Вы будете дальше обсуждать мировые проблемы или пойдём уже отсюда? недовольно спросил Артём. Я не любитель готической эстетики.
Два ничем не примечательных репера и мы на месте. Библиотека встретила нас британской погодой мелким дождичком и густым туманом, через который жёлтыми пятнами просвечивали тусклые фонари. Тут поздний вечер, а значит, Олег, скорее всего, у себя в комнате, в общежитии исследователей. Артём с Ольгой направились туда у рыжей какие-то важные вопросы, а Артём знает, куда идти. Ну а я решил времени не терять и пошёл к здешнему мораториуму. Там-то меня и взяли.
Я успел частично разобрать механизм изучая его в Центре, сообразил, как это делается и даже инструмент изготовил. Так что проблем не ожидал. Их и не оказалось в техническом смысле. К моему большому удовлетворению, нужная нам деталь оказалась цела, хотя не хватало пары других.
И когда я уже, осторожно выкрутив стяжки, рассоединил мост и пластину, приподняв, вывел цапфу оси из формованной кристаллической опоры, отведя в сторону триб, и уже примерился, как мне спрессовать с этой оси нужный диск, меня грубо потащили с постамента за штаны.
Я возмутился и дал кому-то берцем по зубам, потом кому-то навернул по чайнику самопальным ключом, потом, кажется, успел разбить пару носов, но потом меня скрутили. В процессе насовали по печени и по морде, но так, без фанатизма, просто чтоб не дёргался. Я немного подёргался всё же, но их было пятеро и довольно здоровых, а я один и без оружия. Винтовку я отдал Артёму, чтобы не мешалась в процессе. Библиотека казалась мне абсолютно мирным местом. Эх, пора бы привыкнуть, что расслабляться нигде нельзя.
Единообразная одежда нападавших, не форменная, но близкая к тому, навела меня на мысль, что это какое-то организованное формирование. Возможно, силы местного правопорядка. Может, они решили, что я собираюсь мораториум на цветмет сдать? Я попробовал объясниться, ссылаясь на авторитет Конгрегации, но меня никто не слушал. Тащили по улице, заломив руки.
Притащили, обыскали, изъяв, к моему крайнему неудовольствию всё, включая УИН. Так что порубать всех в джедайском стиле в капусту или, аккуратно вырезав кусок стены, тихо удалиться в туман, не выйдет. Помещение самым очевидным образом предназначено для насильственного удержания людей внутри. Камера этакого американского (если судить по фильмам) стиля помещение, где вместо одной стены решётка. Внутри жёсткий топчан, рукомойник и унитаз. Задняя стена толстая, капитальная, с крошечным окошком, боковые стены отделяют от соседних камер, они пустые. Коридор заканчивается мощной дверью, она, вероятнее всего тоже заперта, но это неважно, потому что мне и в коридор не выбраться. Странно, что шнурки и ремень не забрали, но у меня нет набора отмычек в пряжке и клинка в подошве. Плохо я подготовился.
Лёг на топчан и постепенно задремал переходы довольно сильно выматывают и сбивают биологические часы. Небиологические у меня отобрали, так что не знаю, как долго проспал. За окошком ещё было темно. Разбудили меня тюремщики, так же молча, без объяснений, сопроводившие в кабинет, усадившие на стул и вставшие рядом. С намёком, что лучше бы мне сидеть смирно. Вскоре в кабинет вошёл неизвестный в балахоне, сел за стоящий передо мной стол, долго шуршал бумажками Нервы мотает. Ждёт, что я начну возмущаться, требовать адвоката Тут вообще есть адвокаты? Но я не стал. Понятно, что раз меня притащили, то просто так не отпустят.
Какова цель вашей диверсии? наконец, разродился балахон.
Представиться или поинтересоваться моей личностью он не снизошёл, а значит, это вряд ли полицейское расследование. Просто спектакль какой-то. Что, разумеется, вовсе не исключает его печального финала лично для меня.
Цель чего? переспросил я, чтобы не молчать.
Может, за молчание мне по голове треснут, я не хочу.
Диверсии. Вы разбирали мораториум Библиотеки. Наличие специальных инструментов подтверждает, что это было намеренное и заранее подготовленное деяние.
