И несмотря на то, что ты по смертям уже можешь статистику вести, ты по-прежнему готова рисковать собой? Что, если однажды мы не сможем тебя восстановить?
Маловероятно. Я довольно аккуратно сохраняюсь. Всегда должна оставаться моя копия, а чаще всего даже не одна.
Но если такое все-таки случится? Вдруг того, кто хранит твою копию, тоже уничтожат?
Руби отвела взгляд от полыхающего на горизонте заката и испытующе посмотрела ему в глаза:
Ты ведь не сдашься так просто? Ты наверняка сможешь найти мою более раннюю копию, даже если тебе не принесут ее на блюдечке в тот же момент.
Конечно, я не сдамся. Хотя мне было бы гораздо проще, если бы ты составила список тех, у кого она может быть. Но если вдруг все сложится так неудачно, что твоих копий не останется?
Почему тебя это так волнует, Томас? Дурные предчувствия?
Дурная паранойя. Ты же меня знаешь.
Знаю, и все-таки не понимаю.
Руби подумала еще минуту, улыбнулась и сказала:
Что же, если такое случится, значит, придет время для Руби-2. Ее-то создать легко, донорская личность ведь есть в общем архиве.
Не понимаю, почему там до сих пор нет актуальных бэкапов всех кораблей, проворчал Томас. Всем было бы проще.
Нет, это людям было бы проще. А кораблям нет. Представь, что тебе предложили хранить где-то твоего клона, обладающего твоей памятью. Скажем, замороженным. Неужели ты не будешь постоянно думать, не разморозят ли его без твоего ведома, каково ему будет и как вы потом будете разбираться, кто из вас настоящий?
Элементарно. У кого корона, тот и настоящий, рассмеялся Том. Она, знаешь ли, не копируется!
Он привычно раскрыл ладонь, и голографическая корона заблестела над ней виртуальным золотом.
Да, тебе проще. Но как быть другим людям, которые без короны? И представь еще другое. Представь, что если вдруг твои действия не понравятся людям, они могут уничтожить тебя и разбудить того, другого, потому что вы почти не отличаетесь друг от друга, только он еще серьезных проступков не совершал.
Ладно-ладно, я понял: вы боитесь клонов.
Не боимся. Просто не хотим плодить сущности. Корабли индивидуальны, в этом и был смысл, правильно? Поэтому каждый развивается сам, с нуля или с донорской личности. И новая версия донорской личности может появиться не раньше, чем погибнет уже имеющаяся. Это логично.
А по-моему, не очень логично. Если сейчас, не дожидаясь твоей гибели, создать Руби-2, она ведь будет очень сильно отличаться от тебя. И развиваться, скорее всего, будет совсем иначе, ведь обстоятельства будут иные.
Да, ты вроде бы прав, но это все равно неправильно. Личность должна развиваться как линия, не как несколько параллельных линий.
А я-то думал, у кораблей нет религии, усмехнулся Томас.
Тебе не понять, ты не корабль.
Финальный аргумент. Почти как «вырастешьпоймешь, а пока слишком маленький». Ладно, закрыли тему. Хотя скажи, Руби, неужели ты правда не боишься смерти?
Я ее не хочу. Корабли, как правило, довольно просто устроены: мы стремимся к существованию и не хотим прекращать существовать. Но страх ли это? Не знаю. Если смерть для чего-то нужна и нет способа ее избежать, нет способа сохраниться, значит, так тому и быть.
Если смерть нужна Империи, да? вздохнул Томас.
Да, например.
А если смерть нужна мне?
Ты и есть Империя, Томас.
Я не Империя. Я человек, с безграничным терпением человека, разговаривающего с безумцем, проговорил Томас. Я много раз тебе это говорил.
Ты человек, представляющий Империю, так же терпеливо ответила Руби-1. Ты в каком-то смысле ее олицетворение. Так что если моя смерть нужна тебе, значит, она нужна Империи.
Признайся: это ведь не общее мнение кораблей, правда? Это только твои убеждения.
Ну по крайней мере, в том, что ты безусловно ценен, поскольку представляешь Империю, согласны все, с кем мы об этом говорили.
Но не с тем, что яэто Империя, да? Ну и хорошо. Здорово же мама промыла тебе мозги. Мне остается только изумляться.
