На следующее утро вместе с Никитиным поехали в управление собственной безопасности. Здесь нам уже подготовили папки с личными делами. Сел за стол, стал смотреть фотографии. Больше для видимостивсе равно не знаю своего недоброжелателя. Но почему-то одна из них привлекла мое внимание, показалась в чем-то знакомой. Майор сразу обратил внимание на мой интерес, спросил:
Похож?
Пожал плечами и сказал:
Не уверен, но может быть. Мне надо поближе с ним встретиться, послушать, тогда станет яснее.
Никитин повернулся к безопасникутакому же майору, спросил:
Максим, можешь организовать?
Тот подумал немного, а потом кивнул:
Можно. Он сегодня подъедет в УВД к двум часам на совещание. Приглашу его к себе, а вы будете в соседней комнате, послушаете наш разговор.
Так и решили, будем у него к этому часу. Просмотрел для верности остальные фотографии, но больше ни одна из них не заинтересовала меня. Мы поехали в свое управлениедаже улыбнулся про себя: считаю следователей своими. Там отчитались заму, Никитин сказал ему о милицейском чине, привлекшем мое внимание. Они стали просчитывать варианты последующих действий, если подполковник на фотографии окажется искомым заказчиком. Нам дали подкреплениедвоих оперативников, вместе с ними поехали к безопаснику, время уже подходило к двум часам.
Ждали в смежной комнате долго, пока не завершится совещание. Услышали, как открыли замок, а потом голоса двоих. Через скрытую щель увидел полного человека лет пятидесяти, он сел за стол лицом к нам. Его аура светилась багровым цветом с характерным серым оттенком, какой я видел не раз у злых людей с самыми негативными пристрастиямиу тех же садистов. Он задержался недолго, уже встал из-за стола. Я послал в его сознание максимальный импульс, взял его под свой контроль. По моему мысленному приказу он вновь сел и замер. Пояснил недоумевающему Никитину, также следившим за нашим объектом:
Я ввел его в гипноз. Сейчас проведу тест, задам контрольные вопросы, после можете сами допрашивать его.
Майор смотрел на меня испытывающим взглядомя выдержал, не отвел глаза. После он молча кивнул, и мы вдвоем вышли к подозреваемому. Сел напротив него и, глядя в темные зрачки, спросил:
Севрюгин, вы слышите меня?
Тот смотрел невидящими глазами прямо перед собой, но ответил глухим басовитым голосом без какой-либо эмоции, как робот:
Да, слышу.
Не стал тянуть с нужным вопросом, задал его:
Вы заказали киллеру убийство следователя Генеральной прокуратуры?
Спросил и замер, ведь я действовал наобум, только по своей догадке. Моя интуиция подсказывала, что этот человек способен на любое преступление, считая и убийство. Есть большая вероятность, что он замешан в расследуемом деле, тем или иным образом.
Можно понять мое расстройство, когда услышал тот же бесстрастный голос:
Нет, не я.
Первым отреагировал Никитин, пока я думал, как же мне дальше поступить. Наверное, заметил что-то в интонации отвечающего, задал свой вопрос:
Кто же заказал?
Полковник Новодельцев, начальник управления по борьбе с организованной преступностью.
Сработало! Попал прямо в десятку!
Глава 8
Допрос продолжался больше часа. Под запись на камеру Севрюгин подробно рассказывал о группе руководящих сотрудников органов внутренних дел, организовавших преступный бизнес, конкретных сделках, сумме взяток и откатов. Под сферу влияния подельщиков попали все крупные предприниматели города, также взяли под контроль криминальные структуры. Нередко те действовали под диктовку оборотней в форме, выполняли их заказыоблагали данью, расправлялись со строптивыми. Со своей стороны «крышевали» банды уголовников, брали их под свою покровительство. Если и доходило до заведения дел, то разваливали ихуничтожали улики, обрабатывали свидетелей и потерпевших, тянули со сроками.
Вел допрос Никитин, я же следил за состоянием допрашиваемого. Дважды пришлось восстанавливать контроль над ним. Замечал, что в глазах Севрюгина появлялось какое-то осмысленное выражение, отвечал на вопросы с задержкой, как будто пытался понять их. Раз даже сам спросил, оглядывая нас с недоумением:
Что здесь происходит? Кто эти люди?
Когда следователь закончил со своими вопросами, я с его разрешения спросил у подполковника:
Вам известен Максимов Сергей?
