И Треплевым овладело бешенство. Сбросив Тихоню на руки Тихуше, кинулся он к наглецам, кстати, мгновенно сообразившим, как себя в данном случае вести: выронили трубы и метнулись кто куда. Больно уж грозен был злобно ощеренный дядечка.
Обернулся. Тихоня по-прежнему пребывал в обмороке, да и остальные выглядели неважно. Одна Громовица смотрелась получше других.
Куда теперь? крикнул он ей.
Та махнула гаджетом в сторону оврага. Хватаясь за кусты, сверзились на дно ложбины и очутились в дебрях. Вдобавок с каждой минутой делалось все темнее, единственная тропинка петляла, норовя раствориться в сумерках. Вой и улюлюканье динамиков если и притихли, то самую малость. Впрочем, Тихоне этого оказалось достаточно слава богу, начал приходить в себя. Его уже вели, а не тащили.
Затем стежка раздвоилась, и преследуемые устремились вправо по тесному овражному ответвлению. Вот теперь действительно стало тише. Сквозь долбеж проступили голоса.
Ты мне лучше вот что, Тихоня, скажи Ты почему такой тяжелый, когда отрубишься?..
Да нарочно прикидывается чтоб несли его
Тихоня жалобно улыбался в ответ.
Может, нам лучше спрятаться где-нибудь? предложил Антон.
Спутники решительно замотали головами.
Найдут, сказала Громовица.
В темноте-то?
У них наверняка очки с собой инфракрасные Да нам тут немного осталось метров двести
Метров двести до чего? Насколько мог судить Антон Треплев, от ближайшей резервации они были отрезаны и двигались прямиком в направлении города. К черту в пасть. Тем не менее от дальнейших вопросов он решил воздержаться просто последовал за коренастым Тишем, возглавившим их маленький отряд.
Добравшись до конца бокового овражка, вылезли наверх. Стало светлее и громче. Преследователи, надо полагать, остановились на том краю ложбины и прикидывали теперь, как поступить дальше.
А хорошо ты их, дядечка, пуганул! уважительно заметил Тиш.
Можешь звать меня просто Антоном, буркнул Треплев. Племянничек
Тиш фыркнул не то с сомнением, не то с досадой.
Глава 3
Теракт
Через некоторое время померещилось, будто навстречу им движется другая цепь загонщиков пока еще невидимая, но столь же громкая. Взяли в кольцо? Однако юные лица спутников, если не обманывал вечерний полусвет, испуга не выразили. Ладно, будем считать, что ничего страшного.
Стена выросла из сумерек внезапно возникла ниоткуда и затмила полнеба. Судя по всему, она-то и отражала звуки, создавая иллюзию встречной толпы. Двадцать лет назад подобными жестяными экранами отгораживались от особо шумных шоссе.
Треплев тронул металлическую облицовку. Прогибается. И как прикажете одолевать такое препятствие? Обогнуть? Стена была высока, и такое впечатление, что бесконечна в обе стороны. Перелезть? Проломить?..
Пока он так размышлял, Тихуша припал к темной жестяной поверхности, с чем-то там поколдовал и вскоре отомкнул узкую в рост человека дверцу, через которую они и проникли один за другим на ту сторону, после чего калитка тут же была заперта.
Пульсирующий грохот остался за стеной. Сверху, правда, что-то еще раздавалось. Слух восстановился не сразу, и какое-то время они продолжали говорить на повышенных тонах.
Где мы? крикнул Антон.
На даче, ответили ему.
Ничего себе дача! Впереди тонула в полумраке обширная равнина, способная вместить целый дачный поселок, и лишь вдалеке гнездились прозрачные желтоватые огоньки вероятно, окошки.
Между прочим, незаконное проникновение на частную территорию, холодно произнесла Громовица. Ключ откуда?
На принтере скопировал, беспечно отозвался Тихуша. Так и так проникать
Но, я надеюсь, вы же не собираетесь прямо сейчас
Почему бы и нет, если случай представился?
Ненормальные! выпалила она и замолчала.
Они отдалились от стены шагов на двадцать, не больше, когда долбеж начал и впрямь утихать. Загонщики глушили динамики.
Все выдохнул вконец измочаленный Тихоня. Ушли в режим погружения
Он был счастлив.
Кто ушел? не понял Антон.
