Грег ИганОстанови мое падение
МИЛАШКА
Аннотация:
(The Cutie)1989 год.
Некоторым людям дети необходимы на биологическом уровне. Но завести семью и собственных родных или даже приёмных детей в мире недалёкого будущего становится всё сложнее. Именно для таких людей и были придуманы «Милашки»искусственно создаваемые из ДНК своего родителя существа, очень похожие на человеческих детей, но запрограммированные к ранней смерти и отсутствию интеллектуального развития. Главный герой тоже решил приобрести Милашку, но всё пошло не совсем так, как ожидалось...
Почему ты не хочешь даже говорить на эту тему?
Диана откатилась от меня и замерла в позе эмбриона:
Мы обсуждали это две недели назад. С тех пор ничего не изменилось, так что какой смысл говорить снова?
Мы провели этот вечер с моим другом, его женой и их шестимесячной дочкой. Теперь я не мог закрыть глаза без того, чтобы снова не увидеть выражение восторга и изумления на этом хорошеньком детском личике, не слышать звук её невинного смеха, не ощутить снова то странное головокружение, которое я почувствовал, когда Розали, её мать, сказала:
Конечно, ты можешь подержать её.
Я надеялся, что этот визит изменит настроение Дианы. Вместо этого, он тысячекратно умножил моё, переходящее в почти физическую боль, желание стать отцом, а её оставил равнодушной.
Ну ладно, итак, мы биологически запрограммированы любить детей. Ну и что? Так можно сказать о девяноста процентах человеческой деятельности. Мы биологически запрограммированы получать удовольствие от полового акта, но никто, кажется, не возражает, никто не жалуется, что был обманут злой природой и вынужден делать то, что иначе никогда бы не сделал. В конце концов, если ктото обстоятельно, шаг за шагом, изложит физиологическую основу получения удовольствия от прослушивания Баха, не предстанет ли это удовольствие примитивной реакцией, биологическим мошенничеством, переживанием столь же пустым, как приход от наркотика, вызывающего эйфорию?
Ты что, ничего не чувствуешь, когда она улыбается?
Фрэнк, заткнись и дай мне поспать.
Если бы у нас была дочка, я бы за ней ухаживал. Я взял бы отпуск на полгода, чтобы ухаживать за ней.
Ого, полгода, очень щедро! А что потом?
Потом ещё. Я могу вообще бросить работу, если хочешь.
А жить на что? Я тебя не буду содержать до конца жизни! Да ну на хрен! Ты ещё потом, небось, и жениться захочешь, а?
Хорошо, я не перестану работать. Когда она достаточно подрастёт, мы сможем отдать её в детский сад. Почему ты так настроена против? У миллионов людей есть дети, это обычное дело, почему ты выдумываешь все эти препятствия?
Потому что я не хочу ребёнка. Понимаешь? Вот и всё.
Я посмотрел немного в тёмный потолок, прежде чем сказать не вполне ровным голосом:
Знаешь, я сам мог бы выносить его. В наше время это абсолютно безопасно, есть примеры тысяч успешно завершившихся мужских беременностей. Из тебя по прошествии пары недель могут взять плаценту и эмбрион и прикрепить к внешней стенке моего кишечника.
Ты болен.
Если необходимо, делают даже так, что в пробирке проходит и оплодотворение, и ранее развитие. Тогда от тебя всего лишь потребуется стать донором яйцеклетки.
Я не хочу ребёнка. Выношенного тобой, выношенного мной, приёмного, купленного, украденного, любого. Заткнись и дай поспать.
* * *
Когда я на следующий вечер пришёл домой, в квартире было темно тихо и пусто. Диана съехала; записка гласила, что она уехала жить к сестре. Это произошло, конечно, не только изза детей; в последнее время я вообще начал её раздражать.
Я сидел на кухне и выпивал, задаваясь вопросом, был ли какойлибо способ убедить ее вернуться. Я знал, что был эгоистичен: без постоянного, сознательного усилия я был склонен игнорировать чувства других людей. И я никогда, казалось, не был в состоянии выдержать это усилие достаточно долго. Но ведь я старался, не так ли? Чего большего она могла ожидать?
Когда я совсем напился, я позвонил её сестре, которая даже не пригласила её. Я повесил трубку и огляделся вокруг, ища что бы сломать, но потом вся моя энергия иссякла, и я улёгся тут же на полу. Я пытался плакать, но ничего не получалось, так что вместо этого я уснул.
