Пока я выпаливал вполне себе хорошее оправдание, на Мойлу не смотрел, хоть она и так прекрасно знала, что обычно я так делаю, когда стряпаю хорошее оправдание. Она, как всегда, была умницей, все же виду не подала и даже улыбнулась, когда я посмотрел на нее.
Пусть они не остаются, но хотя бы по одному делу, но я выполняю, более спокойно заметил я. Ты же понимаешь, я не могу просто ждать, зная, кто мои враги и откуда они пришли.
По-доброму улыбнувшись, Мойла лишь вздохнула.
Знаю, Хозяин, закивала она, и пара прядей ее волос цвета пшеницы выбились из собранной прически. Я прекрасно помню, как Вы нашли и меня.
Мойла предостерегающе прервал ее я.
О, нет-нет, я вовсе не хотела поднимать эту тему! Тут же вспыхнула девушка. Просто порой мне кажется, что мне и жизни не хватит за то, чтобы Вам отплатить!
И она снова поклонилась так низко, как только можно кланяться. Сколько бы лет не прошло с тех пор, как она появилась в моем доме, благодарность ее не имела границ. Вздохнул, понимая, что это не изменится, наверное, никогда, но уже в который раз не взялся объяснять ей, что это все понятно и я от нее ничего не жду.
Я рад, что ты со мной, Мойла, лишь поддержал ее я.
Ее голубые глаза заглянули в мои и наполнились слезами счастья. Бедняжка еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться. Но тут нас отвлекли. В тяжелые дубовые двери кабинета коротко постучали. Судя по четырем маниакальным стукам, и я, и Мойла тут же поняли, кто пришел.
Девушка поспешно утерла слезы, и я дал ей пару мгновений, чтобы она немножко пришла в себя. Только когда она вновь мне улыбнулась, я заговорил:
Входи, Верт.
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвался худой, как щепка, Верт. Как всегда, улыбался он от уха до уха, с жадностью впитывая все, что он видел своим единственным уцелевшим глазом после схватки с духами. Его отличительной чертой всегда являлась безграничную радость, которой он заражал моментально.
Хозяин! Я услышал, что Вы вернулись! Радостно заявил он и поклонился в приветственном жесте. Как прошло?
Я снова обреченно вздохнул, а Мойла странно засмеялась. Уже по этим двум признакам можно было понять, что все прошло и хватит об этом. Но Верт отличался тем, что жил в этом самом мгновении, не умея заглядывать ни в прошлое, ни в будущее. А еще он не очень хорошо умел считывать по лицам или поведениям людей их настроения.
Завтрак Вам подать в кабинет? Уточнила Мойла, собираясь идти на кухню.
Нет, я буду на тренировочной площадке, сообщил я.
Мойла вежливо поклонилась и ушла, а я взялся рассказывать Верту о приключениях ночи. Как всегда, он слушал с таким воодушевлением, будто самую первую и самую захватывающую историю в своей жизни. И вот, что мне особенно нравилось в Верте, так это его неутомимый оптимизм.
Здорово, Хозяин! Воскликнул он, как только я закончил. Это же великолепная тактика! Ее тоже можно включить в тренировки!
Улыбнувшись, невольно поймал себя на мысли, что в который раз после общения с Вертом я снова приободрился и почти поверил в хороший исход. Ну и что, что кандидатка сбежала? Зато я очистил дом от духа, спас жителей деревеньки, справился со всем в одиночку, да еще и жив остался. Чего не радоваться-то?
С упоением и благоговением Верт снова взялся разжевывать каждый момент схватки, повторяя его слово в слово, как я рассказал, а потом, уходя в свои мысли, чтобы представить, как это было. Парень был симпатичным, и если не видишь его впервые, то совсем не обращаешь внимания на ужасный шрам, тянущийся через все лицо и отсутствующий левый глаз.
Так за впечатлениями Верта мы отправились на тренировку. К тому моменту солнце уже взошло, августовские ночи уже успели охладить воздух до легкой зяби. Пройдя узким коридором, мы с Вертом вышли через белые двери на улицу к площадке для тренировок. Она была расположена подальше от основных строений на случай, если меня немного занесет, но загорожена высоким забором, чтобы случайные прохожие, прогуливавшиеся неподалеку, увидеть, что творится внутри, не смогли.
