Эриха всегда раздражал пафос Космической Компании «Мета», как и ее любовь к громким словам и звучным именам. Если слово «Нергал» было еще терпимо, то Акендревнеегипетский Бог, который перевозил через реку на лодке души умерших в подземное царство, казался сущей нелепицей.
Даже имя Ириды, компьютерного помощника, осуществляющего связь с Землей, созданного для поддержки системы жизнеобеспечения на станции, тоже являлось акронимом. На самом деле, оно обозначало Искусственный Роботизированный Интеллект Долгосрочного Анализа и, вне всякого сомнения, было отсылкой к Ириде, вестнице древнегреческих Богов и олицетворению радуги.
Когда Эрих был в центральном офисе Меты, подавая свое резюме на должность смотрителя Дома, в отсутствие колонистов, в его глазах зарябило от звучных наименований и приевшихся имен. Он спросил у девушки за стойкой, откуда взялось такое разнообразие, в ответ на что, та поглядела на него, как на умалишенного.
«Таким образом, Мета хочет показать, что мымеждународная организация. Названия подчерпнуты, чаще всего, из древнегреческой, древнеегипетской и древнеримских культур. Общее количество религий и мифологийбольше двух десятков».
«Просто изумительно, как они погрузчик еще не назвали Иисусом Христом, мрачно подумал тогда Эрих, разворачивая в руках яркий рекламный буклет с символикой компании, Я бы не удивился».
На самом деле, все оказалось не так уж и плохо. Его кандидатура на роль смотрителя была одобрена в первые две недели, а еще через шесть дней, стала известна дата отбытия шаттла. Оставлять жену и сына было невозможно тяжело, но годовая вахта обещала принести столько денег, что рискнуть, однозначно, стоило. Родные провожали Эриха, как героя, хотя таковым он себя не считаллюбая работа хороша, когда тебе нужны деньги. В кратком интервью, которое он давал местному изданию в своем городе, он постарался быть максимально честным и лаконичнымнет смысла примерять на себя чужие роли, если они тебе велики.
Эрих старался ежедневно поддерживать связь с Землей, искренне расстраиваясь, когда погода приносила сбои или выдавала смазанную и смутную картинку. Пятнадцать месяцев на Нергале, где четырнадцать пройдут в полном одиночестве, если не считать Ириду, пока не прибудут следующие колонистывсе это только на словах казалось легким и незамысловатым делом. Суть была даже не в кропотливой работе, сводившейся к сбору редких проб почвы или плесени, несложной починке техники или проверке системыпроблема была в том, что оставаться одному не хотелось вовсе. За четыре недели пребывания в Доме, Эрих успел привыкнуть к своей новой компании, и сейчас даже не представлял, как будет прохаживаться по трем жилым этажам станции, где нет ни одной живой души. Конечно, Ирида, создает иллюзию собеседника, но по факту, едва ли является чем-то большим, нежели стул, стол, или микроволновка на кухне. А если ты начинаешь разговаривать с микроволновкой, самое время сходить к врачу.
Мета отказалась от первоначальной идеи держать на станции полный штат работников во время смены колонистов, посчитав, что это предприятие несет с собой больше проблем, чем видимой пользы: станция автономна, и может собирать ресурсы без руководства человека. Роботы будут продолжать свое дело, а плесень, собранная в специальные боксы все так же будет отправляться на склад. Склад опустошат через год, когда прибудут колонисты или следующий смотритель. А пока, хозяином людского оплота и владыкой целой планеты будет он один. Неплохой карьерный рост для бывшего журналиста?
Эрих слышал, что изначально здесь оставалось три смотрителя, но в один прекрасный день, когда второй год изоляции подходил к концу, а подмога все не пребывала, столкнувшись с настоящим штормом, длящимся чуть более восьми месяцев, один из парней двинулся умом и испепелил другого из строительного лазера. Потом пристрелил второго соседа из табельного оружия охраны, а после вышел из Дома прямо под кислотный дождь. Наверное, сейчас на его месте растет плесень, а может быть, разливается лужа. Эрих старался не думать об этом.
В любом случае, такая беда случилась почти пять лет назад. За это время Дом успел повидать уже пять смотрителей, и все было в порядке. Ирида, какой бы механической дурой не была, видимо, хорошо знала свое дело.
