Задумчиво взглянув на меня, Крейг какое-то время молчал. Я же, напрягшись, был готов оказать сопротивление, чтобы хотя бы в этот раз не оказаться безвольным участником собственных экзекуций.
Ты удивительно строптив. Я дарю тебе шанс стать великолепным произведением искусства, а ты позорно сопротивляешься. Поистине, другим Мастерам несравнимо легче, ведь они работают с бессловесной массой, податливым веществом, а у меня тут целый мыслящий субъект.
Но! Я никогда не был творческим тираном и всегда предоставлял выбор. Вот и у тебя будет целых два варианта. Покориться моему несравненному гению и отдать своё тело для сотворения поистине невообразимых эстетических изысков или он сделал глубокомысленную паузу, затем, взглянув на меня с иронией, продолжил, я верну тебя в цепкие лапы тех, у кого, собственно, изъял под свой риск и ответственность. Думаю, несколько минут тебе вполне хватит, чтобы определиться с решением.
Преувеличенно безразлично Крейг отвернулся от моей персоны и стал что-то еле слышно надиктовывать, одновременно отстукивая по появившимся перед ним светящимся знакам.
Да уж, поставил он меня перед «выбором». Понятно, что возвращаться обратно мне не хотелось совершенно. Но и то, что предлагал этот «сумасшедший учёный-творец-Мастер» мне было совсем не по нраву. Хотя, я так толком и не понял, что же он хочет со мной сотворить.
Здесь, конечно, стоило воспользоваться всплывшей у меня в мозгу поговоркой, «из двух зол выбирай меньшее», но совсем непонятно, какое из этих «зол» меньшее. Поэтому я, словно буриданов осёл (вот опять, откуда эти непонятные сравнения?), застыл между, казалось бы, двумя одинаковыми пучками соломы.
Так и не приняв твёрдого решения, я всё же привлёк к себе внимание Крейга, чтобы хоть немного узнать, что же он собирается со мной делать.
Рад, что ты всё-таки заинтересовался моей великолепной идеей. Обычно мой «материал» не задаёт вопросов касательно своего предназначения, но ты действительно особый случай.
Собственно, замысел прост и в тот же момент филигранно причудлив. Я искусно вплету в твой организм недостающую у него часть, используя последние достижения в медицине. Естественно, не это является основной целью, ведь тогда получится всего лишь обычный протез. Именно поэтому будет существовать ряд тонких деталей, которые и дадут ту бритвенно-острую грань, отделяющую ремесленничество от настоящего искусства.
Но было бы неинтересно рассказывать всё сразу. Имей терпение и тебе воздастся, хитровато улыбаясь, закончил он.
Что ж и вправду задумка хороша. Особенно в моём случае. Обрести утерянную конечность мне ой, как хотелось. Но я не был уверен, что всё будет так, как я себе представляю. Что-то уж больно всё ладно получается. Думаю, здесь кроется какой-то подвох. Правда, понять какой и где именно я пока не мог. Так что, похоже, придётся согласиться, хотя и с некоторой опаской.
Выразив своё мнение, я сразу же напоролся на самую счастливую гримасу из всех виденных мной на этом слое ранее. Видимо, Крейг действительно выделялся из общей массы местных Мастеров и просто «деятелей искусства». И не только своим подходом к делу, но и буквально мальчишеским задором вкупе с выплескивающимся потоком энергии.
К тому же у меня создалось впечатление, что за недолгое наше знакомство я успел ему понравится. Хотя, возможно, это слишком сильное выражение, но уж некую симпатию он ко мне испытывал точно. И я бесцеремонно собирался этим воспользоваться. Поэтому прежде, чем мы приступили к созданию из меня произведения искусства, выторговывал себе пару дней, так сказать, для акклиматизации.
Поупиравшись для вида, Крейг все же согласился. Я же, недолго думая, решил перенести все вопросы, что у меня накопились, на чуть более поздний срок. Сейчас мне хотелось лишь одного, как следует подкрепиться, а после хорошенько выспаться. Всё-таки множество событий, случившихся за последнее время изрядно меня вымотали. И для того, чтобы понять, что же всё-таки происходит, нужна была свежая голова.
