Валерий СтрокинПроводник
Когда кофе должно было вот-вот закипеть, волнуя мое обоняние волшебным ароматом, который судя по пачке, был собран и расфасован в Колумбии, зазвонил, как всегда не кстати и как всегда не вовремя, телефон.
Настырные длительные звонки, никогда их не любил. Я все-таки дождался, когда черная масса заворочается в турке и скроется под пенкой, после чего выключил горелку и не торопясь, отправился в комнату. Сам я звоню редко, чаще звонят те, кому я нужен, а раз нужен, то они могут и немного подождать.
Я поднял трубку и строго произнес:
Смольный слушает!
В трубке тяжело и вопросительно задышали. Наконец чей-то голос неуверенно сказал:
Мне нужен проводник.
Или полупроводник. Игривое настроение пропало.
Простите, просипела трубка, ваш номер телефона
Вы попали правильно, перебил я, и что же вы хотите?
Ну в трубке неуверенно пыхтел маленький паровозик. Мне сказали, что вы можете провести неразборчивое пыхтение.
Кто сказал?
Володя Буртик.
Володя? Прошло два года после его смерти. Когда он вам сказал?
Два года назад, последовал быстрый ответ, видимо, собеседник боялся, что я могу повесить трубку. И не зря боялся. Я знаю, что вы вместе работали.
Вы знаете, сколько я беру?
Да, я знаю таксу.
Таксу, я усмехнулся. Твердого тарифа у меня никогда не было. С разных людей я и брал по-разному. Мог и не взять ничего, но на что-то ведь надо жить. Володя Буртик как-то сказал, что люди, изобретя деньги, вступили не на ту дорогу, теперь будет важна не сама вещь, а её цена.
Мы встретимся?
Встретимся, сухо ответил я. На проспекте Фрунзе есть приличное кафе«Ямайка».
Я не знаю, где это, в трубке вздохнули.
Троллейбусом номер четыре до остановки «Университет», кафе смотрите с противоположной стороны, его легко можно заметить.
Спасибо, теперь понял.
В шесть вечера я свободен.
Спасибо, мне подойдет. Надеюсь, что за два года вы не изменились?
Надеюсь, что нет, уловил в голосе собеседника скрытый сарказм.
До свидания, трубку повесили.
А я не знаю, кто ты такой, я раздраженно бросил трубку. Итак, появилась работа, но ожидаемой радости она не принесла. Все из-за Володи Буртика. Было время Мы работали вместе около шести сумасшедших лет каскадерами в одной частной лавочке, которые как грибы выросли после развала крупных союзовских киностудий, на их же обломках. В стране беспредел, а маленьких киностудиях самый пик работы по выпечке хлебцов: триллеры, боевики, детективы и эротика, за которой скрывается кое-что и похлеще.
После его смерти, вернее, после нелепой гибели я уволился. Что это былопомешательство? Скорее всего. Характер у Володи был мрачноватый под стать его любимому временисредневековью. В квартире на его книжных полках только и стояли книги да учебники по средним векам, рыцарские романы, на подоконникахискусно выполненные из картона макеты крепостей и замковых башен. Одним словом, хобби. Больше всего мне нравился любовно отполированный до блеска и висящий на стене, как ружье, готовое к выстрелу, меч. Настоящий тевтонский двуручный меч. По длинной витой рукояти скользила надпись его бывшего хозяина, какого-то барона, какого-то фон Дитриха Бремена, прах которого давно перемешался с донными отложениями на Ладожском озере. Меч нашли археологи-любители, а Володя его купил по случаю в Северной Пальмире и за очень большие деньги. В то время он еще работал на «Лентелефильме». Два года назад мы участвовали в картине «Рыцари Круглого стола». Любят у нас оглядываться на Запад, нет, чтобы снять какой-нибудь исторический триллер «Богатыри Владимира» или «Сага о Евпатии Коловрате». Не так модно и не так круто, как про короля Артура и его сподвижников.
