Шевелись! сказал Китчам. Скоро ужин и вечерняя вахта!
Сол посмотрел на офицера. Китчам с любопытством ждал, как же он поступит. Акифы следили за каждым его движением, готовые к схватке. Сол понял, что получил право выбора, столь редкий дар за последнее время. Этим правом следует распорядиться мудро. Сол быстро глянул на Три-Храфна и нанес короткий режущий удар по одному месту в шее. Брызнула мощная струя крови. Спустя минуту все было конченомертвая часть Три-Храфна коченела на полу трюма, в то время как акифы с проклятиями вытирали с себя кровь, а Китчам убирал нож в ножны. В его взгляде, обращенном к Солу, появилось что-то новое.
Мы взяли его жизнь, сказал Китчам, и прибавили к нашим.
Сола вернули в клетку. Труп утащили наверх, чтобы получить воду и разложить на необходимые ферменты. Через час его будут поглощать бионы.
Началась вечерняя вахта. Ближе к полуночи притащили третью, последнюю часть Три-Храфнабездыханное тело, покрытое синяками и ссадинами. Сол безучастно наблюдал за ним какое-то время, пока не понял, что перед его клеткой стоит Демискур.
Ты не удивлен, сказал офицер.
Я еще не научился этому.
Демискур кивнул. Поискав среди хлама в трюме, он нашел ящик, поставил его перед клеткой и уселся, положив ногу на ногу. С минуту оба рассматривали друг друга.
Мастер Гримм мне кое-что рассказал.
И вы пришли узнать остальное.
Только если пожелаешь, сказал Демискур. Я не сторонник пыток, угроз, шантажа и тому подобных методов.
Это хорошо, сказал Сол.
Да, кивнул Демискур. Я вижу. Ты понимаешь. Сейчас я тебе расскажу.
Демискур изложил Солу всю хронологию событий последних дней. Оказывается, корабли скелгов не просто патрулировали южные границы Лиги, а имели заказ уничтожить «Пиявку» или хотя бы живьем доставить ее капитана джаханам. Премия за столь рискованную работу покрывала все издержки и позволила бы ее получателю безбедно существовать всю жизнь, ни в чем не нуждаясь. Отец Три-Храфна, бан Виндур, когда-то знался с капитаном Керасом, и этот подлецДемискур кивнул на тело, лежавшее в клетке, воспользовался хорошими отношениями, чтобы проникнуть якобы с дружеским визитом на борт нашего корабля. Он, единый в трех лицах, уединился с Керасом в каюте, в то время как три корабля скелгов подкрадывались к нам и пытался ввести командира в заблуждение. Но наш капитан вовремя почуял опасность и приказал уносить ноги. Буря помогла нам, существенно затруднив врагу видимость и не давая вести дальний огонь. Нам удалось скрыться, в который раз, да еще и прихватив пленника.
Что с ним будет? спросил Сол.
Это решит Керас. сказал Демискур. Как он скажет, так и будет. Но Три-Храфну я не завидую. Лишенный двух частей, онничто. Скелгы страшны, когда едины, и жалки, когда разъединены. Теперь он не опаснее чичи.
Офицер вдруг добавил:
Гримм утверждает, что ты не бион.
Лсан проницателен, но я не могу сказать, прав он или нет, уклончиво ответил Сол.
Гримм редко ошибается, сказал Демискур.
Сол промолчал.
У меня много вопросов. Демискур взглянул на кровавые пятна, оставшиеся после казни. Гримм хочет тебя убить. Считает, ты опасен.
Знаю.
Демискур серьезно кивнул.
А я считаю, что нет. Нам нужны такие люди как ты, особенно после предательства Альехо и Зорака. Ты свое дело знаешь, а потому можешь быть полезен.
Мою судьбу решит капитан, угадал Сол.
Именно, подтвердил Демискур. Окончательное решение всегда за ним. И насчет тебя очень скоро все станет ясно. Ты боишься смерти?
Нет, но Сол чуть помедлил; в памяти вспыхнуло лицо Малика, я не хотел бы умирать.
Понимаю, Демискур скривился. Сейчас сложное время. Слишком много стычек с врагами. Это неспроста. Их кто-то приводит к нам. Мы считаем, на борту шпион. Им может оказаться любой. Есть кое-какие соображения, но нужно больше доказательств. Поэтому любой шаг, любое слово крайне важны для нас, командиров.
