Ит посмотрел на себякошмар. На коже тут и там волдыри от солнечных ожогов, грудь, живот, ногисплошная гематома, а живот еще и сводит болью, потому что нельзя проторчать столько времени в воде безнаказанно, мышцы, да еще и давным-давно не тренированные, болели нещадно. Но это ладно, это ерунда. Перетерплю. Рыжий где? Ит огляделся, и облегченно вздохнул. Вот он, пожалуйста. Спит на второй кровати, поближе к двери, укрыт простыней по пояс, и, кажется, ожоги смазаны какой-то мазью. Сам он мазь, понятное дело, случайно стёр Ит встал, постоял у кроватиголова закружиласьзамотался в простыню, и доковылял до Скрипача. Живой, точно. Живой, и это очень хорошо, потому что даже после появления самолета Иту почему-то не очень верилось, что они сумеют выбраться. Особенно когда он заметил ходивший вверх-вниз ствол пулемета так, стоп. Значит, выходит дело, нас всё-таки подобрали, сообразил он. Нас кто-то подобрал, привез сюда, уложил, и даже смазал ожоги мазью.
«Молодец, ехидно сказал внутренний голос. Очень хорошо. Поразвлекался об часы, поглазел на комнатку умница. А теперь, твою зеленую кошку голос неуловимо изменился, может быть, ты соизволишь хотя бы попробовать узнать, где вы оба находитесь, и что произошло вообще?! Агент ты, или где?! Мозг в кучу собрал быстро, тряпка, и проверяй! Рыжий спит, и пусть спит, он тебе сейчас не помощник».
Ит поежился, уж больно этот внутренний голос был похож на голос Саба. Или Фэба, причем в бытность Фэбом замом главврача какого-нибудь госпиталя. Это дома Фэбдобрый Фэб, а на работе это ядовитая змея, причем с крыльями, которая голову откусит, и не заметит. Хотя всё-таки в больше степени голос похож на сабовский. Бррр. Вот уж не надо, вот уж спасибо. Как-нибудь обойдемся.
Идти было ужасно больно, но Ит всё же добрел до окна, остановился рядом с ним, отдернул занавеску, и, опираясь на широкий деревянный подоконник, выглянул в окно.
Иу него дух захватило от открывшегося перед ним зрелища.
Потому что за окном находилась бухта, идеальная полукруглая бухта, на берегах которой стоял город, и выглядел этот городзолотым. Нет, конечно, золотым он не был, но Ит увидел его в тот момент именно таким. Невысокие дома, террасами поднимающиеся по лесистым склонам; покрытые черепицей крыши, высокий шпиль с флюгером в виде развевающегося флага, улочки, спускающиеся к широкой набережной город казался игрушкой, красивой, искусно выполненной, почти совершеннойИт в тот момент так и не понял, почему, но город лежал перед нимсловно оживший сон, сказочный сон про чудесный южный город, спокойный, уютный, добрый, нереальный, прекрасный. Это великолепие тонуло сейчас в закатной золотистой дымке, в мягких и ласковых солнечных лучах, они-то и окрашивали город в золотистые, охренные, оранжевые тона.
А внизу, в бухте, у длинного, вынесенного в море причала, покачивались на воде самолеты, числом больше десятка. Тоже яркие, как елочные игрушки. Синий, жемчужный, лимонно-желтый, зеленый, бардовый, бирюзовый некоторые оказались двуцветными, Ит без труда признал среди них самолет-спаситель, золотисто-красный, сейчас он стоял у дальней части причала.
Интересно, что это за место? спросил он, ни к кому не обращаясь.
Золотая бухта, произнес за его спиной женский голос. Ты не знал?
* * *
Не понимаю. Должно же было зажить, у всех самое большое за шесть часов заживает! Лежи, лежи, и не думай даже вставать, смотри, ожоги какие. Может быть, еще намазать, тогда поможет?
Её звали Оливия, и от того, как она выглядела, Ит в первый момент впал в еще большее изумление.
Нет, внешность у нее была вполне себе человеческая. Молодая, крепкая, коренастая девушка невысокого роста, с русыми вьющимися волосами, вздернутым носом, упрямым крутым лбом, и серыми глазами, которые, впрочем, то темнели, то светлели, словно там, в глубине этих глаз, играло под солнцем переменчивое неспокойное море.
