Он взглянул на Пикеринга, который едва заметно кивнул, ничем не выдавая своей реакции.
Тело против тела,повторил Мастер.Кулак против кулака.
Это будет слишком просто,сказал Великий судья.Землянин безумен, это же всем ясно. Закон запрещает такое.
На мгновение Мастер вроде бы задумался, стоя перед Норденом, точно дремлющий вулкан, и взгляд его стал отрешенным. После длинной паузы он сказал:
Да будет так. Ахрунтинок будет сражаться с землянином Пикерингомнагие на поле игр горы Зчарлаад. Справедливость должна быть восстановлена. Поражение землянина очистит храм и всех нас. Затем мы можем продолжить изгнание демона, который путает наш суд и всех нас.Он указал на Хранителя Истины.Ахрунтинок, приятно ли тебе это испытание?
Ахрунтинок усмехнулся.
Я приветствую его.
А вам, землянин?
Пикеринг пожал плечами.
Я буду сражаться с ним,сказал он, не меняя угрюмое выражение лица.
Решение принято,сказал Мастер и повернулся к толпе.Мы все направляемся на поле игр горы Зчарлаад!
Понадобилось почти полчаса, чтобы толпа рассеялась. Норден, Пикеринг, три высоких лиминоррианина и пять других землян остались у ступеней храма, ожидая, пока толпа разойдется.
Почти ничего не было сказано. Туземцы обменялись несколькими озадаченными фразами, но Норден не смог услышать, о чем они говорили. Однако он мог держать пари, что они задавались вопросом, как Пикеринг сумел так запутать их богословие. Очевидно, он и впрямь находился во власти демона, иначе никогда бы не совершил такое кощунственной действие, но, с другой стороны, ни один демон не может клясться в невиновности на капюшоне Великого судьи. Это не имело никакого смысла. Испытание боем было самым простым решением. Если Ахрунтинок победит землянина, что казалось наиболее вероятным, значит, Пикеринг был виновен в злонамеренных, преднамеренных действиях против религии лиминорриан, и избиение, которое он получит от Ахрунтинока, будет вполне достаточным наказанием. Но если Пикеринг победит...
Норден предполагал, что лиминорриане предпочитали не думать о такой возможности.
Он ждал, не говоря ни слова. Пикеринг стоял между двумя своими суровыми охранниками. Наконец пришло время идти на место.
Норден оставил Пикеринга под охраной туземцев, так как он все еще был номинально их заключенным, и пошел вместе с остальными землянами к джипу, где они сели в машину с Хеонгом за рулем.
Загудели, оживая, турбины, военный атташе лейтенант Томас повернулся, чтобы поглядеть на Нордена, который сел на заднее сиденье.
Сэр?
Что вам, лейтенант?
Вы бы не могли объяснить мне подробности этого испытания? Боюсь, я потерял нить рассуждения с того момента, когда обвинитель завыл, требуя скальпа Пикеринга. Каким образом вы сумели вмешаться и предложить это испытание боем?
Лицо лейтенанта покраснело, он осознавал, что, очевидно, являлся единственным человеком в джипе без формального научного образования, ему было неуютно сидеть здесь и показывать всем свое невежество.
А вы бы предпочли,сказал Норден,чтобы я промолчал и позволил им застегать Пикеринга до смерти?
Нет, сэр... но... Мне кажется, этот способ ничем не лучше! Этот туземец больше двух метров роста и весит почти двести килограмм. Это же будет просто бойня, сэр!
Вы так думаете? Подождите и увидите,усмехнувшись, сказал Норден.Мне кажется, Пикеринг далеко не карлик.
Да он просто ребенок по сравнению с этой громадиной, сэр!
Перестаньте, лейтенант. Думаю, я знаю, что делаю.
После этих слов говорить было не о чем. Норден спокойно сидел, глядя в окно джипа на все более пустынный, неприступный пейзаж. Они ехали в гору за широкой машиной лиминорриан, наполненной горожанами, лиминорриане все еще использовали двигатели внутреннего сгорания для своих машин, поэтому за их экипажем поднималось толстое, безобразное облако дыма.
Они поднимались все выше по горной дороге, земля здесь была покрыта толстым слоем снега, сильный ветер свистел в пилообразных гребнях гор, лишенных деревьев. Трудно было поверить, что у лиминорриан это считалось летом. Здесь тоже температура редко поднималась выше точки замерзания, но не опускалась слишком низко, так что, с точки зрения землян, большой разницы между зимой и летом на этой планете не существовало.
