Вонючий! жена брезгливо обтерла щеку ладонью. Что?!
Бе-беременна?! с придыханием спросил Олег.
Да, ответила Дашуля на удивление спокойно.
Значит, врали. Врачи врали! Соколов ликовал.
Чего ты радуешься?
Дашут, мы справимся. Обещаю, я пить брошу, работу найду. Тебя на руках носить буду.
Олег, побритый, причесанный в хорошем настроении подходил к проходной машиностроительного завода. Он направлялся к Адашеву в надежде, что тот по старой памяти сможет ему помочь.
Кабинет у Адашева теперь большой, все-таки замдира. И сам разъелся, кабан. Окончательно облысел. Единственная растительность на головекустящиеся пшеничные брови. А когда-то был видным красавцем, бабы под него пачками прыгали. Он сидел за широким столом, заваленным кучей бумаг. На столе по старинке стояли несколько телефонных аппаратов. Шумно работал вентилятор.
Перерыв в работе сильно большой Ты же еще со старым оборудованием работал. Сейчас техника современная, твоей квалификации не хватит, начальник рылся среди бумаг, нашел в глубине документ, протянул. Вот смотри, инструкция. Вишь, ниче не понятно. Изменилось все.
Электрикаона и через пятьдесят лет электрика. Я сориентируюсь, Соколов понимал, что будет непросто. Но он намерен бороться.
Нет, Олег. И твои проблемы с этим делом, Адашев, постукивая пальцем на шее, намекал на пьянство.
Альберт Маратович, у меня жена беременная. Не пью я Возьми, пожалуйста, не пожалеешь. Я тебе порядок во всех цехах наведу.
Не могу, Олег, извини. Шеф на новых технологиях повернулся, все у него должны быть переученные. Башку оторвет, если возьму тебя. Сходи-ка ты лучше в дачный кооператив, там вроде второго сварщика искали. Помнится, ты и варить наловчился.
Здание дачного товариществадеревянный домик с облезлыми синими стенами. Здесь хранился инструмент, рабочие за рюмкой водки обедали принесенными из дома харчами. Здесь же начальник товарищества Макар Данилович Кривошеин принимал просьбы и жалобы садоводов.
Когда вошел Олег, Данилыч, удобно развалившись в облезлом велюровом кресле с сигаретой в руках, смотрел сюжет про рыбалку. Маленький пузатый телевизор с торчащей антенной стоял на сейфе и показывал рябое изображение. Кривошеинмужик без возраста. Вроде матерый, а не стареющий. Поджарый и загорелый круглогодично. Лицо морщинистое, лукавый с прищуром взгляд его молодит. Независимо от времени года, Данилыч носил штаны цвета хаки и бессменные кирзачи. И сейчас он сидел с голым торсом, так и не сняв свои стоптанные сапоги. На улице жарило несносно. А в кабинете полная душегубка.
Здорово, Данилыч! Олег протянул руку.
Олег, ты что ли? С чем пришел? крепкая мозолистая рука Кривошеина сжала потную ладонь Олега.
Адашев сказал, что ты второго сварщика ищешь.
Есть такое дело. Временно, на пару недель. Трубы после зимы дырявые, латка на латке. И те текут. Надо в порядок привести, в две смены поработать. А ты помочь хотел?
Мне, вообще-то, постоянная работа нужна. Но я помогу. На заводе приходилось сварщика замещать.
Вот и ладненько. Подойди к Айрату, он возле девятнадцатого участка варит.
Глава восьмая
Пока варились макароны, Олег переворачивал шкворчащую на сливочном масле докторскую колбасу. Хлопнула входная дверь.
Дашутка, я весь в тебя влюбленный! крикнул Олег и выключил огонь.
На кухню вошла жена. Она выглядела вовсе не радостной. Даже ее платье как-то грустно свисало на бедрах, подчеркивая усилившуюся худобу.
Ну чего ты хмуришься? Все будет отлично, подбодрил Олег.
Ты сегодня трезвый. Странно, Дашуля включила строгача, но на самом деле она растеряна.
Данилыч из дачного товарищества на работу взял, радостно отрапортовал Олег.
Даша молчала в ответ. «А груди ее, в отличие от бедер, налились яблоками», отметил Соколов. Она сейчас походила на студентку, в которую он влюбился по юности. Даже морщинки ее разгладились, несмотря на хмурость.
Я же сказал, пить брошу. Работа временная, но я зацеплюсь, вот увидишь! заверял Олег. Пошли есть.