Глава 11
Так значит первые среди равных это что-то типа старейшин у вояк с нижнего слоя? Как-то слишком замудрённо. продолжал я бомбардировать вопросами Крейга уже битый час.
Порой я понимал, что они были откровенно глупыми, но сейчас любая толика информации представляла для меня важность. Хотя, если быть откровенным, то мой мозг уже слегка перегружен поступившими в него данными. И мне предстояло ещё всё это систематизировать и разложить по полочкам.
Видишь ли, это только на первый взгляд выглядит запутанно. На самом деле всё кристально ясно и продиктовано условиями, в которых они живут. К тому же имело место быть влияние первоначального состава населения. Понятно, что это были не просто люди, а бойцы, побывавшие во многих битвах. К тому же происходил некий отбор. Все, кто не желал социализироваться в этом обществе, уходили сами. Это к твоему сведению известные факты. Как-никак Первое переселение, важная веха в истории этого мира, терпеливо продолжал пояснять Мастер.
Похоже, в моём лице он, наконец, нашёл покорного слушателя, который ещё и получал удовольствие от самого процесса.
А можно поподробней об этих битвах? И мне, конечно, стыдно, но у меня дома нет особого выбора в литературе, поэтому хотелось бы заполнить эти досадные пробелы. Так что, скажу откровенно, что такое Первое переселение я тоже не знаю. скорчив жалостливую мину, продолжил «раскручивать» своего собеседника на откровенности.
Здесь нужно начать с окончания твоего запроса. Первое переселение было хаотичным процессом, который вскоре принял некие формы и даже оброс своеобразным сводом правил.
Огромное количество людей искало себе удобное место для обитания, и каждый хотел найти идеальный для себя слой. Тогда-то и начали образовываться потоки переселенцев, страждущих райских земель. Вот только запросы были довольно разные.
Конечно, общие желания были схожи. Чистая вода, умеренный климат, плодородная земля, обильная растительность и так далее. И вот тут начинаются различия.
Кого-то совершенно не тянуло копаться в перегное и выращивать что-либо, им подавай свободу и огонь в жилах. Другие хотели спокойствия, но и гнуть спину не желали. Третьи вообще жаждали изучать окружающий мир, не задумываясь ни о чём. В общем, разнообразие так сказать, на лицо.
И тогда, сначала группами, а после и целыми поселениями, люди отправлялись путешествовать. Некоторые уставали от этих бесконечных переходов и оседали там, где придется. Иные шли до конца и находили то, что им по нраву. Были, конечно, и те, кто предпочитал добывать всё силой.
И самое интересное, что никто не может точно сказать в какой момент определённый уровень стал позиционировать себя особым образом. Проще говоря, когда все поняли или осознали, что вот мы земледельцы и охотники, а вот мы такие-то.
Думаю, это, скорее всего, нечто коллективно-бессознательное.
Хотя, существует возможность выделения некоего лидера, который оформил эти постулаты. Теперь, думаю, стоит перейти к бойцам, битвам и другим варварским занятиям.
Как ты уже понял, ярусы не сразу стали заниматься чем-то конкретным и именно поэтому довольно долгое время была некая неразбериха. И вот тут стали образовываться команды людей, которые имели военную подготовку или же просто желали проявить свою силу, но естественно с прибылью для себя. Это и были первые представители нижнего от нас этажа.
Укрепившись на новом месте, они, естественно, принесли свои порядки, а те, в свою очередь, развились в то общество, которое мы видим сейчас, закончил Крейг и знаком показал, что даже ему, любящему «почесать» языком, нужен отдых.
Выждав немного, я вновь накинулся на него с расспросами, и вот тут меня встретило суровое выражение лица Мастера.
Я, конечно, понимаю, что твой юный ум бесконечно тяготеет к информации, но позволь напомнить тебе о том, что и ты кое-что должен мне дать.
Хм, похоже, вот и закончилась самая приятная часть нашего соглашения и начинается менее удобная для меня половина. Пришло время отдаваться во власть творческого гения или безумца, сам не знаю, что вернее в отношении Крейга.
Покорно кивнув головой, я с сумрачной миной отправился в соседнюю комнату-ячейку для начала процесса пересотворения, как напыщенно именовал мой визави «надругательства» над моим телом.