Со внешностью всё было в полном порядке, но вот одежда
На голове девушки был надет кожаный шлем, увенчанный поднятыми на лоб огромными очками-консервами с темно-фиолетовыми стеклами. Шею украшал длинный белый шелковый шарф, концы которого свисали почти до пояса. Всё остальное кожа и заклепки, заклепки и кожа. Куртка, состоявшая, кажется, преимущественно из карманов и карманчиков, кожаная, разумеется; кожаные штаны, кожаные берцы высотой почти до колен, кожаные перчатки без пальцев; на поясекобура, из которой торчит черная рукоятка тяжелого и даже на вид неуклюжего пистолета.
Еще до процедуры представления она, прежде всего, чуть ли не силой доволокла Ита до кровати, и приказала лечь, потому что «ты сейчас упадешь, а мне придется звать Грегора, а он на меня сердит, потому что опять скажет, что я притворяюсь, а я не притворяюсь, просто не люблю поднимать тяжелое, это у меня еще оттуда, ну, понимаешь» Вклиниться в ее речь Иту удалось лишь тогда, когда она в приказном порядке попыталась уложить его на спину, а он отказался категорически, и лег на бок.
Ложись, как я сказала! рявкнула она сердито.
Не могу. Живот болит, мышцы сводит, объяснил Ит. У вас нет ничего любое обезболивающее, если есть я был бы очень благодарен.
У кого нет ничего? нахмурилась она.
У вас, повторил Ит.
У когоу нас? Я тут одна, она огляделась. Ты меня что, назвал на «вы»?..
Ну да, кивнул Ит.
Обалдеть. Эй, парень, я пилот вообще-то, она гордо выпрямилась. Нас не называют на «вы». А от боли сейчас что-нибудь найду, ну или закажу, это не проблема. Откуда вы такие вообще взялись? Как вас занесло в море, да еще и в таком виде? Плот, что ли, построили, в плаванье пустились? И где ваши животные? Утонули?
Ит, нахмурившись, посмотрел на неё.
Ничего не понял, признался он. Плот? Животные?
Ну плот, плот. Или лодка. Не знаю, чего вы там построили, дернула плечом Оливия. Стащила с головы шлем, провела рукой по волосам. Ит опешилдевушка, оказывается, была очень похожа на Берту, но молодую, совсем молодую. На чем-то же вы доплыли туда, куда доплыли? Сто двадцать лиг от берега, это еще постараться надо. И как вы утопили плот? В последние дни ветра не было.
Подожди, пожалуйста, взмолился Ит. Во-первых, дай мне, если можно, что-нибудь попить и что-нибудь от боли. Во-вторых, у нас не было ни плота, ни лодки, и я не знаю, если честно, как мы тут оказались, и где мы вообще. Если ты объяснишь, буду очень признателен.
Оливия нахмурилась. Потом щелкнула пальцами в воздухе и приказала, обращаясь непонятно к кому:
Плюшевый, заказ прими у меня быстренько. Микстуру от боли и сок какой-нибудь кисленький. И воды. И срочно!
Тебе на кухню или сюда? спросил идущий словно бы сразу отовсюду голос. Сирин, а для кого микстура? Что-то случилось?
Я подобрала двоих в море, хмыкнула Оливия. Теперь вот пытаюсь понять, кто они и откуда. Сам знаешь, после тех событий кхм появилось немало идиотов, которые ищут След. Эти, видимо, из таких же. Как выясню, расскажу.
Договорились. Лови заказ, Сирин. Трансфигураторы Биголя всегда к твоим услугам.
На столе, стоявшем посреди комнаты, возник поднос, уставленный кувшинами и бутылочками. Оливия подошла к столу, взяла одну из бутылочек, открутила крышку, понюхала. Удовлетворенно кивнула, и вернулась с бутылочкой в руке обратно к Иту.
Держи, приказала он. И пей. Пей, пей, боль пройдет почти сразу.
Прости он сказалТрансфигураторы Биголя? переспросил Ит.
Ну да, Оливия удивленно посмотрела на него. А что такого? У вас что, они не работают?
Так это Ит почувствовал, что в висках застучали молоточки. Это
Это город Золотая Бухта, он стоит на Берегу, терпеливо произнесла Оливия.
Это Берег?!
Ну да.
Тот самый Берег?! молоточки застучали еще сильнее, Ит почувствовал, что ему стало трудно дышать.
В смысле «тот самый»? не поняла Оливия. Он вообще-то один. Вы что, в море разум утопили, что ли?
