Ты сказала, Даржан Маранс? спросил хриплый голос позади.
Фура повернулась, изображая высокомерную неторопливость.
А тебе-то что, разумница?
В Граубунде некто Даржан Маранс взял у нас двести лиг трехволоконных снастей, да так и не заплатил. Высокая женщина со шрамами на щеках, грубым голосом и ежиком зеленых волос насмешливо покачала головой, как будто не веря в реальность происходящего. Даже не мечтала, что этот день настанет. Последние десять лет я следила за командой Марансавдруг наши пути пересекутся? но никогда не думала, что ты окажешься настолько глупой и назовешься прямо у меня перед носом. Она протолкалась вперед, встала между Прозор и Лагганвором и воззвала к клеркам иммиграционной службы:Это воровка! Вы скажете, что такелаж стырил ее папаша, но мне плевать! Она должна понести ответственность за это преступление вместе со своей командой подлецов! Незнакомка погрозила пальцем Фуре и остальным. Не вздумайте пускать их в Малграсен. Они удерут, не успею я и глазом моргнуть. Немедленно сажайте всех под замок, а я заполню все нужные бумаги и точно распишу, сколько эта Тессили Маранс нам должна.
Лагганвор вскинул руки, натянуто улыбаясь:
Послушайте э-э капитан! Не могли бы мы договориться полюбовно? Вдруг случилась какая-то совершенно безобидная путаница? Я не очень хорошо знаком с текущей ставкой за трехволоконный такелаж, но думаю, что шестьсот мер будут вполне честной компенсацией за любое серьезное э-э недоразумение?
Зеленоволосая насмешливо фыркнула:
Шестьсот мер, разумник? Это что, шутка? Ты хоть представляешь, что по сегодняшним ценам на это можно купить?
В широкой ухмылке Лагганвора сквозило отчаяние.
По-видимому слишком мало, чтобы уладить дело?
Арестуйте их! потребовала капитанша. Я сделаю все, что потребуется. Дело не в деньгах, а в принципе. Я готова потратить пару часов на изложение этой мерзкой истории. Да хоть шесть часов!
Позади нее застонала вся команда. Очевидно, у них были другие планы на день.
Первый клерк перевел взгляд с зеленоволосой капитанши на Адрану, затем снова на Фуру. Он наклонился и что-то доверительно прошептал коллеге. Второй клерк уныло покачал головой, потер глаза и встал из-за стола. Щекастый по-прежнему держал в руках наполовину скрученные документы, которые собирался засунуть в капсулу пневмопочты. Он поколебался еще секунду, затем расправил их, потянулся за своим инструментом и поставил штамп в каждом комплекте личных бумаг.
Вам повезло, капитан Маранс, проворчал он, глядя на Фуру. Обычно мы не относимся к подобным заявлениям с таким скепсисом.
Фура посмотрела на часы над столом клерка. До полудня оставалось всего двадцать минутдолжно быть, приближался конец смены. Возможно, не только этого клерка, но и коллеги. Меньше всего им хотелось запустить процесс, подразумевающий дополнительные проверки, новые документы, общение с начальством, комнаты для допросов и прочее, и все это по сомнительному требованию команды, чье прошлое наверняка столь же небезупречно.
Ей нужен другой Маранс, проговорила Фура чуть вежливее. Но все равно спасибо, что вы нас не задержали.
Тратьте свои пистоли, пока можете, сказал клерк, возвращая документы.
Это была хорошая попытка, сказала Адрана Лагганвору, когда они поднялись на уровень улицы в тесной кабине лифта.
Багаж громоздился у ног; из-за него Фура и Прозор остались ждать следующего лифта.
В смысле?
Хорошая попытка уговорить, чтобы мы отпустили тебя в город одного.
Живой глаз Лагганвора сверкнул тщеславным весельем. Другойболее тусклый, стеклянныйсмотрел сквозь нее с надменным безразличием.
Я лишь хотел наилучшим образом потратить наше время.
Она положила руку ему на плечо, почти нежно, и провела кончиками пальцев до самого воротника. Теперь на них не было вакуумных скафандров. Их оставили в камере хранения на том же уровне, где располагался иммиграционный департамент, и переоделись в обычную одежду, которую привезли с собой. Костяшки пальцев Адраны коснулись заросшей щетиной щеки, и Лагганвор улыбнулся, но не без некоторой настороженности. Затем она резко просунула руку к его затылку, схватила прядь густых волос длиной до плеч и сильно дернула.
