Потом зажмурилась и зажала пальцами переносицу. Села рядом с дочкой, но та отвернулась.
Опять тот самый сон видела? спросила я, стараясь говорить мягко и ласково, но резкие нотки все равно проскакивали.
Перл кивнула. Она выдавливала кровь из змеиного хвоста, и та вытекала через дыру на месте головы.
С нами такого не произойдет. Мы с тобой всегда будем вместе, успокоила я.
Погладила дочку по голове, убрала волосы с ее лица. На губах Перл промелькнуло что-то, похожее на улыбку.
Я встала и заглянула в бак для пресной воды. Осталось чуть-чуть на самом донышке. Вот так: воды кругом залейся, а толку от нее никакого. Голова болела от обезвоживания, в глазах начало рябить. Обычно с пресной водой у нас проблем нет: дождь льет через день. Но в эти дни не выпало ни капли. Придется искать горные ключи и кипятить воду. Я вылила остатки наших запасов в бурдюк Перл и протянула его ей.
Перл перестала теребить обезглавленную змею и взвесила бурдюк в руках.
Ты отдала всю воду мне, произнесла Перл.
Я уже попила, соврала я.
Перл уставилась на меня во все глаза. Она видит меня насквозь. От нее ничего не утаишь. Не то что от себя.
Я пристегнула ножны к поясу, мы с Перл взяли ведра, спрыгнули в воду и побрели к берегу. Может, накопаем моллюсков. Хотя здесь для них, кажется, слишком мокро. Я уже начала беспокоиться, что мы останемся ни с чем.
Мы с Перл бродили по болоту и тут наткнулись на сухой участок с южной стороны. Сюда светило солнце, равномерно прогревая землю. Многочисленные углубления усеивали засохший ил. Мы нашли палки и стали копать, но через несколько минут Перл отшвырнула свою палку в сторону.
Мы так ничего не найдем, заныла она.
Не хочешьне надо, с раздражением бросила я.
Руки и ноги отяжелели от усталости.
Тогда поднимись на склон и поищи родник. Смотри под ивами.
Сама знаю.
Перл развернулась и попыталась резво взбежать по склону, но получилось неловко и неуклюже. Бедный ребенокдаже на суше передвигается как по палубе. Перл подстраивается под морскую качку: слишком сильно упирает ноги в землю, наклоняется то в одну сторону, то в другую.
Я продолжала копать. Скоро меня со всех сторон окружали холмики земли. Наконец наткнулась на раковину и кинула моллюска в ведро. Сквозь шум ветра и волн из бухты донеслись голоса. Я настороженно застыла. Села на пятки. Прислушалась. Все тело напряглось, как натянутая струна. Я пыталась уловить хоть один звук, но неттишина. На суше мне вечно что-то мерещится: то улавливаю песню, когда никакой музыки нет и в помине, то замечаю вдалеке покойного деда. Будто, ступив на сушу, возвращаюсь в прошлое.
Я наклонилась и снова зарылась руками в землю. Бросила в ведро вторую раковину. Та звякнула о дно. Только наткнулась на третью, и тут воздух прорезал тонкий, резкий вскрик. Я застыла. Потом вскинула голову, высматривая Перл.
Глава 2
В нескольких ярдах от меня возле отвесной каменной стены среди кустов стоял мужчинахудой, но жилистый. Он держал Перл сзади, приставив нож к ее горлу. Перл застыла как вкопанная. Даже взгляд неподвижный. От страха зрачки расширились, и глаза кажутся черными. Нож в ножнах у нее на лодыжке, но Перл до него не дотянуться.
Взгляд у мужчины был безумный, отчаянный. Я медленно выпрямилась. Сердце стучало в ушах.
Иди сюда! прокричал мужчина.
Акцент незнакомый, резкий: с упором на согласные.
Сейчас, ответила я и вскинула руки, показывая, что безоружна.
Медленно приблизилась к нему и Перл.
Дернешьсяей конец, предупредил мужчина.
Я кивнула.
Пойдешь со мной на корабль, продолжил мужчина. Будешь на нем работать. Брось нож на землю.
Меня охватила паника. Я отстегнула ножны и кинула мужчине под ноги. Тот пристегнул их к своему ремню, глянул на меня и ухмыльнулся. Зубов не быловидно, все повываливались. Кожу покрывал багровый загар. Волосы, выгоревшие и жесткие, как солома, росли неровными пучками. Татуировка тигра во все плечо. У пиратских отрядов принято набивать свои особые знаки. Чаще всего это звери. Только забыла, чей символтигр.
