Массовая гибель населения на переломах обеспечения и масштбаной организации (которая имеет вероятность быть в случае существенного истощения углеводородных ископаемых в 21 веке и при отсутствии заблаговременной их компенсации в энергетике, в транспорте и химической промышелнности, а ведь существуют и другие масштабные угрозы в природе, как антропогенного, так и естественного характера) не даёт ни малейшей гарантии, что потом популяция восстановится в нужных пропорциях, что сохранит необходимые навыки и знания, а гибнущая перенаселённая планета создаст неуправляемый хаос, с регулированием которого нельзя будет справиться в принципе даже отсрочено, гибнущие массы населения порождают неуправляемые и непредсказуемые явления. Единственный благоразумный способ выживания человечества, это координация и планомерная организация существующего населения с опорой на сглаживание демографического роста, на культивацию интеллекта и на освоение космоса, иного шанса просто может не быть. Безконечность неограничена, но она предоставлена в одном единственном варианте, в том числе жизнь, а это значит, что безконечность не повторяется. Тем и обозначается неограниченность, в ней невозможен ни один абсолютно идентичный повтор, поэтому трата жизни на глупости и на ущербные вещи, это грубейшая пренебрежительность. Выбора не существует, каждый шорох необратим, лишь продолжительность формальной и циркуляционной сохранности даёт возможность для манёвров в решениях.
Любые условия достатка должны регулироваться институционально в разных независимых плоскостях, то есть не так, как это происходит в рыночном хаосе, когда научные институты вообще не играют роли, когда исчезают все их функциональные качества, списаны на произвольные инициативы монополизированных структур и сегментарного дележа рынка в борьбе за прибыль. Нервная система преобладающе инертна, любой достаток или источник наживы используется ей, как повод праздности и привыкания, что в обобщённом порядке низводит значение любых стремлений и инициатив, которые выступают структурирующим элементом или незаурядным творческим стимулом, поскольку зачастую не воспринимаются или выдворяются биологическими алгоритмами поведения в ходе бессознательной социализации и конкуренции. Единственный способ преодолеть биологическую утопию под названием человечество, это забраться в космос, масштабно забраться в космос, действительность не терпит заблуждений и глупости, освоение других планет и достижение замкнутого воспроизводства условий жизни за пределами Земли создаст существенный крен в организации и ментальности людей.
Люди по своей природе преобладающе инертны в привычках и понимании происходящего, они делают то, что позволяет жить, а при возможности упиваются изобилием снимая любые существующие нагрузки, но если среда обуславливает достаток и не обуславливает его структурированное применение для решения комплексных и локальных задач, вы получите массовую деградацию, коррупцию, алкоголизм, наркоманию и нарастание психических девиаций, либо замкнутый и безнадёжный конформизм, с этим связано много социологических проблем и это обуславливает рыночная экономика с фиатной финансовой системой.
В основе и на вершине рынка лежит торговля, ввп, а торговля не есть результат, это распродажа и приобретение выгоды, погоня за валютной выручкой, ведь чем меньше вы теряете и чем больше приобретаете, тем лучше, это суть торговли, она по большей части инстинктивна. Торговый стимул, это доисторический инстинкт заполучить выгоду и избежать ущерба, что есть целиком пищевая манера, а при нарастании значения торговли в обществе низводится любая систематическая структуризация поведения в колее когнитивных функций, срубаются любые институты и нарастет значение родоплеменных отношений (формально коррупция), что сегментирует государственность и лишает её экономической синергии с опорой на науку. С биологической точки зрения, это масштабное низведение когнитивных способностей к инстинктивно-гормональным стимулам поведения при сокращении их логической составяющей.