Тот эпизод снимался за городом, недалеко от недостроенной обкомовской больницы, которую теперь срочно переделывали в спортивный супермодный комплекс для новых русских. На зеленой лужайке техники готовили батальную сцену, а мы прятались за высоким трейлером, груженным киносъёмочной техникой. Володя в блестящих доспехах сэра Персиваля восседал на своей «Яве». Посреди высокого рогатого руля вытянулось похожее на рог единорога короткое копьё. Было слышно, как в стороне фыркают кони и громко спорят, матюгаясь, режиссер с продюсером. По замыслу режиссера и сценариста мы должны были на полном скаку скрестить сначала копья, потом позвенеть мечами. Я был безымянным черным рыцарем, за спиной которого стояли страшные темные орды из Хаоса.
Нет, в те времена люди жили чище и покруче, сказал Буртик, разглаживая на шлеме бумажные цветные перья.
Конечно, пропыхтел я, делая приседания, разминая свои жестяные черные доспехи. Хорошо бы обойтись первым дублем.
Я говорю чище, это значит духовно чище. Для многих действительно существовал кодекс рыцаря.
Ты помнишь, что надо метить в грифона на моем щите?
Не промахнусь, ухмыльнулся Володя. А если режиссер попросит и продюсер заплатит, направить копье в голову?
Не попросит, я поежился.
Люди честнее, благороднее были, полностью открытые в своих поступках и своему выбору, развивал тему Буртик.
Прекрасные дамы, не знающие, что такое мыло и шампунь, турниры без машин с красными крестами и крестовые походы во славу Господню. Запахи конского навоза и потного тела, запечатанного в вонючий боевой саркофаг, отсутствие пенки для бритья и мстительные сарацины, улыбаясь, прокомментировал я.
Володя отмахнулся.
Идея была. Люди жили во имя прекрасного.
Во имя чего?
Кретины еще не изобрели идеи совершенствования мира, не сочинили утопий, не занялись строительством коммунизма и прочих демократических обществ. Совершенствовались телом и духом, сочиняли прекрасные сонеты, искали философский смысл бытия
А также философский камень и эликсир бессмертия.
Ты не прав: для рыцаря средневековья была главным не только его физическая подготовка, но и моральный кодекс. В здоровом теле здоровый дух, не нами это придумано. Возьми, к примеру, легенду о короле Артуре и его рыцарях Круглого стола, они построили Камелот, который олицетворял в том времени высшие ценности и мораль, которую позже заменили Евангелие и Библия. Недаром он был городом света.
Какую же мораль и свет какой веры он нес?
Для чего человек создан и каким он должен быть.
Для чего он создан и каким он должен быть?
А разве ты этого не знаешь или не чувствуешь? Грааль, который искали люди, был не просто золотым кубком с эликсиром бессмертия или амброзией богов, это был символ знаний и веры. Философия, в которой добро противостояло злу; выбирая эту философию, ты должен был бороться со злом в первую очередь внутри себя, а потом помогать в этой борьбе остальным. До нас дошли только аллегории и мифы об этом.
В мире нет ничего нового, это было до Круглого стола, и это происходит и сегодня.
Уже не происходит. Кто в нашем мире может назвать себя рыцарем с большой буквы? Наш мир не ищет Грааль, он все дальше уходит от света, объявляя и то и другое мифами и сказками: мол, ничего кроме «я» и наживы больше не существует.
Послушай, я ведь могу открыть для тебя дверь.
Ты уже открывал.
Действительно это был первый человек, которому я продемонстрировал свои новые способности.
Он согласился, но когда открылись двери, воткнул меч перед собой и сказал: «Это, конечно, здорово и круто сверх меры, Рома, но ни ты, ни я не знаем, что там, за ними, меня ожидает. Тот ли, мир который я хочу и о котором мечтал? Лучше в собственном мире сражаться с ветряными мельницами и знать, что рано или поздно проиграешь, чем в чужом». Он вытянул руку к холодному черному провалу, съевшему часть дома: «Может быть так, что там вообще нет никакой жизни. Ничего нет».
Тогда я ответил, что ничего не гарантирую и поэтому и сам не отправляюсь в эту неизведанную черную дыру. Володя вскинул меч на плечо. «Это круто, Роман, пойдем домой»
Володя вставил в уши наушники от плеера. Почти каждую свободную минуту он слушал свой любимый рок. Подмигнул.
Прокачусь. Развеюсь, объявил он, заводя мотоцикл.
В таком виде?
