнула я, оседая по стене и чувствуя, как мои намокшие крылья висят грязными тряпками.Я вообще из другого мира! Мира, где квартиры в аренду сдают преимущественно крысы!
Снова фея все не помнит с недосыпа, перепоя!затянули мышки под чириканье птиц.Даже имя, даже имя Ее память дает сбои!
Тишина!рявкнула я. Мыши притихли, а я с тихим стоном обняла мокрую голову.Итак, давайте по порядку! Яне фея. Я нифея ни фея! Это раз! Второе! Я не знаю, где я! Не могу понять, почему со мной разговаривают мыши! Третье
О-о-о-о!протянули мыши, цыкая и качая головами.Зовите белочку!
Щебечущие птички вылетели вон, пока я отчаянно массировала виски. Я буду массировать их до тех пор, пока мыши не прекратят разговаривать.
У феибелочка!разнеслось по всему лесу, а на кривой пыльный подоконник приземлилась рыжая белка, скептически осматривая меня.
Жалобы есть?спросила белка неожиданно басом, подбегая ко мне.Ты, это, завязывай, фея! Опять никого не узнает?
А что? Я этих мышей по именам знать должна? Каждого и каждую?!!
Как обычно,вздохнули мыши, а белка уселась ко мне на колено, заглядывая то в правый глаз, то в левый.Опять орет, что не фея. Опять не помнит своего имени и где она! Собственно, как и каждое утро! Набуянилась, стул сломала! Потом в окно вылетела с криком: «Ща я тут разберусь с этим чудовищем! Будет знать, как крестницу обижать!». Ей опять пришло письмо от «жили они долго и счастливо»! Она выломала ножку стула, стала размахивать ею
Хм, - покачала головой белочка.Это белочка. Тут я ничем, к сожалению, помочь не смогу. И дать ей на орехи тоже. Эй, фея! Ты как?
Со мной разговаривает белка! Рыжая, пушная белка! Ее привели мыши и птицы! Все нормально. Я абсолютно здорова.
Вы что? Лицо своей феи не помните?схватилась я за возможность встать и слинять отсюда. Маленькая полочка оборвалась, а я осела вместе с ней на пол.Яне она!
Мышки закивали, внимательно меня слушая. Мне даже показалось, что сейчас этот вопрос решится.
Это как на прошлой неделе! Ямужик! Яне она! Яон! Называйте меня Сигизмундом!горестно вздохнул какой-то мыш в красном колпачке, с надеждой глядя на белочку.Хоть все люди для нас на одно лицо, но крылья-то знакомые! И так каждый раз
Еще раз. Яне ваша фея! Вашу фею, надо думать, я, - и тут я осеклась, понимая, что мыши мне могут такого не простить.Она просто попросила поменяться с ней! Отдала мне свои крылья И сейчас я ищу возможность избавиться от крыльев и вернуться домой, в свой мир
Меня обнадеживало, что зверье понимающе кивало, переглядываясь. Нет, все-таки есть справедливость в этом мире. Пусть даже в каком-то сказочно-нереальном.
Это как позавчера. Пустите меня в мой мир грез! Уберите свои маленькие грязные лапки! Фея очень устала! Она расслабляется!покачала головой мышка в желтом платьице.Феяне пьет, фея дегустирует Фея может бросить в любой момент! И бросила! Своих крестниц!
Да, жизнь шла в своим чередом. Правда, в направлении, которое меня не радовало!
Как тебе не стыдно!прощебетали птички, а одна из них больно клюнула меня в палец.Бросила своих крестниц! А обещала им «долго и счастливо»!
Кому я что обещала?уточнила я, понимая, что мыши реальные, птицы тоже. Реальна даже белочка, сидящая на спинке стула.
Смотри на орех!произнесла белочка непривычным баском, водя перед глазами орехом.Ты больше не будешь пить! Ты больше не будешь пить волшебный нектар хмеля!
Да отстаньте от меня! Я вообще не пью!отмахнулась я от живности. Мне на голову посыпались бумаги. Прямо возле руки лежал какой-то диплом. «Диплом Академии Фей, с отличием, выданный по специальности «Крестная фея». Я открыла его, пытаясь найти имя феи, но часть с именем была вырвана. Собственно, как и вкладыш с оценками.
Если яфея, то где моя волшебная палочка?устало спросила я, обрадовавшись мысли, что ею можно взмахнуть, и все тут же станет хорошо.