Там меня встретила расплывчатого вида клякса, что дрожащими щупальцами тянулась к моему невинному организму с непонятной целью.
Собираясь с криком бежать обратно, я был остановлен мягкой, но непреклонной рукой Крейга, который «успокоил» меня, объяснив, что это просто механизм. Только внешний вид у него слегка абстрактный и более биологичный. Так было нужно для более точного взаимодействия с «рабочим материалом».
Естественно, эти слова наоборот взбудоражили меня ещё сильнее. Всё-таки я привык видеть машины в более привычном обличии. Где хотя бы понятно, что перед тобой бездушный предмет. А здесь сразу и не поймешь, что это вообще такое. Мутировавшая медуза или действительно технологичный инструмент для воздействия на плоть.
Пересилив себя, я всё же сделал шаг вперёд, а это «существо» будто того и ждало. Метнувшиеся ко мне псевдоподии мгновенно заключили моё тело в свои податливые объятья. Правда, несмотря на кажущуюся эфемерность, они оказались удивительно прочны, и я не мог даже вздохнуть чуть сильнее, чем мне было позволено.
Секундочку. Я, кажется, забыл изменить настройки. Совсем из головы вылетело. Обычно все начинают сопротивляться, кричать, биться в ужасе. В общем, вести себя неподобающе. Да и оказываются здесь мои «объекты» не всегда по своей воле. Так что, приходится заранее продумывать способ, как их лучше зафиксировать.
Ведь совсем не хочется терять столько отличного «материала», из которого вышло бы замечательное произведение искусства.
Но раз ты здесь добровольно, то думаю, стоит сделать условия более комфортными. Ведь так? произнёс Крейг откуда-то издалека.
Ответить я не мог, так как «процедура» похоже началась. И, сказать откровенно, неприятных ощущений почти не было. Лёгкие странные отблески где-то на краю телесной периферии вот и всё, что говорило, о том, что я подвергаюсь какому-либо изменению.
Зато в голове будто образовался вакуум, где кроме мельчайших обрывков мыслей, редких, словно атомы, ничего не присутствовало. И это эфемерное состояние продолжалось неизвестное количество времени, ведь само это понятие куда-то также исчезло.
Удивительно, но, похоже, мне это даже нравилось. В любом случае, в тот момент, когда я вновь возвратился в привычную реальность, меня окатило волной печали и необъяснимой грусти.
Перевести дух мне так и не удалось, так как вернувшиеся ко мне чувства сразу же обрушили мощнейший поток информации и новых образов.
Для начала я понял, что теперь у меня есть рука. Осязание давало мне знать, что сейчас она касается моего же бедра.
Чуть пошевелив пальцами, я несколько раз сжал их и разжал. Никакой задержки не было. Видимо, Крейг действительно был мастером своего дела и в этот раз без пафосной первой большой буквы.
Далее ко мне стали приходить другие ощущения. С трудом интерпретируя их, в конце концов, я осознал, что это некие новые возможности моего тела. Хотя, если быть точнее, заново приобретённой конечности. Именно она была своего рода антенной и транслятором, улавливающим эти «особенные» впечатления.
Больше всего это напоминало касание волны, когда ты лежишь на песке, и на твою кожу накатывается тёплая вода, чтобы затем, отступив оставить прохладу и невесомое покалывание. Правда здесь не было речушки или озера, но некая «призрачная» энергия подменяла собой это понятие.
Ну что ж, всё прошло успешно. Впрочем, по-другому и быть не могло. Ты, наверное, хочешь увидеть свой трансформировавшийся организм и насладиться его визуальной составляющей, вывел меня из раздумий голос Крейга.
Подбоченясь, он с удовольствием рассматривал меня словно некое причудливое насекомое. Дополнительное сходство создавалось тем, что я действительно будто пойманный мальчишкой жук был буквально распят на крестообразной конструкции с закруглёнными краями.
Двигаться я, правда, мог, хоть и в ограниченном положении. Так что первым делом я поднял свою «свежую» руку к лицу и стал детально её рассматривать.
Хм, особых отличий от предыдущей версии я не заметил. Ладонь была ладонью, пальцы послушно выполняли возложенные на них функции, да и запястье осталось, на мой взгляд, таким же неприятно тонким с синеватыми венами, проглядывающими сквозь кожу.