Переоденусь, жена лишь вздохнула.
Олег и взаправду не пил, старался держать в бодром настроении себя и Дашу. Спальню он решил оборудовать под детскую, расчертил план. Он соберет кроватку, шкаф, пеленальный столик своими руками.
На лесопилке Олег у товарища заказал доски, с женой обсудил дизайн комнаты. Она так и не начала улыбаться, как бы ни старался. Видимо, стрессовала жена. Слишком долго она ждала беременности, так что и надежды не оставалось.
В семь утра Соколова разбудил звонок мобильного.
Здорово, Олег! спешно поприветствовал Данилыч. Слушай, у нас тут форсмажор. Айрат запил. Выйди, две смены отработаешь, я тебе двойную ставку оплачу. Вчера садоводы с крайних участков жаловались, что вода не доходит, напора нет.
Луч сварки медленно двигался по трубе. Палило солнце. По лицу струился пот. Олег выключил аппарат, снял маску, дрожащими руками взял примятую бутыль и с жадностью напился. Ни единого облачка, даже птицы притихли от несносной жары. Подошел Данилыч.
А я смотрю, ты шустренько седьмой участок прошел. Передохни, Олег, посиди в тенечке. На таком солнцепеке сам сваришься, Данилыч закурил. Мне тебя по-человечьи жаль, но помочь некому.
Трубы гнилые, живого места нет. Закончу этот и отдохну.
Ну смотри, сам знаешь, вздохнул Данилыч.
Вечерело, дело сделано. Олег потянулся за водой, пару глотков, и бутылка пустая. Встал, поднял сварочный аппарат. По телу побежала судорожная дрожь. Закружилась голова, ноги подкосились.
Очнулся Олег в машине скорой. Врач сказал, что произошло наложение: абстинентный синдром, обезвоживание и перегрев. Его прокапали, да и отпустили. Правда, Даша сильно переволновалась. «Значит, не все потеряно, остались еще чувства-то», Олегу нравилось, как жена хлопочет вокруг него. Наутро и отпускать на работу его не хотела, но Олегкремень, потерять место он никак не мог.
В каморке за дверью стояла ругань. Соколов дожидался в подсобке. Выпроводив недовольных садоводов, шеф пригласил Олега к себе.
Быстро тебя на ноги поставили, напужал ты меня, раскрасневшийся Данилыч протянул руку.
Сегодня десятый участок брать? Соколов старался казаться бодрым.
Присядь. У меня к тебе разговор есть.
Олег настороженный сел.
Не напрягайся ты так. Я хочу тебя на работу взять. Айрата увольняю, толку, я смотрю, с него мало. Ты быстрее, а, главное, качественнее работаешь.
Спасибо, Данилыч! Как тебя отблагодарить-то?
О чем ты говоришь?! Без тебя у меня работа встанет.
Понял, сам соображу.
Да, ладно. Если не терпится тебе, можешь проставиться. Вечером ко мне товарищ заедет с сельсовета Да и будет с тебя, соображатель.
Не пожалеешь, Макар Данилыч!
Хорош сопли жевать. Седня бери десятый.
Уже взял! Олег счастливый вышел из кабинета.
В конце дня он сбегал в местную лавку. Взял хорошей водки, закуси. У него очень кстати оказались при себе деньги, которые Даша дала на оплату счетов. Когда вернулся, в коморке Данилыча уже сидел его друг Самсон Никитич. Худой, коренастый, в сером примятом костюме и расстегнутой на все пуговицы рубашке. От него шел несвежий выхлоп, но взгляд был острый. Смрад сигаретного дыма висел густой пеленой.
Тяжелая у нас работа. И с депутатами надо порешать, и с коммерсантами, и все через печенку. Почиститься хочу. В выходные на Волгу махну на рыбалку. И сухой закон там. Может и ты со мной? Попостимся вместе, говорил Никитич.
Олег принялся разбирать пакеты и накрывать на стол. Кривошеин достал стаканы, сдул с них пыль, открыл водку и разлил на троих.
Не могу пока, работы много. В воскресенье собрание с садоводами, отчитаться надо. К июлю можно будет выбраться, когда накал спадет.
Данилыч, я не пью, напрягся Олег.
И это правильно. Но за назначение рюмку кинь с честной компанией, настоял шеф.
Поляну выкатил, а гостей не уважишь, подключился Самсон Никитич.
Давай уже, писят грамм и домой беги к жене, Кривошеин протянул стакан.