Глядя в окно, Норден думал об испытании. Отчет нужно было написать с особой осторожностью, потому что это будет документ, который станет читать каждый стажер Корпуса, как и предшествующий ему отчет полковника Девола. Забавную парочку представят собой эти отчеты, подумал Норден.
Прецедент Нордена. Ему понравилось, как это звучит.
Он улыбнулся. Сегодня вечером в поселении Ирхик будет много теологических споров, подумал он. Даже слишком много.
На самом деле понадобится далеко не один вечер, чтобы сгладить все теологические разногласия. Лиминоррианам, возможно, даже понадобится совершенно новое богословие, прежде чем Норден закончит работать с ними.
Поле игр горы Зчарлаад было широким плато на плече горы, возвышающимся более чем на две тысячи метров. Норден был благодарен за это. Если бы гора была еще выше, и Пикерингу пришлось бы несладко.
Поле окружал естественный амфитеатр, похожий на выдолбленную в скале раковину, в которой были высечены скамьи. Туземцы медленно занимали свои места. Слой снега покрывал площадь игр, а сильный ветер слетал с вершин окружающей горной цепи.
Пикеринг не выглядел взволнованным. Он слегка притоптывал ногами от холода, но казался спокойным, даже слишком спокойным. Это просто какое-то фаталистическое спокойствие, подумал Норден.
Ахрунтинок ликовал. Здоровенный туземец уже разделся, оставив на себе только короткие шорты и нечто вроде сандалий, и теперь расслаблялся, разминаясь, самодовольно поглядывая вокруг, стискивая и разжимая кулаки. Холод, казалось, не беспокоил его. Его тускло-синяя кожа блестела, лицо было оживленным. Норден подумал о том, сколько раз Ахрунтинок сражался здесь, на поле игр, территории, которую предложил он сам.
Великий судья и Мастер тихонько стояли неподалеку от Нордена. Их лица казались бесстрастными.
Когда же начнется?спросил наконец Норден.
Скоро,сказал Великий судья и указал на крошечную точку солнца, которая висела чуть выше горной гряды.Еще не подошло время. Еще несколько минут. Только несколько минут.
Норден подошел к Пикерингу.
Вы готовы, лейтенант? Чувствуете себя хорошо?
Прекрасно, сэр.
И вас не беспокоит холод?
Ну, может, он слегка и замедлит меня. Но я не волнуюсь по этому поводу, сэр. Я могу справиться.
Надеюсь, что так,сказал Норден, поглядел на здоровенного лейтенанта, который казался странно маленьким по сравнению с высокими лиминоррианами, и усмехнулся.Удачи, Пикеринг.
Спасибо, сэр.
Как и говорил Великий судья, настало время начала поединка.
Выйдя вперед, удивительно звонким голосом старый Махрлек объявил:
Сейчас справедливость будет восстановлена. Ахрунтинок, Хранитель Истины, встретится в бою с землянином Пикерингом.
Жрецы, сидящие в первом ряду, начали скандировать стонущие завывания. Несомненно, это чирлидеры Ахрунтинока, подумал Норден.
Пикеринг скинул с себя одежду, оставшись только в шортах и ботинках. Никаких лент на кулаках, никаких перчаток, никакой маски. Только двое обнаженных мужчин друг против друга. На холоде, без запрещенных захватов. Справедливость будет сегодня восстановлена.
Песнопения жрецов достигло дикой кульминации, теноры и басы провопили в ужасном диссонансе три заключительные ноты.
Затем территория игр притихла.
Сегодня будет восстановлена справедливость,торжественным тоном произнес Великий судья.
Воины вышли вперед.
Ахрунтинок блестел, точно смазанный маслом, его безволосое тело сияло в слабом солнечном свете, мышцы отчетливо выступали под гладкой кожей. Он усмехался, показывая полный рот острых зубов. Он прошел в центр поля игр широкой походкой вразвалку, точно матрос, идущий по палубе во время жестокого шторма.
Пикеринг был уже там, ожидая его. Тело лейтенанта было совершенно не впечатляющим по сравнению с Ахрунтиноком, слишком бледное, слишком волосатое, какое-то приземистое и неуклюже выглядящее рядом с Хранителем Истины. Ахрунтинок двигался с изяществом хорошо смазанной машины смерти. Движения Пикеринга были неловкими, тяжелыми, точно у древнего танка. На поле слышался лишь посвист ветра.