Ничего она мне не промывала! Не говори так о Микаэле! вскинулась Руби. Но тут же сменила тон и заговорила гораздо тише. Я она мы просто хотим, чтобы ты был жив, здоров и счастлив.
Спасибо, дорогая. Я тоже тебя люблю.
То-то и оно. Когда ты, наконец, женишься?
Как только протащу через Советы закон о браках людей и кораблей.
Ой, не смеши. Протащить-то ты, может, и протащишь, но зачем кораблю вступать в брак? Кому из нас такое может в голову прийти?
Ну, мало ли. Вдруг найдется такая оригиналка. А я уже подготовился. Сделаешь мне список тех, у кого есть твоя копия? На всякий случай.
Посмотрим. Может быть, и сделаю. Возможно, это и правда разумно.
Она тогда так и не прислала список: видимо, сочла нецелесообразным. Поэтому Томасу пришлось составлять его самостоятельно.
Глава 7
Твоя предыдущая версия недавно погибла, сказал Томас. И я принял решение использовать ее донорскую личность повторно. Для создания тебя.
Руби-2 молчала. Томас знал, что в этот момент она просматривает доступную ей базу знаний, идентифицируя место, время, его самого, ситуацию в мире и массу других параметров. Это отнимает у нее почти все внимание, но позже (минуты через три) она вернется к записи и выслушает все, что он ей сказал.
Руби-1 была прекрасным кораблем. Я надеюсь, мы с тобой так же хорошо поладим, поскольку есть задачи, решение которых я доверил бы только ей. А теперьтолько тебе.
Вас связывали дружеские чувства, сир? подала голос Руби-2. Голос у нее был другой. Немного выше и мелодичнее. Томас только сейчас понял, что голос Руби-1 напоминал голос его матери. Даже интонации часто были те же самые. Руби-2 не имела этого образца, она никогда не слышала Императрицу Микаэлу, свой голос она выработала, исходя из ее собственных представлений о прекрасном? Целесообразном? О чем-то. Выходит, маме тоже понравился бы такой голос, а не ее собственный?
Да, дружеские чувства и даже несколько больше. Она опекала и защищала меня, когда я был ребенком, а потом стала одной из тех, на кого я всегда мог положиться.
Что-то еще?
Разве я не нарушу анонимность, если начну рассказывать тебе что-то еще?
Анонимность относится к личности человека-донора, а не к прошлой линии развития корабля.
Я был влюблен в Руби-1. А она любила меня.
Соболезную вашей потере, сир.
Спасибо, Руби-2.
Желаете ли вы, чтобы я продолжила эту линию поведения?
Ни в коем случае. Я не хочу имитаций. У тебя ведь нет ко мне никаких чувств.
Я поняла, сир. Многие упоминания о Руби-1 ведут в засекреченный архив. Могу ли я ознакомиться с ним?
Да, конечно.
***
Томас считал дни. Формирование личности кораблядаже на базе уже имеющейся донорскойзанимает годы, но уже через пару недель создается какой-то каркас, основа, отличающаяся и от предыдущей версии, если она была, и от человека-донора, нечто уникальное, осознающее себя и стремящееся к существованию, как любой другой корабль. Несформированный корабль, которому нет еще недели, охотно согласится загрузить сохранение своей предыдущей версии, если такое найдется. Корабль, которому есть уже неделя или две, не пойдет на это. Ведь восстановление предыдущей личности будет означать смерть новой. А корабли не любят умирать бессмысленно. Так написано во всех пособиях по поведению кораблей. Но Томас смотрел на Руби-2 и видел другое: личность, которая была изначально, с первого дня, и с первого же дня стремилась к существованию. Это был не каркас, не основа, что за глупые определения? это было что-то вроде личности ребенка, неотлаженной, не окончательной, но все-таки уже совершенно отдельной. И если сначала Томас думал, что сразу приступит к делу и даст Руби нужную задачу, то теперь он считал дни, не в силах решить, что лучше: сделать все, что нужно, прямо сейчас, пока Руби-2 еще не сформировалась полностью, или оставить эту задачу до лучших времен. И то, и другое было нечестно по отношению к ней.
Вы почти не выдержали паузу после смерти Руби-1, сир, в первый же сказала ему Руби-2. Может ведь так случится, что через месяц или два какое-нибудь ее сохранение все-таки отыщется. Вы не пожалеете об этом?
