Эти же товарищи более организованные. И цель у них какая-то совершенно определённая имелась. Что, собственно, подошедший поближе усатый тип тут же и подтвердил.
Славный денёк, любезные судари и сударыня, приподняв шляпу, поприветствовал он нас, внимательно оглядев. А скажите, люди добрые, нет ли среди вас господина коронного дознатчика, рекомого Владиславом Штольцем?
Я удивлённо уставился на незнакомца и хотел было спросить, кому это вдруг и зачем понадобился, но орк опередил меня, грубо рыкнув:
Убирайте с дороги свои палки и сами проваливайте прочь, пока целы. Не известен нам таковой.
И демонстративно ухватился за торчащую из-за пояса рукоять «Громобоя». Так ведь он и таскает этого пирогидритного монстра на пузе, не боясь прострелить себе что-нибудь важное в штанах.
Усатый незнакомец не сильно впечатлился отповедью Тимонилино. Лишь мельком глянул на пистолет, поморщился и покачал перед собой дротовиком, явно намекая на то, что и сам он не лыком шит. Спросил:
Кто ж сами тогда будете?
Грибники, не задержался с ответом орк.
Усатый храбрец громко хмыкнул и, нагло ухмыльнувшись, выдал:
Шутить изволите, господа? Не грибная нынче пора-то.
Ну да, есть такое дело. Я тут как-то буквально на днях озаботился вдруг и поинтересовался, а что за время года сейчас. И мне ответили, что предлетье, то бишь конец весны. И значит, теперь или конец мая, или, максимум, начало июня. Ни разу не грибной сезон.
Хитрить надумали? между тем, изобразив суровость, нахмурился усач. Ну да у меня не забалуешь. Ведомо нам, да при том доподлинно, что господин дознатчик направился в эти края, сопровождаемый старым сыскарём, молодым газагом и ещё одним офицериком из жандармов.
Мы с орком изумлённо переглянулись. Нихрена себе, осведомлённость! Эт какая ж сука им всё доложила?!
Сдаётся мне, шутник зубастый, что газагом ты как раз и будешь, принялся вслух размышлять усатый молодчик, поведя в сторону орка дротовиком. Тот вон дядечка пожилой, к гадалке не ходи, из сыска заявился. Ишь, как зыркает, словно наскрозь проглядеть хочет. Точно из легавых будет. Значится, из вас двоих, догадливый наглец поочерёдно указал стволом самострела на меня и ротмистра, кто-то будет жандармом, а кто-то дознатчиком искомым. И зуб даю, сударь любезный, уставился он на меня, что ты нам нужон. Ты то точно не из жандармов. Больно рожа не уставная, да и выправка не такая, как у другого господина.
Тут он точно подметил. Я и сам не раз обращал внимание, что Пехов, чем бы ни был занят, спину всегда ровно держит, словно у него там берёзовый дрын вместо позвоночника вставлен.
Кто все остальные, не скажу, продолжил усач. Вижу только, что мадама ваша не из простых будет. Но оно к делу не относится. Однако, задержались вы. Со вчера вас тут поджидаем. Притомились уже от безделья-то. Так что ты, сыскарь, время не тяни, со мной пойдёшь. У нас заказ лишь на тебя имеется. Остальные, снисходительно заявил он и пренебрежительно махнул рукой, могут убираться восвояси подобру-поздорову. За вас нам не уплочено. Да не вздумайте артачиться. Я лишь рукой махну, всех вас железом напичкают, не пожалеют.
Уже не махнёшь, орк выдернул из-за пояса пистолет и с грохотом разрядил его в грудь наглому храбрецу. Резко скомандовал:Игнат, вертай телегу поперёк! Да сразу хоронись за ней!
Мальчишка, как ждал чего подобного, тут же хлестнул лошадь, погоняя, и поводьями вывернул ей башку влево.
Орк легко подхватил княгиню, снимая с дёрнувшейся телеги, и поставил её на землю рядом с ротмистром. А тот немедленно заслонил собою даму, оберегая от возможного обстрела. И правильно, народец-то на обочинах уже резво повскакивал и кинулся к пирамидкам с оружием.
Опрокидывайте телегу, крикнул орк, хватаясь за борт колымаги, едва та достаточно развернулась, а Игнатий шустро соскочил с облучка.
Мы подскочили, спеша помочь. Одним рывком приподняли лёгкий кузов на два колеса, а Тимонилино уже, оставив нас, скакнул к лошади. Забежал за неё, ухватил за хомут да за вывернутую оглоблю, пинком подсёк кобыле передние ноги и, дёрнув хорошенько, завалил бедную клячу на бок.
