Кто-то тряс его. Причём, судя по болезненным ощущениям, тряс уже давно, буквально вырывая его из цепких лап кошмарного сна. Данила проснулся и обнаружил себя в палате, над ним склонился Воронов. Крайне озабоченное, если не сказать испуганное лицо Сергея дало понять Даниле, что разбудить он его пытается уже достаточно долго. Как и во сне, Данила был весь мокрый, правда, наяву это был его собственный пот. Глаза горели от продолжительного плача. Данила попытался приподняться в постели. Сердце выдавало трель, а виски пульсировали с такой силой, что, казалось, голова вот-вот разорвется на части. Данила посмотрел на Воронова и, сам того не ожидая, расплакался. Он не мог сдержать подкатывающие волны рыданий, грозящих перерасти в истерику. Он понял, что сегодня это произойдет снова. Причем так плохо ему еще никогда не было. Воронов смотрел на него, и в его глазах Данила прочел всё, что тот хотел ему сказать.
Их будет много? слезы перестали душить Данилу так же резко, как и подступили.
Воронов утвердительно мотнул головой.
Пятеро. Но на этот раз ты не один, парень.
Нам надо спешить, отрезал Данила и встал. Никогда прежде он не испытывал столь сильной решимости действовать. Паника отступила, и он понял, что на этот раз ему верят. Что теперь все будет по-другому.
Воронов помог ему одеться, и они быстро покинули отделение. «Под мою ответственность», громко крикнул он вставшему было на их пути дежурному доктору и отодвинул его в сторону, словно мешавшую мебель. До метро они ехали не больше десяти минут и, когда подъехали, часы показывали начало шестого утра. По пути Воронов отзвонился капитану и объявил полную боевую готовность. Сидоров пообещал перехватить их на кольцевой.
Спускаясь в подземку, Данила ощущал небывалый прилив сил. Его внутренняя решимость и присутствие Воронова рядом вселяли необъяснимую уверенность в полном успехе. Данила не чувствовал ни усталости, ни боли. Он сконцентрировался на своих ощущениях и, чем ближе они подъезжали к кольцевой линии, тем яснее становилось осознание важности его миссии. Впервые в жизни он понял, насколько важно было его присутствие в этом мире. Короткая пробежка на пересадку, и они уже мчались в полупустом вагоне по кольцу. Внимательно вглядываясь в черноту тоннеля, Данила давал четкие указания Воронову о том, как именно должны были действовать люди Сидорова. Важно было не трогать объект до самого последнего момента. Только когда тот решался на последний шаг, его стремление уйти из жизни полностью пропадало. Данила не знал, как именно это работает. Возможно, лишь в последний роковой момент в сознании самоубийц обрывалась та связующая нить между жизнью и стремлением к смерти, лишь на пике сильнейшего эмоционального стресса они могли выключить этот страшный механизм саморазрушения.
Воронов быстро передавал полученные указания Сидорову и уже через несколько станций с облегчением заметил, что к ним присоединилось несколько человек из группы капитана. Спустя час с начала охоты Данила заметил первый след, уходящий в сторону от кольцевой. Им пришлось потратить еще несколько минут на то, чтобы вернуться на станцию назад и сделать пересадку на радиальную ветку. След становился все ярче по мере их приближения к цели и, уже ближе к концу ветки, Данила выскочил на перрон. Оглядев платформу, он, не колеблясь, направился в её начало. Первой жертвой оказалась сухонькая старушка, которая мирно сидела на скамейке. Ее тело было окутано нежно-розовой вуалью средней интенсивности.
У нее есть еще двадцать минут, уверенно произнес Данила, указывая на женщину рукой. Воронов продублировал указание и приставил к старушке двух оперативников. Те разместились на платформе таким образом, чтобы один прикрывал подход к путям, а второй оставался позади объекта. Убедившись в том, что парни обеспечили первой жертве полное наблюдение, Данила с чистой совестью шагнул в первый же поезд в направлении центра, и охота продолжилась вновь.
Как ты узнаёшь, сколько времени осталось? выкрикнул Воронов.
Когда я натыкаюсь на жертв, я вижу их окутанными туманом, прокричал в ответ Данила. Эта дымка обычно теплых цветов, и чем цвета насыщеннее, тем ближе клиент к смерти. А перед самым прыжком цвет меняется на грязно-серый, так я и понимаю, что именно в этот миг произойдет самоубийство.
