Рита проводила Малколма мечтательным взглядом. Онки презрительно фыркнула.
На самом деле мы говорим об одном и том же, вернувшись к теме, подытожила будущая военная единица Шустова, примирительно коснувшись руки подруги, и политиков, и генералов объединяет то, что им вверено огромное количество человеческих жизней. Власть, в каком виде бы она ни существовала, поневоле требует жестокости.
Не жестокости, а объективности, поправила Онки.
Это, безусловно, разные вещи, но в некотором приближении сопоставимые. Объективность не знает сочувствия Объективность в больших масштабах это статистика В расчет берется усредненное мнение абстрактного большинства, которое, случается, ни один живой человек, наугад выбранный из этого самого большинства, в чистом виде не разделяет
Если уж на то пошло, в армии статистика куда страшнее. Потери убитыми и ранеными просто длинные электронные списки. А кто-то, дрожа, ведет по ним палец от фамилии до фамилии.
У Ритки, кажется, кончились аргументы. Как всегда, она не смогла доказать своей упрямой чудаковатой, но умной подруге, почему служить в армии это честь для каждой девчонки
Неужели, если ты станешь когда-нибудь Президентом, тебе вообще не понадобятся вооружённые силы? спросила она, обреченно уронив плечи.
Надеюсь, что нет. Я сделаю так, что нигде и никогда не будет войны.
Рита подняла на подругу удивлённый взгляд.
В первую очередь затем, чтобы тебя не убили, дуру, добавила Онки с суровой улыбкой.
ГЛАВА 2
Профессор Ванда Анбрук ответила на письмо не сразу. Как настоящий ученый, она очень тщательно взвешивала свои мысли, и по возможности старалась не торопиться, обрабатывая корреспонденцию. Она подолгу обдумывала присылаемые вопросы, если находила их интересными, и отвечала всегда обстоятельно, подробно, желая осветить предложенную тему со всех сторон.
Нетерпеливая Онки уже давно потеряла последнюю надежду на ответ и успела даже несколько раз рассердиться на доктора Анбрук «уж такая важная птица! конечно, она не будет писать ученице средней школы» к тому времени когда, наконец, обнаружила в своём электронном почтовом ящике долгожданное послание.
«Уважаемая Онки, писала Ванда, вы спрашиваете меня о возможных причинах Гендерного Перехода, которые, как историк и антрополог, я могу вам осветить, к сожалению, весьма поверхностно. Этим невероятным явлением в масштабах всей цивилизации в настоящее время интересуются учёные самых разных направлений от специалистов в области общественных наук до генетиков и врачей. Изменения происходили, как полагают многие исследователи, я в том числе, в течение очень долгого времени никак не проявляя себя, природа готовила свою великую революцию подпольно, она настойчиво шла к своей цели очень мелкими шажками, возможно, в течении целого тысячелетия, а сами изменения оказались настолько глубокими, что затронули саму структуру генома. Поэтому, собственно, о причинах Перехода гораздо более правильно было бы спрашивать биологов Данное утверждение, однако, отнюдь не означает, как вам, вероятно, может показаться, что я имею намерение переадресовать ваш вопрос кому-либо, я лишь подчеркиваю, что мой ответ на него будет представлять собою личное мнение, а не объективную научную информацию. Насколько мне известно, в современной психологии существуют полуэмпирические теории влияния психических процессов на функционирование отдельных органов и систем, а также организма в целом, к примеру, мы имеем достаточное количество достоверно описанных случаев бесплодия, нервных заболеваний, заболеваний эндокринной системы и даже опухолей, имеющих психосоматическую природу. Мы имеем так же описания феноменов самостоятельного излечения организма внушением, молитвами, заговорами и прочими нестандартными и, мягко говоря, далекими от науки методами. Следовательно, мы не будем совершенно голословны, утверждая, что очень сильные психологические эффекты могут оказывать влияние на общее состояние организма, в том числе и на гены.
Одна из современных теорий объясняет начало Гендерного Перехода именно единичной спонтанной мутацией хромосомы у девочки, систематически подвергавшейся насилию; девочка впоследствие передала мутацию своим дочерям, те своим; мутация оказалась биологически выгодной и потому со временем обрела устойчивость в популяции Я могу запутаться в терминах, поскольку не являюсь специалистом в данной области, и заранее прошу у вас прощения.