Поэтому экономический достаток должен систематически регулироваться и распределяться в отрасли отвечающие за поддержание развития и надлежащих условий жизни, а алкоголь и другие социологические угрозы любых форм должны быть под научным и другим институциональным контролем, систематическое употребление алкоголя должно расцениваться как наркомания и социально опасная привычка, которая подлежит излечению и устранению при комплексной компенсации причин её появления. Точно также стоит относиться к любым инертным изменениям социальной среды и людей в условиях достатка или недостаточной научной регуляции организации населения, иначе деградация неизбежна, неформальные взаимоотношения, коррупция, гипертрофирование частной собственности с отсутствием научно-технических результатов, криминализация, падение интеллектуального уровня, что есть всецело заслуга рынка, неконтролируемое распределение средств и ресурсов, или точнее сказать, несистематизированное в ориентации на развитие и институциональную результативность. Отсюда и НДС с прибыли, потому что прибыль частная и ценообразование добавленной стоимости частное, а ни контролируемое и институциональное, что сегментирует промышленные цепочки и увеличивает необходимость дополнительной налоговой нагрузки, в добавок вздувая цены, что образует нехватку валюты в обороте и стимулирует инфляцию вынуждая вливать больше необеспеченных средств через бюджетные расходы и покрытие бюджетного дефицита, увеличивая рост долговой нагрузки на экономику, либо без покрытия бюджетного дефицита необеспеченной валютой в той или иной форме её целевых расходов, когда нет возможностей это делать в силу финансовых или политических причин, в случае чего экономика просто проседает и чахнет из-за нехватки системного и результативного применения средств, если они не регулируются научным образом.
Необходимо полномасштабное возрождение не только науки и внедрение её в процессы управления, но и психологического института в форме исследования всех без исключения социальных явлений, создать значки в виде мозга и уполномоченных вмешиваться в те или иные события на почве расследования. Исследование социальных сетей, невербальных и криптолингвистических форм общения, деградации и негативных форм социальной адаптации, интервенций в виде деструктивных социальных манипуляций, психиатрических заболеваний, социальной среды и её градаций во всех плоскостях с точки зрения функций нервной системы и выработки нормального состояния общества.
За здоровым состоянием общества должны следить институты, иначе сначала на волне расточительства и инвестиционной активности происходит рыночная и промышленная экспансия, потом при непредвиденных факторах или естественных инерционных изменениях со временем происходит её сжатие, деформация или фиатный обвал, что обуславливает дробление общества, деградацию и жёсткий режим контроля под инерцией архаичной грызни за средства и жизнь, не связанный с образованием институтов, а неформально по рыночной колее отстаивания собственности, постепенно лишающуюся достатка именно в связи с рыночной неупорядоченностью тотально биологического и конформного толка, где возникают всевозможные элементы рыночной тоталитаризации. Рынок подразумевает куплю и продажу, больше ничего, отсюда скудный индикатор экономического состояния "валовой продукт", этот индикатор ориентирован на валютную выручку и количество торгового оборота, он не апеллирует к запросам действительности к обществу и к запросам общества к складывающимся задачам и проблемам в действительности, не апеллирует к критериям и условиям торгового оборота, где собственно и нужны научные институты, медицина и образование, дабы выявлять реальные закономерности окружающей действительности и формировать воздействие на обстоятельства опираясь на них. В мире должна править наука, а ни прихоть примитивной потребности ситуативно нажиться, при которой никакая структуризация и наука не имеют значения, поскольку стимул потребления и приобретения, порой переходящий в необходимость выживания, создаёт предпосылки для формирования отношений на денежной основе, а ни на основе критериев и результатов, отсюда коррупция, всё становится товаром и услугой, на всех действиях и достижениях висят ценники, в этом суть денежных отношений и финансовой переадресации поведения, что всему придаёт стоимость и лишает критериев, поскольку основывается на архаичном гормональном стимуле обладания вопреки когнитивным функциям и содержанию когнитивного пространства, что систематически сокращает его в природе людей и социуме (прямолинейное инстинктивное гормонально-пищевое восполнение жизненного цикла). Это лишает цивилизацию развития, заполоняя её конвейерными потоками, которые обеспечивают избытки товаров, циркуляцию финансов, но и недостаток структуризации, что могла бы обеспечить цивилизованные условия с бесплатной медициной и образованием, когда трудовая деятельность распределяется институционально с элементами культивации интеллекта в социогенезе, а ни по прихоти, по наследству без надлежащих навыков или коррупционно за деньги, что упраздняет результативность. Недостаток структуризации общества по критериям способностей и результатов позволяет достигать вершин в колее никчемных впечатлений, что упраздняет эффективных с точки зрения благоразумия людей, это поступательное вымирание возможностей и способностей человечества.
