Привет, Линг! Что это? Революция?
Чо, ты что, с луны свалился? Ничего не знаешь?
Если бы зналне спрашивал. Я только что вернулся с островов. Пять месяцев прокуковал на атоллах. Ты же знаешь мою работу океанолога.
Да, да, конечно Так, значит, ты ничего не знаешь о нашествии?
О чём? О каком таком «нашествии»? Я понял, что что-то не так, когда за мной не прилетел самолёт. Безрезультатно прождав его две недели, я попытался связаться с институтом или с кем-нибудь ещё, но все словно в тартарары провалились! Пришлось добираться до «большой земли» на нашем исследовательском катерке. А тут такой разгром!
Эх, Чо Сан Кому теперь нужны твои несчастные островки! Это куда хуже революции! Полная анархия наступила после ультиматума.
Ультиматума?
Ну ты вообще сам как коралл стал, ничего не доходит! Ты что, даже про «чёрные соты» не слыхал?
Слышал, лётчики говорили. Что-то такое нашли в Арктике. Кристаллы, что ли
Это инопланетяне!.. Понял? Они нашу Землю захватывают своими «чёрными сотами»!
Всю Землю?!
Всю! Через двадцать пять лет ей конец! Нет, уже меньше. Через двадцать четыре года и десять месяцев!
Ничего не понимаю Расскажи толком! Что ты прыгаешь с места на место!
Я тебе по порядку и говорю. Инопланетяне выступили по телевидению и радио. А заодно и разоружили всех.
Как «разоружили»?
Очень просто. Про естественный распад радиоактивных веществ помнишь? Так вот, они его плавно ускорилии чин-пин: в двадцать четыре часа нет больше атомного оружия! Что тут началось! Правда, не сразу. Люди ждали, что правительство всё опровергнет, примет меры. А они там, видно, сами вконец растерялись. Целых три дня молчали. А потом было уже поздно. Люди поняли, что это настоящее нашествие, и всё покатилось вниз. Да что там говорить! Ты сам видишь. Хотя сейчас уже ничего Первая паника прошла.
А как моя Су?
Не беспокойся. Думаю, всё хорошо. Она в деревню к матери уехала. Там спокойней.
Тогда и я поехал. Поезда-то ещё ходят?
Нет. И самолёты не летают. И заводы не работают. Всё, конец!
А как же я
Бери любую машину и поезжай. Хотя, впрочем, лучше велосипед. Бензина теперь всё равно не найдёшь. Думаю, за пару дней доберёшься. Кушать захочешьзаходи в любой магазин и бери. Хотя вряд ли что осталось. У нас сейчас как при коммунизмевсё бесплатно. Да и на что они теперь, деньги? Да, и не забудь! Двигаться можно только днём! У нас введён комендантский час. Военные пытаются навести порядок, но Впрочем, сам увидишь.
Ладно, Пан Линг, я поехал. Желаю тебе всего доброго! И, подняв с асфальта кем-то брошенный велосипед, Чо Сан тронулся в путь.
«Точно, ничего не понимает подумала Пан Линг. Кто же теперь всего доброго желает?»
* * *
Дэвид Келли лежал в гамаке и читал книгу. Но чтением это можно было назвать с большой натяжкой. Уже битый час профессор силился понять прочитанное, но толку не было. Дом Дэвида, находящийся на самом берегу Атлантического океана, располагал к отдыху и покою; сюда не долетал шум Бостона, до которого было рукой податьвсего каких-то двадцать миль. После ультиматума Келли впал в странное оцепенение: он слышал, видел, ощущал, но всё это будто обтекало его, не проникая внутрь.
Ты слышишь меня, Дэйв? встревоженно дотронулась до его руки жена.
А, что? А это ты, Мэри. А я тут читаю.
Слушай, Дэйв, нельзя так! Возьми себя в руки. Нельзя поддаваться отчаянью!
