Вот и сейчас Василий Васильевич надеялся, что ему удастся воссоздать хоть чуть-чуть приближающуюся к достоверности модель воздействий Предтеч на мир. Если удастся ее создать - может быть, удастся и выяснить предысторию развития: что было до воздействия Древних на какое-то явление или процесс, что стало после их воздействия, и что было бы, не будь их вмешательства в естественные процессы.
Подумав, Головачев ввел в компьютерную модель еще и иные, альтернативные пути развития цивилизации, а не только те, по которым человечество идет сейчас. Возможно, это тоже поможет создать более полную картину возможных воздействий Предтеч. Ведь если у человечества были альтернативные нынешним пути развития, но оно по ним не пошло, то это могло случиться как в силу самостоятельного выбора, так и в силу того, что некие нехорошие "дяди" "помогли" людям сделать такой выбор. Например, представив опасные для самих этих "дядь" способы взаимодействия с миром в самом невыгодном виде. И повлияв таким образом на решения человечества!
А ведь у человечества имеются альтернативные нынешнему пути развития. Они выработаны наиболее длительными, уходящими в самое глубокое прошлое традициями. Пути совершенствования самих себя, предлагаемые различными доктринами, развивающимися в некоторых культурах, создававшихся "между Востоком и Западом", предусматривают накопление субъективного опыта при индивидуальной практике.
Восточнохристианские православные мыслители, к примеру, разработали путь, в чем-то родственный индийской йоге, но более доступный и близкий для западного типа мышления и психики. Почему бы не предположить, в качестве одной из возможностей, что человечество пойдет по этому пути? Ведь, в отличие от йогов, в православной мистической традиции путь духовного совершенствования вовсе не предлагал окончательного ухода от мира. Да, на каком-то этапе там предполагалось уединение в абсолютной темноте и тишине подземных монастырей (чтобы ничто не отвлекало от внутреннего поиска). Но потом человек должен был вернуться в мир, к людям, к общине! В православной духовной практике не случайна формула: "Миром Господу помолимся!.." То есть все вместе, а не по одиночке, устремимся к вершинам Духа.
Вспомнил Василий Васильевич и учение Митрополита Солунского Григория Паламы о внутреннем божественном свете собственной души ("Свете Фаворском"), который каждый носит в самом себе. А поскольку духовная практика "предстояния ума в сердце", проводимая посредством "внутренней сердечной Иисусовой молитвы", стала доступной каждому, кому попадал в руки сборник "Добротолюбие", то путь открытия этого света, остающийся в суперкультуре Индии путем для единиц, в Восточной Европе становился достоянием мира! И этим путем могло бы идти сегодня человечество. Но почему-то не пошло...
В ответ на все размышления Головачева КВР тут же выстраивала соответствующие конструкты, которые, как он видел, становились все более и более гармоничными. Это означало, что он двигался в своем поиске в правильном направлении.
Итак, если мы смоделируем возможный альтернативный путь развития человечества, совмещающий внутреннюю духовную работу с использованием современных технологий, взяв за начальные условия, например, постулаты исихазма? Получим своего рода путь "синтеза знания и духовности". Который, случившись, обладает такой мощью, что способен предопределять развитие человечества на века, а то и на тысячелетия.
В голове Василия Васильевича постепенно выстраивалась система, на стержень которой нанизывались все новые и новые мысли. Каким же он мог бы быть, наш мир, не оказывай на него влияния Предтечи? И каким он сможет стать, найди мы способы восстановления исходных, заданных ПервоТворцом способов описания Реальности и присущих им истинных Образов Мира?
Следя за меняющейся вслед за его мыслями виртуальностью, Головачев обратил внимание на вдруг возникшее яркое пятно. Через мгновение оно уже развернулось перед сознанием Василия Васильевича в древний фолиант. И гулкий голос (а средства ВР позволяли, естественно, создавать и звуковые эффекты) начал читать:
- Если культуре материального гедеонизма противопоставить духовность, то люди такой культуры будут видеть вещи как проявление скрытых за ними идей, - слушал Головачев. - В то время как сейчас большинство современных граждан смотрят на вещь с точки зрения материальной полезности для их организма. Следовательно, назрел вопрос о необходимости возникновения "идеациональной культуры", противоположной культуре материального гедеонизма...