Деревянные ширмы, украшенные рисунками диковинных птиц, пожизненно ассоциировались у меня с тренировками. Красный хохолок, белые размашистые крылья, алые всполохи огня, одинокие, но волшебные деревья вот, что успокаивало мой разум каждый раз, когда я брал перерыв, чтобы перевести дух.
Первые мгновения тишины, в которые я угодил по возвращении ранним утром, уже прошли. Дом закипел своими привычными делами, из кухонной печи повалил дым, в колодце заскрипел насос, застучали молотки (заканчивали строить новые корпус), заскрипели по дороге в город колеса. Жизнь снова ожила.
Снова не при делах, Верт! Строго осадил мальчишку Грум, вышедший нам навстречу.
Уже пожилой воин Империи, отправленный несколько лет назад в отставку, по-прежнему выглядел грозно и не переставал отдавать приказы. Иногда мне кажется, что в доме Кайтранов его боятся больше меня. Даже я его иногда боялся. Особенно когда он входил во вкус и выбивал из меня дух.
Крепкий, статный, с проседью в волосах и густой бороде, морщины под темными глазами и твердость движений Грум никогда не перестанет быть воином. Его душа осталась на полях сражений, и теперь уже не вернется к нему никогда. Как он любил иногда приговаривать: «Вот помру я и вернусь туда, где мне место».
Верт, как и все в доме, тут же испуганно вздрогнул, дернулся, и хотел было бежать, но в то же время не желал проявлять непочтительность, а потому поклонился мне и вопросительно глянул своим единственным глазом, мол, что делать?
Пусть остается, Грум, хмыкнул я, чего мальчишке в конюшне делать? Там и без него разберутся.
Грум лишь вздохнул и пожал плечами. С моими решениями он никогда не спорил.
Из столицы Империи пришли вести, пока мы подходили к тренировочным снарядам, стал рассказывать Грум.
Только не говори мне, что турнир отменяется, скривился тут же я.
О нет, Грум посмеялся, такое событие отменят, разве что все в Империи скоропостижно скончаются от чумы! Но даже тогда какой-нибудь шаман проведет ритуал и призовет все души, дабы турнир все-таки состоялся.
Я ухмыльнулся и начал разминать мышцы.
Тогда что?
Дом Ильстаров официально подал заявку на участие, чуть тише сообщил Грум.
И правильно сделал! Потому что в следующую секунду я разнес боевой снаряд вдребезги.
Кирай будет участвовать?! Прогремел я.
Что Верт, что Грум предусмотрительно отступили. Я кипел ненавистью и злостью, готов был разорвать в клочья любого, кто попадется мне под руку, но мне нельзя было проявлять эти эмоции.
Сделал глубокий вздох, успокоился, но скривился.
Что надо этому выскочке? Язвительно выплюнул я. Никак не успокоится, что в Империи далеко не первый?
И именно поэтому нам нужно тренироваться, тренироваться и еще раз тренироваться! Выступил более смело Грум. Он может быть и выскочка, но неплохо показал себя на последнем задании Императора.
Гнев пронзил меня насквозь, и я метнул ненависть взглядом.
Император поручал ему задание?!! Прогремел я. Когда?!! Почему мне об этом неизвестно?!!
Потому что тогда ты тоже был на задании. Духи шахт, помнишь? Тебе было чем заняться в то время
Как он посмел?! Гнев было уже не остановить. Поэтому он заявил об участии?!!
Успокойся, Вэйран, примирительно положил тяжелую ладонь мне на плечо Грум. Гнев не поможет тебе победить. Именно поэтому я сообщил тебе эту новость сейчас, а не когда бы ты стал выступать против него на турнире.
Кирай Риари ир Ильстар. Как же я ненавидел этого прохвоста! Мало того, что он вечно лезет куда его не просят и куда не надо, так теперь еще и на турнир заявился! Я знал, что когда-нибудь нам придется столкнуться лицом к лицу, но все-таки полагал, что это случится на каком-нибудь задании, а не на турнире.
Кто допустил его до турнира? Как Император вообще мог позволить такое?! Бессмысленно сыпал пустыми вопросами, на которые нет ответа, я.
Конечно же, его допустили, особенно если с заданием от самого Императора этот напыщенный и самодовольный индюк справился. Но проблема не в том, что его допустили, проблема в том, что я все еще продолжаю кипеть от злости. А мне нельзя.