Сол догадался, к чему клонит Демискур, но хранил молчание, предпочитая, чтобы тот сам все высказал. Однако Демискуру это давалось с трудом. Мучительно долго подбирая слова, он вновь заговорил:
Видишь ли у нас серьезные планы. «Пиявка» движется на запад так быстро потому, что
Но договорить Демискур не успел. Раздался сигнал тревоги. Шипящий голос из динамиков сообщил:
Боевая готовность! Ходок по правому борту!
Демискур открыл рот, и тут раздался оглушительный трубный рев, от которого заложило уши. Вслед за ним корабль потряс удар чудовищной силы. Клетки, люди и все, что находилось в трюме, подпрыгнуло и с грохотом упало на пол. Сол тряхнул головой. Он еще был оглушен; где-то в отдалении завывала сирена, корабль сотрясался от новых мощных толчков. Сол огляделся. В образовавшемся хаосе он с трудом нашарил взглядом Демискура. Тот полусидел, привалившись спиной к клетке Три-Храфна, и как-то странно подергивался. Сол пригляделся и понял, что скелг, воспользовавшись ситуацией, уцепился за офицера, подтянул его к себе и теперь душилмедленно, основательно, прижавшись к прутьям клетки с внутренней стороны и побагровев от натуги.
Раздались выстрелы лазеров и новый рев. Затем корабль потряс очередной удар. Массивная перекладина запасной мачты сорвалась с креплений и обрушилась на клетку Сола. Если бы не клетка, Сола раздавило бы в лепешку. Ее прутья сильно вмялись, и когда следующий удар встряхнул корабль, отлетевшая мачта открыла широкую щель прямо над головой. Сол вскарабкался наверх, быстро оценивая ситуацию. Затем подобрал металлическую трубу и подскочил к клетке с Три-Храфном. Скелг был слишком занят убийством Демискура, и потому пропустил удар. Даже не удар, а короткий тычок в область вискаСол точно знал, куда бить, чтобы вызвать кратковременный паралич.
Скелг с охом разжал объятия, и Сол потащил бездыханного Демискура за ноги к лестнице наверх. Снаружи продолжалась схватка. Слышались новые залпы орудий и яростный многоголосый ревпохоже «Пиявка» напоролась на целую стаю каких-то чудовищ.
Сол понял, что втащить массивного Демискура наверх не сможет; он не смог бы справиться и с человечком своих габаритов.
Будь ты проклят! заорал очнувшийся Три-Храфн, колотя ногами о прутья клетки. Выродок!
Сол произвел беглый осмотр офицера. На лбу Демискура расцвел громадный лиловый синяк, но грудь двигалась, хоть и медленно. Сол быстро вскарабкался по лестнице на среднюю палубу. Коридоры пустовали; каждый член экипажа сейчас сидел на своем месте, крепко ухватившись за поручни. Нужна помощь лекаря.
Мастер Демискур! злобно зашипел динамик. Срочно поднимитесь в рубку!
Сол вскочил на верхнюю палубу и побежал по прямому коридору в нос корабля, туда, где по памяти находился медблок. Им заведовал офицер Элиас. Внутри его не было, только один бион торчал на своем насесте, опутанный наушниками и датчиками.
Где офицер?
Наверху.
Сол выпрыгнул на открытую палубу, и оказался в самой гуще разразившейся схватки.
По обоим бортам «Пиявки», нависая словно ожившие скалы, колыхались туловища исполинских монстров. Это были ходоки. Сол никогда не видел их так близко и в таком количестве: корабль окружило пять особей.
Ходоки представляли собой шестипалых существ с сегментированным, трехсоставным туловищем ржавого цвета, увенчанным плоской как стол и продолговатой головой с маленькими черными глазками на стебельках. Высота самого маленького в обычной стойке составляла не меньше двадцати пяти метров. Но Сол знал (почему?), что в боевой позиции мощные, похожие на опорные столбы лапы ходока возносят его тело на всю их длину, составляющую вдвое больше его нормального положения. Именно это сейчас проделали ходокиони пятью исполинскими башнями возвышались над кораблем, образовав ровное кольцо с частоколом из колонн-лап и тем самым замкнув «Пиявку» в живое заграждение.
Чудовища неистовствовали. Они качались из стороны в сторону и оглушительно ревели, в то время как корабль пытался протиснуться между лап на малой тяге. При иных обстоятельствах это бы получилось, но невероятно гибкие и прочные лапы ходоков глубоко ушли в зыбь и пружинисто отталкивали гудящий фрегат назад. При этом ходоки, подчиняясь какому-то особому ритму, периодически наносили по бортам корабля чудовищные удары. Их орудием были собственные тела, но ходоки не таранили корабль, а били своими брюхами по палубе и бокам плашмя, словно человек дает оплеуху мальцу громадной ладонью.