"Да это ж цитата из наследия Питирима Сорокина!" - вспомнил Головачев. Ай да КВР! В нужный момент подбросит именно то, что надо. Ведь это же ключ к одному из способов противостояния влиянию Предтеч! Есть чему порадоваться! Голос же продолжал читать:
- Сейчас большинство людей видят лишь материальную сторону жизни. И совершенно не видят идей, информационных процессов высокого уровня, стоящих за вещами.. А если предположить, что большинство человечества начнет видеть информационные процессы и стоящие за вещами идеи? Ведь тогда Древним, несомненно, станет гораздо сложнее производить свои манипуляции!
Для противодействия развитию такой культуры Древние, очевидно, используют и поощряют всевозможные человеческие пороки, и в первую очередь свойственный людям эгоизм. Они прекрасно понимают, что добровольно отказаться от этого порока люди смогут только при наличии у них правильных моделей описания как окружающего мира, так и собственно человеческих взаимоотношений. Именно поэтому Предтечи всячески препятствуют распространению подобного рода знаний. И не пренебрегают ничем, даже физическим устранением их носителей. После чего легко пользуются человеческой слабостью. Ну хочется человеку получить от жизни как можно больше для себя, любимого, и получить прежде всего материальных благ и всяческих земных радостей. И любому врагу ничего не стоит, подкинув такие блага, в итоге привести человека к гибели.
И какой же вывод? А вывод такой. Братству необходимо срочно приступить к созданию этического учения, которое будет учитывать и даже использовать человеческий эгоизм. Как? Да предложив людям замену низших наслаждений высшими. Причем, показав привлекательность такой замены, продемонстрировав, что истинными, дающими подлинную радость, являются именно наслаждения высшего порядка.
- Вы рискуете, - вновь возник в сознании Головачева бесплотный голос, отличный от того, который читал фолиант. - Очень рискуете.
- Вот только не надо меня пугать, - спокойно возразил Василий Васильевич. - Лучше бы представились, если так поговорить охота.
Молчание. Ну почему же он так знаком, этот проклятый голос, этот неведомый "глюк"? Кого или что он напоминает?
Потом... Он все это проанализирует потом. А пока надо идти дальше.
На чем он остановился? Да, чтобы люди осознали предпочтительность высших ценностей, конечно, потребуется перестройка принципов мышления и системы восприятия людей. А эти процессы Древние научились контролировать особенно тщательно. И уже многое успели изменить к худшему. Примеров тому сколько угодно. Хотя бы организованное ими изъятие из повседневного пользования целого ряда языков, которые описывали мир гораздо полнее, чем нынешние. Устранив эти языки, Древние постепенно упростили и восприятие людей. Ведь если, допустим, у человека нет в языке понятия о чем-то, то и самого этого явления для него словно и не существует.
Весьма показательным примером этому может служить "изъятие" древнерусского языка. В этом языке каждый слог и даже отдельная буква обладали отдельным смыслом. Слово, состоящее из определенных букв, расставленных в определенном порядке, представляло собой некую "функцию". А если говорить в терминах современной математики, то все слово являлось "оператором", результат применения которого к образующим его буквам и давал смысл этого слова.
В Братстве "Стоящих у Престола" имелись любопытные материалы об этой языковой диверсии, осуществленной наследниками атлантов. Василий Васильевич довольно обстоятельно в свое время с ними познакомился. Теперь стало ясно, что диверсия эта "в темную" направлялась Предтечами.
При тщательном сопоставлении современного и древнерусского языков, выполненном структурными лингвистами и специалистами по семиотике, стало ясно, что древнерусский язык обладал более мощными выразительными возможностями, чем современный русский. А его виброакустическое воздействие на сознание и даже на окружающую среду с учетом обертонов, высших и более низких гармоник было гораздо более эффективным, чем у современного русского языка.
Поэтому-то Предтечи постепенно и сделали так, что древнерусский с течением времени перестал быть живым языком народа.
Вот она, самая настоящая ментальная и идеологическая диверсия! А в результате русский народ ушел от более эффективного в смысле выразительности языка и "магии слова" к менее эффективному. Послоговый и побуквенный смысл слов в значительной степени был утрачен.
Да, большинство людей, владеющих русским языком с пеленок, все же не ведает и не воспринимает буквального смысла слов родного языка. Так уж получилось, что господствующая сейчас в науке морфология русского языка и традиция истолкования слов совершенно неадекватны Жизни и самому языку. Как ни прискорбно сознавать, но Древние в этой войне выиграли...
