Тут снова что-то звякнуло, у Марты появилось чувство, что кто-то рассыпает по полу столовые приборы. А когда после этого ещё и кашель раздался, моя соседка с воплем помчалась в спальню. Там у кровати был включен ночник, Марта бросилась к мобильному, чтобы вызвать полицию, но тут свет ночника погас, и стало совсем темно.
К-кто здесь? Что вам надо?охрипшим от страха голосом прошептала Марта.
Телефон-то свой положи, не поможет он тебе, и полиция тоже,проскрипел голос, от которого у Марты волосы стали дыбом. А голос продолжил.
Не бойся Марта, я не ворюга и не душегуб какой. Мне это ни к чему. Я себе просто квартирку новую присматриваю, твоя вот вроденичего, подходящая,и голос противно захихикал, так, что бедняга обмерла. Ты, вроде, одна живёшь, а теперь мы с тобой вместе будем.
Н-е-е-т! Я не одна, у меня соседка есть, хорошая девушка,попыталась защититься Марта.
Да ну! Ишь, врунья какая! Где ж она, соседка-то твоя? Нет её!
А она в больнице, скоро вернётся!
Да, поди ж ты! А у меня, знаешь, другая информация имеется. Ранили её из-за тебя, заразы. Выгнала ты сироту на улицу в ночь, скотина ты бесстыжая!голос прозвучал так жутко и с надрывом, словно ногтем по стеклу провели, а потом закашлялся совсем по-стариковски.
Пожалуйста, не трогайте меня! Скажите, что вы хотите, я всё-всё сделаю!взмолилась до смерти перепуганная Марта.
Всё, говоришь? Хм, а обижать соседку свою не будешь?
Да ни за что на свете, богом клянусь! Мы теперь как сёстры будем, обещаю!
Вот уж и не знаю, поверить тебе или, может, насовсем поселиться?хрипло закаркал голос, и его безумное хихиканье снова перешло в хриплый кашель.
Верьте мне, умоляю, никогда Асеньку не обижу,Марта уже была готова упасть в обморок от страха.
Ишь, как теперь заговорила, коза. Ну да ладно. Пока уйду, но нарушишь слово хоть развернусь, пощады не жди!
И голос замолчал, а ночник снова чудесным образом заработал, слабо осветив пустую комнату. Придя в себя, Марта не сразу нашла в себе силы пойти на кухню и включить лампочку. Там царил погромкастрюли валялись на полу вперемешку с вилками и ложками. Плача, Марта начала убираться, чтобы хоть немного успокоиться. Ночь провела без сна, а наутро стала звонить в больницы, разыскивая меня. А когда нашла, долго интересовалась у медсестры здоровьем и самочувствием пострадавшей соседки.
Как только меня перевили в общую палату и разрешили посещение, Марта примчалась навестить меня. Вот такая история.
Ты ведь вернёшься домой, Ась? Не бросай меня, пожалуйста! Марта опять захлюпала носом.
Я взяла её за руку и тихонько пожала.
Конечно, Марта, ты только не плачь, у нас всё будет хорошо,сказала я и улыбнулась. Марта ушла домой обрадованная и обещала навещать меня каждый день, до выписки. Так она потом и сделала. А я после её ухода долго ещё улыбалась и думала: «Ай да тётя Маша! Недооценила я тебя, прости меня, дурочку! И как тебе удалось всё это провернуть? Сыграла как по нотам, видно много сериалов в жизни посмотрела, хорошая ты бабулька! Только как же мне тебе спасибо-то сказать за твою заботу?»
А когда меня выписалидень был чудесный, на небе не было ни облачка, красота, я подошла к знакомой медсестре с малиновыми волосами и спросила про бабушку из второй реанимации.
А ты-то её откуда знаешь? Умерла она, как раз в ту ночь, когда тебя привезли. Ты очнулась, а онаумерла. Ты с ней знакома была, что ли? Почему плачешь?
Знакома, недолго, правда. Хорошая она была, тётя Маша, славная бабушка,и я поплелась к выходу, где меня ждала Марта с букетом осенних цветов. Я шла, всхлипывая, жалея старушку, хотя меня так и мучил вопрос: как же всё-таки ей это удалось провернуть, ведь призраки не разговаривают, или я ошибаюсь?