Мне иногда жаль, что я не родился женщиной. Вы удивительные создания! Ваши адаптивные способности к постоянно меняющимся условиям просто поразительны. Вероятно, именно им мы обязаны своим существованием на Земле. Недаром вначале был матриархат. Если бы случилась Третья мироваяна планете остались бы только скорпионы, черепахи и женщины.
Не груби! Я не сказала тебе ничего плохого. Хочешь, можем в город смотаться. Машина у нас бронированная, можно рискнуть.
Ты думаешь, что развороченные магазины и склады, банды молодчиков и толпы пьяных могут развеселить меня? Господи, подумать тольковсего два месяца, и сотни лет строившееся государство разрушено до основания. Президент в бункере пропивает последние мозги, миллиардеры сдуру забрали свои деньжата из банков и теперь сходят с ума от страха; заводы стоят, народ голодает. Генералы думают, что с помощью силы смогут навести порядок, но их куриным мозгам не дано понять, что железная дисциплина в масштабе страны невозможна. Процветают только церкви, синагоги да мечети. Всё-таки конец света не за горами
Тише, тише, дочку разбудишь!
Она ещё спит?
Кэти вчера поздно вернулась.
А чем она занимается?
Дэвид, честное слово, не знаю. Запирает свою комнату, даже когда выходит в туалет. Но, кажется, работает. Во всяком случае, не пьёт.
Хорошо, хоть она ещё способна работать. Скажи, Мэри, в тебе осталась хоть какая-то надежда?
Конечно, дорогой, конечно! Всё будет хорошо, вот увидишь.
* * *
Мотор самолёта послушно гудел. Эдвард сидел за штурвалом. Годы, проведённые в армии, не прошли даром: он наслаждался полётом. Едва оправившись от первого шока, вызванного инопланетным сообщением, Эдвард решил действовать. Ему пришла в голову блестящая мысльобъездить весь свет и сделать серию репортажей о человечестве накануне катастрофы. Он купил за бесценок крохотный, но юркий и быстрый самолётик и мотался теперь по всему свету. Слава богу, все границы были открыты. Со дня сообщения никому из правителей не пришла в голову мысль о захвате чужой территории. Да и если бы пришла, всё равно ничего нельзя было бы предпринятьармии больше не зависели от государства.
Словно в ответ, в небе рядом стали появляться вспышки и следы трассирующих пуль. «Чёрт! Опять нарвался!» подумал Эд, делая крутой вираж и уходя ближе к земле. Практически во всех государствах часть солдат со своими командирами пытались ввести осадное положение и принудительную дисциплину, но наведённого ими порядка хватало только на несколько дней: люди расползались из-под навязанной опеки как тараканы. Все запирались в своих домах и квартирах, как в крепостях, инстинктивно ища защиту под собственной крышей. Везде, где бы ни был Эдвард, царили развал и анархия. Париж и Дели, Пекин и Нью-Йорк, Москва и Сидней стали удивительно похожи друг на другаих объединяла атмосфера опустошения и страха, беспросветной тоски и вспышек жестокости.
Хаксли даже себе не мог объяснить, для чего он перелетает из страны в страну, чего ищет, на что надеется. Уверен он был только в одном: делать это необходимо. Его репортажи некому было печатать, но он продолжал писать, лихорадочно, нервно, спеша зафиксировать всю историю гибели человеческой цивилизации. Может быть, была и другая причиначувствовалось, что, пока есть дело, отступает уныние.
В нём всё ещё была жива надежда. На что? На чудо? На милосердие инопланетян? Эдвард не знал ответа, но эта мысль тонкой восковой свечкой продолжала согревать его душу. И он был не один. В каждом уголке мира Хаксли встречал людей, которые не потеряли человеческого облика и продолжали что-то делать, творить. Как ни странно, им удалось сделать многое. Взять хотя бы интернет. Казалось бы, он умер в течение первых недель, но потом вдруг, как легендарная птица-феникс, стал возрождаться, расти и снова объединять все страны и национальности. После возрождения всемирная сеть стала лучше и чищебез рекламного мусора и пустословия, только простое человеческое общение. В интернете Хаксли чувствовал биение человеческих сердец, боль и отчаяние, веру и надежду. Именно там Эд печатал свои репортажи и по откликам узнавал, как нужны они очень и очень многим.