Ну не мы же! Они
А режим погружения куда?
Ты, дяденька, в лесу, что ли, рос?
В лесу! яростно подтвердил дяденька.
Н-ну смешался Тихоня. Под стеной динамики врубать нельзя перешли на плееры. Уши заткнул, громкость на полную и вперед
Вот и объяснилось, каким способом отшибленным удалось подобраться к ним беззвучно. Мог бы, кстати, и сам догадаться.
То есть плееры у них вроде аквалангов?
Ну да
Треплев посмотрел на Громовицу. Сумрак еще не загустел и затычки в ушах девушки были вполне различимы. В правой руке гаджет.
А вам-то, Громовица, вся эта механика зачем? Вы что, отшибленной хотели прикинуться?
Хотела! с упреком бросила она. И если б не вы, была бы уже сейчас в резервации
Извините пробормотал пристыженный Антон, и какое-то время они молча шли сквозь ласковую вечернюю тишь. Огоньки впереди утратили прозрачность, налились желтизной.
Так чего им от вас было надо? Просто оглушить?
Кому просто огрызнулся полностью пришедший в себя Тихоня. А кому не очень
К властям они какое-нибудь отношение имеют?
Никакого Ушлепки.
Из мрака помаленьку пролеплялся особняк. Весьма примечательное строение: бревенчатое, трехэтажное, явно стилизованное под древнюю Русь. Крыша набрана из дубовых скругленных с внешнего конца дощечек. Или даже не крыша, а крыши, выбегающие одна из-под другой подобно шляпкам опят.
Это кто ж здесь живет?
Враг человечества номер один, проскрипел Тиш.
Номер два, с невидимой в полутьме ухмылкой поправил его Тихуша. Номер один губернатор
А Президент?
Ну Президент Президент далеко. Президент в столице
Происходящее все меньше и меньше нравилось Антону Треплеву. Да уж не террористический ли акт замышляют его юные спутники? Враг человечества номер один Кто бы это мог быть? Глава отшибленных? Тогда почему в его владениях так тихо?
* * *
Стена растворилась во тьме, особняк был шагах в тридцати.
Громк позвал Тихуша, а у тебя динамик твой настоящий? Или так, корпус один?
Даже не вздумай! предостерегла она. За периметр потом не выпустят!
Фигня! Первый раз, что ли?
Это вам, малолеткам, фигня! А я работы в городе лишусь!
Если мне кто-нибудь объяснит, что происходит, процедил Антон, оглядывая бревенчатые хоромы, буду весьма признателен
Подсвеченный со всех сторон шедевр деревянного зодчества на первый взгляд был необитаем. В одном лишь оконце второго этажа бились и трепетали радужные блики, словно кто-то там внутри смотрел телевизор. И нигде ни единой видеокамеры слежения. Хотя за двадцать лет охранная аппаратура могла съежиться до микроскопических размеров.
Неприятностей ищут на свою задницу! с отвращением ответила Громовица. И на мою тоже
Так кто здесь все-таки живет? не отставал Антон.
Композитор Чувствовалось, что, произнося это слово, Тиш презрительно скривил рот. Думаешь, чьими нас сейчас хитами глушили?
Хитами? Треплев припомнил недавнее уханье-громыханье. Честно сказать, музыки он там не услышал. Ритм, может, и присутствовал, а вот мелодия как-то не улавливалась
И какую же гадость вы собираетесь ему подстроить? Бомбу подложить?
Ага! бодро подтвердил Тихуша. Акустическую.
И вновь указал на гаджет в руках Громовицы.
Стоп! скомандовал Треплев, хотя все и так давно стояли, словно бы не решаясь приблизиться к дому вплотную. Правильно ли я вас понял? Отшибленные боятся шуметь под стеной, чтобы не потревожить покой этого вашего композитора
Нашего! всхохотнул Тихоня. Ну ты сказанул
а вы, тихушники, продолжал Антон, пропустив реплику мимо ушей, хотите, значит, этот его покой нарушить?
Ну!
Скажем, подложить под дверь врубленный динамик?
Под дверь? Тиш опасно усмехнулся. Скинул с плеч рюкзачок и достал моток широкого скотча. Да нет, зачем под дверь? Под дверь тихо Прям в кабинет! На всю ночь!
А выключит?
