Этот звук подтвердил опасения Гэна. Он совершил страшную ошибку, посчитав, что женщина едет одна, и теперь беззаботно вел за собой преследователей. Выбор был прост: бежать или сражаться. Пустив вперед самую быструю собаку, он лишь ослабит себя. Крупный отряд растопчет их лошадьми и успеет напасть на племя до того, как оно приготовится к бою. Решение было мгновенным. Ему придется поплатиться за свою самонадеянность.
Жестами Гэн отдал приказания собакам.
Раггар. Скарр. По бокам. Он взглянул на женщину. Каммар возвращается. Он обеспокоен. Оставайся в укрытии. Коль ты действительно целительница, значит, тебе нечего опасаться. Но совсем ни к чему, чтобы, обнаружив тебя, эти люди бросились меня искать.
В лощине под ними показался Каммар, несущийся изо всех сил. Остановившись перед Гэном, он оглянулся и зарычал.
Гэн проверил свой лук.
Не будь идиотом! закричала Сайла, подскочив к нему. Если это конный отряд, тебя просто прикончат!
Твоя уверенность вдохновляет. Оставайся на месте.
Гэн подбежал к небольшой тропе, спускающейся с плато. Отсюда хорошо просматривались все склоны, ведущие к почти плоской площадке, и окрестные лощины. Оставив Каммара рядом с собой, он отправил пегую суку Скарр на возвышенность на краю площадки, а Раггарав кусты на берегу текущей по долине речушки.
Над изгибом лощины в том направлении, где пряталась Скарр, беспокойно взлетел фазан. Пришельцы не пошли по основной дороге. Возможно, их насторожил лай Каммара. Когда показался первый всадник, внутри у Гэна все оборвалось.
К нему приближалась маска смерти воинов Дьяволов: неподвижное белое лицо, огромные черные круги вокруг глаз. От нарисованной алым пасти к подбородку спускались кровавые полосы.
Выстроившись ромбом, в полном боевом снаряжении скакали четверо всадников. Они были одеты в обшитые кожей штаны и бармалыкуртки-доспехи из ивовых прутьев и бычьей кожи. На лошадяхпопоны из жесткой кожи, непробиваемые для стрел и защищавшие от нападения собак. Каждый воин был вооружен коротким луком, а на специальном крюке позади седла висел длинный меч в ножнах, они называли его содал.
Гэн презирал этот крюк. Обхватив его ногой или зацепившись пяткой, всадник мог скакать, держась на боку лошади и укрываясь за телом животногонеобыкновенно эффективный, но бесчестный прием.
Гэн вжался в землю, слыша, как сердце колотится о ребра. Взбираясь на холм, всадники проехали мимо него. Когда ведущий достиг вершины, их строй сомкнулся. Это была тактическая ошибка, на которую так рассчитывал Гэн, враги сбились в кучу. Юноша поднялся с травы позади них, не более чем в десяти шагах от «чистильщика»замыкающего всадника в ромбе.
Не двигаться! проревел он, надеясь, что его юношеский голос не сорвется. Получилось! Четверо всадников застыли на месте. Ведущий! На землю, лицом вниз, руки за голову! Всадник неуклюже спешился. Он был высок и широк в плечах. Его необъятная спина, обтянутая черным бармалом, напомнила Гэну огромный ритуальный праздничный котел.
Правый! продолжал Гэн. Ты следующий! Не оборачиваться! Нельзя, чтобы они узнали, где он стоит, и что один, и что так молод. На всякий случай Гэн отскочил влево.
Это спасло ему жизнь.
Стрела вонзилась в землю, просвистев мимо правого плеча. Это звук еще звенел в его ушах, когда с соседнего холма донеслись вопли и рычаниеРаггар набросился на стрелявшего в хозяина.
Заметив, что «чистильщик» приподнялся в стременах, Гэн, не задумываясь, выпустил первую стрелу. С удивлением, как бы со стороны, юноша отметил, что часть его сознания совершенно спокойна, и он способен проследить за трепетанием яркого оперения стрелы, пронзающей шею всадника.
Левофланговый всадник обернулся в тот момент, когда вторая стрела Гэна прошила ему бицепс и вошла между ребер. Раненый конвульсивно пришпорил лошадь, и та, рванувшись вперед, сбросила изогнувшееся дугой тело.