Тот почти сразу ответил:
Нет, не помню.
Опять же следуя своей интуиции, продолжил:
Он обвиняется в избиении двух молодых людей с нанесением телесных повреждений. Вам это о чем-то подсказывает?
Через несколько секунд заметил на лице Севрюгина тень понимания, после он ответил:
Да, вспомнил. Этот негодяй избил моего сына и его друга.
Что вы предприняли по этому факту?
Попросил своего хорошего знакомого из следственного управления наказать виновного.
Кто этот знакомый?
Подполковник Невзоров, начальник второго отдела.
Все, выяснил для себя главноепо чьей вине меня заперли в СИЗО, а потом пытали. Я еще не решил, что предприму с зачинщиками и исполнителями выпавших на мою долю истязаний, но еще тогда, в камере, пообещал себебез наказания они не останутся. Наверное, Никитин заметил на моем лице отзвуки этих мыслей, нахмурился и проговорил:
Максимов, мы с тобой еще поговорим.
Севрюгина после допроса оперативники увезли в изолятор для арестованных сотрудников правоохранительных органов. Мы же с Никитиным задержались у его машины. Он торопился в свое управление, но все же нашел несколько минут для разговора со мной.
Спасибо, Сергей, за твою помощь, начал он. А потом спросил:Откуда у тебя способности к гипнозу?
Это у меня по работе в институте психологии, ответил внимательно смотревшему на меня следователю. Я занят в особом проекте. Работа секретная, больше о ней сказать не имею права.
Понятно, в раздумьях произнес Никитин. И тут же:Ты меня тоже гипнотизировал?
Отчасти, признался я, только для того, чтобы вы передали мое сообщение своему руководству.
После сам задал вопрос:
Второй отделэто ваш?
Никитин насторожился, вместо ответа высказался со скрытой угрозой:
Парень, забудь о том, что было. Это мой тебе совет. Будешь лезть к нам, тебе же станет хуже. Уж поверь.
Больше на эту тему не стали вести речь, на прощание майор предупредил:
Из дома пока никуда не уходив любой момент понадобишься. С твоей способностью ты нам еще немало поможешь. Все понятно, Сергей?
Я согласно кивнул, после майор пожал мне руку и сел в машину. Смотрел вслед уехавшему следователю и решал для себя задачу, даже две. О дальнейшем сотрудничестве с органаминужно ли оно мне и что даст. И о плане местислова Никитина нисколько не поменяли моего намерения. Только оставил его на потом, торопиться с ним незачем. Пошел на ближайшую остановку, а оттуда уехал домой. Всю дорогу меня не покидала радостьот удачи, исполненного обязательства перед теми, кому обещал. Даже позабыл о недавних страданиях, вернее, перестал о них думатьтакое вовек не забудешь! Но нет худа без добрая узнал жизнь с изнанки, в буквальном смысле на своей шкуре. Такого и врагу не пожелаешь! Хорошо еще, что нашел приемлемый выход, да и повезло мне со своей догадкой. Страшно представить, что случилось бы со мной, если остался в этом аду дальше.
Дома меня встретила Катя, с порога спросила с беспокойством:
Сережа, у тебя все в порядке?
Обнял ее, а потом ответил, не скрывая радости:
Все хорошо, Катенька! Получилось даже лучше, чем я ожидал.
Мое радостное возбуждение передалось девушке, она вся заулыбалась, прижалась к моей груди, а после призналась:
Знаешь, Сережа, тебя нет, а мне тревожноне нахожу места. Казалось бы, все плохое позади, но нетсердце болит, боюсь за тебя.
Утешал ее словами, а после безотказным способом, к общему нашему удовольствию. Позже, когда мы сели за стол ужинать, позвонил телефон. Трубку взяла Катя, послушала, что-то ответила, а потом позвала меня:
Сережа, это Кира.
Услышал, как на том конце провода плачет родная душа, поспешил успокоить ее:
Кира, со мной все в порядке. Не плачь, я сейчас приеду к тебе.
Она только ответила, всхлипывая:
Хорошо, Сережа, жду тебя. Я так настрадалась от беды с тобой, уже нет мочи жить.
Катя помогала мне собираться. Не заметил в ней и тени ревности, напротив, с сочувствием сказала:
Кира переживала с нами, почти каждый вечер звонила, спрашивала о тебе, плакала. Поезжай, надо успокоить ее.