Так ты ее где-то посеяла! Пропила!наперебой орали мыши, ползая по мне.Не помнишь? Вернулась, дверь выбила, еще полночи песни горланила. Неприличные.
Какие неприличные?уточнила я, пытаясь взять себя в руки и шаря рукой в ворохе писем. Точно такое же письмо я видела в руках у феи.
Я попрыгаю, попрыгаю на палочке твоей! На волшебной, на волшебной, не такой, как у людей! Оближу ее.запели мыши, пока я рассматривала бумажки, которые начинались приблизительно одинаково: «Дорогая крестная! Умоляю! Помоги! Ты обещала, что после свадьбы все будет хорошо».
Вот!протянули мне какую-то страшную палочку, склеенную и перемотанную какой-то светящейся ленточкой.Твоя старая палочка. Мы ее спрятали. От тебя же! А знаешь, что ты ею делала?
Не знаю, и знать не хочу!спохватилась я, принимая из рук мрачное убожество с которого сыпались волшебные искры. Я зажмурила глаза, как следует, сделала глубокий вдох, взмахнула ею и произнесла: «Хочу, чтобы все было хорошо! Чтобы я вернулась к себе домой и у меня никогда не было этих дурацких крыльев!».
А-а-а-а!заорали мыши, прячась по углам. Птицы вспорхнули, а белка рыжей пулей вылетела из окна.Спасайтесь! Лучше бы колдырила, чем колдовала!
Глава третья. Феёвенькие перспективы
Палочка заискрилась, меня бросило в сторону, а из кончика сломанной палки полетели огоньки, начиная радостно плясать по убогому домишке.
Отлично,сардонически заметила ближайшая мышь, снимая колпачок.Теперь еще и дом сожгла. Пустили фею пожить! Ты нам еще за коврик не ответила!
Через полчаса мы с мышами сидели возле головешек, сломанная палочка лежала рядом, а я обхватила голову.
Мы бы тебя убили, но как представим, сколько закапывать,понуро заметили мыши, сидя рядом со мной на каком-то бревне, пока домик догорал.
Я честно пыталась потушить,возразила я, пообещав себе ничему не удивляться. Очки съехали, а я шмыгнула носом.Честно-честно!
Ага, и тогда обвалилась балка!послышался голос какой-то очень расстроенной мышки.Что нам делать? Куда нам теперь податься?
Да-а-а!сказала белочка басом, сидя на суку, а мне в голову полетел орех, но я была хитрее, поэтому орех пролетел мимо.
Рядом со мной лежала сломанная палочка и груда обгоревших писем, на которые я с грустью смотрела, осознавая реальность этого мира. Траву можно потрогать, шишку тоже, ветер холодил лицо, а от головешек идет жар. Да, этонастоящий мир! И крылья у меня тоже настоящие! И неприятности отнюдь не сказочные.
И что мне теперь делать?поинтересовалась я, глядя, как добрые птички снимают с меня мерки.Ваши предложения?
Сидеть смирно!прочирикал пестрый воробей.Сорок один клюв в ширину!
Ага!вздохнули мыши, поддевая дерн. «Мама! Мама! А как копать могилу?», - поинтересовался совсем писклявый тихий голосок. «Так же, как норку, сынок! Только шире и глубже!», - послышался еще один голос.
Хорошо, что нужно делать? Что входит в обязанности крестной феи?наобум спросила я, перерывая груду писем. «Дорогая крестная, я прошу! Приезжай ко мне! Я так больше не могу! Поживи у меня хоть пару дней! Умоляю! Этот древний чернокнижник меня », - прочитала я начало обгоревшего письма, так и не приоткрывшего завесу тайны, покрытой браком. Чернокнижник, говорите? А не может ли этот замечательный, очаровательный старый пердун вернуть меня домой за большое спасибо и красивые глаза? Я даже готова начистить ему до блеска карму, написать хвалебные отзывы на заборе, нарисовать грамоту, лишь бы сейчас очутиться дома за чашкой чая!
Вот всему ее учить надо,зачирикали птички, подлетая ко мне. Одна из них запуталась в моих волосах, видимо, намереваясь свить на мне гнездо.Прикоснулась волшебной палочкой к письму и сказала «Перенеси меня к ней!».
Вот зачем? Мы только-только с кротами договорились!почти хором заорали мыши, гневно косясь на добрых и болтливых птичек, а я тут же схватила палочку и взмахнула ею и прикоснулась к пергаменту.