2.
Обратное превращение - фолианта в размытое пятно - было еще более стремительным. А потом Василий Васильевич даже не успел опомниться, как почувствовал, что какая-то сила уносит его в неведомую даль. Это означало, что система нашла какое то возможное решение поставленной проблемы.
Вокруг погруженного в виртуальность и куда-то летящего в ней Головачева вспыхивали и гасли искры, высвечивались алые сполохи, похожие на зарево пожара. Вокруг все гудело, словно ураганный ветер дул в трубах. Он ощущал себя песчинкой, поднятой со дна моря штормом, и ждал той минуты, когда укрощенная волна, наконец, выбросит его на берег. И вот ноги впечатались во что-то очень твердое, отчего ступни отреагировали резкой, но недолгой болью. Гул, сопровождавший полет, пропал. В лицо ударил живой ветер.
Открыв глаза, Василий Васильевич с удивлением обнаружил, что стоит на вершине остроконечной горы. Ни деревца, ни кустика. С неба нещадно палило похожее на размытый белый диск солнце, а под ногами был лишь безжизненный гранит.
Каким то образом Головачев понял, что стоит на горе Синай. "Так вот она какая - гора Моисея!" - подумал Головачев и принялся жадно всматриваться в окружающий пейзаж. Здесь перед будущим пророком явился когда-то сам Господь и дал ему знаменитые скрижали с заповедями.
Повсюду лежала каменная пустыня. И лишь внизу, над ущельями, развевались облачные шлейфы, словно дым от огромных костров, разносимый ветром. Небо, напротив, было совершенно чистым. Василий Васильевич заметил узкую тропку, вьющуюся по склону горы, и пошел по ней. Солнце пекло нещадно, но переменный ветер, довольно прохладный и сильный, скрадывал ощущение зноя. "Как бы не обгореть", - с тревогой подумал Василий Васильевич, и тут же на его голове оказалась бейсболка с длинным козырьком, на глазах появились черные очки, а короткие рукава рубашки неожиданно выросли, закрыв руки до самых пальцев. Больше всего Василий Васильевич порадовался очкам, поскольку глаза приняли наиболее сильный удар - и от нестерпимой яркости солнца, и от ветра, несущего острые соринки. Да уж, у виртуальной реальности были свои преимущества перед обычной. Вот бы и в жизни так - только подумал, и сразу все осуществилось...
Тропинка была едва намеченной, по-видимому, ею пользовались очень редко, и скорее животные, чем люди. Она местами петляла, временами обрывалась полностью, и Василию Васильевичу приходилось карабкаться по скользкому склону. Устав, он посетовал на то, что у него нет возможности летать по воздуху или "прилипать" конечностями к любой поверхности, как, например, это делают мухи. И как только он подумал об этом, свершилось маленькое виртуальное чудо: теперь скала "примагничивала" его.Очень скоро Головачев вышел к пещере, представлявшую собой узкую щель в толще гранита. Трещина пролегала довольно глубоко и располагалась перпендикулярно к земле, являя миру подобие входа в каменные покои. Солнце по-прежнему стояло в зените, словно повиснув на макушке горы. Проследив его путь, Василий Васильевич понял, что оно никогда не заглядывает в пещеру. Ему почудилось, что где-то в глубине журчит вода.
Он подошел поближе к расщелине, и вдруг услышал какое-то странное постукивание. И тут же понял - так некоторые змеи, стуча хвостом, обычно предупреждают незваных гостей о своем присутствии. Он осторожно заглянул в пещеру, и действительно увидел в проникающей туда единственной полоске света блестящую и переливающуюся разными оттенками огромную ползучую тварь. Боа констриктор! Настоящий удав. И какой огромный! Кажется, он пока не собирался проявлять агрессивных намерений, однако его неподвижные глазки внимательно смотрели на Головачева, а свернутое кольцами тело медленно передвигалось, сверкая серебристыми вкраплениями на коже, похожими на большие капли ртути.
Василий Васильевич замер на месте, стараясь продемонстрировать змее дружелюбие и искреннее расположение. В этот момент раздалось легкое постукивание теперь уже за его спиной. И этот звук поверг Головачева почти в животный ужас. Неужели еще один удав? Нет, это уже слишком. Он что, набрел на змеиное гнездо?