Все оставшиеся четыреста дней он будет смотреть фильмы, заниматься спортом, писать сказки для сына, и просто отдыхать от надоевших ему мегаполисов. А если станет скучно, можно поговорить и с Иридой. Время пройдет быстро. А после будет криосон, полет на станцию, а оттудапрямая дорога домой. Четыреста днеймелочь, о которой и думать не хочется.
Чем мы будем заниматься с тобой, дорогуша, когда все улетят? поинтересовался Эрих, закрывая карточкой двери в свою каюту и выходя в коридор.
Даже не знаю, Эрих, отозвалась Ирида, и голос ее прозвучал по-прежнему холодно, Но вам это понравится. Я обещаю.
3. Мартина Шольц. Психиатр
Больше всего на свете Мартина Шольц ненавидела три вещи: переполненный транспорт, опаздывать на важные встречи, и своего бывшего мужа, который бросил ее ради молоденькой секретарши два года назад. Хотя, наверное, нетопаздывать она ненавидела всей душой, а вот со всем остальным, было еще можно мириться.
Часы на левой руке упрямо сводили стрелки к цифре четыре, хотя на она купила билет около десяти. Потом последовало томительное ожидание автобуса, который, естественно, задержался в пути, долгая посадка с выбором местаконечно, возникла неразбериха с креслами, а затем, как вишенка на тортеполомка прямо на центральном шоссе. Мартина была зла на себя, на несчастного водителя автобуса, на каждого пассажира рядом, и на весь мир в целом, за то, что испортили ей такой многообещающий день.
Она выехала из Берлина поездом, потому что забытый всеми городок Глекнер был настолько никчемным, что не обзавелся даже маленьким аэропортом. Для туристического городабольшая оплошность, особенно в это время. Мартина прибыла на место в девять утра, еще до наступления летней жары, и коротая время в зале ожидания автовокзала, набросала в блокноте небольшой план действий, расписав его чуть ли не поминутно. Кажется, еще в Берлине, ее предупреждали, что добраться до Альтштадта, старой части Глекнера, тяжело и летом, и зимой. Зимой из-за постоянных снежных бурь, обрушивающихся на город, а летомиз-за бесконечного потока туристов, которых слишком уж интересует античная романтика, пыльная старина, маяк и море. Этим утром она была уверена, что все предупрежденияэто только глупая фикция, вот и пришлось поплатиться за свое недоверие. В автобусе было невероятно жарко, нестерпимо душно, пахло дешевыми духами и разило стойким запахом пота. Рама окна по правую руку, которую она тщетно попыталась открыть, оказалась покрыта слоем ржавчины толщиной в палец, а стекло было желтым от времени и рябым от разводов. Если городской бюджет и выделяет деньги на нужды Глекнера, то уж точно не на муниципальный транспорт.
Мартина клокотала от раздражения, поглядывая на ускоряющийся бег стрелок по циферблату, когда автобус, напоминающий раскормленного червя, медленно тащился по переполненной трассе, изредка издавая вой клаксона, похожий на предсмертный хрип. Конечно, по долгу службы она побывала во многих местах, но Глекнер точно не занимал лидирующую позицию в топе городов, куда хочется возвращаться.
Мартина промокнула лоб платком, искренне стараясь себя убедить в том, что поездка на самом деле не такая ужасная, как ей кажется. Обычный захолустный город, которых, должно быть, полно по всей Германии. Наверняка, есть местечки и похуже. Правда, припомнить их названий она так и не смогла. Когда уверенность в том, что поездка могла быть в сотни раз хуже, уже стояла на пороге, и до нее можно было дотянуться рукой, соседнее место заняла мрачного вида старуха в видавшем виде чепце. Он нее несло дешевой выпивкой и пылью, словно она недавно выбралась из старого шкафа, спасаясь от нашествия моли, а если между ее острым носом и загнутым подбородком зажать грецкий орех, можно было бы использовать ее, как щипцы. Она покосилась на Мартину водянистыми голубыми глазами за толстым слоем линз и покачала головой.
Мартина попыталась сделать вид, что не замечает этого. С собой у нее была купленная на вокзале газета «Правда Германии», два телефона, один выключенный, другой наполовину разряженный, проводные наушники и записная книжкане слишком много развлечений для такого случая. Она развернула лист газеты, свернув его в четыре части, пытаясь ухватить смысл звучного заглавия на первой странице.
