Интересно, а предложил бы Олег каникулы в Сан-Диего, если бы не Мелихов? Наверное, да, но всё же Мелихов тут сыграл свою роль. Конечно, своей инициативой Олег хотел доставить удовольствие всем, но деду особенно. В его к нему отношении произошёл сдвиг: Мелихов занял почётное место в их семейной иерархии. Чёрт возьми, неужели ребята поняли, что этот временами неуживчивый и негибкий старик что-то из себя представляет? Неужели папин тяжёлый характер высветился в истинном свете? Получалось, что так. В середине февраля ей позвонил Олег и заговорщицким голосом предложил устроить деду день рождения:
Слушай, мы вот тут о чём с Мариной подумали давай отметим деду день рождения? У него же скоро
Ну, да, 25 февраля. Только он не захочет, я уверена.
А мы ему не скажем.
Ну как не скажем? Откуда ты знаешь, как он всё воспримет? Я, например, не уверена, что хорошо.
А я уверен.
Олег, пойми, некоторые люди совершенно не любят сюрпризов. С дедом я бы не экспериментировала.
Ну, спроси его. Послушаем, что он скажет.
А если откажется?
Ну, тогда не будем. Что сделаешь только он не откажется. Скажи, что это я предлагаю.
А если ты это что-то изменит?
Попробуй и позвони мне вечером.
К Ирининому удивлению, отец согласился почти сразу:
Пап, ребята предлагают твой день рождения отпраздновать.
Да? Что это вдруг?
Почемувдруг? Мы все дни рождения празднуем.
Ну, твой-то мы не праздновали.
Пап, ты забыл, ты же в этот самый день
Ирине по-прежнему было трудно произнести «ты умер». Язык не поворачивался, ей казалось, что папе это будет неприятно.
Да, да, я знаю. Жаль, что так получилось. Я не хотел. И вообще, тебе пора прекратить валять дурака и свой день рождения отмечать.
Я отвыкла, но, может быть теперь буду. Ты же живой.
«Живой» вырвалось у Иры нечаянно, и она немедленно пожалела, что так его назвала. Вроде живой, но кто его знает. Не стоило так говорить.
Ладно, Ирочка, предположим, яживой, не будем об этом. А насчёт дня рождения я согласен. Почему бы и нет? Просто мне тебя жалко, трудно на такую ораву готовить.
Да что ты, пап. Я с удовольствием. Что бы ты хотел в подарок?
Ой, перестань. Ничего мне не надо.
Вечером они с Олегом обсуждали план мероприятия: ужин, слайд-шоу из старых фотографий. Хотя почему только из старых, есть и новые. Потом пара специально придуманных песен под гитару. Деду будет приятно. В голосе Олега Ира слышала неподдельный энтузиазм. Как давно он ни по какому поводу не воодушевлялся, а тут на тебе! Олегу хотелось доставить Мелихову удовольствие.
Ирина легла спать и очень долго не могла уснуть. Её мозг был охвачен творческим порывом. Программа в её голове становилась всё более разнообразной: не только песни, но и танцы. Разве папе не приятно будет станцевать с Женей? А Настя прочтёт стихи, а Миша чёрт, Миша ничего такого делать не умеет, но его надо тоже задействовать. Пусть они все деду споют, она специально для детей песню придумает. Получится целый концерт. Давно они ничего такого не делали, никто не удостаивался. И вот для Мелихова сделали исключение. Соберутся не просто пожрать, но и поздравить самого старого члена семьи по-настоящему. Будут тосты, каждый ему что-то своё скажет. Отлично, отлично! Какое счастье, что он живёт с ними, дети и ребята его узнали, он стал своим, играет им на рояле, спасает, если надо. А сколько у них теперь фото и видео! Сон все не шёл к Ире, она ворочалась с боку на бок, выходила в коридор, подходила к папиной двери и слышала через тонкую фанеру его мерное посапывание, которое её успокаивало и наполняло радостью.