Да не дрожи, уж я тебя не обижу. Пошли. Нам туда.
Я шагала следом за мужчиной и Перл. Обогнув горный склон, мы вышли к бухте. Жесткая трава царапала лодыжки. Я несколько раз споткнулась о камни. Пират убрал нож от шеи Перл, но крепко стискивал ее плечо. Я едва сдерживалась, чтобы не броситься на него и не вырвать Перл из его хватки. Но пират пустит в дело нож, прежде чем успею ее оттащить. В голове проносились разные варианты, один хуже другого. Вдруг пират решит, что ему нужна только одна из нас? Или на корабле столько народу, что оттуда не сбежишь?
Мужчина между тем болтал без умолку. Рассказывал про колонию на севере, где он живет. Хоть бы секунду помолчал, злилась я. Не дает с мыслями собраться! С плеча мужчины свисала фляга. Она раскачивалась возле его бедра. Я уловила плеск. Жажда разыгралась так сильно, что пересилила страх. Мой пересохший рот изнывал без воды. Пальцы чесались схватить флягу и отвинтить крышку.
Важное дело делаем: создаем новые нации. Надо же как-то Мужчина повертел руками перед носом, будто хотел достать нужное слово прямо из воздуха. организовываться. Мужчина кивнул, явно довольный собой. Так еще в пещерные времена было. Если не организоваться, всем кранты.
Другие племена тоже пытаются создать новые нации. Плавают от одного участка суши к другому, строят военные базы на островах и в портах, нападают на другие племена и основывают колонии. Большинство из них начинали с одного корабля и захватывали другие суда, но теперь они устанавливают свою власть и над поселениями на суше.
Мужчина оглянулся на меня. Я прикинулась дурой: закивала и устремила на него взгляд, полный восхищения и почтения. Отсюда до нашей лодки идти где-то полмили. Мы приближались к тому месту, где дорога делала изгиб. С одной стороныкрутой обрыв, с другойотвесный склон. Я подумывала о том, чтобы схватить Перл в охапку, спрыгнуть с ней в воду и добраться до лодки вплавь. Но нетплыть слишком далеко, а волны сегодня высокие. Да и нельзя быть уверенной, что мы благополучно плюхнемся в море: вдруг разобьемся о подводные скалы?
Тем временем мужчина сменил тему: стал рассказывать про корабли-фермы. Только разводят на этих фермах не зверей, а людей. Женщины должны производить на свет по ребенку в год или около того, чтобы пополнять состав пиратских команд. Если возьмут в плен девочку, дожидаются, когда она созреет, и переводят на корабль-ферму, а до тех пор держат под надзором в колонии.
Я проплывала мимо кораблей-ферм, когда рыбачила. Узнать их легкопо флагу: красный круг на белом фоне. Флаг предупреждает остальные суда, чтобы не приближались. На суше болезни распространяются быстро, вот пираты и рассудили, что на кораблях младенцам грозит меньше опасностей. Чаще всего так оно и есть, вот только бывает, что эпидемия возникает прямо на борту корабля. В таких случаях умирают почти все и остается только корабль-призрак. Носится по волнам неприкаянный, пока не врезается в гору и не находит последний приют на дне морском.
Знаю, о чем ты думаешь, продолжил мужчина. Но мы, Потерянные монахи, все делаем как надо. Нельзя создать нацию без людей, без налогов и без тех, кто их собирает. Вот поэтому и организуемся.
Мужчина помолчал. Потом, кивнув на Перл, спросил:
Дочка твоя?
Я вздрогнула и поспешно замотала головой:
Пару лет назад на берегу подобрала.
Пусть думает, что мы не семья, иначе постарается разлучить.
Ясно, закивал мужчина. Эти беспризорники очень даже полезными бывают.
Ветер изменил направление. Мы повернули, и теперь из бухты до нас долетали голоса и звон снастей на борту корабля.
Есть у меня в одной нашей колонии знакомая девчонка. Ты здорово на нее смахиваешь, прямо одно лицо, произнес мужчина.
Я почти не слушала. Если резко рванусь вперед, дотянусь до его правой руки. Схвачу ее, заломлю ему за спину и вытащу у него из-за пояса свой нож.
Мужчина протянул руку и коснулся волос Перл. У меня сердце сжалось. На его запястье была намотана золотая цепочка с подвеской из темного змеиного дерева. На подвеске вырезан журавль. Да это же кулон Роу! Дед вырезал его в то лето, когда мы с ней ходили смотреть на журавлей. Дед не стал раскрашивать птицу, только оставил красную каплю между глазами и клювом журавля.