Доехал на такси быстро, уже через полчаса звонил в знакомую до щербинки дверь. Кира тут же открыла, как будто стояла здесь, в прихожей. Обняла меня с плачем, так, держа ее в объятиях, закрыл входную дверь, а потом понес в спальнюуспокаивать отчаявшуюся женщину решил кардинальным образом. Прошло не менее часа, пока она не отошла от слез и горьких воспоминаний, зато потом уже могли более-менее спокойно обсудить прошедшие события. Рассказал ей тоже, что и маме с Катей, только добавил немного о сегодняшнем дне. Кира в свою очередь поведала о том, что она пережила. Сказала, что обращалась к отцу за помощью, но он отказал, когда узнал от следствия подробности моего дела. Попрекнул дочь, что она связалась с уголовником, посоветовал, даже настаивал, чтобы прервала порочащую ее и всю семью связь. Кира же ни на секунду не сомневалась в моей невиновности, так и сказала отцу. Разругалась с ним, отказавшись порвать со мной.
Остался у Киры на всю ночь. Мы почти не спализанимались любовью, потом сидели за столом, пили чай, обсуждали наши отношения и будущее. Девушка призналась, что последние события ясно показали ейбез меня жить она не сможет. Если бы меня засудили, то не выдержала бы разлуки и умерлав таком исходе у нее не оставалось никаких сомнений. Не могла ни спать, ни есть, перестала ходить на работу в компанию, куда ее устроил отец. Целыми сутками лежала в постели или бродила бездумно по улицам. Несколько раз подходила к месту моего заключения, но ей, также как и маме с Катей, не разрешили свидание. Жила только надеждой, что меня выпустят, звонила к нам домой узнавать хоть что-то обо мне. А когда услышала от Кати, что я дома, сердце едва не разорвалось от нахлынувших чувств.
Позже, когда мы лежали, обнявшись, в постели, а я уже стал засыпать, Кира сказала такое, от чего сон пропал напрочь:
Сережа, прошу тебя, возьми меня замуж. Я буду самой верной и любящей женой, сделаю все для твоего счастья. А Катя, если она дорога тебе, пусть живет с нами, даже спит с тобойбудем с ней как-то делить тебя между собой. Думаю, мы уживемся втроем. Сама я все предприму для этого.
До сих пор не задумывался всерьез о женитьбе. Мне еще три года учиться, спешить вроде некуда. Финансово я в принципе мог уже сейчас содержать семью. Но не видел себя мужем и отцом, пока не встал на ноги, не состоялся, как квалифицированный врач. Да и своей будущей женой считал Катю, с которой нас связывают самые нежные чувства, а вовсе не Киру. С ней все лучшее остались позади, осталась только бледная тень прежней любви. Расстраивать ее отказом не хотелось, ответил половинчато:
Кира, мы можем попробовать жить вместе без регистрации. Я поговорю с Катейесли она согласится, то подумаем, как это сделать лучшим образом.
Знаешь, Сережа, я хочу родить детейдвоих, а может быть и больше. Мне нужно чувствовать их маленькие тельца, давать им грудь, ласкать и заботиться о них. И мне хотелось бы, чтобы они имели папу и маму, росли в нормальной семье, не чувствовали себя ущербными. Не бойся, они тебе в обузу не станутсама позабочусь о них. Я многое передумала за последнее времяо нас, как мы будем жить дальше. И поняла, что без семьи не будет у нас полного счастья. Сейчас мы рядом ради себя, но этого мне мало. Пожалуйста, пойми меня.
Слушал Киру, в какой-то мере сочувствовал ей. Как любая женщина, она хотела своего счастьясемью, детей, любящего мужа. Но сомневался в себе, не чувствовал готовым принять на себя такую ответственность. Да и как тогда быть с Катейсо временем и она захочет того же. Молчал, думал над этими мыслями. Кира, видя мои сомнения, не торопила, только смотрела просительно своими огромными глазами. Они смутили мою душу, в каком-то отчаянном порыве жалости или иного чувства к бывшей подруге ответил согласием:Хорошо, Кира, пусть будет так. Только мне надо обсудить с Катей, как мы будем жить втроем.
