Валерия Константиновна, сыграйте нам «Полёт шмеля», не откажите!
Просим!
Просим!
Не откажите!
Лерка ломаться не стала, а просто пошла и уселась за рояль. А я подумал, что Кирилл очень вовремя музыки-то захотел, а то я уже начал думать, что делать, куда присесть. Мы же мещане, а в этом обществе только дворяне и купцы, как бы ещё выйти вон не попросили.
Лерка сыграла «Шмеля», «Голубой Дунай», «Амурские волны» и ещё три знакомые композиции с неизвестными мне названиями. А потом появились Аннушка и две незнакомые горничные. Они принесли тарелки с вилками и ложками, приборы, короче. И поставив всё это на край стола удалились. Не успел я подумать, что могли бы и расставить, как вдруг всё внимание аудитории переключилось на Татьяну.
А покажите ещё раз, как Вы это делаете, Татьяна Андреевна? попросила Агата.
Вот так. Просто сказала Татьяна и сделала движение рукой, после которого над столом пронеслось с полсотни летающих тарелок, и по паре дюжин вилок, ложек и ножей. Так вот почему горничные ничего не расставляли.
Вау! это Лерка. Я тоже обалдел.
Выглядело это прям-таки круто, но, к сожалению, других чудес мы в этот вечер больше не увидели.
За обеденный стол мы с Леркой сели поближе к краю, как-никак мы теперь люди низкого сословия, и сидеть на почётных местах нам уже не придётся. Ну, или так: долго ещё не придётся.
Как это ни странно, но за время ужина, наибольшее количество внимания было уделено именно нам. Нас на разные лады расспрашивали о каратэ, о том, как мы теперь без дворянства жить будем, ну, и, конечно же, о нашей родной Австралии.
Про каратэ Лерка высказалась в том смысле, что оно сродни фехтованию, нужно долго и упорно заниматься под руководством опытного наставника. Про дворянство и жизнь без него мы сказали, что чётких планов пока не имеем, но твёрдо намерены выжить и выслужиться в «люди». А вот Австралия
Я не знаю, видела ли Лерка кенгуру своими глазами, думаю, видела, но рассказывала она про них очень красочно. Примерно в тот момент, когда она перешла в своём повествовании к коалам и сравнила их с плюшевыми медвежатами, выяснилось, что про последних, ну, про игрушечных плюшевых медведей здесь слыхом не слыхивали. Сначала это вызвало недоумение и у Лерки, и у меня, кстати, тоже, но я сделал себе заметку на память, что это дело может угрожать деньгами, если моду на любимую игрушку леди Ди внедрить и здесь. В конце концов, разного рода винипухи и умки эти милые и добрые ребята были в детстве у всех, кого я знал в нашем мире. А это заставляет задуматься.
Пока Лерка объясняла Агате, сидевшей от нас по диагонали на другом конце стола, кто такие, как выглядят и чем занимаются сумчатые медведи, Кирилл высказал мысль, которую поддержали, пожалуй, все. Только барон предсказуемо воздержался. Кирилл предложил пересадить нас с Леркой в середину стола, чтобы всем было удобно и слушать, и спрашивать. Лерка отказалась в том смысле, что сегодня это одни только неудобства и вызовет, а вот завтра завтра всегда пожалуйста.
По окончании ужина, посуда была убрана горничными самым обычным, можно сказать дедовским способом. Да, далеко им ещё видать до Шена, так чтоб рукой махнуть, и всё само помылось-протёрлось и на места убралось. Жаль, очень полезное умение.
Лерка снова поиграла на рояле, а Матвей подошёл ко мне и полушёпотом спросил:
Александр Константинович, Вы давеча обещали рассказать про приборы для отсчёта атомов.
Я причумел, когда это я ему про синхрофазотроны рассказать обещал, даже и не помню.
Чтобы выиграть время на воспоминания и обдумывание, предложил наш высоконаучный диалог перенести если уж не на завтра, то хотя бы на диванчик в уголке, ну, это чтоб остальным не мешать.
Так что Вы спросить-то хотели? осведомился я, когда мы с ним уселись на пустующий диван у дальней от рояля стены.
Матвей, приняв очень серьёзный вид, начал:
Третьего дня, когда сестрица Ваша про часы с четырьмя стрелками говорила, я было подумал, что и атомы у вас в Австралии на обычных же часах отмерять научились. Только никак в тол взять не мог для чего. А Вы, Александр Константиныч, тогда ещё сказали, будто для учёта атомов у вас там специальные приборы имеются. Он вздохнул, наверное, набираясь смелости, и выдал: Расскажите про них?