Ахрунтинок сломал тишину, проворчав три быстрых гортанных слога, возможно ругательство, возможно просьбу или молитву. Пикеринг стоял молча.
Расставив руки в стороны, Ахрунтинок двинулся на него.
Норден сразу понял стратегию Хранителя. Ахрунтинок намеревался наиболее эффективно использовать преимущества своих размеров и большего веса. Он собирался стиснуть Пикеринга медвежьей хваткой и сжимать его, пока тот не потеряет сознание или не умрет.
Красные глаза Ахрунтинока вспыхнули жестокими огоньками. Он надвигался на Пикеринга, протягивая к нему руки.
Но у лейтенанта были другие намерения. Он поднырнул под руки Ахрунтинока и ударил кулаком снизу вверх в квадратный подбородок Хранителя Истины, затем быстро отскочил подальше, избегая хватки здоровенного туземца.
Ахрунтинок проревел от гнева и бросился на Пикеринга. Землянин второй раз метнулся ему навстречу и снова нанес удар, затем увернулся и был уже в безопасности. По толпе пошел ропот.
Туземцу, казалось, не повредили два удара Пикеринга, но он рассердился. Он понесся на землянина, махая в воздухе громадными кулаками. Пикеринг легко избежал дикого удара, который был бы фатальным, и ударил левым кулаком прямо в живот Ахрунтинока. Изо рта туземца вырывалось облачко пара.
Ахрунтинок взвыл. Все достоинство воина теперь исчезло. Он отчаянно протянул длинную руку с острыми ногтями на скрюченных пальцах и процарапал шесть красных полос на плече Пикеринга... Но одновременно землянин небрежно ударил Ахрунтинока по губам, и по подбородку туземца побежала тонкой струйкой красная кровь.
Толпа снова притихлаона замерла, точно сжатая пружина.
Пикеринг выдохнул облачко белого пара и повернулся к туземцу. Ахрунтинок бросился на него, и Пикеринг угостил его жестким, точно направленным ударом в сердце, за которым последовал не менее жестокий боковой удар в голову.
Норден почувствовал внезапный прилив ликования.
Хотя туземцы и такие большие...подумал он.
Ахрунтинок был полностью дезорганизован. Не мог заставить свое великолепное тело начать действовать. Теперь Пикеринг все время нападал на него, осыпая ударами со всех направлений сразу. Ахрунтинок сердито рычал, панически махал кулаками в надежде попасть в Пикеринга, но тот вовремя уворачивался.
Пикеринг был везде. Разница в тридцать сантиметров теперь уже не имела значения. Один глаз Ахрунтинока распух и заплыл, под другим красовался здоровенный синяк. Тонкие губы туземца были разбиты. Смешанный с кровью пот катился по его широченным плечам и спине.
Ахрунтинок был прекрасным бойцом. Но первое правило боя гласило, что вы должны подавить своего противника, прежде чем сумеете нанести ему какой-либо ущерб. А Пикеринг двигался для этого слишком быстро.
Ахрунтинок едва успевал поворачиваться к нему, завывая, как ослепленный Полифем, чуть ли не умоляя Пикеринга на секундочку остановиться, чтобы он мог попасть в него. Пикеринг внял его мольбе, остановился, но лишь для того, чтобы показать Ахрунтиноку великолепный апперкот. Ахрунтинок зашатался. Пикеринг нанес еще один удар снизу вверх, и Ахрунтинок отступил, однако еще не потерял сознание. Кровь и слюна пеной лились у него изо рта.
Норден поглядел на Мастера. Тот выглядел совершенно измученным.
Ахрунтинок рухнул на колени, лицом к танцующему перед ним Пикерингу. Пикеринг метнулся вперед и нанес Ахрунтиноку еще два удара, быстрых, но не сильных, чтобы он подольше оставался в сознании. Ахрунтинок покачнулся и попытался снова подняться на ноги. Пикеринг схватил руку Ахрунтинока и быстро завернул ее за спину гиганта.
Интересно, изобрели ли на Лиминорре полунельсон, подумал Норден. Если нет, то сейчас для них настал момент просвещения. Свободной рукой Ахрунтинок безуспешно пытался схватить Пикеринга, который стоял позади него. Но Пикеринг казался неуловимым. Он закручивал руку Ахрунтинока все выше и выше, держа его теперь в полной своей власти.
Норден никогда в жизни не слышал, чтобы толпа в три тысячи человек была такой тихой.