Почему бы и нет? Я и копье с собой прихвачу, на всякий пожарный, он рассмеялся. Опустил на голову шлем, глухо щелкнул забралом. Из-под железа донеслось глухое пение:
Если вдруг получилось уйти,
Перейти полосу в иные миры
Знай, назад нет пути
Я быстро, крикнул он, срываясь с места на ревущем мотоцикле с копьем на перевес.
Это его «быстро» стало «навсегда». Через полчаса водитель КАМАЗа, плача, кричал и доказывал, что сумасшедший рыцарь сам напал на его машину, и показывал трясущимся пальцем на торчащее из радиатора копьё.
От такого столкновения Володю Буртика выбросило в кювет, а там ржавели забытые и ненужные спортивному комплексу арматурные прутья. Медные доспехи никак защитить не могли
Вспомнив все это, я потянулся к остывшему кофе, думая о том, что принесет с собою вечер.
Он сам подошел ко мне. Действительно знал. Я сидел за стойкой бара, пил свой шестичасовой кофе. Желудок недовольно ворчал, требуя что-то более весомое, а через динамики компакт-проигрывателя лилась чудесная музыка Баха«Бранденбургские ворота» в исполнении музыкантов Мюнхенской академии. Неплохое начало для романтического вечера.
Стойка бара пустовала в ожидании более позднего вечера. Несколько столиков по углам занимала молодёжь, будущие гиппократы.
Я говорю, это дело привычки. Через неделю практики в морге будешь жевать свои бутерброды и не замечать этого. Люди умирают, а кушать хочется всегда, доносилось от ближнего столика. Молодежь выбрала кока-колу, каждое поколение выбирает что-то свое. Мне когда-то нравился газированный напиток «Байкал». Теперь его нет, но есть подозрение, что его мешают с кокой или пепси.
Баха сменил спокойный и немного флегматичный Вебер и музыканты из Нюрнберга. Молодцы немцы! Мы тоже молодцы
Здравствуйте, это я вам звонил.
У стойки появился невысокий, начинающий лысеть пожилой мужчина. Близоруко щурясь сквозь толстые стекла очков, он как-то вымученно улыбался, настороженно меня рассматривая.
Здравствуйте.
Леонид Петрович Смирнов, поспешно представился он и робко протянул руку.
Я скептически хмыкнул и крепко пожал руку. Этот Леонид Петрович очень сильно отличался от обычного искателя приключений, впрочем, выходили на меня люди не совсем, можно сказать, нормальные.
Голицын Роман Александрович, в тон ответил я. Что будете пить? Здесь готовят неплохой кофе и утверждают, что он собран на Ямайке. Или пиво? Есть «Хейнекен». С такими клиентами предпочтительно шутить и держать легкий тон, чтоб убрать тот невроз, с которым они ко мне приходят, развеять облако мистики, которым они окружают мою деятельность. С такими лицами приходили к древним оракулам, чтоб узнать свою судьбу.
Кофе, Леонид взобрался на табурет.
Кофе, объявил я скучающей возле музыкального аппарата рыжеволосой официантке. Леонид достал из кармана пальто белый почтовый конверт, распухший от спрятанных купюр. Стал растерянно вертеть его в руках. Я безразлично покосился на его руки и перевел взгляд на стойку с бутылками, их ярко раскрашенные этикетки были похожи на пестрые перья тропических птиц.
Я читал Гарольда Уилкинса, «Странные загадки времени и пространства» Спасибо, девушка поставила перед ним блюдце с чашкой ароматного кофе, небрежно положила рядом сахарный пакетик.
Я его тоже читал, сказал я, поддерживая разговор. Первые минуты разговора всегда трудны, а слова кажутся глупыми до ужаса, особенно когда клиенты доходят до сути дела.
И что, действительно можно, так сказать, через дыры в стенах попасть совершенно в другие пространства?
Уилсон называет их воронками в материи, поправил я. Пожав плечами, добавил:Может, и существуют.
Леонид поперхнулся кофе.
Но вы-то должны знать наверняка?