Обездвижим.
А сигнализация?
А нет сигнализации!
Антон открыл было рот, однако сказать ничего не успел услышал вскрик Громовицы. Обернулся. Оказалось, Тихуша улучил момент и выхватил из рук девушки злополучный гаджет. Та кинулась отнимать, но дорогу ей отважно заступил субтильный Тихоня. Похититель же, отбежав на десяток шагов, вскрывал устройство.
Э! сурово одернул Треплев. Молодежь! Вы как с дамой обращаетесь?
Тихуша захлопнул крышку и вскинул сияющее мурло.
Работает! заверил он. Порядок!
* * *
С композитором молодые люди, следует признать, справились вполне профессионально не то что давеча с Антоном Треплевым. Враг человечества номер два даже не успел вскочить со стула. Оставалось лишь зафиксировать жертве конечности с помощью скотча и залепить рот.
Разумеется, старшие товарищи пытались помешать юным террористам, но те оказались куда проворнее. Когда Антон с Громовицей, взбежав на второй этаж, ворвались в кабинет, все уже было кончено.
А сигнализация, кстати, так и не включилась. Возможно, взаправду отсутствовала.
Идиоты прошипела Громовица и в бессильном отчаянии оперлась плечом на косяк.
Озадаченно помаргивая, примотанный к стулу композитор крутил крупной лысеющей головой. Особо испуганным он не выглядел, чего, кстати, никак не скажешь о юных диверсантах. Похоже, ребята сами ошалели от собственной дерзости и удачливости.
Когда-то был у Антона Треплева котенок. Звали его Лап. Выпущенный однажды во двор, кинулся он в плотную стаю голубей и, к изумлению своему и восторгу, действительно поймал одного. Поймать-то поймал, а что с ним делать дальше? Но пока Лап соображал, голубь (солидная крупная птица) стукнул наглеца сгибом крыла по носу и, освободившись от слабеньких объятий, с достоинством улетел.
Так вот выражение, оттиснувшееся на лицах трех Тихонов, живо напомнило Треплеву тогдашнюю очумелость кошачьей мордашки.
Комната была погружена в полумрак, тлел один ночник да помигивал огоньками музыкальный центр, издававший тихое подобие той какофонии, с помощью которой отшибленные совсем еще недавно гоняли пятерых тихушников по всей окрестности. Приглушенный долбеж был беспомощен, как взятый в наручники бандит.
Видимо, не только избыток средств побудил композитора отхватить столь огромную территорию под дачный участок. Бытовала в старину такая мера длины переклик. Иными словами, расстояние, одолеваемое человеческим воплем. Так вот, надо полагать, радиус владений составлял переклика полтора.
А с другой стороны, как иначе? Сочинять лучше в тишине даже если сочиняешь что-либо оглушительное.
На фиг ты ему рот залепил? буркнул Тиш, пытаясь хотя бы командирским тоном вернуть себе уверенность.
Чтоб молчал робко отозвался Тихоня.
А кто услышит?
Клейкую ленту, коей были опечатаны уста композитора, оторвали, но возвращенным ему даром речи тот воспользовался не сразу. Еще раз оглядел с интересом незваных гостей, пожевал губами и внятно произнес:
Ну-ну
Помолчал и добавил:
Может, лучше чаек поставим?
Зря он это добавил. Предложение принято было кое-кем за издевательство, каковым, возможно, и являлось.
Чаек? взвился Тихоня. Будет тебе чаек!
Вопреки общепринятому мнению, чем трусливее человек, тем беспримернее его отвага, поскольку в критические моменты рассудок у подобных субъектов отключается, а стало быть, жди подвига. Тихоня наверняка был трусоват и, как следствие, чрезвычайно опасен. Выхватив у Тихуши динамик, он неистово предъявил его обездвиженному.
И что? с любопытством осведомился тот.
А вот что страшным предсмертным шепотом ответил ему Тихоня и нажал клавишу.
Это в замкнутом-то пространстве! Нет чтобы поставить устройство на таймер, а самим быстренько покинуть место преступления Казалось, мир лопнул по швам. Содрогнулся огонек ночника, мигнули диодики на ящиках музыкального центра. Композитор и тот поморщился. Террорист же выронил динамик и медленно в три приема опал на ковер. Как застреленный.
