Постанывая, он позволил уложить себя на койку и стал развлекаться тем, что воображал продвижение своей армии. Теперь она должна была уже спускаться с Висячего хребта, огибая Клык скалу полуторакилометровой высоты. Карколо попробовал расправить руки, согнуть и растянуть ноги. Мышцы протестовали, стреляющая боль пронзила все тело но травмы казались ему уже не такими серьезными. Теперь войска должны были взбираться на осыпи, окаймлявшие обширную пустошь, именуемую Скансом. Врач принес Эрвису микстуру; он выпил ее и заснул. Проснувшись, он тут же встрепенулся: сколько времени прошло? Армия уже, наверное, вступила в бой!
Он приказал отнести себя к внешнему порталу, а затем, все еще не удовлетворенный, заставил слуг переместить себя на другую сторону долины, к новому питомнику драконов, с эстакады которого открывался широкий вид на всю долину. Вопреки протестам его жен, Карколо отнесли туда и устроили настолько удобно, насколько позволяли его ушибы и растяжения.
Эрвис приготовился терпеливо ждать но ожидание оказалось непродолжительным.
По Северной тропе спускался сигнальщик на загнанном, брызжущем пеной Пауке. Карколо послал грума, чтобы тот встретил посыльного и направил к питомнику. Сам Эрвис, не обращая внимания на боль, поднялся с кушетки. Сигнальщик соскочил с дракона, поднялся, пошатываясь, по эстакаде и, полностью выбившись из сил, облокотился на поручень ограды.
«Засада! запыхавшись, выпалил он. Дьявольская катастрофа!»
«Засада? глухо простонал Карколо. Где?»
«Как только мы взобрались на Осыпи Сканса. Они ждали, пока не прошли наши Термаганты и Убийцы, а потом напустили на нас Ужасов, Дьяволов и Джаггеров, разделили нас, заставили пятиться и стали сбрасывать валуны на наших Джаггеров! Армия разбита!»
Карколо опустился на кушетку и лежал, глядя в небо: «Какие у нас потери?»
«Не знаю. Гиввен приказал отступать. Мы стали возвращаться, по возможности соблюдая боевой порядок».
Карколо неподвижно лежал, словно потеряв сознание; сигнальщик бросился на скамью.
С севера приближалась поднимающая клубы пыли колонна; через некоторое время можно было уже различить отдельных драконов Счастливой долины. Все они были ранены и плелись в полном беспорядке, подпрыгивая и хромая, иные едва тащились брюхом по земле, выпучив глаза, с хрипом и пронзительными воплями. Первыми приблизились Термаганты, вертевшие по сторонам уродливыми головами; за ними брела пара Синюшных Ужасов, сжимавших и ломавших брахи почти человеческими жестами; за Ужасами плелся, едва держась на широко расставленных ногах, массивный, похожий на огромную жабу Джаггер. Еще не добравшись до загонов, Джаггер с шумом повалился набок, перевернулся на спину и застыл, вытянув к небу ноги с выпущенными когтями.
По Северной тропе спустился Баст Гиввен, изможденный и запыленный. Он спрыгнул с опустившего голову Паука и взошел на эстакаду. Поморщившись от боли, Карколо снова заставил себя подняться с кушетки.
Гиввен отчитался размеренным даже, казалось, беззаботным тоном, но даже бесчувственного Эрвиса Карколо это не обмануло. Он недоуменно спросил: «Где именно они устроили засаду?»
«Мы взошли на Осыпи из оврага Хлориса. Там, где Сканс спускается в овраг, выступает и нависает обнажение порфира. Там они нас ждали».
«Потрясающе!» прошипел сквозь зубы Карколо.
Баст Гиввен едва заметно кивнул.
Карколо сказал: «Допустим даже, что Джоаз Банбек выступил во время рассветной грозы, на час раньше, чем, на мой взгляд, это было возможно. Допустим также, что он погонял драконов, чтобы они бежали со всех ног. Даже если это так, как он смог добраться до Осыпей Сканса раньше нас?»
«Насколько я понимаю, отозвался Гиввен, засада нам не угрожала, пока мы не пересекли Сканс. Я намеревался производить разведку, патрулируя Барханный Нанос, вниз по всему Голубому Склону и поперек Голубой Расщелины».
Карколо мрачно согласился с этим планом: «Каким образом, в таком случае, Джоаз Банбек смог так быстро привести отряды к Осыпям?»
Гиввен повернулся, взглянул на долину, где раненые драконы и люди все еще брели вниз по Северной тропе: «Не имею представления».