Приблизив конечность практически к носу, я только тогда заметил едва видимые отличия. Волоски и поры. Они был чересчур уж симметрично расположены. Прям будто по некой геометрической системе. Одинаковое расстояние, длина, размер. Почему-то это меня немного и расстроило, и воодушевило одновременно. Всё-таки подсознательно я представлял, что у меня будет по-настоящему механическая рука, сильная и устрашающая. А тут вроде то же самое, да и хрупкость плоти осталась на месте. Значит не буду я выделяться и «пугать» всех своим тех-протезом.
И в тот же самый момент, когда две этих мысли столкнулись друг с другом, сплетаясь в общий мотив настроения, вся поверхность моей «сотворённой» руки сменила цвет. Причём кардинально.
Испуганно дернувшись, я в смятении уставился на отдающий оранжевым тёплый оттенок, что теперь заменял привычную кожу. И прямо на моих глазах колер извилистыми узорами стал перетекать в светло-жёлтую вариацию.
Заинтересовавшись, я продолжал наблюдать столь удивительные изменения, пока, сменившийся несколькими каплями зелёного, окрас моей руки не вернулся к своей привычной ипостаси.
Вижу, ты уже успел насладиться одним из приёмов, что я использовал в твоём случае. Здесь присутствует психоэмоциональная связь с материалом, из которого создана твоя новая конечность. И в соответствии с твоим настроем она будет менять цвет, а в некоторых случаях даже свою форму.
Ну и, конечно, ты ощутил «тонкие» взаимоотношения с чем-то на грани твоих чувств. Это идёт адаптация организма к умению воспринимать определённые виды энергий и полей. К примеру, теперь ты можешь чувствовать колебания гравитации, смену магнитных линий, всплески радиации. А всё остальное зависит от тебя. Если сможешь «натренировать» эти умения, то в твоих силах будет их воспринимать гораздо лучше и точнее.
Но сейчас стоит немного отдохнуть. Всё-таки «операция» была нелёгким делом. Так что, можешь пока прогуляться по моим владениям. Разумеется, в определённых пределах. А где они, тебе подскажет воротник, что прекрасно оттеняет твою загорелую кожу, подытожил Мастер и, устало улыбнувшись, отправился в свои покои.
Я же, оставшись наедине с собой, по привычке хотел заняться терзаниями и смутными гонениями на нелегкую судьбу, но всколыхнувшееся любопытство придавило эти низменные позывы.
Осмотревшись и по наитию выбрав направление, я двинулся осматривать обширные окрестности дома Крейга.
Вскоре оказалось, что случай привёл меня в то место, откуда я попал сюда, а именно, в своего рода парк, что, одновременно сливаясь с множеством других помещений, создавал громадный комплекс, где обитал Мастер.
По пути мне попадались непонятного назначения приборы и устройства, которые находились в нескончаемых анфиладах перемежающихся комнат. Подойти и узнать, что же они делают, меня останавливал здравый смысл. Но вот пытливость ума продолжала толкать вперёд. Пока я не выбрал относительно небольшой и безопасного вида механизм, решился всё же узнать принцип его действия.
Выглядело это приспособление более привычно, чем остальные и представляло собой куб высотой мне по пояс и такой же ширины. Невзрачный и серый он всё же имел несколько ярких пятен, что, видимо, являлись какими-то управляющими контурами. На ощупь они были более шершавые и слегка выступающие, чем остальная поверхность конструкции.
Поэкспериментировав, я понял, что этот прибор выполняет некие непонятные мне действия, которые никак не отражаются на окружающей реальности. После всех моих нажатий, поглаживаний и других потуг он только изредка низко гудел или начинал слегка вибрировать. Вскоре мне это надоело, и я отправился дальше.
Выйдя в рукотворный лес, я направился к знакомому мне ориентиру в виде громадного дерева со слегка фиолетовой листвой. Странно, но у его подножья я обнаружил существо, которое, испуганно вереща, пыталось взобраться наверх. Для этого у него, правда, было довольно громоздкое строение тела, да ещё и с выпирающим хоботом. Но это, похоже, никак не останавливало животное от желания оказаться где-нибудь повыше.