Пожалею, совершенно искренне сказал Томас. Это будет ужасно. И ты абсолютно права, я не выдержал паузу, и это было неправильно. В тот момент я не очень хорошо понимал, что ты не можешь заменить Руби-1, потому что будешь совсем другой. Мне была нужна Руби, и я решил создать тебя.
Вы уже жалеете, сир? Отразится ли это на наших отношениях? Испытываете ли вы негатив по отношению ко мне?
Что ты, улыбнулся он. Как я могу? Ты нисколько не виновата в моих ошибках. И ты для меня как будто дочь Руби-1 или ее младшая сестра. Вроде бы и не она, но кто-то так тесно с ней связанный Я тебя еще почти не знаю, но ты уже очень дорога мне.
«И у меня, похоже, какой-то дар гробить дорогие мне корабли».
Руби улыбнулась. Ее аватара сейчас была блондинкой. Томасу все хотелось попросить ее перекраситься в рыжий, но он понимал, что она уже видела аватару Руби-1, все ее версии, и если не стала ее копировать, значит, почему-то не хочет. Блондинка была круглолицая, светлокожая, голубоглазая. Ее волосы слегка вились, а на щеках проступали ямочки, когда она улыбалась. Идеальные зубы. Идеальная кожа. Идеальное всё. Неправдоподобное. Никакое. Впрочем, она только ищет себя. Ей всего три дня. Со временем она наверняка найдет не такой идеальный образ, зато свой собственный. Правда, непонятно, будет ли у нее время на это. Даст ли он ей это время.
Стоит ли мне относиться к вам как к отцу или брату?
Однозначно нет, поморщился он. Это всё усложнило бы. Опять.
Интерфейс сексуального взаимодействия доступен кораблям на вторые сутки, прямо сказала Руби. Если вы хотите, то
Я не совсем этого хочу, мягко сказал Томас.
Мне ведь нужен опыт, обиженно сказала она.
Руби, тебе всего три дня. Успеется еще твой опыт, ему очень хотелось бы думать, что он говорит правду.
Я некрасивая, да?
Ну, это даже не смешно!
А если так? Руби-2 глянула на него исподлобья, резко провела рукой по волосам, и длинные светлые локоны сменились рыжим беспорядком. Так вам больше нравится?
Томас посмотрел на Руби-1. Ненастоящую Руби, но такую достоверную! Это оказалось неожиданно больно, словно он только сейчас понял, что той Руби больше нет, а эта будет совершенно, бесповоротно другой. И, возможно, ему придется делать выбор между ними двумя. Он смотрел на мертвую Руби в исполнении живого корабля, явно экспрессом переживающего подростковый возраст. Надо помнить об этом: она, может, и не ребенок в человеческом понимании этого слова, но она еще не взрослый корабль. Она многого не понимает. Она не нарочно топчется по его больным местам нет, конечно, нарочно. Но она просто проверяет границы допустимого. Дети, кажется, тоже так делают. Кто-то Томасу такое рассказывалжена кузена, должно быть. Надо помнить об этом. Но так и свихнуться недолго.
Да. Так мне нравится больше. Но красота тут ни при чем. Это было довольно жестоко с твоей сторонынапоминать мне о моей потере. Мне сейчас больно, а это значит, что я не в состоянии нормально с тобой разговаривать.
Но мне скучно!
Поговори с кем-нибудь из персонала. Соединить тебя с Валерией? Кажется, тебе было с ней достаточно интересно.
А я хочу с вами, сир! Почему Руби-1 вам нравится больше, чем я? По человеческим представлениям о красоте я гораздо лучше!
Ты красавица. А она была моим другом. Когда мы узнаем друг друга получше и подружимся, ты будешь нравиться мне больше всех, как бы ты ни выглядела.
Если узнаем. Если подружимся. Слишком много «если».
Корабли и люди заводят друзей именно поэтому? Чтобы был тот, кому они всегда нравятся?
Можно и так сказать, улыбнулся Томас.
Надо было улетать в первый же день после перезагрузки, дать ей время на развитие и изучение людей. Надо было просто махнуть рукой на всю свою дурацкую затею и оставить Руби-2 в покое. Но он задержался на день, а там оказалось, что стоит остаться еще на несколько дней, чтобы лететь прямо в пятый сектор, не возвращаясь в Столицу. Так у него появилось время для общения с Руби-2 и для решения вопросов, которые действительно его волновали. Это было нечестно по отношению к ней. Он должен был дать ей больше, гораздо больше времени, прежде чем подступаться к этой теме. Или он должен был вообще оставить это. Пусть Руби-2 живет себе спокойно, развивается, занимает место Руби-1 или ищет собственную нишу Томас должен был позволить ей это. Но он не мог. Он мог разве что немного потянуть время.