«Жизнь после жизни. Как выглядят ангелыпрочитала она, Шокирующие факты»
Потише, будьте добры, пророкотала басом старуха под боком, Вы мне мешаете.
Мартина бросила на нее уничтожающий взгляд, после чего с нарочитым шелестом перевернула лист издания, решив, что не готова к сакральной истине, которую обещали журналисты первой статьи. «Шесть причин не пить газированную воду. Советы экспертов» предостерегли ее на следующем развороте. «Карлик-убийца на четырех костях. Ужас в кустах на кладбище» название было интригующим, и Мартина попыталась углубиться в чтение, но бас старухи, прогремевший над ухом, заставил ее подпрыгнуть.
Чушь! заявила обитательница старого шкафа, сверкнув глазами, Вы читаете чушь!
Мартина прикусила язык, едва сдерживая растущее раздражение. Она огляделась по сторонам, пытаясь найти свободные места, но тут же разочарованно сниклалюдей в автобусе набилось, как сельди в бочке. Она снова перевернула страницу, надеясь, что шорох газеты действует соседке на нервы не меньше, чем ей.
«Космос на ладони. Новый прорыв человечества» это было уже немного интереснее. Она приблизила газету к глазам, чтобы свет, падающий на буквы, был равномерным. Короткое интервью уроженца Глекнера Эриха Кальба, ставшего первым астронавтом за всю историю города. Недавно состоялся очередной запуск международной космической программы, и сейчас об этом пестрели все газеты. Наука и техника развиваются, ничего не стоит на месте. В этом нет ничего удивительного, что человечество открывает для себя новые горизонты.
Мартина пробежала пост глазами, остановилась на фотографии улыбчивого молодого человека, явно не готового к такой ответственности, какая свалилась на его плечи.
«Во всем, чего я смог добиться, есть заслуга моих родителей, моей жены, и моего сына, писал в своем интервью Эрих, Я не сделал ничего, чтобы считаться героем Глекнера. Я только хочу, чтобы всем было лучше. Если человечество готово осваивать космос, то мой вклад в это совсем малте, кто спроектировал станцию, построил ракету и утвердил план работвот они заслуживают почета и славы»
Тоже чушь, заявила старуха, проглядывая статью о космонавте через плечо, Какой же надо быть идиоткой, чтобы верить подобному бреду! Лезут они в космос! А что про это подумает Бог? Сейчас же верните раздел о газированной воде. Это мне интересно.
Катись ты к Дьяволу, огрызнулась Мартина, сворачивая газету и убирая ее в сумочку, Или в шкаф, или откуда ты там выползла.
Истеричка! пробасила старуха, и запах пыли стал почти нестерпимым. Мартина подумала, что выйти победительницей в споре у нее есть шансы, а вот дожить в такой атмосфере до места прибытиянемного. Она вынула наушники, наплевав на желание сберечь батарею телефона, включила музыку и привалилась головой к стеклу.
Ощутимый толчок пришелся в область ключицы. Мартина обернулась, и снова увидела пыльную старуху, нависшую над ней, как мраморное изваяние.
Раз уж ты не читаешь, то дай почитать мне, пробасила старуха, протянув к сумочке раскрытую пятерню, Отдавай. Там есть статья о газированной воде. Я видела.
Лучше почитай об ангелах, огрызнулась Мартина, Тебе скоро пригодится.
Ну и хамство! заявила старуха, но нехотя вернулась на место, хотя продолжала сверлить девушку взглядом, полным ненависти и необъяснимого превосходства. Глекнер нравился все меньше и меньше.
Мартина поморщилась, увеличила громкость музыки на телефоне, откинулась на спинку кресла, и утомленно закрыла глаза.
4. Эрих Томас Кальб. Смотритель
Еще совсем недавно, кажется, во время первой экспедиции на Нергал, видеосвязь с Землей была недоступна. Погодные условия планеты и тысячи тонн космического мусора, вращающиеся на ее орбите, не позволяли пробиться сигналу, выдавая только серый шум и ряды телепомех. Ситуация получила широкий резонанс во многих кругах, всколыхнула общественность, но само предприятие по добыче плесневых грибов оказалось под угрозой. Учитывая, что и радиосвязь тоже давала сбои, Мета приложила все усилия для решения этой проблемы, направив в составе следующих колонистов своих лучших инженеров. Так в Доме возникла центральная рубка, полная широких экранов, противоударных мониторов, толщиной не больше листа бумаги, и высокочастотных сенсорных дисплеев, а так же башня связи за окном, подмигивающая в постоянных сумерках блеклым зеленым светом.