Мы ещё подтолкнули телегу и опрокинули её вверх дном. Захрустели выломанные оглобли, затрещала упряжь.
Орк отпустил жалобно заржавшую лошадь и метнулся к усачу.
Тот был ещё жив. Совсем неподалёку лежал на спине, хрипел и исходил кровью, клокочущей в горле и шумно пузырящейся в ране на груди. Наверняка, и в спине дыра имелась. Лежал бы усатый на асфальте, лужа под ним уже изрядная натекла бы. Но щебень, словно сухая губка, жадно впитывал кровь, как будто и не было её вовсе.
Орк сорвал с плеча умирающего дротовик и поспешил вернуться к нам.
Держи! швырнул он самострел Демьяну.
Тот неловко поймал оружие, негромко ойкнул, заполучив стволом по носу, и растерянно выпучил глаза.
Да не считай ворон-то! зло кинул ему орк. За телегу ложись! В любого стреляй, кто близко сунется. Ты ж охотник, умеешь стрелять-то, небось?
Парень кивнул, но как-то потерянно. А меня тронул за плечо Холмов:
Владислав Сергеевич, вы бы вернули мне укорот. Всё сподручнее было бы.
Точно! Мне ж второй от Анатоля остался, а тому оружие инспектор на прокат давал.
Отдал Холмову один из самострелов.
Скрёбанный же шпрот! У меня ж запасные обоймы в карманах плаща. А тот в кузове телеги был и теперь наверняка оказался погребён под импровизированной баррикадой.
А дротики уже вовсю долбили по телеге, кроша сухое дерево и выбивая острые щепки. Благо дело, все уже успели укрыться. Даже княгиня без всякой брезгливости завалилась в дорожную пыль. Ей выпала задача удерживать рядом с собой Игнатия, так и норовившего хоть как-то поучаствовать в переделке. Как минимум, высунуться и глянуть из любопытства на супостатов. Так что Елене Романовне пришлось вцепиться в него мёртвой хваткой и тихо уговаривать «не егозить опрометчиво и не геройствовать беспричинно».
Только Тимонилино обустроился отдельно от всех, спрятавшись за лошадью. Я то думал, он на землю из жалости её повалил, а орк использовал животину вместо бруствера. Высовывался из-за неё и периодически постреливал по подступающим бандитам.
Мы тоже не сидели сложа руки. Я и Холмов отстреливались, устроившись по краям. Нам с укоротами сбоку удобнее целиться было. А вот Пехову с Демьяном приходилось стрелять, высовываясь над верхним краем перевёрнутой телеги. Хорошо хоть, колёса широкими ободами немного прикрывали их головы от вражеских дротиков.
Обойма израсходовалась махом, а ранил я вроде бы всего одного противника. Выговор мне с занесением в личное дело! Чего засуетился-то?
Пришлось просить ротмистра с Холмовым приподнять край телеги и шариться под ней в поисках своего плаща и дорожной сумки Пехова. Вот и выяснилось, на кой он с ней таскался. Оказывается, ротмистр вовсе и не трусами-носками впрок затарился, а магазинов запасных набрал. Словно на войну собирался. Но вот ведь и пригодились его запасы. Так что, в одном я ошибся, а в другом угадал: ротмистр из нас самый продуманный.
Демьян с орком продолжали пока изредка стрелять.
Радовало, что бандиты не пёрли в атаку, как пьяные фрицы на окопы, а, едва мы открыли ответную стрельбу, залегли на землю и подбирались к нам неспешно, двигаясь ползком да мелкими перебежками. Плохо, что много этих гадов было. И выстрелы нам, особенно мне с Холмовым, всё равно стоило экономить.
Перезарядив укорот, я залёг, ухватив оружие двумя руками для надёжности, чуть высунулся и, выбрав ближайшего противника, стал караулить момент, когда тот решит двинуться вперёд. Заранее прицелился немногим выше чуть выглядывающей над травой макушки. Стрелять в голову прямо так не решился. Всё же великовата дистанция для укорота, не попасть мне.
Ждать пришлось недолго. Бандит завошкался и стал приподниматься. Никаких тебе хитрых перекатов в сторону. Тупо, где упал, там и поднялся. И сразу вперёд двинул.
Тут я его и подловил. Выстрелил и попал. Не понял, куда. Просто увидел, что мужик рухнул обратно на землю.
Готов! Может, и жив, но в атаку уже точно не полезет. Он тут не за Родину воюет и из последних сил грудью на амбразуру не попрёт. Ему жить хочется.
Приглядел себе следующую жертву, прицелился. Дождался движения, выстрелил. Есть, ранил. Теперь это сразу понятно было: бандит вскрикнул и бочком-бочком, сильно пригнувшись, двинул в сторонку, трусливо покидая поле боя. Добрался до леса, залёг, спрятавшись за дерево.