Сергей не стал углубляться в эти тонкости, поскольку не смог представить себе человека в тумане, да еще и определенного цвета. Он просто кивнул Даниле и больше не стал отвлекать его от работы.
Следующий след Данила заметил в переходе на станцию «Таганская». След был бледным, почти невесомым, но точно вёл на кольцо. Мужчины пустились в погоню. Четко определив направление, они уверенно шагнули в прибывший поезд, но, проехав всего две станции, во встречном составе Данила заметил более яркий и четкий след. Ориентируясь на интенсивность смертельной метки, Данила решил, что новый суицидник был в большей опасности, чем тот, за которым они следовали прежде, и вышел из вагона. Стараясь не терять первоначального следа из вида, Данила быстро перебежал на соседний путь и уверенно двинулся за более яркой полосой. Расчет оказался верным, и уже через две станции они стояли позади мужчины, который, растеряно озираясь, стоял в самом центре платформы. Действие повторилось, и к новой жертве также были приставлены двое страхующих.
В этот самый момент на телефон Воронова пришло сообщение от дежурного по пультовой. Всё это время он наблюдал за первой жертвой через монитор видеонаблюдения за станцией и, как только стал ясен исход, прислал короткое сообщение: «Первая спасена». Воронов показал Даниле сообщение, и оба переглянулись так, словно от этой информации зависела вся их жизнь. Данила не смог сдержать улыбку и почти вприпрыжку бросился по старому следу, уже не боясь оставить на оперативников новую жертву. Пока они гонялись за вторым суицидником, след третьего стал настолько сильным, что Данила не на шутку перепугался. В голове тут же родилось сомнение, правильно ли он поступил, предпочтя более сильный след тому, который, судя по интенсивности окраски, теперь мог перевалить пятиминутный рубеж. На этот раз Даниле повезло, третий также предпочел уйти из жизни на кольцевой линии. Реши он перейти на любую радиальную ветку станции «Киевская», то не оставил бы себе ни малейшего шанса на спасение. Поезда на этих ветках шли с длинными интервалами и двигались гораздо медленнее, Данила просто не успел бы доехать до него. А так он выбежал как раз перед прибытием смертельного состава и, на глазах изумленного Воронова, собственноручно в самый последний момент выдернул бедолагу из лап смерти.
Воронову стало не по себе, когда он осознал, что Данила успел буквально впритык. Замешкайся они с той предыдущей жертвой, и этот был бы уже нежилец. Под рубашкой Сергея выступил холодный пот. В этот самый момент он понял, что нервы его находятся на пределе. Он боялся даже представить себе, что мог чувствовать в эту минуту Данила, но парень казался абсолютно спокойным. Словно уверенный в своих силах боец перед поединком, Данила был собран и сосредоточен на происходящем. Они уложили третьего спасенного на пол, Сергей жестом подозвал к себе следовавших за ними по пятам оперативников и приказал им остаться с рыдающим навзрыд мужчиной. Данила тут же вскочил на ноги и побежал к прибывающему поезду.
Четвертый след им пришлось искать целых три часа. Они без устали колесили по различным веткам, то и дело меняя направление. Интенсивная беготня по бесконечной паутине переходов выматывала Сергея, но, памятуя об их последней неудаче, он старался отгонять от себя мысли о собственной слабости. Каждый новый переход давался ему с всё большим усилием, но мужчина мужественно терпел. Его раздражала собственная слабость. Он понимал, что Даниле не легче, но на его лице он не видел ни тени досады. Все его действия были полны решимости и исполнены железной воли, и лишь по его напряженному лицу можно было понять, насколько трудным был его промысел. И Воронов терпел. Терпел изо всех сил, стараясь своим видом внушать уверенность Щеглову.
С каждым проходящим часом передвигаться в нарастающем пассажиропотоке было все труднее. Приближался час пик, и к тяжкой необходимости поспевать за Данилой Воронову добавилась новаяне терять из виду людей Сидорова. Он боялся, что оставшиеся двое самоубийц решат сделать последний шаг одновременно, а при таком раскладе им было просто не обойтись без помощи ребят капитана.