Нельзя сломать то, что и так не работало. Там птичьи гнезда старше меня на вид.
То есть, вы признаете, что ваши действия были намеренными?
Чёрта с два. Я ничего не признаю.
Ваше признание не является обязательным, сказал балахон, оно влияет лишь на вашу участь. Сам факт преступления установлен с достаточной достоверностью.
Тогда какого хера я тут делаю?
Вопрос проигнорировали.
Кто направил вас к нашему мораториуму?
Руководитель Конгрегации Центра, я решил, что эта информация мне никак не повредит, но, похоже, ошибся.
Вы признаете, что действовали в сговоре с отступниками?
С кем? В первый раз слышу.
Только что признались и теперь отрицаете?
Не знаю никаких «отступников».
Конгрегация выступила против пришествия Искупителя и тем поставила себя вне Церкви. Их цели кощунственны и безумны.
Не в курсе, мужик, извини, я развёл руками, но двое стоящих сзади схватили меня за локти, как будто испугались, что я сейчас замашу ими и улечу.
Ваша осведомлённость об их целях не имеет значения. Ваша связь с отступниками доказана.
Я промолчал. Моё мнение тут, похоже, ни на что не влияет.
Насколько сильно повреждён их мораториум?
Понятия не имею. Я не специалист.
Но вы собирались его починить?
Эй, решил уйти в отказ я, меня просто наняли снять деталь!
Вы врёте, покачал капюшоном балахон. Лица его я до сих пор не разглядел. Мы знаем, кто вы.
И кто же я?
Вы механик с волантера. Вас зовут Сергей, позывной «Зелёный». Именно вы восстановили волантер и именно вы отец одного из потенциальных Искупителей.
Чего? поразился я.
Ладно, про дирижабль, который они называют «волантером», узнать несложно. В Чёрном Городе мы засветились, как лампочки. Но отец потенциального что за херь? Ну, мало ли, странноватый у нас мальчик. Подумаешь, Настя там что-то разглядела синим глазом, но Искупитель?
Значит, продолжал балахон, вы имеете как достаточную квалификацию, так и очевидный мотив.
Какой, нахрен, мотив?
Как любящий отец, терпеливо разъяснил он, вы не хотите, чтобы ваш сын стал Искупителем. Эгоистическая, но по-человечески понятная позиция. Что, разумеется, не оправдывает вашего предательства интересов Мультиверсума, сотрудничества с отступниками и попытки диверсии.
Какой, в жопу, диверсии? не выдержал я. Ваш мораториум лет сто как не работает!
Диверсия не в том, что вы разобрали наш мораториум, а в том, что собрались восстановить мораториум отступников, позволив им продолжить отвратительные деяния. И то, что вы отец потенциального Искупителя, вас не оправдывает.
Да с чего вы взяли, что мой сын
Не надо кричать! перебил меня балахон. Стоящие за стулом ребята положили каменные руки мне на плечи. Бессмысленно отрицать очевидное. Примерно год назад Хранители переместили развоплощённую сущность одного из них из вашей жены в её плод. Глупо делать вид, что вам это неизвестно, поскольку они сделали это в вашем присутствии и по вашей прямой просьбе. Примите последствия этого выбора!
Да я стоящие за стулом стиснули мне плечи стальными пальцами, и я понял, что перебивать монологи балахона не следует. Он уже всё решил, моё дело весь этот бред выслушать.
Таким образом, мной достоверно установлено, что вы имели мотив, возможность и прямое намерение. Ваши действия свидетельствуют против вас. Ваша виновность не вызывает сомнений. Приговор будет рассмотрен и оглашён позже. Уведите!
Я не стал протестовать за очевидной бессмысленностью этого. Никто тут не собирался меня выслушивать. Отвели в камеру, заперли большой железный замок большим железным ключом и ушли. За окном уже рассветало. Интересно, что полагается за кощунственную диверсию путём починки поломанного? Если сожжение на костре, то, надеюсь, дрова будут сухими. От дыма у меня в носу свербит, а безудержно чихающий казнимый выглядит несолидно.
Глава 3. Артём. «Дом наизнанку»
Олег встретил нас радостно, хотя Ольги забавно стеснялся.
Что вам предложить, Ольга Павловна? суетился он. Чая? Пирожков? Больше ничего нет по позднему времени, не взыщите.