Глава 5Красные кубики
Старина Боб Абрахамс приглядывался к этой красной конуре уже целую неделю. Выйдя из тюрьмы четыре месяца назад во время самовольной амнистии, он сразу занялся привычным делом. Но вскоре это ему надоело. В первые же дни он нахапал себе столько, что хватило бы на всю оставшуюся жизнь. Вскрывать сейфы стало неинтересно. Как жить дальше? Этот вопрос стал беспокоить его всё чаще. Плевать ему было на болтовню газетчиков, к тому же нашествие он воспринял относительно спокойно. В какой-то степени Роберт был даже благодарен инопланетянам: если бы не они, сидеть бы ему ещё пятнадцать годков. Хотя в тюрьме было, пожалуй, поспокойнее. Здесь же сам чёрт не разберёт! Все с ума посходили.
Лениво потягивая бренди, Боб сквозь полузакрытые веки поглядывал на красный ящик. Скорее, даже не ящик, а куб. Одна вершина его была погружена в землю, и, поставленный на попа, он выглядел стильно и экстравагантно. Эти кубики появились в каждом городе и крупном посёлке около месяца назад. Первое время их упорно обходили стороной, но потом убедились, что никакого вреда они не несут. Более того, с их появлением все установившиеся военные режимы рассыпались в прах. Роберту это было на руку: он вовсе не желал вновь оказаться за решёткой, пусть даже заодно с большей частью населения. «Подчинить своей воле можно только накормив и заставив работать. А когда не можешь сделать ни того, ни другогогрош цена такому порядку», думал он.
Нельзя сказать, что кубы стали привычным явлением, но первый страх прошёл, и Боб Абрахамс заметил, что за сегодняшнее утро уже пятнадцатый человек заходит внутрь странного объекта. Через минут пять каждый посетитель благополучно возвращался назад. Сейчас его глазам предстал порядком растерянный юноша. В руках молодой незнакомец сжимал свиток.
Эй ты, шляпа, что потерял? подозвал его Боб.
Здравствуйте, сэр! обрадовался парень и быстро направился к Роберту. На первый взгляд он не представлял опасности: обычный интеллигентишка, стесняющийся собственного существования. Абрахамс осторожно вернул предохранитель пистолета, который постоянно держал наготове в левом кармане, на место.
Не найдётся ли у вас выпить, сэр? выпалил вдруг парнишка, едва приблизившись к столику.
Бренди будешь? Впрочем, ничего другого нет.
Спасибо, спасибо С удовольствием.
Абрахамс без смущения рассматривал молодого человека. Растрёпанные светлые волнистые волосы, голубые глаза с лихорадочным блеском, пальцы со следами шариковой пасты
Ты что, поэт?
Откуда вы Да хотя, пожалуй, и нет. Теперь нет. Меня зовут Адриан Виндзор.
С такой фамилиейи поэт?
Парень поперхнулся и покрылся румянцем:
Вообще-то это моя настоящая фамилия. Никаких родственных связей! Как видите, Виндзорфамилия не только королей. Чтобы не судачили, для читателей я взял псевдонимАд Вин.
А что ты делал в этой конуре?
Юноша испуганно оглянулся, тяжело вздохнул и отставил стакан в сторону.
Ты что, не понял вопроса?
Да знаете ли проходил мимо, дай, думаю, загляну от нечего делать.
Мне можешь не врать! Ты уже третий день здесь околачиваешься, резко отрезал Боб, отодвигая от юноши порцию алкоголя. Собеседник с видимым сожалением проводил стакан взглядом и тяжело вздохнул:
Да верно. Я тут живу неподалёку. А вы не из патриотистов?
Это ещё кто?
Ну, новая банда. У них ещё униформа характерная. Говорят, забивают чуть не до смерти всякого, кто хочет уехать. Вы, надеюсь, не с ними?