Нет, это хоть и не простые лесные тати, но и не военные профи. Банда наёмников, но каких-то так себе, не очень серьёзных.
Грохнул «Громобой». Мужика, в которого целил орк, сбило метким попаданием с ног. Прокатило по траве. Пуля, видать, в кости угодила, иначе бы, на таком-то расстоянии, навылет прошла, как сквозь усача. Того от выстрела лишь повело слегка, а завалился он уже от шока болевого.
Обижено заржала кобыла, напряжённо засучив ногами. Похоже, ранили бедную животину, стреляя в орка.
Рядом со мной беззвучно рухнул Демьян, только что попытавшийся высунуться над краем телеги. Испуганно вскрикнула княгиня.
Я повернулся к парню. Может, помочь чем? Бесполезно. Из правой глазницы еле выглядывал хвостовик дротика. Всё, отвоевался юный Останин.
Вот же суки! Жалко-то как пацана! Зато, с другой стороны, отцу можно будет сказать, что отпрыск его пал смертью храбрых, защищая тётку. А про участие его в обряде сатанистов и умолчать можно.
Ладно, земля парню пухом. Нет смысла теперь на него отвлекаться. Вот только оружие стоит подобрать, выпавшее из мёртвых рук.
Инспектор, обратился я к Холмову, показывая дротовик Демьяна, может, возьмёте? А мне ваш укорот взамен отдадите. Дротиками с вами ротмистр поделится. У него их много.
Холмов кивнул. Мы обменялись оружием, передавая его через Аргазинскую, и я выглянул из-за края телеги, выискивая новую цель.
По моим прикидкам, расклад пока что оставался вполне для нас приемлемым. У них бойцов не больше половины уже осталось. А у нас, пусть и четыре стрелка всего, но зато укрытие лучше.
И правильно, что сбежать сразу не попробовали. Из телеги так себе скоростной транспорт, а у бандитов кони под рукой. Враз догнали бы. А у нас пулемёта нет, чтобы экипаж тачанки из себя изображать. Уж лучше так отбиваться.
Сглазил я! Только приготовился к стрельбе, рядом вскрикнул Пехов и стал заваливаться на бок.
Сука! Сука! Сука! Да как так-то?! Он ведь даже подняться ещё толком не успел! Как его ранили-то?!
Сунулся к ротмистру, а у меня над головой дротик брямкнул, воткнувшись в борт телеги. С нашей, твою мать, стороны воткнувшись! И Пехову дротик, оказывается, в спину угодил, в районе печени.
Ложись! заорал я. Нас по лесу обошли!
Быстрее всех орк среагировал. Перевернулся на спину, уперевшись затылком в кобылу, и в кого-то прицелившись, громыхнул выстрелом.
Хорошо, что солнце ярко светило. Пирогидритные вспышки хоть не так по шарам давали, и я тоже сумел заметить парочку бойцов, подобравшихся к нам с тыла. Прятались, гады, за деревья. С моей стороны обошли, я проглядел. Вот ведь гадство какое!
Развернулся ногами к телеге, попросил раненного Пехова немного потерпеть, и, несколькими рывками перетащив тело Демьяна, уложил того поперёк перед собой. Парню уже всё равно, а нам с Пеховым хоть какое-то укрытие.
Мой ближний, твой дальний! крикнул я орку и чертыхнулся, потому как краем глаза заметил, что княгиня не удержала-таки Игнатия.
Мальчишка вырвался из её цепких объятий и выдернул из ослабевших рук Пехова дротовик. Собрался подняться, но я его остановил окриком:
Игнатий, отставить! ещё не хватало, чтоб и его подстрелили. На другую позицию перебирайся!
Сам тем временем не переставал следить за своим подопечным бандитом. Едва тот высунулся, выстрелил в него. Но попал лишь в ствол дерева рядом с торчащей из-за него головой. Бандит спрятался, но через мгновение вновь выглянул и выстрелил в ответ. Слава богу, не попал. Зато чуть не ранил зависшего в нерешительности Игнатия.
Давай, обернулся я к мальчишке, быстро переползай через меня к краю. Только не вздумай подниматься, понизу стрелять будешь. Инспектор, вы с Игнатием ту сторону держите, а мы вас от этих козлов прикрыть постараемся. Елена Романовна, а вы лежите и даже головы не поднимайте.
Только сказал, как вновь бабахнул «Громобой» орка. И тут же ещё раз. Везёт Тимону, ему постоянно пистолет перезаряжать не требуется. Не то что мне. Ладно хоть, два у меня укорота.
Мой бандит наконец-то выглянул из своего укрытия, и я стрельнул в него с левой руки.