Первые дети с мутировавшими половыми хромосомами начали появляться на свет уже в конце двадцать первого века, сначала это считали болезнью, у девочек она получила название СГД (синдром гендерного доминирования), а у мальчиков СУЕСА (синдром угнетения естественной сексуальной агрессии), но потом таких детей стало рождаться всё большее, и этот процесс невозможно было остановить. Некоторые медики в те далекие времена полагали, что СУЕСА просто-напросто одна из форм гомосексуализма, и даже пытались лечить мальчиков с помощью гипноза, изоляции и терапии определенными препаратами, но потерпели трагическую неудачу. Ведь СУЕСА, как выяснилось, не имел ничего общего со сменой сексуальной ориентации она оставалась совершенно нормальной, но при этом коренным образом менялся характер полового влечения: юноши проявляли себя в отношениях более пассивно, начинали выказывать встречный сексуальный интерес к лицу противоположного пола только после получения от него первичных знаков внимания. Девочек с СГД тоже сначала пытались лечить, только в отличие от мальчиков врачи подозревали у них в первую очередь гормональные проблемы, поскольку все они вырастали высокими и, как казалось в те времена, чересчур развитыми физически, избыточный прирост мышечной массы объясняли неправильным функционированием эндокринной системы, но и это предположение оказалось ложным. СГД никак не отражался на здоровье организма, в том числе и репродуктивном, женщины с СГД даже легче переносили беременность, рожали быстрее и с меньшим количеством осложнений, чем их «нормальные» ровесницы. Единственным негативным, как считают многие исследователи, моментом Перехода стало полное исчезновение грудного вскармливания. Молочные железы у современных женщин остались только в виде рудимента, они не вырабатывают молока даже после естественных родов. В настоящее время структура СГД-хромосомы Х полностью расшифрована, уже точно известно, какие из её участков подверглись изменениям, наиболее подробно с этими исследованиями можно ознакомиться в Государственном Медицинском Университете Ост-Гард, где работает ведущий специалист в области сравнительного анализа современных и архаичных Х хромосом, директор инновационного проекта «Искусственный эндометрий», одна из величайших наших современниц, доктор биологических наук, профессор Афина Тьюри. Если у вас ещё остались вопросы, вы можете прослушать курс лекций, который она читает студентам-медикам, или скачать в электронном виде её всемирно известную научно-популярную книгу «Женщина. Раба и повелительница инстинкта»,
С уважением и благодарностью за ваш интерес, д-р исторических наук, профессор Объединённого Университета, Ванда Анбрук.»
Пробежав глазами письмо, Онки отправилась на футбол. Она немного опоздала, и все девчонки уже собрались на поле. Сегодня пришла играть даже Кора Маггвайер, вид у неё был всё ещё довольно мрачный, большие карие глаза сурово глядели из-под косой челки и сдвинутых бровей. Она сидела по-турецки на искусственной траве поля и напряженно наблюдала за группой девчонок, стоящих около ворот. В ожидании начала игры они что-то оживленно обсуждали. Мидж Хайт, та самая, которой Онки до сих пор не уплатила «долг чести» держалась рукой за боковую опору ворот и упиралась подошвой правой ноги в лежащий на земле мяч, слегка перекатывая его. Онки тоже засмотрелась на эту группку, которая, вероятно, считала себя элитой сборной команды Норда, в прошлом году они выиграли какой-то кубок и теперь ходили непомерно задрав носы по этому поводу; вопрос архаичных хромосом, однако, не выходил из головы у Онки, она размышляла о том, как мог бы выглядеть мир до начала Гендерного Перехода, и эти мысли так сильно занимали её, что она не заметила Коры, подошедшей к ней и опустившейся на землю рядом.
Эй своим немного грубоватым сиплым голосом окликнула её Маггвайер.
Да? отозвала Онки с неподдельным удивлением. Рывком выдернутая из лабиринта своих размышлений, она меньше всего ожидала увидеть перед собою лицо этой старшеклассницы, с которой практически не общалась.