Василий Васильевич повернулся, боковым зрением по-прежнему следя за пещерным обитателем. И вздохнул с облегчением, увидев, что позади него застыл, опираясь на посох, седовласый старец.
Одет он был в грубое рубище, подпоясанное веревкой. В лучистых ясных глазах сияла радость, которая бывает лишь у младенцев и великих сподвижников. Старец пригладил ладонью бороду, развевающуюся на ветру, и заговорил на древнем языке, который почему-то оказался понятен Головачеву.
- Ты хочешь подняться к небесам? - спросил отшельник.
"Это же Иоанн Лествичник!" - вдруг понял Головачев.
Неужели это его бесплотный голос до сих пор обращался к нему? Нет, не похоже... Голос старца был мягким, будто наполненным теплом. Тот же голос звучал мертво, холодно и безжалостно.
Разве можно отказаться, когда сам Иоанн Лествичник предлагает тебе пройти путь к небесам? И потому Головачев не задумываясь ответил:
- Да, святой старец, если ты согласишься сопровождать меня. - И неожиданно для себя добавил: - А что это за голос меня сопровождал?
- Поймешь, когда придет время, - сказал старец. - А сейчас - представь себе "лествицу" со множеством ступенек. Чтобы приблизиться к Богу, нужно пройти каждую из них. И не просто пройти, а прочувствовать глубинный смысл, заложенный в каждом из достигнутых уровней. Ибо все они являются нравственными ступенями, дающими крепость и силу духа.
Головачев все еще не мог поверить, что византийский монах, который сумел создать руководство по аскетической и мистической жизни, названное им "Лествицей, ведущей в небеса", сам предстал перед ним... Ведь он жил он полторы тысячи лет назад. Но в виртуале и не такое возможно.
Василий Васильевич вспомнил, что еще во время экспериментов с Дмитрием Одиновым удавалось создавать такие режимы погружения в КВР, в которых психика подключалась к высшим метрикам информационного континуума. При этом в виртуале возникали образы некоторых существ и даже процессов, существующих в глубинных слоях Клубка Бытия. Похоже, что у него сейчас это произошло спонтанно. Значит мозг достиг достаточной глубины концентрации и активации. Открылся канал доступа к бессознательному, а через него и к "банку данных Вселенной".
- Я назову тебе основные вехи, - продолжил отшельник. - Но чтобы их понять, ты должен подняться вверх из миров, на которые Творец взирает со скорбью и печалью, к мирам, освященным радостью Бога. Из мира Тьмы в мир Света. Итак, слушай и запоминай, о путник, ищущий мудрости...
Краем глаза Василий Васильевич уловил внезапное движение змеи. Теперь удав, приподнявшись на хвосте, медленно раскачивался из стороны в сторону, выводя телом замысловатые спирали. Но уже в следующий миг ему было не до удава. Потому что внезапно налетевший ветер, набирая ураганную скорость, закрутился вихрем вокруг Василия Васильевича, и вдруг подхватил его, оторвал от скалы, и поднял в воздух...
- Эти вехи просты и всем известны... - неслось ему вслед. - Но ты скоро сам их увидишь и все поймешь.
3.
Ветра больше не было. Пещеры со змеей - тоже. Василий Васильевич увидел себя стоящим в тумане. Ничего не видно даже на расстоянии вытянутой руки. Никаких ориентиров, и ощущения силы тяжести как будто не стало. И что дальше? Куда двигаться и как? От чего отталкиваться и к чему стремиться? Он застыл в состоянии полной неопределенности.
Оставалось взывать к святому старцу. "Что мне делать дальше?" - мысленно обратился к нему Василий Васильевич. И тут же ноги ощутили желанную твердь, а в пелене тумана словно открылось окно. И прямо за окном проявилась, а точнее, вспыхнула картина, в первый момент ослепившая его. Радужное сияние за "окном" соседствовало с глубокой затягивающей чернотой. Когда глаза немного адаптировались, Головачев разглядел, что и за сиянием, и за чернотой скрываются два ряда ступеней. А если точнее, высоких уступов. Уступы эти располагались по диагонали друг к другу, так что путь от одной до другой получался зигзагообразный. Один ряд ступеней шел вверх и весь был окружен сиянием семицветной радуги, где каждый из привычных цветов имел еще и множество оттенков. А другой уходил вниз, в бездонную пропасть, и свечение над ним было черным.