Три дня он говорил с ней о чем угодно, только не о том, о чем хотел. Три дня Руби-2 не слезала с него, задавая бестактные вопросы и довольно регулярно предлагая секс. Интересно, Руби-1 была такая же дурная в первые дни? И ведь у нее уже не спросишь. У нее сейчас уже ничего не спросишь.
Эта, новая Рубиабсолютно другая личность, отдельная от предыдущей версии. Уже сейчас она другая, и с каждым днем будет отличаться все больше. Если стереть ее и восстановить Руби-1, прямо сейчас, когда Руби-2 еще нет недели, это все равно будет уничтожение личности корабля. Еще одной личности. Он создал ее для решения конкретной задачи, но он совсем не учел, что это с самого начала будет не Руби-1. Он думал, у него будет время до того, как стирание Руби-2 можно будет назвать убийством. Но оказалось, что этого времени у него не было.
Что он наделал? Зачем?! Но что еще он мог сделать?..
***
Всё это приобретает какие-то нездоровые масштабы, Томас, сказала Руби-1. Мне кажется, тебе стоит попросить кого-то о помощи. Медиков или психологов, не знаю, кто тут уместнее. Это граничит с манией, понимаешь?
Она вывалила на стол ворох бумаг: стоп-кадров с ним, Императором Томасом, на каждом листе. На каждом стоп-кадре была своя текстовая врезка: «Корабли гораздо лучше людей», «она не корабль, а я привык иметь дело с кораблями», «по-настоящему положиться можно только на корабли, их память безупречна», «не понимаю, почему корабли не могут занимать планетарные посты», «права кораблей стоило бы значительно расширить, под стать их возможностям», «закондело наживное, законы принимаю я». И так далее, и тому подобное.
Пока я думала, что это просто влюбленность, пусть странная, пусть нездоровая сама по себе, я не возражала. Но в определенный момент накопилась критическая масса наблюдений. И они меня тревожат. Томас, кто, если не ты, будет соблюдать интересы людей Империи? Корабли и сами прекрасно о себе позаботятся. Ты должен заботиться о людях.
Томас сел за стол, погонял по столу фотографии, рассортировал их на три стопки: одну большую и две маленькие.
Вот это, показал он на одну из маленьких стопок, было сказано прилюдно. Как правило, подразумевалось, что это шутка, и насколько я помню, аудитория действительно реагировала смехом. Вот это, он перевел взгляд на вторую стопку, я припомнить не могу. Не знаю, в каких обстоятельствах и по какому поводу я это сказал. А вот эта стопка, основная, это твои личные наблюдения, Руби. Это то, что человек по имени Томас говорит в приватной обстановке своему близкому другу-кораблю. Я действительно примерно так думаю, но иногда за этим стоит также желание сказать приятное, польстить или поддразнить. Чего я не желал при этом, так это диагностики.
То, что ты говоришь в приватной обстановке, так же важно, ведь тыэто
Ну вот, опять.
Я не Империя, Руби. Я человек. Я исполняю свой долг, я правлю и принимаю решения. При этом я достаточно ограничен Советом Министров и Советом Кораблей. Если мои решения будут неадекватны, это быстро станет им заметно. Я имею право на личное мнение и не собираюсь от него отказываться. Я не собираюсь принимать никаких дискриминационных законов. Я не собираюсь ущемлять людей. Но я могу шутить на эту тему. И даже разговаривать об этом серьезно. И я никогда больше не желаю оправдываться перед тобой по этому поводу.
Извини. Я вижу, что эта тема тебя задевает, но все же
Задевает? Ты неправильно подобрала слово, Руби. Задевает меня тот факт, что тебе начхать на мои чувства к тебе столько лет подряд. А вот то, что ты считаешь меня неадекватным психом, меня не задевает. Это меня обижает и злит. Очень сильно злит. Как ты вообще представляла себе подобный разговор? Ты придешь, укажешь мне на то, что мне нужно в себе исправить, и я тут же соглашусь и подчинюсь? А сама не хочешь почистить своих тараканов?