Тащить тебя сюда было рискованно, сказала она, когда Лагганвор скорчил гримасу. Но это меньший риск, чем оставить на корабле, где ты легко мог бы подать сигнал своим хозяевам.
Я подаю сигналы, процедил он, ради вашего блага, а не своего. Пока мои хозяева знают, что я жив и наблюдаю за вами, они довольныи не попытаются прикончить кое-кого с большого расстояния.
Эта логика работает, пока мы в космосе, возразила Адрана, продолжая выкручивать его волосы. Но это Малграсен, это мир, и я подумала, что у тебя могут появиться другие идеи. Например, вызвать подкрепление, пока мы заняты покупками. Чтобы взять нас живыми.
Я о таком даже не мечтал.
И не мечтай. Мы будем держаться вместе, как приклеенные. Ты и я. Попробуй бросить хоть взгляд в неправильную сторонуне говоря уже о том, чтобы послать туда свой летающий глаз, и я расскажу Фуре, кто ты на самом деле.
Это может плохо кончиться для нас обоих.
Она поймет, почему мне пришлось соврать.
Рад, что ты так веришь в здравомыслие сестры, сказал Лагганвор, поднимая руку, чтобы высвободить волосы. А вот меня пока что убедить в его наличии не удалось. Он вздохнул и пристально посмотрел Адране в глаза. Можешь не сомневаться, я сдержу обещание. Я отправил сигнал двадцать дней назад, сообщив ложную позицию и курс; они не будут ждать новостей, пока мы не уберемся подальше от Малграсена. Они не знают ни о том, что вы здесь, ни о ваших дальнейших планах. Он заметил свое отражение на боковой стене лифта и завозился с челкой. Кстати Что это за планы?
Думаю, будет лучше, проговорила Адрана, если эти планы останутся между Фурой и мной. Между прочим, Бриска
Он моргнул, смущенный тем, что его назвали настоящим именем.
Да?
Ты совершенно прав: я бы не стала рисковать и объясняться с Фурой. Гораздо проще прикончить тебя самостоятельно.
На площади Вирмири, куда привезли космоплавателей лифты, сходилось пять улиц, а сама она располагалась недалеко от центра Стренгазера, одной из самых больших агломераций на этом уровне Малграсена. Фура запрокинула голову и сделала первый полноценный вдох с тех пор, как покинула «Мстительницу». Ароматы города хлынули в ее легкие. Тормозная пыль, уличная грязь, животный жир, обезьяний пот, горячее масло, градирные пары, кухонные запахи, канализационная вонь, кислый смрад пьяницы, вывалившегося из ближайшего бара, запахи из круглосуточной прачечной В целом это была своеобразная отрава, но после многомесячного пребывания в космосе, когда приходилось довольствоваться дыхалью, прошедшей через растительные мембранные фильтры светового плюща, неизменно отдающей зеленью и чем-то затхлым, это было так же прекрасно и волнующе, как аромат духов или шоколада. Она соскучилась по запаху городов. Она соскучилась по запаху миров, по запаху жизни.
Лучше к нему не привыкать.
Выпьем по стаканчику, объявила она, а потом разойдемся. Мы с Адраной обойдем костяные магазиныслишком рискованно, если нас заметят вместе и вспомнят то, что известно о нашем общем таланте. Будем поддерживать связь по трещальнику и встретимся, когда понадобится что-нибудь обсудить. Так или иначе, мне нужно выпить и
Там какая-то катавасия, перебила Адрана и кивком указала на что-то, расположенное поодаль от ближайшего бара.
На углутам, где один из главных бульваров выходил на площадь Вирмири, собралась толпа. Люди теснились, словно зрители в ожидании, когда откроются двери театра. Над ними высилось величественное здание с фасадом, украшенным замысловатой резьбой. Это мог быть огромный универмаг или головной офис страховой компании. На краю толпы подпрыгивал ребенок, желая получше разглядеть, что происходит.
Адрана прошмыгнула между двумя трамваями и присоединилась к задним рядам собравшихся. Фура, Лагганвор и Прозор последовали ее примеру. Адрана запрокинула голову, что-то углядев. Раздался крик; он постепенно нарастал, как будто включилась сирена.