Не обращая внимания на медлительных пассажиров, Данила методично прочесывал метрополитен. Он стремительно менял направления и выстраивал маршруты, руководствуясь только ему одному понятной логикой. Воронов не отставал, хотя Данила и видел, как ему было тяжело выдерживать заданный темп. Ближе к часу дня Данила, наконец, заметил очередную слабую полоску следа, извивавшуюся в направлении красной ветки. Они быстро пересели на сокольническую линию и направились в сторону станции «Саларьево». Красная ветка всегда нравилась Даниле. Она совмещала в себе множество плюсовэто и удобные переходы, и обилие направлений в центре. Ему нравилось, что поезда на этой линии двигались с максимальной скоростью, и при этом интервалы между ними не превышали одной- двух минут. На Парке культуры вышла большая часть пассажиров, и вагон стал гораздо свободнее. Воронов огляделся и с досадой обнаружил, что их помощники все же отстали. Он сказал об этом Даниле, но тот, на удивление, отреагировал довольно спокойно.
Ничего, нас двое. По одному на каждого клиента, сказал он. Я покажу тебе первого, а сам отправлюсь на поиски второго.
Других вариантов у них не было, и Воронов был вынужден согласиться с этим планом. Они благополучно добрались до станции «Тропарёво», где Данила без труда вычислил очередную жертвунемолодую женщину, сиротливо примостившуюся под красивым металлическим деревом станции. Данила прикинул время и, убедившись, что у них есть еще несколько минут, стал давать указания Сергею.
Скорее всего, она выберет путь из центра. Тут скорость составов еще высокая, а в центр они выползают еле-еле. Твоя задача
Я все сделаю, перебил его Воронов, не теряй время. Ищи последнего!
Сергей сунул ему в руку свой телефон, чтобы не терять с ним связи. Воронов знал, что за ним в скором времени приедут отставшие оперативники, так что сам он остаться без связи не боялся.
Данила кивнул и побежал на подоспевший поезд в сторону центра.
Глава 17
Оперативники Сидорова прибыли раньше времени, женщина все еще продолжала сидеть без движения. Воронов знаком показал приближающимся к нему парням, что справится сам. Те покорно отошли в сторону. Без лишней нервозности, конечно, не обошлось. В отсутствие Данилы с его способностью предчувствовать «тот самый» момент Сергею было некомфортно ожидать развязки. Оставалось лишь внимательно следить за жертвой и держать себя в полной боевой готовности. Но все прошло без сучка, без задоринки. Воронов, уже не раз наблюдавший за действиями Щеглова, выполнил всё в точности так, как он. После того как женщина оказалась в безопасности, Сергей передал её одному из подопечных капитана, второй же подошел к нему и коротко сообщил последние вести от своего начальника.
Оказалось, что Сидоров не планировал сидеть сложа руки, полностью полагаясь на сверхспособности Данилы. Имея на руках имена потенциальных жертв, он, со своей стороны, организовал оперативно-розыскные мероприятия по всему метрополитену и по описанию сумел вычислить последнюю, пятую жертву. Воронов позаимствовал телефон у молодого оперативника и быстро набрал Даниле. Телефон оказался вне зоны действия сети. Воронов перезвонил Сидорову и, убедившись, что последний клиент уже в руках опытных психологов, попросил его помочь найти Данилу, который при таком раскладе с ног собьется в поисках уже не существующей жертвы.
***
Данила вздрогнул. Уже не первый раз он замечал за собой, что проваливается в сон. Сказывалось моральное напряжение, в котором он находился в последние дни. Плюс, давала о себе знать физическая усталость еще не восстановившегося после пожара организма.
Данила взглянул в окно. Поезд только начал движение, и он успел различить на стене название станции. Ехать до кольца было не так долго, и, чтобы не уснуть окончательно, парень решил встать и пройтись по вагону. Несмотря на это, томная усталость обволакивала его сознание, а в голове, словно тени из тумана, начали появляться невнятные образы. Мысли не хотели сосредотачиваться в одной точке, хотя Данила осознавал, что работа еще не выполнена, что он еще должен найти пятого. Он примостился возле двери, проигнорировав надпись «не прислоняться». Перед ним замелькали станции, переходы, яркие вспышки ламп в темных тоннелях. Громкий скрежет металла, сопровождающий состав при каждом повороте извилистого пути, отошел на второй план.