Знаешь что, Хайт собирается с тобой «поговорить» сегодня. Поэтому шла бы домой потихоньку, уроки делать
Что?
Стрела будет. Понятно тебе? Кора недовольно отвернулась и сплюнула на траву.
Почему ты меня предупреждаешь? ещё больше удивилась Онки, все её отношения с гитаристкой составляли одни только драки, да и те давние; участие Коры было ей непонятно.
Не слишком-то приятно собирать по всему полю чужие зубы, лаконично ответила та.
В таком случае это будут зубы Мидж, ответила Онки, ей показалось в эту секунду, что кто-то подговорил Кору подойти к ней, с целью поймать её на трусости. Дудки. Не на ту напали. Никуда она сейчас не уйдет. Это самый постыдный поступок скрыться, получив предупреждение о стрелке. Тем не менее, Онки ощутила неприятную щекотку где-то в глубине живота, и, поневоле бросив взгляд в сторону Хайт и её команды, моментально оценила масштаб надвигающейся бури. Их было пятеро.
Кора Маггвайер, посмотрев туда же, длинно вздохнула.
Когда Мидж Хайт ленивым, преувеличенно значительным, лидерским поворотом головы обратилась в сторону Онки, та уже успела почувствовать давно знакомое, рвущееся наружу упругое возбуждение сжатую до предела пружину внутри. Готовность драться казалась ей пульсирующим сгустком некой таинственной энергии, заряженным аккумулятором, избыточным давлением под поршнем Этот всегда внезапный переход из нормального состояния в состояние готовности к драке, точно в атоме переход электрона на более высокую энергетический уровень, на какое-то время способен был совершенно лишать страха, даже разумного: бывало, что Онки, идя на поводу у агрессии, совершенно не соразмеряла свои силы с силами противника. Так было и сейчас. Она поднялась на ноги; твердо упершись подошвами кроссовок в искусственную траву футбольного поля, уверенно и почти гордо выпрямилась во все свои сто шестьдесят четыре сантиметра; слегка повела плечами, словно проверяя, готовы ли они к широкому размаху боевых ударов
Мидж Хайт продолжала стоять на месте. На ней была глубоко вырезанная майка, демонстрирующая столь же привлекательную, сколь и устрашающую игру мускулов на её руках и спине. Сто девяносто два сантиметра роста красноречиво возвышали её над молчаливым пространством поля между нею и щупленькой тринадцатилетней Онки, которую, очевидно, одним ударом твердокаменной миндально-загорелой руки она могла отшвырнуть метров на пять. Мидж чувствовала эту свою силу, верила в неё, выходя навстречу противнице подобно могучему вожаку волчьей стаи, собирающемуся проучить очередного задиристого молодого волка.
А Онки Сакайо не во что было верить, кроме своих маленьких быстрых колючих кулачков и аномального, согласно заключению подросткового психолога, коэффициента агрессивности. У неё просто больше ничего не было.
Мидж сделала несколько ленивых лидерских шагов навстречу Онки. Её свита осталась стоять возле ворот.
Будешь платить? С тебя уже три порции мяса. И каждый день будет прибавляться ещё по одной
На две я ещё согласна, спокойно сказала Онки, но три Мы так не договаривались.
Ты просрочила. Таковы правила, с жестокой усмешкой отчеканила Мидж, резким движение головы откинув чёрную челку с глаза.
Но я не знала Онки сразу почувствовала страх, как только осознала, что есть пусть мизерный, но все же шанс избежать драки, если бы вы сразу сказали, я бы не села играть
Это не мои проблемы, усмехнулась Мидж, есть долг, есть платёж
Но где я достану вам сразу три порции? голос Онки слегка задребезжал.
Мидж картинно повела плечами.
И об том не моя печаль. Где хочешь. Одолжи, украли, отними у кого-нибудь
При этих словах Онки представились сначала испуганные глаза некого абстрактного малыша, у которого неожиданно вырывают тарелку, а потом, сразу же вслед за этим видением, необычайно чётко, стол для наставников, где стоят и ждут своих хозяев несколько дымящихся порций
Нет, твёрдо сказала Онки, либо две, причем одну завтра, а другую послезавтра, либо вообще ничего.