Фура тоже подняла глаза, придерживая шляпу за поля. Над крышами зданий, неоновыми вывесками и пересекающимися, как половинки ножниц, лучами прожекторов, над изящной стеклянной конструкцией герметичного купола, который защищал эту часть города, простиралась в высоту лига вакуума, и там словно проворные мотыльки шныряли катера, а еще дальше находился следующий слой Малграсена, покрытый узором перевернутых городовздания смахивали на подвески, который распростерся на изломанной поверхности, будто чудесное созвездие из расплывчатых мерцающих звезд всевозможных оттенков.
Крикего исторгало чье-то горло, а не машиназародился на уровне двадцатого этажа. Фура увидела открытое окновысокое, одностворчатое, выходящее на нелепо узкий балкон. Крошечная бледная фигурка, судорожно схватившись за нижнюю стеклянную панель, смотрела вниз, на толпу, на краю которой теперь стояли сестры Несс. А собралась толпа вокруг того, кто миг назад выбросился в это окно.
На плечо Фуры легла рука. Что-то холодное и острое коснулось шеи.
Кажется, удача на моей стороне. Вы согласны, капитан Маранс?
Фура медленно повернулась. Холодное острие продолжало прижиматься к коже.
Адрана, Прозор и Лагганвор стояли в стороне с выражением беспомощности на лицах. Они были застигнуты врасплох. Только Лагганвор был вооружен, но не мог пустить свой глаз в ход даже для простой угрозы насилием, поскольку в этом случае привлек бы именно то внимание, которого они пытались избежать.
Вы никогда не встречались с моим отцом, сказала Фура.
Зеленоволосая капитанша усмехнулась:
Я, вообще-то, не уверена, что с ним встречалась ты.
Женщина уже сняла скафандр, избавилась от перчаток. Она провела черным ногтем по своей щеке, покрытой шрамами, огрубелой и морщинистой, как корешок старой книги. Задумчиво склонила голову набок и усмехнулась:
Хоть что-то было правдой?
Фура на секунду задумалась.
Справедливости ради, Индраголдействительно выгребная яма.
Ну да, с этим не поспоришь.
Фура кивком указала на толпу, которая с момента их прибытия увеличилась на треть. Люди были настолько поглощены происходящим, что напряженное противостояние двух экипажей прошло совершенно незамеченным. Наверху кто-то все еще кричал. Казалось совершенно невероятным, что одна пара легких способна издавать такой долгий душераздирающий вопль.
На что они смотрят?
На размазню, сказала зеленоволосая. Это сейчас модносчитай, востребованная специальность. Все Собрание сходит с ума. Ты что, совсем за новостями не следишь?
Я же сказала: мы только что из Пустоши.
Острие чуть отстранилось.
Тогда я немного введу тебя и остальных в курс дела. Полгода назад каждый пистоль в Собраниив каждом кармане, в каждом кошельке, в каждом банке, в каждом инвестиционном фонде, в каждой торговой палатеподвергся спонтанной переоценке номинальной стоимости.
Я что-то такое слышала.
Было бы трудно не услышать. Это самое большое финансовое бедствие, которое обрушилось на Собрание с начала нынешнего Заселения. По сравнению с такой катастрофой любой экономический спад или кризис кажутся высосанными из пальца. Банки называют случившееся Корректировкой. Слово такое отчужденное, абстрактное, будто никак не связанное с реальными людьми и реальной жизнью. Тон капитанши стал задумчивым. Хотя, разумеется, это надо было как-то назвать.
Да уж.
Есть один любопытный нюанс. Капитанша покачала головой. Форменная глупость, ага. В общем, ходят слухи, что к Корректировке каким-то образом причастны две сестры.
Две сестры?
Две чопорные и благопристойные мамзели с Мазариля. Сбежали из дома, заполучили корабльочень быстрый темный корабльи сунули нос туда, куда не стоило его совать. И вот вам результат.
Об этом я ничего не знаю, сказала Фура.
Ну конечно, сказала капитанша, оценивающе глядя на нее. Я и не думала, что знаешь.
Наступила тишина. Фура подняла руку и очень осторожно отодвинула лезвие:
Ты бы выдала этих сестер, узнав, где они находятся?