Я застыла как вкопанная.
Откуда у тебя это? спросила я.
Кровь зашумела в ушах, все тело затрепетало, будто крылышки колибри.
Мужчина покосился на запястье:
От той девчонки. Ну, про которую я только что говорил. Милая такая девчушка. Даже удивился, как она там уцелела. Вроде хилая, а поди ж ты!
Мужчина осекся и указал ножом на бухту:
Ты что, весь день тут торчать собралась? Пошли!
Я бросилась на него и сделала подсечку правой ногой. Он споткнулся, и я со всей силы обрушила локоть ему на грудь, вышибая воздух. Наступила на пальцы, сжимавшие нож, выхватила оружие и приставила к его груди.
Где она? выдохнула я. Голос прозвучал еле слышно, чуть громче шепота.
Мама вмешалась Перл.
Отвернись, велела я и повторила свой вопрос:Где она?
Я воткнула лезвие ему между ребер, пронзая кожу и диафрагму. Мужчина заскрежетал зубами. На висках выступили крупные капли пота.
В Долине пропыхтел он и покосился в сторону бухты.
А ее отец?
Мужчина озадаченно нахмурился:
Не было с ней отца. Видно, помер.
Когда это было? Когда ты ее в последний раз видел?
Не помню зажмурился он. Месяц назад или как-то так. Мы оттуда сразу сюда поплыли.
Она и сейчас в Долине?
Когда уплывали, была там. Мала еще, чтобы
Мужчина поморщился. Попытался перевести дух.
Но я и так догадалась, о чем он недоговорил. Слишком мала для корабля-фермы.
Ну если ты ее хоть пальцем тронул
Даже в такой момент на лице мужчины промелькнула самодовольная ухмылка, а глаза блеснули.
Она не жаловалась произнес он.
Я вогнала нож ему в грудь по самую рукоятку. Потом выдернула и вспорола ему брюхо, как рыбине.
Глава 3
Мы с Перл забрали себе флягу и спихнули тело со скалы. Пока бежали к лодке, я все думала про корабль и команду в бухте. Скоро ли они его хватятся? Прикинула, что ветер сегодня сильный: быстро отнесет нашу «Птицу» на юг. Главноезаплыть за другую гору, а там найти нас будет не так-то просто.
Не успели мы запрыгнуть в лодку, как я уже поднимала якорь. Перл отрегулировала парус, и мы рванули вперед. Берег оставался все дальше позади, а я никак не могла отдышаться. Спряталась от Перл под навесом. Меня всю трясло с головы до ног. Так же содрогалось тело мужчины, когда он умирал. Я и раньше дралась. Да и за оружие, бывало, хваталась. Случались острые моменты. Но не убивала ни разу. Прикончив этого человека, я словно открыла дверь и шагнула в другой мир. Такое чувство, будто я сюда уже наведывалась, только позабыла: вытеснила из памяти. Ждала прилива силы и уверенности, а почувствовала себя еще более одинокой.
Мы плыли на юг три дня. Наконец добрались до Яблоневого сада, маленького торгового порта на горе на месте Британской Колумбии. Воды во фляге хватило всего на день, зато вечером второго дня прошел слабый дождь. Но этой воды хватило, чтобы не ослабеть от жажды.
Я бросила якорь возле Яблоневого сада и поглядела на Перл. Она смотрела на берег.
Не хотела я, чтобы ты это видела сказала я, внимательно наблюдая за ней.
С тех пор Перл со мной почти не разговаривала.
Дочка пожала плечами.
Этот мужчина хотел причинить нам вред. По-твоему, я не должна была его трогать? Думаешь, он был хорошим человеком? спросила я.
Не нравится мне все это, тихо и жалобно произнесла Перл. Помолчала, будто задумавшись, и добавила:Я боюсь отчаянных людей.
Дочка посмотрела на меня пристально, даже слишком пристально. Когда она спрашивала, почему люди поступают жестоко, я всегда отвечала: от отчаяния. Отчаянные людиотчаянные поступки.
И правильно делаешь, произнесла я.
Мы теперь опять будем ее искать?
Да, подтвердила я.
Только когда с языка сорвалось это коротенькое словцо, я поняла, что решение уже принято. Мгновенная реакция, не имеющая никакого отношения к здравому смыслу. Стоит только представить Роу в опасности, и у меня не остается выбора. Я должна спешить к ней. Теперь у меня только один путь. Так же дождь падает только из туч на землю, а не наоборот.