Рубка, соседствовавшая с общим залом и переходом к лабораториям, была колыбелью Ириды, когда ее настоящий дворец находился в запретных и сакральных технических мастерских двумя этажами выше. Компьютерный помощник, чье электронное сердце билось в сотнях микросхем и тысячах разноцветных проводов, пристально наблюдал за каждым членом экипажа через ряды видеокамер, вмонтированных в потолок убежища. Динамиков для обратной связи Эрих так и не увидел, хотя заглянул в каждый уголок.
Перед центральным пультом, откуда обычно колонисты выходили на связь с Землей, покоилось мягкое кресло, немного в стороне располагалось металлизированное стекло, в которое с яростью бился унылый дождь, словно требуя, чтобы его пустили внутрь. Слева подмигивал сенсорной панелью проход в зал собранийкаждое утро на станции начиналось с брифинга и краткого разбора предстоящих дел, но сегодня в зале было тихоЭрих почти с сожалением посмотрел на брошенные стулья, пустой выдвижной стол и брошенные папки с документами о ходе исследований. Ничего удивительного: в день отбытия шаттла никому нет дела до рутины. Сейчас жизнь кипит в лабораториях, на складах, в ангаре и сервернойперед отлетом необходимо собрать все самое необходимое, и подготовить станцию к автономному режиму. Смотритель здесь скорее играет роль стороннего наблюдателя, охранника или сторожа, нежели ремонтника, и если случится какая-то поломка, едва ли в его силах будет что-то исправить.
Эрих прошелся по коридору, прошагал по рубке из одного конца комнаты в другой, стараясь привыкнуть к новому распорядку вещей, после чего плюхнулся в кресло, закинув ногу на ногу. Экран перед глазами расцвел нежно-голубым светом.
Свяжи меня с домом, Ирида, попросил Эрих, устраиваясь поудобнее, С настоящим домом.
В-рубку-направляется-главный-инженер-Льюис-Томсон, отозвалась Ирида откуда-то из-за спины, Желаете-продолжить-сеанс?
Да, звони, бросил Эрих, развернувшись в кресле, Не думаю, что это будет долгий разговор.
Насколько-мне-известно-общение-с-родными-людьми-может-быть-очень-личным-если-не-сказать-интимным, внезапно заметила Ирида.
Это уже как карта ляжет, отозвался Эрих, покосившись на экран, Если бы мне хотелось интима, я бы звонил из своей каюты, и перед этим, отключил бы тебя.
Если-вы-настаиваете, отозвалась компьютерная богиня, и сенсорная панель на экране приобрела светло-розовый цвет.
Еще до того, как связь со станцией была установлена, в рубку вошел Льюис. Эрих всегда недолюбливал главного инженера Меты. Правильнее сказать, он никогда не любил вышестоящее руководство, а ощущение собственной незначительности в таком месте, как Дом, иногда действовало на нервы. Здесь были ведущие техники, микробиологи, инженеры и физики, в сравнении с которыми, его роль смотрителя казалась простой фикцией.
Льюису было немного за пятьдесят, но возраст выдавала разве что, седина на висках. Взгляд голубых глаз был прямым и открытым. Держался он подчеркнуто строго, и никогда не переходил на «ты», чопорно обращаясь к Эриху «герр» и не подавая руки при встрече.
Он вошел в комнату легкой пружинящей походкой. В руках он нес толстую папку бумаг, один лишь вид которых мог нагнать тоску, похлеще дождя Нергала за окном.
Герр Кальб, доброе утро, промолвил он сухо, и Эрих успел подумать, что Льюису стоило стать военным, а не ученым. Его немецкий был почти идеальным, если не считать твердоватые согласные буквыне смотря на то, что единым языком на станции Мета был принят английский, работая в команде из американцев, немцев и русских, Льюис Томсон говорил с каждым на их родном языке, Мы немного поменяли наши планы. Из-за штормового предупреждения, запуск Акена состоится в два часа дня. Мы почти закончили погрузку вещества на борт шатла, но остались некоторые мелочи. Я бы хотел, чтобы вы отложили видеосвязь с Землей, пока я объясняю вам инструкции. Я знаю, что это все вам и без меня известно, но я это входит в мои обязанности. Можете считать это последним брифингом.