Зависит от обстоятельств. Многие на моем месте выдали бы. Корректировка сильно ударила по людям, и не только по тем, кто мог не заметить небольшую потерю. Пусть немалый срок прошел с тех пор, как все случилось, но банки еще не закончили ревизию счетов и не всех клиентов известили о судьбе их сбережений. Если бы проблема свелась к изменению количества мер, которое соответствует каждому пистолю, это было бы само по себе скверно, однако обычная бухгалтерия справляется с такими задачами. Подлинная засада в том, что сейчас никто толком не понимает, какова реальная ценность одной меры. Стоит ли десятимерный пистоль сегодня больше, чем десятимерный шесть месяцев назад? Или меньше? Она кивком указала поверх толпы. Одно я знаю точно: этот парень получил весьма неприятные новости.
Банкротом может стать любой, сказала Фура.
Что ж, это правда. Суровая, но бесспорная правда. И дело в том, что, хоть банки и посулили небольшое состояние тому, кто разыщет сестер Несс, эти заведения изначально не пользовались любовью народа. Сама знаешь, как бывает: ты отчаянно нуждаешься в кредите, чтобы поддерживать корабль в исправном состоянии, но никто не желает пойти навстречу.
Фура осторожно кивнула:
Признаться, мою семью банки тоже не баловали.
Могу я вмешаться? мягко поинтересовался Лагганвор, а потом очень медленно расстегнул куртку и достал из внутреннего кармана пухлый кошелек, позвякивающий пистолями.
Что ты предлагаешь, разумник?
Благодарность за вашу добротувы избавили нас от проблем с иммиграционной службой.
Ну, кто-то должен был это сделать. Язык вашего капитана определенно навлек бы на вас беду.
Лагганвор подбросил кошелек на ладони, затем протянул зеленоволосой:
Помните цифру, названную мной в связи с неоплаченными снастями? Здесь примерно столько, может, чуть больше. Достаточно ли такого выражения признательности?
Она выхватила кошелек и сунула в карман, даже не проверив содержимое:
Допустим.
Тогда мы в расчете, сухо сказала Фура.
Раздался щелчок, и лезвие ножа исчезло в миниатюрной брошке, изображающей птицу, безделушка была намного меньше клинка. Зеленоволосая капитанша приколола украшение к воротнику.
Да, в расчете. Но проясню два момента, прежде чем мы расстанемся. Во-первых, не каждый экипаж испытывает такое же двойственное отношение к назначенной награде, как мы, поэтому сестрам Несс не мешало бы поменьше высовываться. Во-вторых сможете передать им сообщение, если ваши пути когда-нибудь пересекутся?
Фура серьезно кивнула:
И что же это за сообщение?
Скажите им вот что: у таких выкрутасов просто должна быть какая-то долбаная цель.
В костяном магазине мужчина с белыми бакенбардами оторвал взгляд от верстака и уставился на Адрану поверх сложных очков с множеством сменных линз. Она неторопливо двигалась вдоль полок, рассматривая товары. Большей частью ерунда для туристов, ничего, что имело бы практическую пользу для настоящего чтеца костей. Черепа размером с кулак, собранные из костей крысы, кошки и собаки, соединенных так, чтобы получилось нечто похожее на череп пришельца, а затем набитых светящейся ватой, которая при удачном освещении могла сойти за активное мигальное вещество. Нашлись и фрагменты более крупных черепов, которые, возможно, когда-то принадлежали пришельцам, но представляли ценность разве что в качестве балласта.
Вижу, у вас глаз наметан на хорошие вещи, моя дорогая, сказал хозяин магазина, пока Адрана рассматривала один из фальшивых черепов покрупнее.
У меня глаз наметан на подделки, спокойно ответила Адрана и вернула череп на полку. К вашей чести, мистер Она сняла с черепа аккуратную этикетку и, шевеля губами, прочитала: «Магазин костей Даркли, Боскл-лейн, шестьдесят два, Вирмири-Уэст, Стрензагер, уровень Пеллис, Малграсен». Мистер Даркли Это же вы мистер Даркли? К вашей честик очень незначительной чести, здесь нет ничего, что можно было бы назвать подлинным; вы довольствуетесь тем, что позволяете неосторожным посетителям сделать собственные выводы. И много желающих?