Внезапно перед глазами возник образ Светланы. Далёкий, туманный, но достаточно чёткий для того, чтобы пробудить в нем её последние слова. Достроить мост. Что же она имела в виду? Данила проигрывал в голове последние минуты, которые они провели в доме, где их удерживали. Но, не найдя в них ни единой зацепки, начал копаться в памяти еще глубже. Он вспоминал вечера у озера, что они проводили вместе. Странным образом вспоминалось не все, а только отдельные обрывки их бесед. В основном, ни о чём конкретном. Она рассказывала ему о себе, о своем прошлом. Об удачах и фиаско, которые выпадали на её долю. Но Данила припоминал, что на этих сеансах он гораздо больше рассказывал о себе. До знакомства с ней он никому так много не позволял узнать о своей жизни. И, чем больше он рассказывал, тем ближе она ему казалась, тем больше он ей доверял. Он начал припоминать и то ощущение полного опустошения после сеансов гипноза со Светой. После них он не чувствовал ни тревог, ни боли, ни ощущения полной безысходности, которые преследовали его последние годы. И это чувство было самым чистым его воспоминанием. Никогда прежде он не ощущал себя столь ранимым и безоружным, в ее руках он был словно младенецоткрытый, безропотный, всецело ей доверяющий.
Данила глядел в окно, припав щекой к холодной стали поручня. Мимо проносились станции, полные людей. Сигнальные огни и лампы освещения тоннеля оставляли в сознании лишь длинные полосы пустоты, стирая прежние границы реальности. Вся суматоха гигантского города оставалась там, снаружи. Данила впервые смотрел на мир столь отрешенным взглядом. Взглядом человека, безразличного к мирской суете. В голове остался лишь образ Светы. Где она? Куда теперь она пойдет, что будет делать? В этот момент он осознал, на какую жертву пошла она ради него. Она осознанно связалась с душегубами, опустилась к ним на самое дно людской алчности, и всё ради того, чтобы разыскать его. Чтобы помочь, открыть глаза на истинное положение вещей. А истина ему теперь казалась до безобразия простой. Он никому ничего не должен. Он не хотел такой жизни и не просил её. Его дарпроклятье. Страшная шутка судьбы, связавшая его по рукам и ногам в этом городе, наполненном бесконечной тупостью. Жизнь дается один раз. И эту жизнь ему приходится проживать не ради себя, не ради своей семьи, которой у него, вероятно, никогда и не будет. Вся его жизнь сводилась к тому, чтобы жили другие. Жили, даже не осознавая, насколько бесценен этот дар. Их глупые проблемы не стоили того, чтобы умереть. Безответная любовь, долги, кредиты, ипотеки, болезни и смерти близкихвсё то, из-за чего их скудные умы лишались воли к жизни, казалось теперь Даниле такой мелочью по сравнению с той жертвой, которую ему приходилось приносить ради их спасения. Будь его воля, он не стал бы тем спасителем, на которого теперь уповали тысячи зевак в метро. Что он получал взамен своей жертвы? Ни благодарности, ни регалий, ни работы. Вечный скиталец, единственной наградой которого служили несколько суток спокойствия. И так день за днем, год за годом. Сколько их было за все время? И ни одна душа на свете не знала, что он чувствует, что творится в его душе. Никто не мог понять его. Никто не мог его утешить. Лишь Светлана, словно ангел, услышавший его мольбы, решилась протянуть ему свою руку. А теперь она сама стала изгоем в этом мире, ее связь с этими людьми перечеркнула всю её жизнь, погубила её карьеру. Теперь она, как и онбеглец вне закона. И встреча с ним ничего хорошего не привнесла в её жизнь. Он всему виной. Он причина всех её грядущих страданий. Он один виноват в том, что произошло. Имел ли он право принять ее помощь? Почему не подумал о последствиях для нее? Эгоизм затуманил его разум. Надежда на спасение теперь пропала вместе с ней. Без нее он не справится.
Данила давно проехал кольцевую. Где-то в центре он, повинуясь какому-то животному инстинкту, вышел из вагона. Он уже забыл о том, что должен кого-то спасти. Он просто стоял посредине очередной станции. Очередная отправная точка в его жизни. Что он тут делает? Зачем он вышел? Куда теперь идти? Достроить мост. Он должен достроить мост.