Не отпустили Олега мужики после первой, а потом он и сам остановиться не смог. На голодный желудок развезло. Но ничего, пока дотопает до дома, все выветрится. Данилычсвятой мужик, по-отечески к нему отнесся. Где еще в городе работу найти? Нет сейчас работы нигде.
Какой же славный вечер выдался! В садах загудели цикады, воздух насытился ароматом запревшей травы. Дышалось полной грудью. Олег шел и представлял себе детскую в нежных салатовых оттенках. Любит он цвет травы и цвет солнца. Так и покрасит мебель, чтоб малыш круглый год радовался. А еще фотообои надо купить с пейзажем. Чтоб река была или пруд.
Уже у подъезда Олега качнуло. Видно, водка все еще доходила. Но ничего, Даша простит, новостьбомбовая. Дверь открыть своим ключом не вышло. Будто замок сменили. Поковырялся, поковырялся, да и позвонил. Придется будить Дашутку, спит она в это время обычно.
А жена, похоже, и не ложилась, одета как на выход. В дверь ровно войти не вышло.
Дашуут, а у меня хорошая новость! Выпалил Олег.
Жена скривилась. Он не любил это выражение лица.
А чего ты такая грозная? Данилыч работу дал постоянную. А Айрата уволил.
Она молча развернулась и ушла в спальню. Олег, раскачиваясь, пытался снять ботинки.
Дашут, ты куда?
Не справившись со шнурками, он поплёлся в спальню. Жена доставала из шкафа вещи. Олег подошел, обнял любимую.
Она толкнула его так, что он качнулся и плюхнулся на кровать. А она продолжила спокойно укладывать кофту в раскрытый чемодан.
Я ухожу, произнесла Даша.
Уходишь?! Куда? Олег ничего не понимал.
К Роберту.
Что?! К этому та-ра-кану?
Жена сняла ворох платьев с плечиков, кинула в чемодан.
Это правда?
Даша продолжала укладывать вещи.
Как?! Олег потер лоб. Ты же не такая!
Какая еще такая?! Даша со злостью утрамбовывала вещи. Все эти годы я терпела твое пьянство. Ждала, когда, наконец, человеком станешь. Прости.
Олег повалился на кровать, отвернулся к стене. Щелкнул чемодан. Затем хлопнула входная дверь. И наступила тишина.
Цветная горсть таблеток выглядела набором леденцов. Давясь, Олег заглотил все до одной. Он горько рыдал.
Глава девятая
Москва
Олежка звучно храпел, когда Наум на кухне за чашкой чая рассказывал Даше что к чему. Сначала Астафьев организовал хакерский взлом, но, когда ребята не пошли у него на поводу и справились сами, Астафьев достал главный козырьон вскрыл историю с отмывом денег через Дашин фонд. А потом этот интриган напряг свои связи, чтобы дело прикрыли, за что Олегу пришлось отдать шестьдесят восемь процентов акций.
Даша ощущала себя так, будто по ней проехался десятитонный грузовик. Опустошение и полное бессилие. Все планы и ожидания рухнули одномоментно. Как она будет смотреть в глаза ожидающих ее помощи детей?! Хотелось просто исчезнуть, пропасть. Она подвела всех. Эти крох, лежащих на аппаратах искусственного дыхания. Подростков, мечтающих о полноценной жизни. Тех, у кого мало шансов выжить. А сейчас и она, и ее прежде успешный муж оказались на обочине жизни. Немощные и порицаемые обществом.
Не грусти, Дашка, Наум отхлебнул бардового каркаде и звучно разгрыз ванильную слойку.
Не грусти?! Или мне послышалось? Дашу тряхнуло от таких слов. Ты такой весь себе молодец! С тебя как с гуся вода! А по чьей просьбе я деньги отмывала?!
Даш, ну это же твое решение, он издевательски хмыкнул.
А почему твою долю при переделе не тронули, а только Олега?! Дашу колотило, она едва не срывалась на крик.
Да потому что у меня и отрезать нечего. Мои семь процентов им не интересны! Соколова, угомонись, а?!
Да пошел ты!
Наум Даше всегда не нравился. Сволочной он какой-то. И зря ему Олег так доверился.
Как скажешь, зло прошипел он и выбежал из квартиры, хлопнув дверью.
Потрясывало, Даша достала заначку на черный деньприпрятанные сигареты, которые она себе позволяла по особым случаям. Выкурила одну, но не накурилась. Взяла другую. Храп из комнаты уже не доносился. Олежка спал тихо-мирно. Она сейчас свалится рядом с ним, прижмется к его худощавому телу. И почувствует себя, как прежде, в полной защищенности.