Перенеси меня к ней!негромко произнесла я, не сильно рассчитывая на успех, но меня подняло в воздух, дернуло из стороны в сторону, а потом все перед глазами побежало волшебными искорками. Я чуть не выронила сломанную палочку, пока меня швыряло в зоне феерической турбулентности, а потом бережно приземлило неподалеку от огромного мрачного дома. Темные, монументальные стены мелькали узкими просветами зашторенных окон, черная крыша мрачнела на фоне сумрачного неба, а сад вокруг был опутан чем-то белым.
Я мысленно утешила скрюченную каменную горгульюпривратницу, которая, видимо, съела что-то не то, а теперь с выпученными глазами решает проблему доступным способом, откладывая кирпичи вместе со мной. Не знаю, кто позировал для этой горгульи, но могу сказать, что, исходя из мучений, получился отличный посмертный памятник. Осмотревшись по сторонам, я опасливо двинулась в сторону дома, понимая, что мне категорически не хочется лезть не только в эти дебри, но и в дебри чужих отношений.
Поскользнувшись на мокрой дорожке, я едва удержала равновесие, положив руку на сырой ствол дерева.
Ой, тля!скривилась я, видя, как к пальцам липнет длинная паутина.Бррр! Гадость-то какая!
Морщась от первого впечатления и морально готовясь ко второму, я пробиралась сквозь мрачные заросли, сдирая с себя паутину и четко намереваясь обрести если не кружку чая, то хотя бы уютное кресло. Я даже приготовила половину уха, чтобы слушать семейные проблемы.
Кто это у нас так усердно готовится к Хэллоуину? Кто у нас тут развесил паутину, что ни пролезть, ни пройти? Остервенело срывая мотки липкой, белой гадости, я шагала в сторону черных дверей парадного входа. Потухшие фонари намекали, что гостям здесь умеют радоваться тихо, молча, стараясь не показывать виду, чтобы у гостей не возникло желание прийти в гости еще разочек.
Тук-тук!постучала я увесистой ручкой в виде паука, терпеливо переминаясь у входа и репетируя слезливую речь, заготовленную для черствого сердца старого сморчка.
Где-то в гулком коридоре послышались шаги, а я приосанилась, расправила плечи и крылья. О, этот торжественный момент «кто тама» к которому я готовилась с вежливой улыбкой. Ничего, сейчас вытрем ноги, утрем всем сопли и умоем руки!
Дверь скрипнула, хлопая ручкой, я на пороге стоял белокурый ангел лет восемнадцати. Большие, почти детские, ярко-голубые глаза уставились на меня, а на щечках вместе с улыбкой появились аппетитные ямочки, покрытые нежным румянцем.
Фея! Крестная!губки ангела задрожали, когда она увидела мои потертые крылья, а она бросилась мне на шею.Ты пришла! Значит, получила мое письмо! Дорогая моя, крестная
Меня тянули за руки в дом, а я понуро разглядывала огромный зал с некогда темной-синей плиткой, стены с ободранными сине-золотыми обоями, которые выглядели очень солидно во времена моей прабабушки. Сверкающие золотом канделябры были увешанные белесыми соплями паутины, дарили неожиданно синий свет, а в дальнем конце расположилось роскошное бархатное кресло с вызолоченными ручками. Такой неожиданный островок чистоты в виде ковра и кресла меня слегка обнадежил. Черная лестница уходила куда то вверх, а я провожала ее воображением, рисуя мрачные коридоры и сумрачные комнаты.
Зато на полу в центре зала стояло ведро, а рядом валялась серая, грязная тряпка!
Крестная,взмолилась девушка, которую я видела впервые. Но это не мешало мне мило улыбаться, словно действительно рада встрече.Как же я рада тебя видеть! Ты ведь помнишь меня! Это же я!
Наступила неловкая пауза, но я тут же закивала, гладя бедняжку по голове и прижимая к груди.
О, конечно, дорогая моя!непривычно нежным голосом выдала я, утешая красавицу, которая прильнула ко мне, как к родной, растирая слезы по моей майке.Конечно помню! Я тебя еще вот такой помню! На руках нянчила! Ты еще такая смышлёная была! Вместо «мама!» сразу слово «дай принца!»