Правофланговый вскочил в седло и, зацепившись ногой за крюк, развернул коня боком к Гэну. Мечом он отгонял Скарр, давая возможность ведущему подняться на ноги и взобраться на лошадь. Скарр снова и снова набрасывалась на них, не в силах справиться с жесткой попоной. Когда лошадь великана-ведущего споткнулась, Скарр без промедления прыгнула и вцепилась клыками в его скованную стременем ногу. Заорав, тот полоснул собаку мечом и, не удержавшись, снова рухнул на землю. Лязгая зубами и извиваясь в агонии, упала и Скарр.
Каммар подоспел как раз, когда упавший вновь попытался сесть на коня. Пес, стремительный, словно молния, опрокинул воина навзничь.
На помощь товарищу бросился последний из оставшихся в седле всадников. Выпущенная Гэном стрела беспомощно скользнула по попоне, и он невольно вскрикнул, глядя, как сталь клинка сверкает перед идущей галопом лошадью. Но оба они недооценили силу поверженного великана. Тот как-то ухитрился просунуть руки под передние лапы Каммара и отбросил собаку. Пес беспомощно закувыркался в воздухе, а лежавший резко приподнялся. Грудь его оказалась прямо перед клинком напарника. Всадник попытался отвести меч в сторону, но было поздно.
Раненый стремительно вскочил на ноги, словно ничего не произошло, изумленно смотря на пробитый окровавленный бармал. Будто споря со смертью, он упал на одно колено, затем на оба и, наконец, рухнул лицом вниз.
Собравшись с силами, Каммар пустился преследовать последнего всадника. Краем глаза Гэн заметил, что на помощь ему бросился Раггар. Меньший пес бежал с трудом, так что, когда донесся крик удаляющегося всадника, он свистом приказал псам остановиться.
Эй, послушай! закричал конник.
Гэн вновь свистнул, и собаки спрятались в траве. Они тяжело дышали.
Говори, что хочешь сказать.
Всадник вытянул руки, держа на ладонях обнаженный мечзнак, символизирующий в его племени мирные намерения. Вблизи было видно, что он зол. Голос, резкий, отрывистый, дрожал от гнева.
ЯЛис Одиннадцатый, охотник за людьми из племени Людей Гор. Я узнаю твой след, парень, когда мы снова встретимся.
ЯГэн. Я знаю тебя, Лис.
Я знаю тебя, Гэн. Я еще доберусь до тебя и сошью одежду из шкур твоих собак.
Твои друзья тоже так считали. Мои собаки будут жрать твои потроха.
Лис сплюнул и, вложив меч в ножны, ускакал прочь.
Гэн смотрел ему вслед, когда к нему подбежала Сайла.
Ты не ранен?
Не думаю. Все произошло так быстро
На этом дело не кончится. У тебя появился враг. Я жила среди них и знаю, что Лис слов на ветер не бросает.
Гэн перевел дыхание. Не время выпускать на волю хриплый крик страха, эхом отдающийся в голове. Достав короткий нож, он опустился на колени и отрезал верхнюю фалангу мизинца «чистильщика». Подойдя к телу ведущего всадника, он услышал голос Жрицы:
Тело воина принадлежит его племени. Мне рассказывали, что Люди Собаки увечат мертвых, но я думала, что это ложь.
Мы берем только самую маленькую косточку, как трофей, и только у тех, кто погиб от наших рук. Он помолчал. Этого убил Лис Одиннадцатый. Не уверен, могу ли я взять палец у него
Сайла с шумом втянула воздух и отвернулась. Словно оправдываясь, Гэн продолжал:
Но ведь можно считать, что его убили собаки. А ты, прежде чем печалиться об этих Дьяволах, вспомни, что тебе довелось видеть, когда жила у них. Мы не охотимся за головами! И не делаем музыкальные инструменты из человеческих костей! Всего лишь один палец как трофей.
Не вижу особой разницы.
А я вижу. Надо отыскать еще одного, которого уложил Раггар. Пошли.
Женщина запахнула плащ.
Прежде чем мы доберемся до деревни, я хочу освежиться в ручье.
Когда я закончу работу. Ты все еще моя пленница.
Вздернув подбородок и сверкая глазами, Сайла сказала:
Даю слово, что не убегу.
Идет.
Ну и ну! Как тебя просто провести!
Я беру свои первые трофеи у тех, кто тоже так думал, Сайла.
Первые? Мне показалось Она запнулась, а затем произнесла, словно извиняясь:Ты казался таким уверенным.