Муж спал, отвернувшись к спинке дивана и не издавал ни звука. Его рука заломлена назад, а ладонь забавно растопырена. Даша прилегла рядом, едва не свалившись, обхватила слегка провисший животик.
Эй, подвинься, тихо сказала она.
Олег даже не пошевелился.
Ну ладно, я ухожу, пригрозила игриво.
Тишина. Даша потрясла Олега. Словно куклу, без чувств и без жизни. В душе прострелило. Даша подскочила, склонилась над мужем и увидела, что у него свесился язык.
Бригада медиков прибыла очень быстро: база скорой помощи находилась в нескольких кварталах. Врач диагностировал асистолию, полную остановку сердца.
Дефибриллятор в этой ситуации бесполезен, прокомментировал медик, когда есть фибриляция желудочков, разные области сердца сотрясают его одновременно с разных направлений, но они не дают размеренных ударов. Током можно запустить сердце, заставляя работать разные участки в унисон. Но в нашем случаеасистолия. Внутри клетки просто нет электролитов, способных создать импульс. В такой ситуации разряд ничем не поможет.
Доставай прибор и делай свою работу! едва держась на ногах, выпалила Даша.
Женщина, я же вам объясняю, поздно уже, врач вынул бланк из своего портфеля.
Доставай эту хрень! заорала она.
Не мешайте работать, огрызнулся доктор и обратился к медбрату, зафиксируй смерть.
Что?! прохрипела Даша и кинулась в соседнюю комнату.
Через мгновение она появилась с пистолетом в руках. Направив дуло на врача, Соколова скомандовала:
Доставай аппарат!
Доктор с недоумением посмотрел на нее.
Немедленно! срывающимся голосом крикнула она.
Ладно, ладно.
Врач и медбрат начали реанимационные действия. Удар за ударом, но сердце на заводилось.
Вот видите, с укоризной сказал медик, уже двадцать ударов током! Если бы его можно было запустить, оно, как старый мотор, подавало бы признаки жизни. Хотите еще?!
Продолжай, твердо обрубила Даша, не спуская дула.
Двадцать три, двадцать четыре.
Пять тысяч вольт! Скомандовал врач медбрату и приставил лапы дефибриллятора к груди Олега.
На кардиомониторе прямая линия сменилась синусоидой, амплитуда которой угасала. Во взгляде доктора читалось недоверие:
А ну давай еще.
Удар, удар, синусоида появлялась и угасала.
Ну?! врач издевательски спросил у Даши. Хочешь еще? Прожжем его как следует?!
Она опустила пистолет, подошла к Олегу и присела на корточки. Соколова прильнула щекой к растопыренной холодной ладони.
Любимый, ты мне нужен. Прошу, вернись, бормотала она, мы должны родить ребенка, ты же этого хотел. Я готова, слышишь, готова.
Отойдите от пациента! Властно прозвучал голос врача.
Даша спустилась на пол, обхватив колени. Весь мир замер в этой пустоте, где не было логики и здравого смысла. Что происходит?! За что?!
Следовал двадцать восьмой удар, на мониторе пошла устойчивая синусоида, сердце забилось.
Вообще-то, это чудо, доктор вытер пот со лба.
Опасения врачей о повреждении мозга не подтвердились, Олег быстро восстанавливался.
Глава десятая
В конце недели Олег пригласил друзей на чай. Всех, кроме Димы. С последней вечеринки этого прощелыгу так никто и не видел. Его подружка Ларка сказала, что он улетел по важному делу.
Криса, словно райская птица, в люминесцентно-оранжевом коротком платье щебетала без умолка. Красавец Макс настойчиво обхаживал Криску, сколько Даша их помнит. Но моделька его воспринимала как данность, использовала по полной, то давая шансы, то забирая их назад. Слишком она озабочена своей карьерой, тем более что и возраст модельный уже поджимает. Индустрию брали штурмом юные нимфетки. Долина не сдавалась, и сейчас она почти у цели. Макс Кузнецовфинансовый менеджер, завидный жених. И чего Криска брыкалась, Даша не понимала. Хорошая была бы пара.
Сегодня Кузнецов выглядел хмурым, отшучивался дежурными фразами. Видимо, предстоящий отъезд Крисы его огорчал. Ее не будет в Москве аж четыре месяца.