Я все сделала так, как ты мне сказала,всхлипнула девушка, надув красивые губки. Все-все-все! Я прикинулась бездомной Пришла туда, куда ты меня послала
Не знаю, куда тебя послала настоящая крестная фея, но, видимо, ты переусердствовала и пошла еще глубже. Огромная люстра напоминала плакучую иву, белыми соплями паутины качаясь на сквознячке, многовековой слой пыли погреб под себя мебель и стер краски портретов. Мне, как крестной фее, категорически не понравилось ведро на полу и тряпка. И совсем-совсем не понравился драный передник крестницы. Нет, конечно, яне настоящая фея, но так эксплуатировать бедняжку нужно еще умудриться.
Ты полы моешь?спросила я, глядя на влажный след тряпки, а крестница закивала, жалобно-жалобно заглядывая мне в глаза.
Тут десять комнат,икнула она, бросая взгляд на ведро.Включая гостиную иистоловую
Бедненькая!воскликнула я с нескрываемым сочувствием, ощущая, как внутри зевает, просыпаясь, женская солидарность.Как он посмел? Мою крестницу заставить мыть полы! Мерзавец!
Он так и сказал Убирайся! Он Он чудовище!выдавила из себя крестница, мотая головой, словно не желая верить в это.Настоящий монстр
Хм Глядя на интерьер, начинаю в это верить! Особенно заставляют фантазию разыграться явные следы когтей, идущие от потолка вниз почти к самому полу.
Это его любимое кресло!дернулась она ко мне, как только я заприметила аэродром для уставшего филейчика, который уже холодел от сбивчивых рассказов.
Ничего страшного,успокоила я крестницу, закидывая нога на ногу и чувствуя, что, не смотря на крылья, мягкая спинка обволакивает мою спину.
Так вот Вы говорили, что он влюбится в меня сразу,ныла крестница, сидя рядом с креслом и утирая слезы платком.Сразу влюбится и изменится А он Он никак Вы говорили, что он сразу меня в спальню потащит Да! Он потащил! Сказал, чтобы убиралась!
Да-а-а. Я смерила взглядом аппетитную фигурку красавицы, понимая, что тут встанет даже мумифицированный фараончик.
Деточка моя! Понимаешь, у него,терпеливо вздохнула я, поглаживая крестницу по голове. В камине вспыхнул голубой огонек, а я протянула к нему босые ножки. Нужно как-то осторожно объяснить неискушенному ребенку причину всех ее бед, которая кроется в мужских штанах, изредка любопытно высовываясь по велению хозяина.Крестная говорила Золушке исчезнуть в двенадцать, а Золушка смотрит на штаны принца, а тамхм полшестого!
Рядом со мной на столике возникла маленькая кружечка с чаем
Не понимаю, что происходит!горестно вздохнула крестница, пока я наслаждалась гостеприимством и ужасалась истории.Ты мне сама тогда сказала, что нужно чаще мыть пол! Руками! И постоянно поворачиваться к нему спиной! Чем чаще я так делаю, тем больше шансов выйти за него замуж!
Я взглядом изучала картину над камином, понимая, что неизвестный художник не покорил, а, скорее покарал мир своим творчеством, внимательно слушая неиссякаемый поток жалоб. Меня смущали следы когтей и общий антураж, заставляя при мысли о хозяине зябко ежиться и сочувствовать бедняжке с удвоенной силой.
Понимаешь,я погладила по голове крестницу, поддерживая ее всеми фибрами женской души.Не все бывает в жизни так, как хочется, дорогая моя. Тебе просто достался старый, брюзгливый сморчок с сомнительной репутацией, замашками домашнего тирана в пушистых тапках. Да он даже не мужик, милая! Подумай сама, нафея тебе такой экземпляр? Мы найдем тебе лучше!
Крестница с надеждой смотрела на меня, описывая ужасы каждодневной безрезультатной уборки, ведро сиротливо стояло посреди зала, а я понимающе кивала, не забывая тяжко вздыхать.
Времена его молодости уже прошли! Его уже голодные червячки на кладбище ищут с фонариками, удивляя переглядываясь «Где он?», а ты молодая, красивая У тебя еще все впереди!от всей тронутой души утешала я несчастную, поглядывая на портрет какого-то старикана, зловеще освещенного голубым светом, идущим от пылающего камина. Фу! Чем думала предыдущая крестная, отдавая такую милую, симпатичную девочку замуж за это мерзкое и отвратительное чудовище? Бррр! Мерзостьто какая!