Не-а. Я глупостями не занимаюсь. А ты что, уже туда собрался?
Адриан ещё раз осторожно огляделся и таинственным шёпотом сообщил:
Послушайте, я там был. В этом кубе. Там интересно. А вдруг это всё правда? Я ведь ещё молод. Земле всё равно конец Вы меня осуждаете?
Нет, хотя сам туда не собираюсь. По-моему, это личное дело каждого. Кто знает, что хужесамоубийца на Земле или трус в космосе? Пей, успокойся.
Ещё раз спасибо. Я зашёл всё-таки. Вы знаете, тамничего, вовсе не страшно. Красиво! И странно. Как в виртуальном мире. И пахнет вкусно, как в саду.
Ну и какие Они?
Кто?
Ну эти, как их там пришельцы, чёрт бы их подрал!
Не знаю. Не видел. Понимаете, я, когда вошёл, может, от волнения у меня как-то всё поплыло перед глазами, голова закружилась, легко стало, почти невесомо. Я будто летал. А потом у меня в руках эта бумага очутилась, и будто кто легонько подтолкнул к выходу. Ну я и вышел.
Вот эта, что ли? Боб взял у парня рулончик, который тот инстинктивно сжимал в левой руке, и развернул его.
На изумрудном фоне яркими блёстками высвечивались какие-то огоньки и силуэты. Внимательно приглядевшись, можно было сквозь туман и зыбь за мерцающим занавесом увидеть какое-то движение, шевеление внутри картины. Огоньки притягивали внимание, звали заглянуть внутрь, где угадывались то ли разноцветные строения, то ли странные невиданные цветы. Появлялось ощущение полётапарения над ещё неизведанной, но удивительно прекрасной местностью. Абрахамс решительно свернул проспект и сердито бросил его на стол.
Забери свою агитацию!
Послушайте, сэр
Нет, это ты послушай! Вали отсюда! И поменьше болтай на улицах! Понял?
Минут через пять после ухода доморощенного поэта Боб поймал себя на мысли, что его голова не закружилась бы от такого полёта. «Ах так! Ну тогда чёрт с тобой!» сказал сам себе Абрахамс и решительно направился к кубу.
Вблизи сооружение оказалось довольно внушительных размеров, каждая грань его была не менее десяти метров; держась на одной из вершин, глубоко вонзившейся в почву, объект достигал высоты пятиэтажного дома. Внизу, у самой земли, виднелось овальной формы отверстие в человеческий рост, в глубине которого что-то мигало и переливалось. Боб сплюнул сквозь зубы, оглянулся напоследок и вошёл внутрь.
Несколько секунд его глаза привыкали к игре бликов и красок, вспыхивавших то там, то здесь, но всем телом он почувствовал, что перемещается вперёд и вверх, как на эскалаторе. Что-то мягкое и зыбкое окутало его и не давало рассмотреть подробности. Абрахамс попытался остановиться, ухватиться за что-нибудь, но его окружала лишь пустота, заполненная разноцветным туманом. Он перестал сопротивляться и сразу почувствовал облегчение: появилось ощущение полёта, парения. Он проплывал над зеленовато-синим океаном, проносился стрелой над роскошными долинами, покрытыми яркой зеленью трав, взмывал на уровень высоченных, покрытых снегом и льдом гор и спускался к самому дну таинственных ущелий. Дремучие леса, голубые капельки озёр, брызжущие изумрудом луга, моря и океаны с белыми бороздами волн, казалось, были полны жизни, и единственным отсутствующим элементом в этой гармоничной идиллии природы был человек. Рождалось ощущение, что всё вокруг только и ждёт его, Роберта Абрахамса, как спящая красавица своего принца. Незнакомый, но приятный аромат наполнял лёгкие, ему стало светло и радостно, хотелось петь и улыбаться. Таким он и вышел из кубас улыбкой на губах и со свёрнутой в цилиндрик бумагой в руке.