Не волнуйтесь вы так, Олег! Я вам больше не начальство, а вы не транспортный оператор! рассмеялась она.
И вы не считаете меня дезертиром? Я ведь не вернулся в Коммуну после гибели группы.
С тех пор много всего случилось. Я вот даже его больше дезертиром не считаю Ольга махнула рукой в мою сторону. А кое-кто уже не прочь назвать этим словом меня.
Рад, что вы перестали быть столь догматичны. Вам, Ольга Павловна, полезно посмотреть на проблемы с другой стороны. Увидеть другие правды Олег принёс с кухни общежития горячий чайник. Что привело вас в Библиотеку? Здесь слишком академично и недостаточно динамично для людей вашего склада.
Мы тут за деталями к я заткнулся, получив под столом болезненный пинок по щиколотке.
У нас много вопросов к вам, Олег, бархатным голосом сказала моя бывшая, и вопросы эти самого академического свойства, поверьте!
Надеюсь, она хотя бы соблазнять его не собирается? Он всё-таки служитель церкви, да и мне Я поймал себя на том, что мне было бы, пожалуй, неприятно. Хотя, казалось бы. Нет, что-то во мне не отпустило Ольгу окончательно. Ну, или что-то в ней меня, это вернее. Она умеет добиваться своего, так или иначе. Как я ни отбрыкивался, а фактически опять выступаю её личным оператором. И сплю с ней, да. Вечно бабы мной крутят, да что такое!
Что вы хотите узнать? вздохнул Олег. Учитывайте, пожалуйста, что мои штудии здесь весьма далеки от завершения. История Церкви и Искупителя захватила меня, но слишком много книг, в которых описаны другие книги о третьих книгах
Нас интересует один достаточно конкретный вопрос.
«Нас», ага. Что б я ещё знал, какой именно
Что вы знаете об отношениях Церкви и Комспаса? как-то резко спросила она.
Вы знаете об этом? заметно растерялся Олег. Я сам недавно наткнулся на некую связь, старые документы не вполне ясного происхождения.
Наш спутник (он отошёл по делам ненадолго, скоро должен прийти) хороший аналитик. И он сразу предположил существование некоей «третьей силы» кого-то, кто действует между Коммуной и Комспасом. Кого-то, кто тщательно делит остатки старых технологий, подбрасывая их части разным игрокам Мультиверсума. Кого-то, кто заинтересован в конфликтном развитии событий, в ускорении деградации срезов, в блокировании любых попыток этому противостоять. А ещё наш аналитик предположил, что, с высокой вероятностью, эта третья сила связана с Церковью.
Церковь, увы, далеко не монолитна, покачал головой Олег. Внутри неё есть несколько течений как догматического, так и практического характера. Ну и соблазны власти Ну, вы понимаете.
Понимаем, кивнула Ольга. Люди везде люди. И всё же?
Комспас выступает как сила, направленная против Искупителя. Их одержимость его уничтожением желательно, превентивным, до воплощения, что означает неприятие всех, связанных с его культом, идеологическая основа их странного общества. Нельзя не обратить внимания на очевидную искусственность этого небольшого социума, его нежизнеспособность вне рамок этой задачи. Казалось бы, это воплощённые антагонисты Церкви Искупителя, верно?
Ольга заинтересованно кивнула.
И, тем не менее, я уверен, что Комспас тайно поддерживается одной из церковных фракций.
Я в курсе, продолжайте.
Видите ли, Ольга Павловна, в Церкви Искупителя самому Искупителю рады будут далеко не все
Ольга с Олегом долго беседовали, обсуждая интриги и расстановки сил, но я так умотался, что ушёл спать. Олег показал мне свободную комнату, и я отрубился, едва прилёг. Под утро меня бесцеремонно, но приятно разбудила Ольга я слегка удивился, но и не подумал сопротивляться. Потом мы уснули уже вместе, несмотря на узковатую кровать. Засыпая, я дышал запахом полыни, пороха и миндаля от её волос и думал, что эта женщина нахально захватила слишком много места в моей жизни, ловко растолкав локтями людей и обстоятельства. А ведь я женатый человек с детьми, почтенный отец семейства. Почти султан. Надо что-то с этим делать. Но лучше не сейчас. Подумаю об этом позже.