Размеренная структуризация общества (образно по типу научной институционализации) обеспечивает чёткое товарное и трудовое распределение, стабильный сбыт, разнообразие и качество товаров с опрой на медицинские нормы жизни, когда всем хватает денег на них, а условия жизни полномасштабно поддерживаются расчётливым контролем со стороны институтов, нежели дробятся и разрушаются в конкуренции за прибыль. Структуризация экономики в свою очередь низводит значение рынка и сокращает стимул конкуренции в обществе, но инстинктивные инерции искоренить невозможно и они по большей части следуют вопреки институциональной структуризации, то есть непонимание структуры общества и функционального значения институтов обуславливает их деструкцию или формальное их игнорирование в поведении людей, поэтому институты должны создавать должную образованность и информированность в обществе, иначе всё просто приходит в непригодность, чем обусловлен современный мировой кризис, отсутствием действующих институциональных основ и воцарившимся рынком. Рост значения информации в 20-21 веке (рост скорости и объёма движения информации с помощью коммуникационных технологий) открывает существенные возможности для научно-институциональной структуризации общества, но потребительская компьютеризация в рыночной колее мало предрасположена к планомерной организации институтов и управления, это плохое применение цифровых технологий, оно не организует общество, а стремится подчинить рыночной экспансии, потребительству, наращиванию добавленной стоимости/смещению валютной массы в свою пользу и контролю за финансовыми потоками, что всё меньше окупается и всё больше наращивает финансово-ресурсные диспропорции, способствуя процессам обнищаня и обвальным состояниям рынков, в ходе чего застойные социальные явления только усугубляются, что приводит к существенному сокращению научно-технических возможностей. Безсодержательная и неинтеллигентная произвольность социального поведения (коррупция) и прочие нравственные свободы, это прежде всего инстинктивное противостояние логике нормальных критериев функционального состояния общества, противоборство необходимости думать и применять детализированные аргументы в поведении и принятии решений, то есть бессознательное стопорение увеличения когнитивного пространства в социальной среде на инстинктивном уровне поведения масс и отдельных особей, что на сегодня имеет масштаб социогенеза (думаю, что примеры приводить не нужно в виде доисторических каннибалистических племён и того, что людям для утверждения в понимании гелиоцентричности Солнечной Системы понадобилось около двух тысячелетий, не говоря о более детальных и сложных научных тонкостях, которые и по сей день встречают массу социальных ингибиторных препятствий). Люди, которые ничего не понимают, будут всегда нагло присваивать ресурсы, влияние и претендовать на избыточный достаток, не считаясь ни с чем, тем сокращая все возможности масштабного маневрирования в науке и технологиях, но если их не обуславливать институционально и электронной технологизацией исполнения норм, то они всё разрушат.
У всех вещей, событий и поступков, есть критерии, причинные основы, без чего не возникает ни понимания вещей, ни способности видеть перспективы обстоятельств. Исходя из этого, уклоняясь в экономику, можно сделать вывод, что деньги ничего не решают, решают возможности, то есть в последовательности формирования деньги являются последствием возможностей, но не наоборот, и когда деньги принимаются за возможности в пренебрежении действительностью, это закономерно образует издержки, любая погоня за валютой есть пренебрежение результатами, а в отсроченном порядке и возможностью, что приводит к патологизации общества, поскольку погоня за валютой обуславливает людей во всём образе жизни, но не решает массу задач. Для решения сложных и комплексных задач нужна институциональная независимость решающих эти задачи структур от финансовой выручки, что может быть не просто расходной статьёй убытков с рыночной точки зрения фиатного финансизма, а монетизируемым сегментом экономики по схематике ИЭН, то есть являющимся финансово выгодным.
О сложившихся политических градациях.