«Наркотик? недоумевал Карколо. Зелье, умиротворившее драконов? Может быть, он устроил бивуак на Скансе и провел там всю ночь?»
«Последнее возможно, ворчливо признал Гиввен. Под Барханным Пиком есть пустые пещеры. Если он разместил там войска на ночь, ему оставалось только пересечь Сканс, чтобы устроить засаду».
Карколо крякнул: «Пожалуй, мы недооценили Джоаза Банбека». Он со стоном опустился на кушетку: «Что ж, каковы наши потери?»
Отчет об ущербе был ужасен. От и так уже немногочисленного отряда Джаггеров остались только шестеро. Из пятидесяти двух Дьяволов выжили сорок, но пятеро выживших были тяжело травмированы. Ряды Термагантов, Синюшных Ужасов и Убийц существенно поредели. Многие были разорваны на части в ходе первой лобовой атаки, многие скатились с Осыпей позже под градом валунов их бронированные туши были беспорядочно разбросаны по каменным завалам. Сотня бойцов тоже пострадала: двенадцать человек были убиты пулями, а четырнадцать погибли во время атаки драконов; еще десятка два получили травмы различной степени тяжести.
Карколо лежал с закрытыми глазами, губы его слабо шевелились.
«Нас спасла только пересеченная местность, говорил Гиввен. Джоаз Банбек не хотел рисковать и не пустил драконов в овраг. Если кто-нибудь в этом бою и допустил тактическую ошибку, ошибся Джоаз. Он привел недостаточное число Термагантов и Синюшных Ужасов».
«Небольшое утешение! прорычал Карколо. Где остальная армия?»
«Мы заняли выгодную позицию на Висячем хребте. Лазутчиков Банбека мы не видели ни людей, ни Термагантов. Возможно, он считает, что мы все отступили в долину. Так или иначе, его основные силы все еще сосредоточены на Скансе».
Карколо сделал огромное усилие и поднялся на ноги. Пройдя мелкими шаркающими шажками поперек эстакады, он заглянул вниз, в диспансер. Пятеро Дьяволов скорчились в чанах с бальзамом, ворча и вздыхая. Синюшный Ужас висел в ременной петле и скулил; врачи отделяли секачами обломки его брони от серой плоти. Пока Карколо наблюдал за этой сценой, один из Дьяволов высоко поднялся на ноги пена обильно текла у него из жабр. Дракон испустил странный мучительный вопль и замертво плюхнулся в бальзам.
Карколо снова повернулся к Гиввену: «Вот что ты должен сделать. Джоаз Банбек, несомненно, выслал вперед патрули. Отступите вдоль Висячего хребта, по возможности скрываясь от патрулей, а затем поверните наверх, на один из перевалов Деспуара Турмалиновый перевал подойдет. Думаю, что это необходимо по следующим причинам. Банбек допустит, что вы отступаете в Счастливую долину и поспешит на юг, огибая Клык, чтобы напасть на вас, когда вы будете спускаться с Висячего хребта. Как только он задержится под Турмалиновым перевалом, у вас будет преимущество и вы сможете уничтожить Джоаза Банбека со всеми его драконами и бойцами».
Баст Гиввен решительно покачал головой: «Что, если патрули нас обнаружат, несмотря на все предосторожности? Ему останется только последовать за нами и запереть нас в тупике Турмалинового перевала, откуда можно спуститься только по другую сторону горы Деспуар или по Звездопадному Склону. А если мы отважимся выйти на Звездопадный Склон, его Джаггеры разорвут нас за несколько минут».
Эрвис Карколо медленно опустился на кушетку: «Приведи войска обратно в Счастливую долину. Подождем другого подходящего случая».
VI
В скале к югу от утеса, где находились апартаменты Джоаза, был вырублен большой зал, известный под наименованием Чертога Кергана. Пропорции этого помещения, его простота, отсутствие в нем украшений и массивная старинная мебель создавали ощущение продолжающегося присутствия личности; кроме того, в зале чувствовался характерный запах. Запах этот исходил от голых каменных стен, от паркета из окаменевшего мха, от старого дерева настойчивый прелый аромат, который никогда не нравился Джоазу, так же как любой другой аспект этого помещения. Чрезмерные пропорции зала казались надменными, отсутствие украшений выглядело грубым, если не жестоким. Однажды Джоазу пришло в голову, что он недолюбливал не зал как таковой, а самого Кергана Банбека вместе со всей системой преувеличенных легенд, связанных с его именем.