Стиснул зубы, прикрыл на мгновение глаза секунда воспоминаний и я как будто вижу Учителя, который напоминает, как мне усмирить свой гнев. И все проходит. Как всегда.
Открываю глаза и смотрю на Грума он выглядит неопределенным, как будто приготовился к войне, но в одно и то же время не хочет показывать страха. Конечно, он меня боится. В порыве гнева все меня боятся.
Не боялся меня только Учитель.
Но сейчас не об этом.
Ладно, Грум, стиснул зубы я и приблизился, натренируй меня так, чтобы я упал от усталости и сразу уснул. Во что бы то ни стало мне нужно победить.
Грум несколько секунд смотрел мне прямо в глаза, а потом улыбнулся.
Конечно, Вэйран, кивнул он, ты ведь знаешь меня: я стратег, а потому я всегда выбираю сторону победителя.
Эти слова приободрили меня, вернули безоговорочную веру в победу. Да, Грум умел поддержать. Он всегда такой: сначала горькая таблетка, а потом сладкая. Это мне в нем нравилось.
Мойла принесла завтрак, поставила его на небольшой столик и поинтересовалась, не нужно ли что-нибудь еще, а потом удалилась. Верт уселся на раскореженный пенек рядом с дверьми и восторженно реагировал почти на любое мое движение.
Мы с Грумом уже собирались приступать к тренировкам, как вдруг услышали приближающийся к дому экипаж. Сначала я решил, что кто-то едет мимо, но уже спустя несколько минут послышался визгливый ор, и на площадке показалась она Монстриха из Департамента.
Вэйран Динари ир Кайтран! Отчеканила она, словно забивая гвозди.
Оборачиваться к ней я не спешил, сначала смотрел только на Грума, наблюдая, как его лицо перекашивает от недовольства. Перспективы не очень, но выбора не было обернулся. Маленькая и округлая дама средних лет в нелепом ядовито-зеленом платьице и раскрасневшимися от гнева щеками. Как всегда, на голове вместо прически было свито гнездо, в котором сегодня поселились какие-то неведомые существа. Возможно из другого мира. Выглядели они как синие и зеленые пятна.
С трудом выдавив улыбку, я поприветствовал:
Ольриха ри Старьени, как мило, что Вы заглянули сегодня.
Сразу за ней появилась виноватая Мойла, как будто она действительно могла помешать Монстрихе до меня добраться.
Я крайне недовольна своим сегодняшним визитом, ир Кайтран! Рявкнула она, затыкав в мою сторону своим толстым пальцем. До меня дошел отчет о Вашем вчерашнем рейде в дом достопочтенной дамы, вдовы ир Гулата, Ваиры ир Гулат, и всеми подробностями обстоятельства дела. И должна сказать это катастрофа!
После довольно громкого и мерзкого визга на площадке воцарилась тишина. Ольриха как будто ждала от меня объяснений. Пришлось их давать.
Не вижу причин для столь яркого определения, лишь пожал плечами я, дом цел, дама цела, призрак ликвидирован.
Но какой ценой! Снова мерзкий визг в ответ, щеки Ольрихи уже почти походили на сливы. Вы хоть понимаете, чью жизнь подвергли опасности?
Поскольку Монстриха снова замолчала, пришлось ударяться в догадки и предположения. И тут я вспомнил уважаемую Кариму.
Прошу пояснить, вежливо попросил я.
Ольриха направилась в мою сторону тяжелой поступью, грозя своим толстым пальцем.
Карима ри Картэнгам является наследницей дома Картэнгам, единоличной и единственной любимой дочерью Грида ир Картэнгама! Когда он узнал, что с ней вчера приключилось, он написал официальную жалобу!
Невольно поникнув, я выдохнул негодование и совсем расстроился. Жалоба еще и в официальном виде ничего хорошего не сулила. Но приговор Монстриха любила выносить последним пунктом.
До Вас, Вэйран Динари ир Кайтран, я доношу официальное постановление: до того момента, пока в Вашем штате не появится официальный юридический консультант, выезды на любые задания категорически запрещены и караются крайними мерами, вплоть до ареста!
После столь громких слов на площадке повисла очередная звенящая тишина. Почти все слуги и жители дома слетелись на крик, поэтому то, что сказала Уважаемая Ольриха слышали все. Теперь это официально.