Наверняка я ничего не знаю. Могу найти и открыть такую воронку, а что за ней ожидает путешественников, понятия не имею. Я зарабатываю на этом деньги, но не делаю на этом бизнеса, всегда предупреждаю клиентов, что ничего не знаю о том, что их может ожидать. Почти всегда они меня не слушают, а полагаются на свою фантазию и на те знания, которые вычитали в фантастических романах и уже потом в специализированной литературе, которой почти нет.
Спасибо за откровенность, растерянно пролепетал Леонид, опуская глаза на дно своей чашки. Не думаю, что он умеет гадать на кофейной гуще.
Но ни разу я не встречал людей в нашем мире, которых ранее куда-то отправил.
Вы хотите сказать, что оттуда не возвращаются?
И этого я не знаю. Это похоже на мистику и чертовщину, но научных объяснений моего неожиданного дара я не нашел и своих объяснений не вывел. Воспринимайте это как аксиому, не нуждающуюся в доказательствах.
Но ведь вы открываете врата, так сказать, в иные измерения?
Я так это называю.
Значит, это правда? успокаиваясь переспросил Леонид.
Еще в школе мне объясняли, что врать нехорошо. Я открываю двери, люди уходят, а куда, я не знаю. Возможно, они счастливы, возможно, не очень и не все.
Вы меня отговариваете?
Обычно те, кто меня находит, уже все решили.
И многих людей вы отправили за горизонт?
Куда?
Так Володя Буртик мне говорил, что вы можете отправить человека за горизонт или в четвертое измерение.
За горизонт, повторил я. Это действительно была метафора Володьки. Откуда вы знали Володю Буртика?
Мы были соседями и знали друг друга приличное время. Вас я видел на похоронах. Я занимался всеми проблемами, связанными с его похоронами, он был так же одинок, как и я.
Он отказался уйти за горизонт, ответил я на немой вопрос Леонида.
Вы думаете, это было самоубийство?
Не знаю, что думать. Скорее всего, я нервно забарабанил пальцами по столу, жаль, что курить бросил. Вспоминать о чужих, нелепых смертях мне никогда не нравилось. Как представлю себе эти арматурные прутья и Володьку на них Бррр
А много людей отказывается?
Как правило, треть.
Почему?
Вы как думаете? я с досадой посмотрел на своего собеседника. Леонид поспешил отвести взгляд.
Понимаю, понимаю, поспешно забормотал он, только и здесь я больше жить не могу, он тяжело вздохнул. Обычно после таких фраз начинались житейские откровения. Мы создали такой мир, в котором, как это ни звучит парадоксально, жить уже не страшно, а просто бессмысленно.
Смысл, понятие относительное, у каждого он разный и каждый его объясняет и ищет по-разному, не согласился я.
Да-да, конечно, Леонид кивнул головой, но, понимаете, он тоскливо посмотрел на меня, хочется жизнь прожить совсем не так, не так, как навязывает это наш, родной мир.
А как?
По-другому, он отвернулся и повторил:по-другому. Поэтому я и хочу уйти, чтобы попробовать начать жить по-другому.
Думаете, получится?
Не знаю, он прерывисто вздохнул, но здесь начинать не хочется. Уже не хочется и поздно, слишком поздно.
Я улыбнулся про себя, все почти всегда говорят одинаково, только причины ухода могут быть разные. Вспомнился один новый русский, он не уходил, а убегал
Если не уйду, братва положит, говорил коротко стриженный новый и молодой нувориш, потирая свой сплюснутый ломанный-переломанный боксерский нос. На пальце сидел массивный перстень, который для иной девочки мог сойти за корону.
Падлы, ведь и за границей могут найти. Кощея на Кипре достали, а ведь умен был, почти университет закончил, физкультурный. Выручай, братан, я за ценой не постою, еще десять штук отвалю, только чтоб завтра. Чую, послезавтра поздно будет. Козлы, уже охотятся. Неделю назад киллера подослали, маленькие глазки недобро на меня посмотрели.
Завтра, пообещал я.
Завтра, кивнула, соглашаясь, бритая голова. Что с собой брать разрешают?
Я рассмеялся.
Ну не на зону же отправляешься?
Лучше бы на зону, возразил «братан». Что брать?
Что хочешь, я пожал плечами.
Баксы?
Нет, баксы не надо, я едва сдерживал готовый сорваться истерический смех, но опасался этого типа, у них с юмором туговато.
Золото, камешки?