* * *
Суть биологических стимулов в том, что мы легко можем обмануть их, мы научились удовлетворять наши тела, устраняя эволюционные причины действий, доставляющих нам удовольствие. Непитательная еда может отлично выглядеть и быть вкусной. Секс, не приводящий к беременности, может, несмотря на это, быть так же хорош. Думаю, в прошлом, животное было единственной возможной заменой ребёнку. Купить котавот что мне надо было сделать.
* * *
Спустя две недели после того, как Диана покинула меня, я купил набор «Милашка», через систему электронных платежей с Тайваня. Ну, когда я говорю «Тайвань», я имею в виду, что первые три цифры кода системы платежей означают Тайвань. Иногда, это означает чтото географически реальное, но обычнонет. У большинства из этих маленьких компаний нет помещений, онилишь мегабайты данных, которыми манипулируют при помощи программного обеспечения международной торговой сети. Клиент связывается с их локальным узлом, выбирает компанию и код продукта, и если подтверждается банковский или кредитный баланс, заказы размещаются у различных производителей компонентов, транспортных контор и фирм, занимающихся сборкой. Сама компания ничего не перемещает, только данные.
Хочу особо отметить: я купил дешевую копию. Пиратка, клон, аналог, контрафактная версия, называйте её, как вам больше нравится. Конечно, я чувствовал себя немного виноватым, и немного жадиной, но кто может позволить себе платить в пять раз больше за подлинный, сделанный в Сальвадоре, американский продукт? Да, это грабёж по отношению к тем людям, которые потратили время и деньги на исследования и разработку этого продукта, но что они ждут, когда ломят такую цену? Почему я должен оплачивать кокаиновые предпочтения шайки калифорнийских спекулянтов, которые десять лет назад сделали удачную ставку на некоторую биотехнологическую корпорацию? Лучше уж мои деньги пойдут какомунибудь пятнадцатилетнему хакеру из Тайваня, или Гонконга, или Манилы, который занимается этим для того, чтобы его братья и сестры не должны были трахаться с богатыми туристами, чтобы выжить.
Понимаете, какие у меня были прекрасные устремления?
«Милашка» имеет почтенную родословную. Помните куклы «Детишки из капустной грядки»? Свидетельство о рождении прилагается, врожденные дефекты по желанию. Беда была в том, что эти вещи просто были, а реалистичная робототехника для куклы просто слишком дорога, чтобы быть практичной. Помните видео Бэби? Компьютерные кроватки? Идеальный реализм, так долго, пока вы не захотите, открыть стекло и приласкать ребенка.
Конечно, я хотел не «Милашку»! Я хотел настоящего ребенка! Но как? Мне было тридцать четыре года, недавно неудачно закончились очередные отношения. Какой у меня был выбор?
Я мог бы возобновить поиски женщины, которая (а) хочет иметь детей, (б) пока их не имеет и (в) способна вытерпеть совместную жизнь с таким дерьмом, как я, подольше, чем пару лет.
Я мог попытаться проигнорировать или подавить мое неблагоразумное желание быть отцом. Интеллектуально (во всех смыслах) у меня не было потребности в ребенке; в самом деле, я мог бы легко придумать с полдюжины безупречных аргументов против принятия такого бремени. Но это было как будто сила (бесстыдно наделённая человеческими качествами), которая ранее направляла меня заниматься безудержным сексом, наконец, узнала о контроле над рождаемостью, и так ловко решила сместить мое внимание на одно звено дальше по испорченной причинноследственной цепи. Как подросток постоянно мечтает о сексе, так и я постоянно мечтал об отцовстве.
Или.
Ах да! Хвала современным технологиям! Ничто не сравнится с третьей возможностьюсоздать иллюзию свободы выбора!
Я мог бы купить «Милашку».
По закону, «Милашки»не люди, поэтому, независимо от вашего пола, процесс рождения сильно упрощён. Адвокаты не нужны, нет нужды информировать ни единого бюрократа. Неудивительно, что «Милашки» так популярны сейчас, когда контракты на усыновление, суррогатное рождение или даже ЭКО с донорскими клетками занимают сотни страниц, а пункты брачного контракта, связанные с детьми, требуют больших переговоров, чем соглашение о разоружении.