Пикеринг усмехнулся. Норден увидел, что он все же пропустил несколько ударов: одна его губа была опухшей, а левое ухо раздулось. Но все равно он был в хорошей форме. Он подвернул руку Ахрунтинока еще выше. Гигант что-то прорычал.
Внезапно на поле игр раздался громкий треск!
Пикеринг отпустил Ахрунтинока, рука которого безвольно упала, и отступил. Гигант корчился от боли, возя громадными ногами по песку, словно хотел схватить ими шею Пикеринга и сжать ее. Пикеринг схватил вторую руку Ахрунтинока и вопросительно взглянул на Нордена.
Норден покачал головой.
Нет,сказал он на английском.Не ломай ему больше ничего.
На лице Пикеринга появилось разочарование, но он отпустил Ахрунтинока и отступил. Гигант рухнул лицом в твердый снег, все еще не потеряв сознание, но не в силах двигаться. Потом его огромное тело затряслось от громких, полных изумления то ли воплей, то ли рыданий. Он даже не предпринял попытки подняться.
...Но большие шкафы громче падают, додумал до конца свою мысль Норден.
Пикеринг шел с поля битвы. Он тяжело дышал, кожа его стала синей и покрылась пупырышками от холода, но шел он на своих ногах, без всяких проблем. Дойдя до края поля, он подошел к Мастеру и Великому судье и опустился на землю у их ног.
Встав на колени, он взглянул на Мастера и повторил слова, которым научил его Норден:
Мой господин, я прошу прощения за то, что сделал. Вина богохульства все еще возлежит на мне. Соизволите ли вы наказать меня?
Если бы Пикеринг просто ударил его в лицо, Мастер и тогда не был бы более удивлен. Открыв рот, он смотрел то на лежащего посреди поля игр Ахрунтинока, то на стоящего на коленях Пикеринга.
Наказать тебя?дрожащим, удивительно тонким голоском сказал он.Испытание закончено, ты победил. Как мы можем наказать тебя теперь?
Я настаиваю, мой господин. Я осквернил ваш храм.
Норден с трудом сдержал усмешку при виде замешательства Мастера. Жрец-король посмотрел на Великого судью, словно ожидая от него какого-то ответа, какого-то выхода из этой дилеммы: как Пикеринг мог совершить богохульство, если результаты испытания боем ясно показали, что он невиновен? Свидетелями этого были все жители поселения. Как?..
У Великого судьи, разумеется, тоже не было ответа.
Тогда вперед вышел Норден. Он не собирался оскорблять Мастера перед всем поселением.
Согласно вашим законам этот человек невиновен,сказал он.Я прошу вас разрешение забрать его, чтобы решить дело нам самим. Мы можем забрать его? Вы освободите его из своего заключения?
Нечто похожее на ужас пробежало по лицу Мастера.
Да,быстро, слишком быстро сказал он.Этот человек ваш. Дело закрыто и мы удовлетворены. Заберите! Заберите его!
Но дело, конечно, было не совсем закрыто, и лиминорриане еще не были удовлетворены. Их проблемы, подумал Норден, только начинаются.
Он уставился на фигуру директора Торнтона в солидофоне и сказал:
Я сделал то же самое, что и Девол, сэр. Один из моих людей совершил преступление против местных законов. Местные жители пришли ко мне и потребовали его для судебного разбирательства. И я передал его им. Вы должны признать, что я был совершенно честен.
Вы были честны?рассмеялся Торнтон.Ну да, чистый и честный самым грязным из всех возможных способов.
Я возражаю! Возражаю, потому что я отдал местным жителям своего преступника, потому что он сознательно совершил богохульство совершенно открытым, хотя и случайным образом, и потому, что я знал, что по законам лиминорриан можно выбрать испытание боем, если обвиняемый просит об этом...
...и потому, что ваш Пикеринг, разумеется совершенно случайно, оказался одним из лучших профессиональных боксеров Земли,добавил Торнтон.
Ну и что? Дело ведь сделано, не так ли?потребовал Норден.
Дело действительно сделано. И хорошо сделано, согласно вашему же отчету. Вам будет объявлена благодарность, Норден. И когда вы закончите с Лиминорром, я попытаюсь подыскать для вас менее холодный мир. Кажется, у вас была целая череда трудных назначений.
Но это мне нравится, сэр,спокойно сказал Норден.
Но...
Сэр?
Вот и все, что было сказано.
Позже, сидя один в своем кабинете и заполняя обычный отчет о погоде прошедшего дня, он сделал паузу, чтобы хорошенько обдумать то, что сделал.