Подожди, пожалуйста, взмолился Ит, садясь. Секунду. Это
Ты повторяешься. Это Берег, и чего-то не пойму, чему ты сейчас удивился? Оливия непонимающе смотрела на Ита. С головой плохо? Ты забыл дорогу, забыл того, кто тебя встретил, забыл
Мы не были на дороге, медленно произнес Ит. Мы Оливия, мы сюда попали двое суток назад. С нами что-то случилось, и мы оказались в море. Мы не выходили на дорогу и нас никто не встречал.
Но ты ведь знаешь, что такое Берег? требовательно спросила девушка.
Ит кивнул.
Откуда ты это можешь знать, если никогда тут не был? И, уж прости, тут никто и никогда не появляется в море. Так не бывает. Ты зачем-то морочишь мне голову, вот только я не понимаю, для чего тебе это нужно.
Я не морочу голову. Это правда. Мы действительно оказались здесь ну, вот так.
Врёшь, категорически отрезала она. Ты врёшь. Как тебя зовут, кстати?
Ит.
Так вот, ты врёшь, Ит. Какое животное у тебя было, и что с ним стало?
У меня не было животного. И у Скрипача тоже не было
Не было, подтвердил проснувшийся Скрипач со второй кровати. Мы не врём, правда. С нами что-то произошло, и мы упали в воду. Сильно ударились, ну, по нам заметно, наверное. Пытались плыть, но не знали, куда. На третьи сутки увидели твой самолет.
Твою машину, поправила Оливия. В небе её зовут Сирин. Меня тоже.
Алконост и Гамаюн у вас тоже есть? поинтересовался Ит.
Гамаюн? нахмурилась Оливия. Нет. Алконост есть. Это машина Софии. А откуда ты знаешь? Откуда ты это можешь знать, если никогда тут не был?!
Скрипач тоже сел, подтянул простыню.
Птицы-девы, объяснил он. Мы ну, в общем, мы немного в курсе о том, откуда они взялись, и как они связаны. Слушай, если это Берег, то у тебя должно быть животное, выходит дело.
У меня не животное, усмехнулась Оливия. У всех насне животные. Мы пилоты. У насмашины.
* * *
Часом позже обескураженные Ит и Скрипач сидели за столом всё в той же комнате, и с затаенным ужасом смотрели друг на друга. Микстура, которую прислали трансфигураторы, подействовала довольно быстро, и они выпросили через Оливию еще и одежду. С грехом пополам нацепив рубашки и штаны, они были посажены Оливией за стол, оделены соком и нехитрой снедьюбутерброды с мясом и сыроми сейчас дожидались всю ту же Оливию, которая, сто раз повторив, что «так не может быть», ушла куда-то, судя по всемусоветоваться на их счет.
Что так не может бытьв этом была уверена, кажется, не только Оливия.
Быть того не может, повторял Скрипач. Берег? Мы? Мы на Берегу? Но как?! И потом, Эри рассказывала, что потеряла память, как только сюда попала. А мы всё помним!
Мы не просто всё помним, мы всё помним даже лучше, чем раньше, подтвердил Ит. Она вышла на дорогу. Мы рухнули в море. Она была одетая. Мыв чем мать родила. Она
Ит, остановись, взмолился рыжий. Ты еще вспомни, что её тут же оделили домом со всеми удобствами и отвели купаться, а утром появился кот, одновременно гуард и фамильяр. Что-то не складывается.
Да нет, это действительно Берег, судя по всему, Ит отхлебнул сока. Но как мы сюда попали? Память да, память мы действительно начали терять полностью, но мы же не умирали! По модулю никто не стрелял, атаки не было, уж что-что, а это я помню. Испуг да, шок да, неожиданностьтоже да, еще какая, но мы были целыми и невредимыми. И если мы мыздесь, то что случилось с намитам? Я ничего не понимаю
Давай будем последовательны, попросил Скрипач. Мы долбанулись об воду, было?
Рыжий, не начинай всё сначала, попросил Ит. Мы сто раз уже это проговорили. Я вот думаю, может быть, всё-таки была атака? Мы просто не помним?
Атакачем? ехидно спросил Скрипач. Если бы хоть одно из того, что там висело, ударило по нам, мы бы оказались не на Берегу. Потому что, если ты помнишь, чтобы тут оказаться, нужно оставить там, он поднял палец вверхсохранное физическое тело.
А вот теперьстоп, приказал Ит. Гипотетически. Дай-ка я подумаю. Допустим, модуль взяли, как и планировали. Что с кораблем, не знаю, но, судя по тому, что мы тут одни, корабль все-таки ушел. Модуль взяли, и с нами что-то сделали. И мы очутились здесь, потому что там на наши тела некто оказал достаточно существенное физическое воздействие. Хотя нет. Не сходится.