Тем не менее помещение отличалось рядом приятных аспектов. Из трех высоких сводчатых окон открывался вид на долину. Оконные переплеты состояли из небольших квадратных панелей зеленовато-синего стекла в горбыльках из черного железного дерева. Потолок тоже был обшит деревянными панелями, и здесь допустили, в некоторой степени, типичную для Банбеков склонность к изощренному декору. Под потолком устроили ложные гипсовые капители с головами горгулий и резной фриз, изображавший стилизованные длинные листья папоротника. Меблировку зала составляли всего три предмета: два высоких резных кресла и массивный стол, изготовленные из полированного темного дерева и находившиеся здесь с незапамятных времен.
Джоаз нашел применение этому помещению. На столе теперь лежала детальная рельефная карта района в масштабе чуть больше двухсот метров на сантиметр. В центре карты изображалась долина Банбеков, а справа Счастливая долина, отделенная от первой хаосом утесов и пропастей, скал, пиков, эскарпов и пятью титаническими вершинами: горой Гефрон на юге, горой Деспуар в центре, Барханным Пиком, Клыком и Безмятежной горой.
Под Гефроном топорщилась Поднебесная Толчея, а дальше Звездопадный Склон достигал подножий горы Деспуар и Барханного Пика. Под Деспуаром, между Осыпями Сканса и Барханным Наносом, пустоши Сканса простирались вплоть до лабиринта базальтовых расщелин и скал в основании Безмятежной горы.
Пока Джоаз стоял и разглядывал карту, в зал проскользнула притворно ступавшая на цыпочках Фейда. Джоаз сразу ощутил ее приближение благодаря аромату благовонного курения, дымом которого она надушилась перед тем, как искать Джоаза. На ней был традиционный праздничный костюм банбекских девушек: облегающая оболочка из драконовых кишок с опушкой коричневого меха на шее, локтях и коленях. Высокая цилиндрическая шляпа с выемкой по верхнему краю увенчивала ее роскошные каштановые кудри, а на шляпе красовался развевающийся красный плюмаж.
Джоаз сделал вид, что не заметил ее присутствия; менестрельша приблизилась сзади почти вплотную и пощекотала ему шею меховой горжеткой. Джоаз притворялся упрямо безразличным. Ничуть не обманутая этим, Фейда изобразила горестное беспокойство: «Нас всех прикончат? Как идут дела на войне?»
«Для долины Банбеков дела идут неплохо. Бедняге Эрвису Карколо и Счастливой долине здорово не повезло».
«Ты хочешь его уничтожить, нараспев произнесла Фейда приглушенно-укоризненным тоном. Ты его убьешь! Несчастного Эрвиса Карколо!»
«Он ничего другого не заслуживает».
«Но что теперь будет со Счастливой долиной?»
Джоаз Банбек лениво пожал плечами: «Она изменится к лучшему».
«Ты намерен править этой долиной?»
«Только не я».
«Но подумай только! прошептала Фейда. Джоаз Банбек, тиран долины Банбеков, Счастливой долины, Фосфорной Ложбины, Глора, Тарна, Заворотного Тупика и Большой Северной Расселины!»
«Только не я, повторил Джоаз. Может быть, ты не прочь править вместо меня?»
«О! С удовольствием! Какие новшества я придумаю! Одену святош в красные и желтые ленты. Прикажу им петь и танцевать, пить майское вино. Драконов сошлю на юг, в Аркадию за исключением нескольких заботливых Термагантов, ухаживающих за детьми. Сожгу броню, сломаю мечи»
«Дорогая маленькая балаболка, Джоаз рассмеялся. Твое правление было бы исключительно скоротечным!»
«Почему же? Почему не вечным? Если у мужчин не будет чем драться»
«А когда приземлятся протопласты, ты повесишь им на шеи цветочные гирлянды?»
«Вот еще! Они тут больше носа не покажут. Почему бы им приспичило опустошать поселки в нескольких труднодоступных долинах?»
«Кто знает, чтó они тем самым приобретают? Мы свободные люди, может быть последние свободные люди во Вселенной. Кто знает? Вернутся ли они? Коралайн разгорелся в ночном небе!»
Фейда неожиданно заинтересовалась рельефной картой: «А твоя нынешняя война? Как все это ужасно! Ты будешь нападать или обороняться?»
«Это зависит от Карколо, сказал Джоаз. Мне нужно только подождать он сам обнаружит свои намерения». Опустив голову и глядя на карту, он задумчиво прибавил: «Он достаточно проницателен, чтобы нанести мне ущерб, если я не буду соблюдать осторожность».