Гэн был рад, что отвернулся от нее. Он посмотрел на лежащую перед ним Скарр и на Дьяволов. Краски смерти размазались, над пятнами запекшейся на солнце крови уже роились мухи. Гэн услыхал свой голос:
Этим утром многие ошибались.
Прежде чем продолжить свою работу, он подождал, пока женщина не уйдет.
Возвращаясь с другого холма, Гэн увидел, что его спутница все еще приводит себя в порядок в долине у ручья. Отдавая дань ее стыдливости, юноша отвернулся и не видел, как она возвращается. Иначе Сайле ни за что бы не удалось застигнуть Гэна сидящим, положившим голову Скарр на колени. На земле лежал пустой кожаный мешок для воды, которой он омыл Скарр. Должно быть, прежде собаке нравилось, когда его пальцы нежно проходились по ее жесткой шерсти. Слезы текли по щекам юноши.
Теперь уже Сайла отвернулась, чтобы Гэн не смог увидеть смешанное выражение сочувствия и страдания, застывшее на ее лице. И не заметил, как усилием воли она стерла его, спрятавшись за непроницаемой маской. И не услышал ее шепота:
Лис, кровожадный идиот, ты чуть все не испортил. Надеюсь, ты проживешь достаточно долго, и я увижу, как ты мне за это заплатишь.
Глава 4
Отправленный со вторым веревочным посланием Каммар переполошил все племя. Еще в миле от деревни Гэна и Жрицу встретила первая группа молодых всадников. Юноши кричали, хвастаясь искусством верховой езды и ярким убранством, расцвеченным утренним солнцем. Гарцующие лошади были великолепны. Они храпели, высоко вскидывали ноги, не меньше парней стараясь показать себя.
Сайлу заинтересовало их снаряжение, и Гэн с удовольствием пустился в объяснения. Необычайно легкие седла специально изготовлялись для воинов, хотя были так же удобны и для пастухов. Изогнутые выступы в передней части седел показались ей похожими на крылья. Они, как объяснил Гэн, защищали бедра и служили опорой при резких поворотах. С каждого выступа свисали кожаные петли, за которые мог ухватиться и бежать рядом пеший воин. Лошадь помогала ему, но ей не приходилось нести на себе его вес. Кроме того, каждое седло оснащалось закреплявшейся сзади кожаной сумкой. Сегодня они были пусты и плотно скручены. При необходимости их заполняли снаряжением и припасами, которых воину хватало на неделю; каждый мужчина с двенадцати лет должен был иметь в своей палатке такое снаряжениеот смены одежды до иголки с ниткой.
Сайла отметилакак показалось Гэну, неодобрительно, что у каждого мальчика был небольшой меч и лук. Юноша объяснил, что все мужчины их племени, независимо от роста и возраста, воины. Его порадовало выражение недовольства, скользнувшее по лицу Жрицы.
Подозвав одного из встречавших, он рассказал ему о гибели Скарр и про то, что нужно переловить лошадей Дьяволов. Сразу же посерьезнев, парень что-то прокричал своим спутникам, и десять всадников помчались в сторону Тигровых Скал.
Вторая группа всадников приближалась медленнее. Они ехали молча, соблюдая дистанцию, и их враждебность чувствовалась даже на расстоянии.
С горечью Гэн наблюдал за всадниками. В какой-то миг он почти поверил, что его победа над вражеским отрядом что-то изменит. Но все осталось по-прежнему.
И дело было не только в личных переживаниях. Гэн расправил плечи, искоса взглянув на Сайлу. Раз он не показывает людям своего племени, как мучительно для него постоянное одиночество, то случайные странники и подавно этого не увидят. Холодный прием со стороны соплеменников был опасен другим: Жрица быстро разглядит внутреннюю борьбу, разрывающую племя.
Сайла прибыла в племя в самый неподходящий момент. Немногие решались ступать на земли Собак и в лучшие времена. Даже Церковь никого не присылала, насколько он помнил. Появлялись лишь случайные вестники и торговцы.
Никто не препятствовал Церкви, потому что ее миссионеры и целители считались святыми, а жизни их неприкосновенными. Ответственность за безопасность вестников падала на всех. Каждый, кто причинял им вред, становился изгоем. Любой, кто встретит, обязан был убить нарушителя этого правила при первой возможности, если только тому не удавалось вымолить прощение.