Оба на! Ни хрена себе задачка! Да я даже про счётчик Гейгера и то не знаю что говорить, кроме того, что он вообще есть. Тут я вспомнил одну хитрую фразу, которая в такие моменты жизни очень помогает:
С какой целью интересуетесь, Матвей Никодимович? блин, а он точно Никодимович?
Матвей на Никодимовича среагировал нормально, значит, и я не ошибся.
Видите ли, в чём дело, Александр Константинович, давно меня интересовало, как замерять очень малые промежутки времени. От учителя естествознания в гимназии я узнал, что часы делятся на минуты, а те на секунды. Он чуток помолчал, проверяя, какую реакцию вызовут его слова, и продолжил: Но потом он сказал мне, что читал трактаты по фи-зи-ке, он произнёс это слово по слогам, и я подумал, что это у них тут не самая распространённая дисциплина. И что великие умы уже давно условились разделять секунду на шестьдесят атомов. Вот я и подумал, раз третья стрелка на часах нужна для отсчёта секунд, а не для того ли нужна эта четвёртая стрелка, чтобы её отмерять атомы?
Ах, вот Вы о чём! меня прямо аж отпустило. А я-то подумал
О чём? сразу же насторожился «естествоиспытатель».
Да нет, пустое. Отмахнулся я, но вопрос со временем всё же решил прояснить. Видите ли, у нас в Австралии атомами называют совсем другие вещи. Они ко времени отношения не имеют. А для отсчёта маленьких промежутков времени у нас имеются секундомеры. При этих словах Матвей как бы сник, ну да, название говорящее, он, видать, и понял его дословно. Придётся разъяснить. Так вот с помощью этих секундомеров можно засекать десятые и, иногда, сотые доли секунды.
Тут его глаза снова просветлели.
Покажите? с надеждой спросил он.
Да помилуйте, Матвей Никодимович, ведь у нас с собой и простых-то часов не оказалось! А тут целый секундомер!
Матвей Никодимыч заметно расстроился. Он немного помолчал, потупившись, потом задал вполне закономерный, но от этого не менее неожиданный вопрос:
А для чего вы там у себя секундомеры применяли? и почти сразу же уточнил: Ну, я имел ввиду, в каких случаях?
В основном на спортивных соревнованиях. Сказал я первое, что пришло в голову.
ГДЕ??? похоже, Матвей про спорт раньше просто не слышал.
Спорт, это когда люди соревнуются между собой в разных Я попытался подобрать подходящие слова, но как перевести слово спорт на средневековый русский так и не догадался. В разных умениях. Ну, кто быстрее пробежит, или на лошадях кто кого обгонит. Мне показалось, что я сумел объяснить.
Матвей покивал и задумался.
Александр Константинович, а секундомер тогда зачем? И так же понятно, кто обогнал. Он смотрел на меня, искренне не понимая. А-а-а! Я понял! Это чтобы замерять, кто кого на сколько обогнал! Да?
Ну, в целом Вы угадали, уклончиво ответил я. Просто есть такие виды спорта Ну, такие виды состязаний, когда одну и туже дистанцию Это В общем Я не знал как перевести слово «дистанция». Когда один и тот же путь одновременно может проходить только один участник соревнований. И кто прошёл быстрее сразу и не видно, тогда секундомером замеряют время каждого. У кого меньше, тот и победил.
Фу-у-у Блин, вот речугу закатил, аж самому не верится!
Да-да, я кажется, понимаю. Радостно улыбаясь, покивал Матвей.
И ещё так можно сравнивать результаты соревнований с прошлогодними, например. Похоже, я и сам начал понимать. И самый лучший результат считается рекордом. Например, какой-нибудь Вася Пупкин пробежал стометровку за девять с половиной секунд лет десять назад. Но за все последующие соревнования никто больше не пробегал её так быстро, поэтому результат Васи Пупкина считается рекордом. И рекордом он будет до тех пор, пока кто-нибудь, например, Вы, не пробежит быстрее. Тогда Ваш результат становится рекордом и держится до следующего раза. Некоторые рекорды не могут побить долгие годы. Понимаете?
Да-да! с готовностью закивал Матвей. Я только не понял, что он пробежал за девять секунд.
А-а-а! Не обращайте внимания. Это просто у нас в Австралии одна дистанция так называется. Я про себя чертыхнулся по поводу непонятного здесь слова и объяснил как смог. Примерно, пятьдесят саженей в длину будет.