По палубе метались акифы и беспорядочно палили в ноги ходокам своими ультразвуковыми винтовками. Чудовища даже не замечали этого. Тут же орал Китчам, размахивая громадной саблей и отдавая множество приказов, присыпанных самыми отборными ругательствами. Бортовая пушка жалила монстров, но только злила их еще больше, не нанося существенного вреда.
Избиение продолжалось. Новый мощный удар ходока с бурой головой ударил по корме корабля, и мачта, которую совсем недавно чинил Сол, с хрустом надломилась. Паруса тут же скукожились и опали. Заговорили пулеметы, но и это не принесло пользыпули словно горох отлетали от прочной брони чудовищ. Сол быстро огляделся и увидел Элиаса, лично оказывавшего помощь одному из офицеров-связистов, вероятно свалившихся с мостика во время удара. Сол подбежал к нему и крикнул в ухо:
Мастер Демискур ранен! Он в трюме!
Элиас принадлежал к племени сеятелейбледнокожих рыхлых людей, превозносивших науку и технологии и обитавших на плавучих кораблях-городах. Его глаза были бесцветными и невыразительными, а ладони непропорционально большими по отношению к тонким рукам, насаженным на узкие плечи. Маленький рот прятался в клочковатых усах, над которыми набух громадный нос. Казалось, весь этот офицер слеплен на скорую руку из членов, оставшихся от разных людей.
Мастер Элиас спокойно закончил накладывать пенистый гипс на сломанную ногу и встал с корточек. Казалось, колыхавшиеся сверху чудовища так же привычны ему, как и пульсирующий шар солнца. Он кивнул двум бионам-помощникам и сказал лишь одно слово:
Трюм.
Новый мощный ударна этот раз по правому борту. Что-то с треском посыпалось вниз. С мостика раздался яростный крик:
Размолотили угловую антенну!
Пускайте торпеды! заорал Китчам.
Нельзя! ответили ему. Твари слишком близко, нас заденет!
Скоро от нас ничего не останется! Китчам выхватил из боевого рюкзака связку гранат и принялся метать их в ближайшего ходока. Но даже такой сильный человек как Китчам едва докидывал гранату до брюшины чудовища, хорошо защищенной хитиновой броней толщиной в метр.
Где Демискур? орали с мостика.
Сол заметил мелькнувшую в окнах тень и колкий злой взгляд, обращенный к нему. На корабль сыпались новые удары разъяренных чудовищ. По корме, по бортам, в носовой корпус. Один особенно сильный удар пришелся по перекладине, соединявшей основной корпус и нос. На перекладине осталась вмятина. Похоже, ходоки решили разобраться с обидчиком, покусившимся на их территорию. Тем временем бионы-санитары, выволокли Демискура наверх, и Элиас принялся приводить его в чувство. Китчам наконец-то заметил Сола:
Ты? Что ты здесь делаешь?
Сол не успел ответить, как Китчам зарычал:
С скелгом снюхался, гаденыш?
Китчам ловко схватил Сола за грудки и легко поднял в воздух, примериваясь острием сабли, чтобы проткнуть.
Оставь его хрипнул Демискур, которому Элиас стягивал грудь в жесткий корсет. Он спас меня от скелга.
Китчам встал как вкопанный. Казалось, его разум не может принять эти слова.
Да брось его, болван! крикнул Демискур и застонал от сильной боли.
Сол очутился на земле. Китчам свирепо глянул на него и молча вернулся к своим акифам, безуспешно отражать натиск чудовищ. Корабль предпринял новую попытку протаранить ноги-столбы, но два ходока пригнулись и навалились тушами на носовой корпус. Палуба чуть приподнялась, и тогда другой ходок проворно присел, извернулся и стал толкать спиной под днище «Пиявки». К нему присоединился еще один. Левая задняя турбина оказалась в воздухе, правая глубоко ушла в зыбь. Корабль стал крениться.
Они хотят перевернуть корабль! крикнул офицер с рубки.
Положение сделалось не просто серьезным, а угрожающим. На капитанском мостике показался сам Керасбелое мертвенное пятно. Рядом маячил лсан. Оба о чем-то шептались.
Сол быстро произвел подсчет, наклонился и зашептал на ухо Демискуру свою идею. Тот был в сознании, и хоть ослабший, он все понял. Демискур отправил за офицером, и когда тот явился, передал ему сообщение для капитана от своего имени. Офицер исчез.
Схватка корабля с пятью монстрами продолжалась. Сол проследил за акифами, указывавшими Китчаму куда-то за борт и почувствовал, как внутри все сжимается.