Немного успокоившись, Монстриха выдохнула, поправила прическу и слащаво улыбнулась.
Хорошего дня, Вэйран ир Кайтран, пожелала она и удалилась.
Только когда экипаж увез ее обратно в Столицу, я скривился и чуть не поддался отчаянию. К счастью, подоспели мои друзья.
Отлично же, парень! Положил свою тяжелую ладонь мне на плечо Грум. Больше времени для тренировок! Сделаем из тебя лучшего бойца на турнире, никто тебя не остановит!
Хозяин! Как же здорово! Радовался и Верт. Теперь больше времени будете проводить дома!
Великолепные новости! Хлопала в ладони и Мойла. Устроим пир по этому прекрасному поводу! Только подумайте: Вы будете целым и невредимым! Это же так замечательно!
Общему веселью я пока не поддался, медленно высвободился из хватки Грума, обошел Верта и Мойлу, еще парочку жителей дома Кайтранов, дошел до боевого снаряда и в порыве гнева разнес его вдребезги.
Второй за день. Это не к добру.
Обернулся все, кто только что радостно поддерживали меня, сейчас были напуганы до смерти. Перегнул.
Простите, буркнул себе под нос. Пир это хорошо.
Мойла несмело улыбнулась и заторопилась на кухню, Верт чуть осмелел и радостно воскликнул. Грум просто кивнул.
А что еще оставалось делать?
Глава вторая
Валетта
В приемной ожидать было утомительнее всего. Небольшой ярко освещенный болезненными огнями холл казался камерой пыток. Но ожидание одно из испытаний, которое необходимо пройти.
Нас здесь осталось четверо. И если бы мне не хватало здравого смысла и волнение захлестнуло меня целиком и полностью, я бы не дошла так далеко.
Испытания начались ровно год назад, когда я заканчивала правовую Академию. За неимением магических способностей выбор, куда податься, у меня был небольшой. Либо пойти по стопам родителей и заняться ювелирным делом, что в принципе не так уж плохо, но довольно скучно, либо идти на юриспруденцию и заниматься законами Империи.
Поскольку я с детства была неусидчивой, я всегда представляла себе вполне конкретную картину: мне двадцать пять, я на очередном рейде, собираю доказательства вины какого-нибудь знатного господина, возможно даже главы рода, опрашиваю свидетелей и с блеском нахожу все нужные зацепки.
Позднее в суде я представляю все доказательства по делу и выигрываю с легкостью пушинки, кружащейся в воздухе.
А все это случилось почему? Потому что однажды я повстречала леди Гериту ри Фонингем, юрисконсультанта Империи. Мне было четырнадцать, а эта леди стала воплощением всех моих мечтаний. Я хотела быть такой, как она, разбираться во всем с легкостью и без особого труда, имея за собой статус имперской неприкосновенности.
Во многом именно та встреча повлияла на мое решение идти на юриспруденцию. И сегодня в последний день всех испытаний, которые я прошла за весь этот год, я должна была узнать результат.
Сначала мы просто проходили практику, потом писали многотомные тесты по темам законов, юридических поправок и обоснований. Потом сдавали экзамены и давали присягу, наизусть читали главный магический свод законов, как поправка к основному своду и посещали множественные суды.
За внимательность на слушаниях и предоставление логических цепочек доказательств нам давали определенные баллы, что и привело нас четверых в последнюю инстанцию всего эшелона имперского Департамента.
Пока я сидела здесь уже который час, я успела изучить весь холл: стены из мрамора, геометрические фигуры на полу, ониксовые и гранитные таблички в простенках со сводом различных законов, словно цитаты, напоминающие о правах и разных особенностях тех или иных правил.
Здесь народу было не много, редкие работники проходили мимо и их гулкие шаги отдавались глухим эхом в просторных помещениях.
Мы вчетвером ждали, когда откроется дверь слева, заняв удобные места на сливовых диванчиках. Между собой мы четверо не разговаривали, знали, что друг для друга лишь конкурентки. Трое моих оппоненток были из более аристократичных семей, чем моя, хоть мой отец и носил почетное звание «Придворного», реального титула у него не было. Я очень боялась, что это может мне помешать, но приободряло то, что я все же сидела среди этих высокородных особ.