Почему? удивился Скрипач. Очень даже сходится.
Не сходится, повторил Ит. Память. У нас сохранна память, мы с этого с тобой начали. У Берега, если я правильно понял Эри, есть правила, одинаковые для всех.
А для Контроля?
Контрольне все Ит задумался. Хм. А ведь тоже верно. Но мы-то с тобой не Контроль, значит, эти правила не могут распространяться на нас. Итак, правила. Вновь прибывший выходит на дорогу, это раз. Его встречают, это два. Провожают, это три. У него появляется дом, это четыре. Потом возникает животное, это пять. Он узнает про Черных, это шесть.
И все эти правила мы уже успели нарушить, констатировал Скрипач. Мы вышли в море, нас не встретили, не проводили, мы в доме у доброй девицы с самолетом, которая почти что копия Бертика, животных нет, про Черных пока не было сказано ни слова. Что делать-то будем?
Ждать, наверное, пожал плечами Ит. Ах, да, совсем забыл. Трансфигураторы нас не видят и не слышат. А это тоже странно, между прочим. Потому что Эри они, если я правильно понял, видели и слышали с самого начала.
Точно, кивнул Скрипач. В общем, мы попали. Ждём, что остается. Ит, дай мне вон тот бутерброд, пожалуйста.
Это мой бутерброд.
Ну хоть половинку дай.
Их было восемь. Мы разделили по четыре. Ты свои уже съел, напомнил Ит.
Я не наелся! Мы столько времени в воде проторчали, я есть хочу
Вот нашелся на мою голову. Если бы не мамины слова о заботе, фиг с два ты бы у меня сейчас эту половину бутерброда получил!
* * *
Врать не имело смысла. То есть Скрипач позже признался, что мысль немножечко «подкорректировать случившееся», как он выразился, у него возникла, но потом он с ней быстро расстался.
Зачем? Пытаться на ходу создать некую легенду, которая неизвестно как потом сработает? А что если она впоследствии обернется против создателей? Нет уж, пусть всё идет, как идет, а дальше посмотрим.
Оливия вернулась не одна, с ней пришли еще двое пилотов. По её словам, они были свободны и вызвались помочь. Посовещаться и решитьчто же делать со странной парочкой, подобранной Оливией, дальше.
Ит и Скрипач с интересом разглядывали пришедшихбыло на что посмотреть.
Молодой высокий мужчина, светловолосый, белобородый, с прозрачными светло-зелеными глазами, застенчивый и робкий, неловко переступая с ноги на ногу, топтался сейчас на пороге комнаты, словно не решаясь войти. Одет он был вовсе не так, как Оливия (Ит уже внутренне приготовился к тому, что все пилоты будут носить кожу, но ошибся). На молодом человеке оказалась неказистого вида льняная куртка, и льняные же штаны темно-синего цвета, а вот обуви не имелось вовсе, и, судя по всему, молодой человек предпочитал ходить босиком.
Девушка, темнокожая, курчавая, с золотистыми, раскосыми, как у рыси, глазами, была удивительно красиваяркой, непривычной красотой, принадлежавшей солнечно-шоколадной расе, и это было неожиданно, и тоже удивительно. Почти как и всё, что происходило в этот странный день. Она тут же прошла к столу, и налила себе стакан сока из графина. Чувствовала она себя легко и свободно, кажется, в этом доме она бывала если не постоянно, то очень часто. Её одежда выглядела вызывающе роскошно: алая шелковая куртка с капюшоном, снабженным меховой пушистой оторочкой, зеленые обтягивающие брюки, больше всего похожие на узкие джинсы, и белые сапоги с золотыми пряжками.
Единственным аксессуаром, который объединял всех троих пилотов, оказались очкии у мужчины, и обеих девушек они были почти одинаковыми. Тяжелые, большие летные очки-консервы с темно-фиолетовыми стеклами. Мужчина держал свои в руках, а у девушки очки были подняты к высокой прическе, на лоб, но не на волосахвидимо, она не хотела портить укладку.
Молодого мужчину звали Грегор, а девушкуСофия.
И вот это ты выловила в море? с интересом спросила София. Далеко?
Порядочно. Сперва подумала, что опять драконыты же знаешь, как они порой морочат голову. Но нет, сама видишь Оливия развела руками. Они утверждают, что вошли в Берег с моря. Разве такое возможно?