Из зыби появлялись новые ходоки. Это напоминало рост и цветение удивительных растений. Вначале гладь зыби бугрилась, затем из шишки проступал ржавый стебель, он рос и увеличивался, пока не превращался в массивный столб. Затем столб распадался на две колонны, которые тут же ломались на трехсуставчатые ноги, а те в свою очередь тянули из песка тушу ходока и остальные лапы. Похоже, твари гнездились неподалеку, и «Пиявка» попала в зону их обитания.
Новые мощные удары. Крен все увеличивался. Незакрепленные предметы заскользили вниз, вместе со всеми, кто находился на палубе. Кто-то с воплем полетел за борт. Акифы Китчама продолжали поливать чудовищ огнем. Пушка прощупывала в их броне уязвимые места. Каким-то чудом стрелявшему удалось перебить одному из ходоков стебелек глаза. Раненый ходок сильно дернулся, а затем нанес молниеносный удар передней лапой и свернул дуло пушки набок.
Прибежал вестовой офицер и передал Демискуру ответ капитана: действовать. Сонный от обезболивающего, тот кивнул Солу:
Делай все что нужно
Приказ придется отдать вам, Сол наклонился к самому уху гранда, чтобы донести слова до его угасающего сознания. Пожалуйста, соберитесь и сделайте это.
Элиас нахмурился, но Демискур сжал челюсти и кивнул вестовому:
Включай рацию.
И затем Демискур стал слово за словом медленно диктовать приказ. На это ушла томительно долгая минута, и еще несколько минут на то, чтобы исполнить все как надо. За это время ходоки порядком намяли борт «Пиявке», увеличив крен еще на десяток градусов. Еще несколько человек рассталось с жизнью. Чудовища изловчились и точными ударами накалывали мечущихся по палубе матросов на свои острые передние лапы.
С бортов выстрелили все якоря. Упав на поверхность зыби, они быстро надулись, фиксируя натянутыми канатами положение фрегата между собой. Ноги ходоков быстро цеплялись за канаты и путались в них. Но замысел Сола заключался не в этом. Перед тем, как продиктовать в рацию последние слова, Демискур спросил Сола:
Уверен?
Я счетчик. Я не даю гарантий, только вероятность. И она высокая.
Демискур закончил инструктаж. И тогда из динамика раздался шипящий голос:
Всему экипажу! Отставить все действия! Убрать руки с металлических поверхностей до следующего приказа!
Едва эти слова прозвучали, раздался сухой громкий треск. Казалось, ничего особенного не произошло, но Сол понял, что ходоки замолкли. Он поднял глаза наверх и увидел, как чудовища подергиваются в конвульсиях. Треск продолжался. По шкурам чудовищ пробегали лиловые электрические искры, выстреливая в воздух, а ходоки продолжали подергиваться, словно в жутком макабрическом танце. Это был ток высокого напряжения, пущенный через якорные канаты напрямую из энергорезервов корабля.
Треск оборвался, и в воздухе запахло влагой. Ходоки продолжали дергаться. Один упал в зыбь, другие отступили, еле переставляя ноги.
Придушенный голос зашипел:
Всем вернуться к своим делам. Курс на запад! Шевелитесь!
«Пиявка» дрогнула, втянула в себя якоря и тревожно гудя, поползла мимо парализованных ходоков, еще торчавших на мелководье и подальше от тех, что спешили на подмогу своим сородичам. Акифы и матросы вновь заметались по палубе. Демискура потащили в медицинский блок. Сол на минуту замешкался, и подошел к перилам у кормы. Когда корабль сдвинулся с места и отплыл на достаточное расстояние, Сол разглядел колыхавшиеся на зыби угловатые фрагменты тел. Все те же сегментированные лапы, панцири и туловища, похожие на стебельки, но гораздо меньше и облепленные чем-то прозрачным и скользким, похожим на слизь. Их было около сотни, а может и больше. И все искалечены и мертвы. Настоящее месиво.
Сол понял причину ярости ходоков.
«Пиявка» раздавила их детенышей.
12
Эй ты! позвал Китчам. Тебя вызывает капитан.
Сол медленно встал, внимательно наблюдая за тем, как здоровяк открывает двери. После сражения с ходоками прошел день. «Пиявка» миновала опасные рифы и мелководье, где водились ходоки и вышла в глубокое море зыби. Сола отправили в отдельную каюту и регулярно кормили, причем отнюдь не слизью, предназначенной для бионов. Да и гонора в обращении Китчама почему-то убавилось, хотя в глазах по-прежнему полыхал яростный огонь.