Ты не в том положении, чтобы ставить мне условия, -Мидж делано рассмеялась.
Точка невозврата была пройдена. Теперь уже ничто не могло остановить накачку энергии для перехода от разговора к драке, Онки почувствовала, как почти приятная адреналиновая дрожь пробежала по позвоночнику. Сейчас начнётся.
Я сказала нет, повторила Онки. Она слегка расставила ноги это обычно прибавляло ей уверенности, давая ощущение, будто бы она прочнее стоит на земле.
Мидж сделала ещё один шаг по направлению к ней и едва заметно кивнула своей шайке.
Пружина мгновенно расправилась, неудержимо рванулся вверх подталкиваемый избыточным давлением поршень, выпустил в пространство свой гневный квант возбуждённый атом.
Мидж била методично, основательно, без особой злобы, но крепко, не делая скидок ни на возраст соперницы, ни на ещё комплекцию.
Онки Сакайо лихорадочно металась в круге обступивших её старшеклассниц: один за другим наносила она свои короткие быстрые удары, била наугад, возмещая скоростью точность, старалась попасть хоть куда-нибудь, в живот или в грудь: рудименты молочных желез у девчонок с определённого возраста самое больное место она слышала это от кого-то и не гнушалась этим пользоваться
На голову сбоку обрушилась чья-то тяжёлая ладонь, так что в ушах у Онки зазвенело, что-то хрустнуло, в воздухе мелькнуло несколько кровавых брызг, но аномально высокий коэффициент агрессивности знал своё дело, Онки не замечала боли, как берсерк, свирепея все больше с каждым ударом, она колошматила высоченную мускулистую Мидж точно стальную стену и ещё кого-то, подвернувшегося под руку
Но их было слишком много, её одолевали, шмыгая онемевшим носом, Онки уже ничего не видела и не понимала, она то пятилась, то снова отвоевывала позиции резкими отчаянными беспорядочными бросками вперёд
Внезапно ей стало легче; она почувствовала, что кто-то ещё усердно работает кулаками рядом, давая ей возможность передохнуть, отбрасывая противника назад. Выручала её Кора Маггвайер. Онки боковым зрением, за миг до того, как потеряла сознание, успела это заметить: мелькнула в воздухе знакомая точеная крепкая рука и чётко втиснулся небольшой, но увесисый кулак в чьё-то крупное, упругое, глянцевое от выступившего пота тело
Потом навалилась качающаяся мягкая чернота, Онки закружило, словно в водовороте, и откуда-то издалека донеслись до неё непривычно растянутые, будто бы надолго повисающие в пространстве, звуки голосов:
Не дай бог убила, дура
Да брось ты паниковать, отлежится.
Идемте отсюда
Когда Онки пришла в себя, рядом сидела Кора. Небо медленно вращалось над головой, и первым, на чём удалось остановить взгляд неохотно разомкнувшихся глаз, были чужие плечи, тонкие, но рельефные, гладкие, будто выточенные из мрамора плечи, их полностью обнажала сильно вырезанная, как у Мидж, спортивная майка. Спереди на ней был принт логотип известной футбольной команды и номер «22». Пропитавшись потом, майка прилипала к телу, обрисовывая едва заметно выпуклые рудименты молочных желез с круглыми плотными пуговками сосков.
Вставай, небрежно сказала Кора, пошли.
Онки приподнялась, превозмогая боль. Ощущение собственной неуязвимости напрямую связано с концентрацией адреналина в крови, и поэтому теперь, когда азарт драки угас, беспомощность и слабость обрушились на неё лавиной; помятые ребра жгло под влажной от пота футболкой, в носу хлюпала кровь, костяшки пальцев помнили каждый нанесенный удар.
Кора Маггвайер молча помогла ей встать.
Почему ты заступилась за меня? спросила Онки. Ей было мучительно стыдно за свою беспомощность, особенно перед девчонкой, с которой ей случилось подраться в прошлом, хотя теперь Онки уже сомневалась в том, что тогда Кора делала это в полную силу: ведь если сегодня ей удалось пусть не раскидать, но хотя бы подержать в напряжении отмороженную шайку Мидж, то она кой-чего стоит