Матвей покивал, похоже, идея с засеканием рекордов ему понравилась.
Александр Константинович, а какие ещё соревнования бывают? спросил он с очень живым интересом.
Ну Начал вспоминать я. Ну, там ещё на другие дистанции расстояния бегают Так А! На лошадях ездят, тут ведь автомобилей нет, так что про Формулу-1 лучше не заикаться. Блин! Да тут же и волосипедов нет. Тьфу! Чёрт! Ве́лосипедов! Надо запомнить, может, как раз и изобретём. Ещё на лодках кто быстрее плавают. Да и просто плавают, кто быстрее. Да много всего, всё-то сразу и не вспомнишь! Я посмотрел в горящие глаза купца второй гильдии и сказал: Я Вам потом-то ещё расскажу, не переживайте! Просто сейчас всё не вспомню. И развёл руками, мол, извини.
Да-а! Интересно Вы там живёте. Покивал головой Матвей. И всё это ради одной забавы?
Нет, ну, что Вы?! Я хотел привести какие-нибудь аргументы в пользу занятия спортом, но понял, что почти всё это действительно только ради забавы. Считается, что занятие спортом укрепляет здоровье и делает людей сильными и выносливыми. Тут я вспомнил, что по легенде я, занимаясь спортом, как раз здоровья-то чуть и не лишился, но вслух говорить об этом не стал.
Спорт это вот эти все состязания? предположил Матвей.
Умом я понимал, что на самом деле надо бы сказать, что нет, но тогда нужно будет объяснять, что такое спорт, а нужных слов для этого у меня всё равно бы не нашлось. Так что
Ну, можно и так сказать. Временно согласился я.
Ну, всё, господа! На сегодня хватит! Надо и на завтра что-нибудь оставить. Громко сказала Лерка и встала из-за рояля.
Пока мы с Матвеем болтали, она добросовестно развлекала народ. Но теперь она, похоже, подзадолбалась, и нам действительно сейчас лучше свалить к себе.
Мы откланялись и ушли, обещая вернуться завтра и рассказать ещё что-нибудь про Австралию. Ну, и сыграть, конечно, как же без этого.
Сань, а я не помню, ты на гитаре играть умеешь? спросила Лерка, когда мы вернулись в свой номер.
Я пожал плечами.
Так три блатных аккорда, а что?
Да как тебе сказать? это был не вопрос, а наезд. Я чё, одна должна отдуваться там перед этими господами? Ты давай тоже участвуй! Помогай уже, брат!
Я помялся. Вроде она и права, но если так рассудить, то кто её вообще заставлял эти концерты начинать? А теперь уже всё! Просто так не соскочишь!
Ну, я не знаю У меня и гитары-то нет.
А это ничего. С готовностью успокоила меня Лерка. Уж гитару-то мы тебе найдём. Главное, чтобы ты на ней стренькать чего-нибудь смог.
Лер, сказал я, садясь на диван. Дак, а чё стренькать-то? Сама ж говорила, что попса здесь не прокатит.
Саш, а вот ты возьми и подумай. И она плюхнулась в своё любимое кресла у окна. Лепса им спой, или Стаса Михайлова что ли. Чё ты как маленький? Кто, в конце концов, старший брат?
Я задумался. В башку упорно ничего не лезло.
Лер, я решил отвлечься от гитарной темы. Слушай, а у них же тут велосипедов ещё нет.
О-о-о! Да ты никак велосипед изобрести собрался!
Да. Звучало как-то не двусмысленно даже, а с таким нескрываемым сарказмом, что я даже и не знаю Короче, идея оказалась обхаяна на самом начальном этапе. Очень по-леркиному. Очень!
А чем тебе велик не нравится? всё-таки решил я разобраться с проблемой.
Да нравится, нравится. Только из чего ты его тут делать-то собрался? Из дерева? Или из чугуна отлить? Здесь же ни алюминьки ни титана нет.
Аргументы серьёзные, но как-то же раньше на них и без титана ездили.
Сталь есть. Не сдавался я.
Сань, он же неприподъёмный будет.
Михайлов что-нибудь придумает.
Сань, ну и вот нафиг он ему, придумывать что-то?
Кстати, да. Роман Григорич, конечно, неплохой мужик, но ему действительно может быть не до велосипедов.
Сань, и ещё здесь нет резины.