Вестники несли слова о мире, войне, о надвигающейся чумео том, что касается всех людей. Поэтому они и пользовались всеобщей защитой. Много раз Гэн думал, что этоединственные люди неродного племени, которым стоит позавидовать. Путешествуя где и когда захотят, они могут увидеть весь мир. Неприятным в их миссии было только общее предубеждение: считалось, что вестники предчувствуют надвигающуюся беду, а то и большесвоими пророчествами могут ее накликать. Но вестники часто появлялись и там, где все было спокойно, поэтому Гэн решил, что их репутация как предвестников несчастья преувеличена.
Торговцы выживали потому, что были необходимы. Юноша с трудом сдержал улыбку, сравнив высокомерную Жрицу с этими бездомными бродягами, с их ненадежным унизительным ремеслом.
Украдкой бросив еще один взгляд на спутницу, Гэн подумал, что она прекрасна, даже когда сердится.
Воспользовавшись содержимым маленькой сумки, привязанной к седлу, Сайла ухитрилась полностью переодеться. Капюшон плаща прикрывал горящие от возбуждения внимательные глаза. Гэн еще раз взглянул на свою спутницу, когда они приблизились к краю плато. Он всегда предвкушал момент, когда перед ним открывалась вся деревня. Сегодня эту радость можно было разделить с кем-то другим. Не обращая внимания на раздражающий его эскорт, юноша не спеша наслаждался этим мгновением. Он обвел рукой долину.
Здесь живет мое племя.
Жрица не сдержала возглас восхищения. На холмах, покрытых буйной зеленью, концентрическими окружностями выстроились шатры. В центре лагеря возвышался курган идеально правильной формы. На его вершине виднелось какое-то сооружение. Заметив любопытный взгляд спутницы, Гэн обратил ее внимание на дальнюю границу долины, где клубился пар от горячих источников.
Наши лекари говорят, что чистота уничтожает невидимых, добавил он. Гэн признался, что имеет о них смутное представление, но знает, что невидимые осложняют болезни, а иногда, заразив крохотную ранку, делают ее смертельной.
Сайлу слегка покоробила самонадеянность юноши, который осмеливался поучать ее, военную целительницу из аббатства Ирисов. Но, увидев его наивную серьезность, она улыбнулась про себя, позволив ему продолжать, и рассмеялась вместе с ним, когда Гэн заявил:
Старейшины выбрали это место для деревни, потому что здесь могут всю зиму парить свои старые кости в горячей воде.
Молодой воин показал на долину слева от лагеря. Там виднелись ровные ряды будок для неприхотливых подопечных Вождя Собак. Ближе к ручьям располагались загоны, где Вождь Лошадей следил за приплодом и тренировал вверенных ему животных.
Сайла уже видела собак в деле. По словам Гэна, лошади для людей его племени были также важны.
Трое обычных конных воинов ничего не стоят по сравнению с нашим ночным дозорным на обученном боевом коне и четверкой собак, хвастливо добавил юноша.
Живые воспоминания о схватке в Тигровых Скалах не позволяли отнестись к его словам как к простому бахвальству.
Гэн рассказал и об удаленных поселениях, в миниатюре повторяющих главную деревню. Их было шесть на юге и еще четыре в нескольких днях езды на востоке.
Сайла упивалась видом долины, украшенной шатрами, которые, словно драгоценные камни, сверкали на фоне весенней зелени. Приглушенный оттенок полыни усиливала сочность изумрудных и красных тканей. Были и голубые вкрапления, яркие, словно сапфир или бирюза. Пятна желтого и оранжевого цвета предвещали лето, когда лучи палящего солнца превратят склоны холмов в раскаленную печь. Она знала, что тогда люди уйдут отсюда в прохладу предгорий Отца Снегов.
Сайла знала и о том, что сотни круглых шатров покрыты одеяламигордостью женщин племени. Настоятельница тонко дала ей понять, что в аббатстве Ирисов были бы не прочь раскрыть их секрет. Знали, что ткут одеяла из хлопка. Но тайной оставался состав мази из воска и растений, позволявшей одеялам не пропускать влагу, сохраняя мягкость.
Гэн прервал ее размышления, рассказав, что зимой шатры утепляются изнутри шерстяными одеялами. Отличительным знаком семьи служил флаг с символом на двенадцатифутовой мачте перед каждым жилищем или повторяющийся символ на одеялах. У Мондэрков таким знаком был красный круг с желтым клином в верхней его трети. На одеялах можно было прочесть всю семейную хронику.