Выпустил разряженный укорот, позволив ему упасть на землю. Зато оставшийся ухватил обеими руками. И нажал на спуск, как только бандит попытался повторить свой типа хитрый манёвр с ответочкой.
Не учили его тактике. Даже и не подумал, придурок, позицию сменить. Или хотя бы положение тела поменять, например, на землю лечь, чтоб башка не в одном и том же месте из-за дерева показывалась. Нет, не додумался. За что и поплатился.
Может мне и показалось, но я прямо услышал, как хрустнул череп и чавкнули мозги недотёпы. Голова его, став тяжелее на один дротик, дёрнулась и пропала из вида.
Ай да я, ай да сукин сын! Теперь со вторым стрелком орк и один справится. А мне бы Пехова глянуть.
Вот ведь скрёбанный шпрот, нехорошая рана у него. Сто пудов, дротик печень прошил. А его никто не стерилизовал перед выстрелом. Ещё и ошмётками ткани рану наверняка нафаршировало. Впрочем, умереть от инфекции ротмистру явно не грозило. Тут не ясно, как он от шока-то до сих пор не загнулся. А мне ему толком и не помочь. Дротик вытаскивать нельзя, иначе потом хоть пальцем дырку затыкай. Да и больно это опять-таки. А у меня и уколов-то нет. Ни противошоковых, ни даже просто анестетиков.
По ту сторону телеги кто-то злобно фонтанировал отборными ругательствами. Но кто кого и из-за чего поносил, было не разобрать. А тут ещё Пехов меня к себе поманил и что-то сказать попытался. А у самого губы еле шевелятся.
Пригнулся к нему, чтоб не сильно напрягался.
Повиниться я должен, забормотал ротмистр. Моя в том вина. Я сообщил, куда едем. Не думал Он мне прощение обещал Возможность в регуляры вернуться Вот и согласился я приглядеть, сильно побледневший Пехов морщился от боли, но всё не унимался. Анне Германовне не пенял чтоб никто, что муж у неё жандарм. Не ждал я, что он вот так
Последние слова ротмистр совсем уж прошептал. Ох, не протянет он долго.
Кто он-то? не удержался я, и практически взвыл:Имя, брат, имя!
Его сиятельство, только и произнёс ротмистр. И отключился.
Твою ж! Вот, не вовремя. Как в паршивом кино.
А как же хреново ощущать свою беспомощность! Ведь потеряем Пехова! Хрен с ним, с именем. То, что заправляет этим бардаком кто-то из долбанных графьёв, я и так уже сообразил. И сдаётся мне, что всё же не Миассов это, а родственничек Селябского. Канцлеру легче всех подобное организовать. И повод у него самый прозрачный. Ему же вся полнота власти в стране перейдёт, если что. Прав орк, от своих в спину проще всего заполучить. Хотя вот ротмистр и от чужих дротик в печень схлопотал.
Пока размышлял, тупо пялясь на выпавшего из сознания Пехова, на автопилоте взвёл оба укорота. Как же быть-то теперь? К герцогу попасть на приём нереально. Меня тут же Ашинский перехватит. Если только через кого-то весточку Селябскому передать, чтоб канцлер не просёк ничего.
Вот только для этого нужно сначала здесь не подохнуть.
Грохнул выстрел Тимона. И тут же меня окликнул Холмов:
Штольц, атака!
В смысле атака?! А до этого что было?
Пришлось на миг приподняться, чтобы взглянуть на врагов поверх телеги.
Мать вашу! Бандиты, наплевав на опасность, ломанулись к нам все одновременно.
Глава 20
Семерых вроде насчитал. Ох, многовато будет. Но всё равно, зря они так. Это на дальней дистанции более точные дротовики несомненное преимущество имеют. А в ближнем бою рулит короткоствол. Если только, конечно, заряды совсем не закончились и до рукопашки дело не дошло. Тут уж мои коротыши против длинных прикладов не пляшут.
Но два-то выстрела, а то и больше, у меня есть, пока до нас бандиты добегут.
Игнатий, не вздумай лезть на рожон! Лежи, не вставай! слегка пристукнул я мальчишку укоротом по спине. Чисто для профилактики. И подбодрил:Да не дрейфь, воин, мочи гадов!
Сам, собравшись с духом, вновь приподнялся над краем телеги, прячась за колесо.
Млять, толку-то от неготонкий обод да несколько ещё более тонких спиц. Но вдруг повезёт. Хоть молиться начинай.
Первому же ринувшемуся в мою сторону наёмнику, едва тот достаточно приблизился, выстрелил в живот. Специально пониже целилсявдруг и эти козлы в брониках шастают.