Ранним утром вернулся домой. Мама уже собиралась в свою школу, встретил ее у порога. Она только глянула на меня осуждающе, но вслух своего мнения не высказала. Я знал, что ей не нравится наша связь с Киройболела за Катю, считала ее своей будущей невесткой. Недавно, за несколько дней до моего заключения в СИЗО, вновь подступила ко мне с разговором о сватовстве к девушкеей уже исполнилось восемнадцать лет. Отговорился, что нам жениться еще рано, будем жить, как сейчасбез регистрации. Мама не стала настаивать на своем, только стала с большей лаской относиться к Кате, а та старалась во всем угодить будущей свекрови. После ухода мамы мы с Катей позавтракали, а потом завели разговор о Кире. На вопрос девушки, что с ней, ответил прямо, со всей откровенностью:
Ей нужен я, без меня не может жить. Попросила взять ее в женыхочет родить детей, чтобы у нас была своя семья. Я согласился.
Катя вздрогнула, смотрела на меня растерянно, а потом подавленным голосом проговорила:
Сережа, а как же я? Мы же любим друг друга!
Катя, тебя я не оставлю. Кира согласна, что ты будешь с нами. У нас все останется по-прежнему, только жить станем вместе, в одном доме. Со временем, когда ты закончишь университет и захочешь свою семью, я разведусь с Кирой и мы поженимся. Но детей и Киру не оставлю, они останутся с нами. Теперь подумай и скажи, согласна ли ты с таким предложением? Я тебя не тороплю, решение за тобой.
По обескураженному виду девушки заметно, что новость огорошила ее. Минуту молчала, после со вздохом ответила:Сережа, у меня нет выбора. Уйти от тебя не могу, а ты своего слова не поменяешь. Хорошо, пусть будет так, я согласна.
Катя тихо, едва слышно, заплакала, по ее обиженному, как у ребенка, лицу потекли слезы. Обнял, прижал крепко к себе, а потом сказал ей виновато:Извини, пожалуйста меня, но я не могу иначе. Вы обе дороги мне, бросать никого из вас не хочу. Давай постараемся жить вместе, коль так сложилось у нас. Хорошо, Катя?
Девушка молча кивнула и уткнулась лицом в мою грудь, продолжая плакать. Когда же она отошла от слез, предложил встретиться втроем и обсудить все вопросы по нашей совместной жизни. После ее утвердительного ответа не стал откладывать в долгий ящик, позвонил Кире и попросил ее приехать в наш дом. Она не задержалась, через час мы уже сидели за столом. До этого дня девушки не встречались между собой, хотя не раз общались по телефону. Первые минуты прошли в понятном напряженииони оглядывали друг друга оценивающим взглядом, говорили ничего не значащие слова. Я после представления каждой не вмешивался в их начальную притирку, даже оставил наедине, сославшись, что мне надо в магазин. Когда вернулся, понял по удовлетворенному виду обеих, что они нашли между собой понимание.
Как и предполагал, вела в их дуэте более старшая и решительная Кира, а Катя слушала ее, иногда высказывала свое мнение. Когда мы приступили к обсуждению насущных вопросов, Кира первая предложила жить у нееместа всем хватит. Со временем, с прибавлением семейства, купим дом побольше. Посчитали сказанною ею резонным, а потом стали разбирать все последующие вопросыпо переезду, будущей нашей с Кирой свадьбой, даже с кем, в какой очередности, я буду проводить ночи. Разговор между нами проходил без особых трений. Только иногда случались разногласия, но находили приемлемый для всех выход. Так было при обсуждении общего семейного фонда, свадебной церемонии, предстоящих затрат. Все таки чувствовалась расточительность Кирыпривыкла жить на широкую ногу. По моему настоянию и молчаливому согласию Кати урезали аппетиты будущей невесты, да Кира и не настаивала, шла нам навстречу.
Утром следующего дня за мной заехал Никитинпонадобился мой гипноз. По пути к СИЗО (не к тому, где я «чалился», а для бывших «ментов») майор в двух словах поведал о задержании основных фигурантов открывшегося дела. От них ниточка пошла наверх, но там следствие взяла на себя Генеральная прокуратура. Ее представитель у нас в городе, мы вдвоем прикреплены к немубудем помогать в допросах главарей преступной группы. Часть из них сами раскололись, поняв, что следствие в курсе их махинаций и сговора с криминальным миром. Другие все еще упорствуют, отрицают все предъявленные им обвинения. Вот с ними мы и будем разбиратьсяначальство вспомнило о моих способностях.