Глава 4
Иоганн Себастьянович
Чай пили в столовой. Празднично пылала хрустальная люстра, сверкала крахмальная скатерть, и лишь немногочисленные обрывки скотча на пижаме хозяина напоминали о досадном инциденте. Окна, лишенные противомоскитных сеток (откуда бы взяться комарам в августе!), были распахнуты в населенную цикадами и сверчками ночь. Веяло прохладой.
Знаете, Антон, задумчиво говорил композитор, с любопытством поглядывая на старшего из гостей. Вы так мне кое-кого напоминаете, что вас иногда хочется назвать Антоновичем честное слово!
Хочется называйте, позволил тот.
К тому времени он уже пришел в себя, и следует сказать, что в себе ему не понравилось. Было там как после погрома. Ничего себе будущее: не бомбежка так облава, не облава так дурацкий демарш трех малолетних отморозков.
Извините! сказал композитор. Вас уже, наверное, достали Но кроме шуток очень похожи. Очень.
Не было у Треплева сыновей, буркнул Тиш, не поднимая головы.
Три незадачливых диверсанта сутулились каждый над своей чашкой и друг на друга не смотрели. Переживали позорный провал. Хуже всех приходилось Тихоне опять подвел! Чуть не помер, самоубийца. Какой уж тут теракт! Не до теракта
Зато Громовица сияла. Подобное развитие событий совершенно ее устраивало.
Верно, не было, кивнул композитор, одобрительно взглянув на Тиша. Закоренелый холостяк. Но мог ведь и на стороне соорудить
А вы что, встречались с Треплевым? неприязненно осведомился Антон, хотя только что настрого запретил себе открывать рот. И так вон уже успел глупостей натворить сверх меры.
Так Пару раз
Это где же, позвольте узнать?
У прапорщика Оболенского за преферансом
Звякнула ложечка. Гость выпрямил спину, всмотрелся.
Иоганн Себастьяныч?
Слушаю вас с готовностью откликнулся хозяин.
Но тот, кого хотелось назвать Антоновичем, онемел. Ошеломленно пошевелил губами и снова уставился. Да никогда бы не узнал Вот что, оказывается, делают с человеком какие-нибудь двадцать лет! Бывший карточный партнер заметно раздался вширь, массивное лицо обрюзгло, обрело не то львиные, не то обезьяньи черты, солидная проплешина обрамлена короткой седоватой бахромой.
У вас грива была туповато вымолвил Антон.
Была согласился композитор и с преувеличенной скорбью огладил обширную плешь. Грива была все было Да вы, деточки, пейте чай, пейте
Деточки совету не последовали тоже изумленно драли глаза на Иоганна Себастьяновича. Ишь, с кем знакомство водил! На Антона не смотрел никто. И слава богу
Хорошо играл? с трепетом спросил Тихуша.
Треплев? Так Ничего выдающегося. Хотя Может, просто не в ударе был Мы ж всего два раза пулю расписывали
Улыбнулся, достал трубку настоящую, не электронную. Раскурил неторопливо. Первый клуб дыма покрутился под люстрой, расточая аромат вишни, затем, подхваченный сквозняком, кинулся стремглав в ночное окно. К сверчкам и цикадам.
Тем не менее, продолжал Иоганн Себастьянович, перемежая речь вдумчивыми затяжками, при всей мимолетности знакомства вашему знаменитому двойнику, Антон, я обязан многим В частности, нынешним своим благополучием
Вот как?..
Да, представьте Сразу после теракта стали искать сообщников. И что ж вы думаете? Загребли! Объявили правой его рукой, главой подполья
Вас?!
Меня. А вот не садись в карты с кем попало
А Оболенский?
Оболенский в своем амплуа Он ведь тогда под трибунал угодил за растрату и промотание За месяц до событий оправдали, уволили к чертям из рядов, и уехал он к дочери в Торонто А я, стало быть, отвечай за всех! Чувствую, вот-вот начнут допрашивать с пристрастием Ну и какой мне смысл перечить?.. Да, говорю, глава Рассказчик выдержал паузу и с удовольствием оглядел приоткрытые рты гостей. Пальцем не тронули!.. победно сообщил он. А самое-то забавное тихушники тоже решили, будто я их глава! Раз в газетах написано, значит, глава Что ж вы чай-то не пьете?