Но не успел Боб сделать и пары шагов, как услышал рёв мотоциклов. Через пару секунд мужчина был окружён ревущими моторами. «Патриотисты!» мелькнуло в его голове. Их трудно было не узнать: зелёные рубашки, коричневые кожаные штаны, голубые каски.
Ну ты, подонок!.. Подойди сюда! крикнул один с едва пробивающимися усиками.
Я тебе в отцы гожусь, буркнул Роберт, но подошёл. Ссориться с ними было опасно.
Ты чего туда лазил, предатель? Улизнуть хочешь?
А что, нельзя?
Ты мне тут дуриком не прикидывайся! Ещё раз сунешьсябашку свернём!
Слушай ты, полегче Я таких как клопов давил! возмутился Абрахамс, но резкий удар по затылку опрокинул его на землю. Боб потерял сознание.
Очнулся он минут через десять. От едкого дыма щипало в горле, глаза слезились. Абрахамс закашлялся, с трудом поднялся и, шатаясь из стороны в сторону, отошёл в безопасное место. Красный куб, подожжённый патриотистами, уже начал обугливаться и нещадно чадил, постепенно съёживаясь и опадая, как проколотый воздушный шарик. Через пару минут всё было кончено. На месте сооружения чернела оплавленная трава, и лишь островки продолжавшей тлеть красной пены напоминали о происшедшем. «Будь оно всё проклято!» выругался про себя Боб и пошёл домой.
На следующее утро на месте сгоревшего появился новенький, точно такой же куб и призывно засиял алым цветом
Глава 6Быть или не быть?
«Движение патриотистов, как и любое экстремистское движение, действия которого не приносят ожидаемого результата, стало постепенно угасать. Их двухмесячная борьба с красными кубиками оказалась тщетной. Бессмысленно бороться с природным любопытством людей, которых словно магнитом влечёт к таинственным сооружениям! Для многих они стали чем-то вроде транквилизаторов. Действительно, после посещения кабинок заметно улучшается настроение. Визиты вошли в привычку, как чашечка утреннего кофе или вечерняя кружка пива. Что-то происходит с людьми, пока они находятся внутри этих сооружений. Дают ли они целебный эффект или это просто сила самовнушениятрудно сказать, но посещения приносят ощутимые плоды: уменьшилось количество самоубийств, снизилась преступность, практически прекратились грабежи и разбои. Хотя последнее может быть связано и с тем, что больше нечего грабить. После полугодового бездействия даже самые неприкосновенные запасы практически исчерпаны Угроза голодной и холодной смерти заставила многих очнуться от оцепенения. Стали появляться начатки новых сообществ, основанных на простом обмене продуктами и трудом. Деньги вышли из оборота, золото и драгоценные камни утратили свою ценность, зато особую значимость получило то, что удовлетворяет ежедневные потребности людей. По счастливой случайности (или в силу привычки трудиться, когда хочешь отвлечься от тяжких мыслей) урожай этого года не погиб, а был собран и сохранён. Фермеры и крестьяне в который раз в истории дали шанс на спасение человечества. Благодаря экономистам, журналистам и компьютерщикам продовольственные запасы всех стран были измерены, оценены и распределены согласно количеству населения. Как ни странно, большинство людей вдруг стало прислушиваться к голосу разума и советам специалистов. С помощью интернета стало возможным глобальное согласование действий и усилий многих стран, что стало давать свои результаты. Конечно, о прежнем изобилии не идёт речи, но каждый человек уверен, что не умрёт с голоду, что на Земле достаточно еды, чтобы накормить всех. И это придаёт силы! Стали открываться хлебопекарни, ремесленные цеха и маленькие предприятия, производящие самое необходимое, благо сохранилось электричество. Ветряные, солнечные и гидроэлектростанции, атомные реакторы, которые по какой-то причине не были дезактивированы пришельцами, находятся на таком уровне технологического развития, что могут работать в автономном режиме. Поскольку крупные заводы и фабрики бездействуют, электроэнергии хватает для первоочередных нужд людей.