Хотя для меня самой это решение оказалось неожиданностью, Перл ни чуточки не удивилась. Лишь молча глянула на меня и спросила:
Как думаешь, я понравлюсь Роу?
Я подошла к Перл, присела на корточки и обняла ее. От волос дочки пахло соленой водой и имбирем. Я зарылась в них лицом. Для меня Перл оставалась такой же хрупкой и беззащитной, как и в ту ночь, когда я произвела ее на свет.
Конечно, понравишься, ответила я.
И у нас все будет хорошо, правда? спросила Перл.
Просто отлично.
Ты сказала, каждый сам за себя. Я не хочу быть сама за себя, произнесла Перл.
У меня сжалось сердце. И я обняла Перл покрепче.
Не бойся, я всегда буду рядом, пообещала я и поцеловала дочку в затылок. Надо пересчитать улов, сменила я тему, указывая на ведра с рыбой, расставленные на палубе.
Я по очереди взвешивала рыбин на ладони. Машинально прикидывала, сколько мы выручим за каждую, но все остальные мысли вытесняла одна: где-то там, на далеком берегу, Роу совсем одна. Сама за себя. Куда подевался Джейкоб? Умер? Бросил ее? При одной мысли руки затряслись от холодной ярости. Очень может быть: для Джейкоба бросать людей обычное дело.
«Но с Роу он бы так не поступил», возразила я самой себе.
Меня снова захлестнула волна ненависти. Той самой ненависти, которая годами не давала мне спать по ночам после его побега. Раньше меня ослепляла любовь, а теперь ненависть. Но я понимала, что должна взять себя в руки и сосредоточиться на деле. Забыть о Джейкобе и думать только о Роу.
Все три дня, что мы провели в море, я не переставала думать о Роу. Казалось, все мое тело нацелилось на одну задачу: добраться до нее. А тем временем мой сознательный разум занимался повседневными обязанностями: вот здесь надо подтянуть трос, а теперь пора вытаскивать сеть. Эти мелкие ежедневные хлопоты меня успокаивали. С одной стороны, при мысли о Роу меня охватывали потрясение и паника, но с другой, в том, как я работала на борту лодки, было какое-то странное животное спокойствие. Будто сегодня точно такой же день, как и всегда. Как долго я мечтала, надеялась и одновременно боялась, что найду Роу. И все по одной простой причине: если она жива, я брошусь за ней на край света и рискну ради нее всем. Какая мать бросит ребенка в час, когда нужна ему больше всего? И все же, если возьму с собой в опасное путешествие Перл, разве тем самым я не отвернусь от нее, не предам ее интересы? Не разрушу мирную жизнь, которую так старательно выстраивала для нас двоих?
Мы с Перл сложили лосося и палтуса в четыре корзины. Мы уже выпотрошили и закоптили лосося на борту лодки, зато палтус совсем свежий: с утра поймали. А значит, за него можно смело назначать цену повыше.
Яблоневый садочень подходящее название для этого места: на прогалине между пиками двух гор высажены яблони. Сад охраняют два сторожа. На обоих пиках по наблюдательной вышке. Заметят вораоткрывают огонь на поражение. Я надеялась, что удастся выменять не меньше полкорзины яблок, а вдобавок еще зерна и семян. Когда мы в последний раз заходили в торговый дом, у нас было всего три корзины с рыбой. Еле-еле удалось выменять их на товары, которые были нам жизненно необходимы: канаты, масло и муку. А теперь нам не помешало бы получить семян: буду выращивать овощи прямо на борту лодки. Сейчас у нас есть только полузасохший помидорный куст. В Яблоневом саду живет моя давняя подруга Беатрис. Уж она точно предложит хорошую ценувыгоднее, чем в любом другом порту.
Вода плескалась у горного склона, берег поднимался вверх под крутым углом. Причалить можно возле небольшого торфяного плато. Много лет назад здесь сколотили дощатый настил, с тех пор наполовину ушедший под воду.
Мы причалили и заплатили портовую пошлину: отдали ящик с металлическими обломками. Я наткнулась на него, когда искала на мелководье что-нибудь полезное. «Птица»одна из самых маленьких лодок в гавани, зато она прочная. Дед задумывал ее так, чтобы она была легкой и простой в управлении. Одна мачта квадратного сечения, руль, лодочный шест, по обоим бортамвесла, навес из старых тряпок и пластикового брезента, под которым мы спим. Дед построил «Птицу» из деревьев на нашем дворе в Небраске, еще в начале Шестилетнего потопа. Тогда бегство было единственным шансом на спасение, и мы это прекрасно понимали.