«Что, если протопласты прилетят, пока вы с Карколо скандалите?»
Джоаз улыбнулся: «Может быть, всем придется бежать в Толчею. Может быть, всем придется вместе драться с протопластами».
«Я буду драться вместе с вами! заявила Фейда, изображая решительность и отвагу. Мы нападем на огромный звездолет протопластов, уклоняясь от тепловых лучей, отражая разряды энергии! Мы возьмем штурмом их входной шлюз и натянем нос первому же инопланетному мародеру!»
«Продумывая свою мудрую стратегию, ты допустила одно упущение, сказал Джоаз. Как найти нос у протопласта?»
«В таком случае, не сдавалась Фейда, мы схватим их за» Она обернулась из прихожей послышался какой-то звук. Джоаз прошел к двери, открыл ее. В зал бочком протиснулся старый привратник Райф: «Ты просил позвать тебя, когда бутылка опрокинется или разобьется. Так вот, она опрокинулась и разбилась вдребезги, пять минут тому назад».
Джоаз проскочил мимо Райфа и побежал по коридору.
«Что это значит? удивилась Фейда. Райф, что ты ему сказал? Почему он так беспокоится?»
Райф тревожно тряс головой: «Я тоже ничего не понимаю. Он показал мне бутылку. Следи, говорит, за этой бутылкой днем и ночью!. И еще он говорит: Если бутылка разобьется или опрокинется, тут же меня позови. Я подумал: Подумаешь, делов-то! Глазеть на бутылку! Джоаз решил, что я настолько состарился, что для меня нужно придумать какую-нибудь бессмысленную халтуру например, следить за бутылкой? Да, я стар, мои челюсти дрожат, но голова еще работает. Представь себе, как я удивился, когда эта бутылка разбилась! Ничего таинственного в этом нет, конечно: она разбилась потому, что упала на пол. Тем не менее, так как я не понимаю, чтó все это значит, я выполнил указание и сообщил об этом Джоазу Банбеку».
Фейда нетерпеливо поморщилась: «Где эта бутылка?»
«В кабинете Джоаза Банбека».
Фейда тоже выбежала из зала так быстро, как могла бежать в туго облегающей бедра оболочке: по переходному туннелю, поперек Теснины Кергана по крытому мосту и наверх по диагонали, к апартаментам Джоаза.
Фейда поспешила вдоль длинного коридора в прихожую, где на полу валялись осколки разбитой бутылки, а оттуда в кабинет. Там она ошеломленно остановилась: в кабинете никого не было. Но она тут же заметила приоткрытую секцию стеллажа. Фейда тихо, боязливо прокралась по комнате и заглянула вниз, в мастерскую.
Ее взору открылась странная сцена. Джоаз стоял с холодной усмешкой, подбоченившись, напротив голого святоши, серьезно пытавшегося сдвинуть барьер, опустившийся вдоль участка стены. Но упавшая перегородка хитроумно защелкнулась, что сводило на нет все усилия святоши. Святоша повернулся, бросил мимолетный взгляд на Джоаза и направился к выходу на лестницу, ведущую в кабинет.
У Фейды перехватило дыхание она отшатнулась.
Святоша поднялся в кабинет и намеревался уже выйти через дверь.
«Одну минуту! позвал его поднявшийся вслед за ним Джоаз. Я хотел бы поговорить с тобой».
Святоша задержался и обернулся со спокойно-вопросительным выражением. Это был молодой человек с безмятежным, почти неподвижным, почти красивым лицом. Его глаза широко раскрытые, голубые, невинные казалось, ни на чем не сосредоточивались. Хрупкого телосложения, тощий, он опустил длинные руки; его пальцы дрожали, как от нервного тика. Вдоль его спины почти до пояса свисала сплошная грива светло-коричневых волос.
Джоаз уселся с демонстративной неторопливостью, не отрывая глаз от святоши. Через некоторое время он произнес многозначительно-угрожающим тоном: «Я нахожу твое поведение весьма непочтительным». Это было утверждение, не требовавшее ответа, и святоша ничего не ответил.
«Будь так любезен, присаживайся, сказал Джоаз, указывая на скамью. Тебе придется многое объяснить».
Показалось ли Фейде? Или в глазах святоши на мгновение сверкнула искорка дикого веселья, тут же потухшая? Снова, однако, святоша ничего не ответил. Приспосабливаясь к странным правилам общения со святошами, Джоаз спросил: «Не желаешь ли присесть?»