Как только с моего счёта списали деньги, управляющее программное обеспечение загрузилось на мой терминал. Сам набор прибыл через месяц. Этого времени мне хватило, чтобы, играя с моделирующей графикой, выбрать внешность, именно такую, как я хотел. Голубые глаза, лёгкие светлые волосы, круглолицая, с пухлыми ручками и ножками, с курносым носом, мы, программа и я, построили такого стандартного маленького херувима. Я выбрал девочку, ведь я всегда хотел девочку. Однако, «Милашки» живут не так уж долго, так что пол не имеет особого значения. Они неожиданно и тихо уходят в четыре года. Смерть такой крохи трагична, и разбивает сердце. Можно уложить её, всё ещё одетую в праздничное платье с четвёртого дня рождения, в обитый сатином гроб и в последний раз поцеловать, желая спокойной ночи, прежде, чем она уйдёт на небо «Милашек».
Конечно, это было отвратительно. Я знал, что это непристойно, внутри меня всё сжималось от боли и отвращения к тому, что я делал. Но это было возможно, а я считаю, возможному трудно сопротивляться. Более того, это было легально, просто, и даже дёшево. Поэтому, я продолжил, шаг за шагом, прислушиваясь к себе, поражаясь, ожидая, когда же я опомнюсь, приду в себя и отброшу всё это прочь.
Хотя «Милашки» формируются из человеческих зародышевых клеток, их ДНК подвергаются сильному воздействию до оплодотворения. С помощью изменения гена, кодирующего один из протеинов, используемых для построения стенок клеток крови, формирования эпифиза, надпочечников и щитовидной железы (тройная поддержка, чтобы наверняка), к критическому возрасту вырабатываются энзимы, разрывающие эти модифицированные протеины, гарантируя младенческую смерть. Изза экстремального искажения генов, контролирующих эмбриональное развитие мозга, гарантируется неполноценный интеллект (и, следовательно, неполноценный юридический статус). «Милашки» могут улыбаться и ворковать, гулить, смеяться, лепетать, пускать слюни, плакать, хныкать и толкаться, но на пике своего развития они глупее обычного щенка. Обезьянки намного умнее их, золотая рыбка лучше выполнит (тщательно выбранный) тест на интеллект. Они никогда не научатся как следует ходить, или есть без посторонней помощи. Понимание речи, не говоря уже об её использовании, полностью исключено.
Короче, Милашки идеально подходят для людей, у которых сердце тает от очарования маленького ребенка, но кто не хочет в перспективе грубых шестилеток, бунтующих подростков или стервятников средних лет, которые, сидя у смертного одра родителей, думают только о завещании.
Пиратская копия или нет, но сам процесс был определённо хорошо отлажен: всё, что я должен был сделать, это подключить Черный ящик к моему терминалу, включить, оставить его так на несколько дней, пока различные ферменты и вспомогательные вирусы шьют заказ, а затем залить свою семенную жидкость в трубку A.
Трубка A предлагала убедительный псевдовагинальный дизайн и реалистично пахнущее внутреннее покрытие, но, должен признаться, что несмотря на мое отсутствие концептуальных трудностей с этим действием, мне понадобилось сорок минут, чтобы завершить его. Неважно, кого я вспоминал, неважно, что воображал, какаято часть моего мозга постоянно использовала право вето. Но я гдето читал, что умный исследователь обнаружил, что собаки с удалённым головным мозгом всё ещё могли механически осуществлять совокупление; спинной мозг, очевидно, это всё, что требуется. Ну, в конце концов у моего спинного мозга получилось, и терминал вспыхнул саркастическим сообщением «молодец»! Надо было мне пробить его кулаком. Надо было мне изрубить черный ящик топором и бегать по комнате, крича бессмысленные стихи. Надо было мне купить кошку. Хорошо когда есть о чём сожалеть, не так ли? Я уверен, что это является важной частью человеческого бытия.
Спустя три дня я должен был лечь рядом с черным ящиком и подставить своё пузо под его жестокий коготь. Оплодотворение прошло безболезненно, даже несмотря на угрожающий внешний вид приспособлений робота; участок кожи и мышц был локально обезболен, а затем быстрое погружение иглы доставило предварительно упакованный биологический комплекс, защищённый специальной оболочкой от ненормальной среды моей брюшной полости.