Специфика политической системы Запада, это острова, закрытое управление и прогрессирующий колониализм, геологическая изоляция метрополии и осваивание других территорий, что позволяет сегментироваться, деградировать и дробиться как угодно, территориально сохраняя свою целостность, при этом вынося инициативы за рамки своих земель. Корпоративный и банковский строй любого евразийского государства знаменует размывание и угрозу его существования, что делает сплочённость и ментальную мобильность основным условием существования каждого евразийского народа. В случае с геологической изоляцией всё гораздо иначе, это делает инертные градации естественной деструкции политической системы и социума более медлительными, более масштабными и более эффектными, где структура общества строится не на нравственной основе (поведенческие критерии), а на геологической, ситуативной, что способствует формированию рыночной системы организации, где конкуренция превыше всего, но рынок это последствие экономики, а ни её основа или организующий структурный элемент. Отсутствие социальных потрясений и объективных селекционных процессов (в политическом контексте они фиктивны и субъективны, то есть зачастую не работают как фактор структуризации и дифференцирования способностей, поскольку социализация обуславливает оптимизацию общества по конформным параметрам поведения, по количественным и ситуативным преимуществам, которые далеко не всегда оказываются качественными) на протяжении 150 лет и более доводит конформизм до масштабных и неприемлемых значений, большинство людей слепо имитируют дисциплину, но ничего не соображают, что низводит значение дисциплины до 0, а это чревато социальным разложением.
Проблема в том, что подобное происходит на глобальном уровне и в рамках Евразии, но пока слабо выражено, границы разных юрисдикций в Евразии должны сохраняться для разграничения обширных демографических инерций, сохраняя ментальную апелляцию к критериям нравственности, что способствует выстраиванию скооперированного достатка, поскольку рынок малоуправляем по своей сути и не учитывает множество градаций современного мира, что ведёт глобализацию человечества в русле сталкивания за борт множества технологических, этнических и научных ответвлений, которые полезны для становления человечества. Инертная социализация всегда ведёт к деструкции, поскольку неучтива в полных масштабах обстоятельств и в деталях узких ситуаций. Смешать народы Евразии в одном котле пока не удаётся и это хорошо, поскольку удерживает этнические пропорции континента, что есть сохранение пространства для постановки одних вопросов в разных плоскостях, интегративный сублимационный элемент в политике.
Капитализм в потребительско-рыночной форме фиатных финансов, это весьма проблемная вещь, поскольку пока у людей есть деньги или источники финансовых доходов (рента в виде природных ресурсов или в виде разности образованной манипуляцией стоимостными значениями), они считают что всё в порядке, они не зациклены ни на устройстве общества, ни на результатах в разных плоскостях быта, а когда вдруг оказывается, что с денег ничего не начинается и на деньгах ничего не заканчивается, но издержки принимают форму весьма обременительного характера, то куча людей ориентированных на валютные схемы выживания остаются не у дел, в тот момент, когда при нарастании рынков происходило противоположное, не у дел оставались люди неориентированные на валютные схемы, а вместе с этими людьми за борт уходили целые промышленные ветви, институты, страны и народы. Теперь же, когда диспропорции между отсутствующими уже или недостаточно эффективными системообразующими механизмами и валютно-рыночными потоками слишком весомы, а огромные массы людей по инерции стремятся за прибылью, это создаёт наращивание несистемных инициатив ещё больше. Частное предпринимательство не покрывает потребности всей бытовой сферы ни количественно, ни качественно, ни в рентабельных стоимостных значениях, что обуславливает высокие цены и обусловлено дефицитом (как ни качества или количества, так денег, что взаимообусловленные вещи и в целом выражается как ёмкостная результативность оборота денежной единицы), что ужимает экономику и возможности, исключая всякое развитие (отдельные очаги прогресса не решают комплексных и масштабных задач, без решения которых ограничиваются и возможности прогресса). Нищих становится больше, богатые становятся богаче, поскольку узурпированные валютные потоки никогда не стремятся к пропорциональному структурному перераспределению, но рано или поздно, стагнация, рост цен, монополизация рынков и частных организаций, рост издержек в системообразующих механизмах за рамками частных капиталов и их недостаточно обширных, недостаточно детализированных функциях доения рынка, приводит к обвалу (валютные алгоритмы поведения всегда стремятся к оптимизации и укорачиванию, они не ориентируются на полный масштаб обстоятельств и даже на детали критериев текущих событий, в которых идёт непосредственное участие), поскольку подобная модель экономического поведения с одной стороны постоянно ужимает спрос в общих значениях дохода среди населения, с другой стороны за счёт этого сжатия гипертрофируется и укореняется промышленная ориентация на частный капитал, в котором оседает основной спрос, что накапливает повсеместные издержки за его рамками при явном сокращении комплексного спроса (обнищание существенных масс населения и рост материального неравенства в совершенно непрактичной специфике применения ресурсов) и возможностей научно-технического, организационного маневрирования в рамках рыночной экономики.