А вот это проблема. И ещё какая! Ладно, велосипед нам ещё не завтра изобретать, может и придёт в голову какая полезная мыслишка.
Саня! отвлекла меня от мрачных мыслей Лерка. Ты это Запиши его в список, а там посмотрим.
Вот, так-то лучше. А то взяла моду, чуть что, сразу критиковать.
Лерка вдруг рассмеялась.
Ты чего? незамедлительно поинтересовался я.
Да я это представила отлитый из чугуна велосипед, и как ты на нем пытаешься ехать.
Я тоже попробовал представить, мысленно поржал, и подумал, что где-то я про такое уже слышал. Чё-то прикольное ведь было
Сань! Саня! Са-а-аня-а-а!
Чё?
Ты уснул там что ли? Зову-зову
Я это Песню одну вспомнил. Про велик из чугуна.
Да ладно! не поверила Лерка.
Пру на велике любимом. Он зовётся «Украина», но седло от унитаза, а педаль от пианино
Я напел всё, что смог вспомнить. Фара мощная от КрАЗа и всё такое И стал обозревать произведённый эффект. Лерка, с глупой улыбкой слушавшая всё это, сначала молча смотрела на меня, потом захрюкала от смеха.
Ты чего? не понял я.
Вот блондинка снова валит! процитировала она рассмешившую её строчку.
Ага! Агата!
Надеюсь, ты не это им петь собрался?
И мы оба заржали.
Глава четвёртая
Я лечу. Нет, я не на самом деле лечу, я сплю. И мне снится, что я лечу. Лечу я на велосипеде. Нет, не на том из хулиганской песни, а на своём, восемнадцатискоростном. Сверху у меня дельтаплан как-то приделан. Я лечу. Покрутишь педали, быстрее полетишь. Куда рулём повернёшь, туда и поворачиваешь. Высота только не меняется.
Я лечу над тайгой. Как вчера. Солнце опять светит в спину. Тайга везде. Где-то вчера были горы. Слетать поискать что ли? Зачем? А какая разница? Тогда надо повернуться налево.
Ага, вон и горы. Лечу к горам. Интересно, а замок будет? Хотелось бы, посмотреть. Лечу. Вон горы, вон тайга. Замка не видно. Жалко. Речка какая-то. В прошлый раз не было. Лечу над рекой. Река извивается, но не сильно. Лечу. Река так себе, метров десять-пятнадцать шириной. Не Волга, это точно.
Я проснулся. Странный сегодня сон какой-то. Хотя, сны, они вообще странное явление. Интересно, а Лерке что снилось?
Сосулька на рукомойнике меня не удивила. Мысленно подогрев воду, я умылся. Сходил на двор. Акимыч окатил меня из кадки, сначала холодной водой, потом тёплой, но он думал, что оба раза холодной. Затем мы с ним побрились. В том смысле, что он побрил меня. Деньги брать с меня Терентий отказался, типа это такой респект за Трошку, но в очередной раз пообещал научить меня бриться самостоятельно.
К завтраку сестра вышла в своём старом платье, это в том, которое пару недель назад ей Дарья презентовала.
Ты в город в нём пойдёшь? спросил я просто для того, чтобы спросить.
Нет, ответила Лерка. В город я пойду в костюме.
А чего сразу не одела?
Успеется. Если ты помнишь, нам провожатого прислать обещали.
Кто? не понял я.
Твой дядя Батлер, Николай Михалыч, старший майор. Помнишь его?
Его помню, как он чего-то обещал нет. Честно признался я.
Лерка закатила глаза.
Солдата этого, Ерёмина, который ещё не генералом хотел быть, а вахмистром.
Блин! Странно, я и Ерёмина хорошо помню А-а-а! Точно.
Он должен показать тебе все местные пивные, в которых эклеры со вкусом крабовых палочек продаются. Да?
Лерка посмотрела на меня как на дурака, наверное, шутки совсем разучилась понимать.
Что-то вроде, неласково выдавила она из себя.
Мы молча позавтракали. Я подумал, что было бы неплохо научиться у Шена так же ловко посуду убирать как он. Ну, так это когда ещё будет!
Лерка села в своё любимое кресло, а я по традиции на диван.
Лер, а чё те снилась сёдня? попытался я завязать светскую беседу.
Тайга. Коротко, очень коротко ответила она.
Ты над ней летала?
Угу.
Сама или на чём-то?
На дельталёте.
Это как? несказанно удивился я.
Сань, ну тебя на хрен с твоими велосипедами. Отмахнулась от меня Лерка.