Дело сделано. Я забеременел.
* * *
Через несколько недель беременности, все мои сомнения и отвращение, казалось, исчезли. Ничто в этом мире не могло быть прекраснее и правильнее того, что я делал. Я каждый день выводил на свой терминал имитацию плода, может, и не вполне реалистичную, но определённо, милую, она была тем, за что я заплатил. Потом, положив на живот руку, я глубоко задумывался о магии жизни.
Каждый месяц я ходил в поликлинику на УЗИ, но от предложений провести систему генетических тестов отказывался; мне не понадобилось бы отказываться от эмбриона не того пола или с неудачным цветом глаз, ведь я сразу позаботился об этих параметрах.
О том, что сделал, я не говорил ни с кем из знакомых; я поменял врачей, и договорился уйти в отпуск после того, как стало слишком заметно (до этого мне удавалось отделываться шутками о количестве выпитого пива). Под конец на меня уже начинали таращиться в магазинах и на улице, но я выбрал низкий вес при рождении, и никто не мог с уверенностью определить, что я не просто страдаю ожирением. (На самом деле, по рекомендации инструкции по эксплуатации, я мог бы намеренно набрать вес до беременности; это очевидно полезный способ запасти энергию для развития плода). И если ктонибудь, кто видел меня, угадал правду, так что из этого?
В конце концов, я не совершал преступления.
* * *
Освободившись от работы, я дни напролёт смотрел телевизор, читал книги по уходу за детьми, расставлял то так, то эдак кроватку и игрушки в углу моей комнаты. Не помню точно, когда я выбрал имя: Энджела. Тем не менее, решения своего я никогда не менял. Я вырезал это имя на спинке кроватки ножом, представляя, что пластиквишнёвое дерево. Я подумывал вытатуировать его на плече, но потом мне показалось это неуместным между отцом и дочерью. Я громко повторял это имя в пустой квартире, слишком долго, чтобы проверка акустики послужила бы оправданием; я время от времени брал телефонную трубку и говорил:
Вы можете быть потише, пожалуйста! Энджела пытается спать!
Не будем искать оправданий. Я был не в своём уме. Я знал, что был не в своём уме. Я винил в этом, с прекрасной неопределённостью, гормональные эффекты изза секреции плаценты в мою кровь. Конечно, беременные женщины не сходят с ума, но они лучше приспособлены, как биохимически, так и анатомически, для такого состояния, как моё. Пучок радости в моем животе рассылал все виды химических сообщений в, как он думал, женское тело, так стоило ли удивляться, что я стал немного странным?
Конечно, также присутствовали и более приземленные эффекты. Утреннее недомогание (на самом деле, тошнота в любое время дня и ночи). Обостренное чувство запаха, а иногда сбивающая с толку гиперчувствительность кожи. Давление на мочевой пузырь, опухшие икры ног. Не говоря уж о простой, неизбежной, изнуряющей неуправляемости тела, которое не просто потяжелело, но изменило форму на самую неудобную, какую только я мог себе представить. Я говорил себе много раз, что я получаю бесценный урок, что, испытав это состояние, этот процесс, так знакомый многим женщинам, но неизвестный для всех, кроме горстки, мужчин, я наверняка стану лучше, мудрее. Как я уже говорил, я был не в своём уме.
* * *
Ночью, перед тем как лечь в больницу на кесарево сечение, я видел сон. Будто ребенок появился, но не из меня, а из черного ящика. Ребёнок был покрыт темной шерстью, у него был хвост и огромные, как у лемура, глаза. Возможно он был красивее, чем я думал. Поначалу я всё не мог понять, похож ли он больше на молодую обезьянку или котенка, потому что иногда он ходил на четвереньках как кошка, а иногда приседал, как обезьяна, а хвост, кажется, одинаково подходил для обоих вариантов. В конце концов, я вспомнил, что котята рождаются с закрытыми глазами, так что должно быть это была обезьянка.
Он промчался стрелой по комнате, а потом спрятался под моей кроватью. Я достал его оттуда, но затем оказалось, что у меня в руках лишь старая пижама.
Я проснулся от невыносимого желания пописать.
* * *
Персонал больницы занимался мною без единой шутки. Что же, полагаю, я заплатил достаточно для того, чтобы меня не высмеивали. У меня была отдельная комната (как можно дальше от родильного отделения).