Утром нас разбудил стук в дверь. Олег, убедившись, что мы проснулись, попросил выйти на кухню, у него важные новости. Важными новостями оказался арест Зелёного. Его обвиняли в каком-то не то кощунстве, не то терроризме, но, по сути, в том, что он выполнял задание Конгрегации, которая тут была, оказывается, очень непопулярна. Парадокс стоит собраться вместе десятку людей, и они немедля поделятся на три партии, восемь фракций, четыре взаимоисключающих течения и пять на дух не переносящих друг друга конфессий. Вот так и Церковь Искупителя в Библиотеке и Центре она вроде бы одна и та же, но есть нюансы. Руководящая там Конгрегация и рулящая тут Кафедра имеют глубочайшие идеологические противоречия и абсолютно несовместимые взгляды на Мультиверсум и роль Церкви в нём. Сильно упрощая: Конгрегация считает, что Искупитель это, конечно, здорово, но чем позже он придёт тем лучше. Сложившийся статус-кво не так уж плох, и крах Мультиверсума лучше по возможности оттянуть всеми способами. Для этого они пестуют Корректоров, которые с переменным успехом, но вытягивают-таки иногда из коллапса населённые срезы и используют Людей Дороги, чтобы, по мере их скромных сил, поддерживать её инфраструктуру. Кафедра же, наоборот, верит, что пришествие Искупителя надо всячески ускорить, пусть грешный мир погибнет, и всё начнётся с нуля. Поэтому Корректоров они не любят, цыган не любят тоже, коллапсы срезов приветствуют и даже, не исключено, провоцируют хотя никто за руку их пока не поймал. Обе стороны называют друг друга предателями и отступниками и при случае не упустят шанса напакостить. Вот, например, как сейчас.
И что с ним сделают? спросила деловито Ольга.
Не знаю, развёл руками Олег. Прецедентов пока не было. Но точно не отпустят.
Это нас не устраивает, заявила она в своей обычной категорической манере. Где он?
В изоляторе службы охраны Библиотеки.
Его можно увидеть?
Наверное. Тут не совсем средневековые нравы, может, разрешат свидание.
Свидание нам не без скрипа, но разрешили. Мы заявили, что являемся ближайшими родственниками, и даже не стали уточнять, насколько близкими. Противостоять напору Ольги сложно, проще сделать, как она хочет. По себе знаю.
Привет, сказал я валяющемуся на топчане Зелёному.
Между нами решётка, и даже табуреток не дали. Беседуйте стоя.
А вы не спешили, буркнул он, ну что, костёр уже сложили?
Костёр?
А что, меня повесят? Или тут в ходу гильотина?
О, наш Зелёный по-прежнему верен своей мизантропии! констатировала Ольга.
У тебя есть другие версии, рыжая? Включи логику удержать меня сложно, я проводник. Если только в клетке вот так но зачем? Это ж меня кормить придётся. Отпустить? Тем более глупо, зачем тогда задерживать. Выходит, придётся пристукнуть. Вопрос только публично или по-тихому. Ты на что ставишь? Я на публичность. В кризисные моменты публичные казни сплачивают электорат.
Мы тебя вытащим! сказал я, пытаясь изобразить голосом уверенность.
Охраняли его надёжно даже сейчас в конце коридора стояли люди с автоматами, а снаружи ходили патрули. Разве что Ольга что-то придумает, она на хитрости горазда.
Да ладно, усомнился Зелёный, если бы вы могли меня освободить, то не припёрлись бы сюда с официальным визитом, сдав на входе оружие и УИНы. Так?
Увы, признала Ольга, они предусмотрели попытку силового освобождения. Мы с Артёмом не потянем. Сюда бы Македонца с его группой но это слишком долго. Приговор приведут в исполнение раньше.
И каков он?
К сожалению, нам не сказали. Но ты прав отпускать тебя точно не собираются.
То есть, вы пришли просто морально поддержать смертника? мрачно усмехнулся Зелёный. Могли бы потратить время с большей пользой, я не сентиментален. Позаботиться о семье вы и так сообразите, а рыдать у вас на плечах я не собираюсь. Лучше подумайте, куда они дели то, что я успел открутить от мораториума.