Стишки она придумала буквально на следующий день. День был нерабочий. Ира сидела за компьютером, искала на специальном сайте рифмы. Стишков получилось три: для себя самойс юмором, для Марины с Олегомпрочувствованные и уважительные, и для детейтрогательные. Ира несколько раз перечитала свои тексты, чтобы, не дай бог, нигде не пережать, не сделать песни слишком приторными и, следовательно, безвкусными. Была опасность, что, как и любой пожилой человек, который волнуется, Мелихов всё прослушает. Да, так может случиться, но тут уж Ирина ничего не могла поделать. Ладно, снимем на камеру, и он потом посмотрит, даже несколько раз.
Эх, жалко, у них рояля нет, а то бы папа в охотку сыграл. Ирине пришло в голову, что надо специально заставить его поиграть у Марины, чтобы сделать фильм. Ему самому будет интересно посмотреть на себя со стороны, такая замечательная возможность, о которой раньше он и мечтать не мог. Ира отправила тексты Марине, они начнут репетировать. Теперь следовало подумать о стишках для Насти. А может, и песен хватит? Ира принялась составлять меню. По поводу каждого блюда она советовалась с папой, но он сказал, что полностью ей доверяет и обсуждать ингредиенты салатов не стал. Ирина пустила в ход свой козырь: фаршированную рыбу. Да, фаршированную рыбу он хотел. «Да ладно, Ир, это же возня», отец пытался её урезонить, но Ира закусила удила. «А торт, пап, какой ты хочешь торт?»настаивала она. Нет, торт он не хотел, а хотел дрожжевые маковые «хоменташен» и ватрушки с творогом. «Испеку, конечно. Хотя это не заменит торт», Ирина была готова стоять у плиты день и ночь. Праздник так праздник.
Наступила последняя неделя подготовки. Концерт был практически готов. Дети хотели выступать. Женя, артистка в душе, всегда была готова постоять на сцене, но и Настя с Мишей заразились всеобщим энтузиазмом. Лиля отбирала фотографии, они с Лёней делали слайд-шоу, даже музыку подбирали, и сколько Ирина ни спрашивала, ничего не узнала: ребята хотели сделать всем сюрприз.
Почему-то, несмотря на царившую в доме атмосферу праздника, отец ни с того ни с сего затеял неприятный разговор:
Ир, а ты на мой день рождения на кладбище ходила?
Нет, пап, только в день твоей смерти, второго числа.
А почему двадцать пятого не ходила?
Мне что, надо было ходить на кладбище два раза в месяц? Зачем? Зима, там всё равно ничего нельзя было делать. Потом мы весной ездили, убирали мусор, мыли памятник, приносили цветы. Что-то не так?
При чём тут твоя суета на могиле. Речь идёт о памяти.
Странно ты говоришь суета. Даже как-то обидно. А насчёт памяти, это условность. Мы тебя всегда двадцать пятого вспоминали. Кладбище тут ни при чём.
Выпивали?
Второго, как правило, да, а двадцать пятогонет. Почему ты спрашиваешь? К чему это сейчас?
Отец её как будто не слышал. Тема кладбища почему-то его волновала именно сейчас, когда они собрались ехать в китайский магазин за рыбой. «Что его цепляет?»с досадой думала Ира. «Ладно, пап, поехали. У нас с тобой дела», попыталась она отвлечь отца от неприятной темы, но не тут-то было:
Память тут очень даже при чём. Вы уехали, и сейчас, значит, на могилу никто не ходит? Так?
Ну, так. Кто будет ходить? Весной раз в году Иза ходит и Танька заходит, может, два раза в год.
Бросили нас, значит?
Пап, кого мы бросили? Могилаэто же не люди. Как ты понимаешь, там никого нет. Зачем ты меня упрекаешь в таких вещах?
Я ходил. Даже, если ты помнишь, сам дату своего рождения на памятнике написал, чтобы вам меньше было работы.
Да что с тобой сегодня? Написал, написал на черта ты это делал, спрашивается? Я потом остальное заказала, мне бы и дату рождения набили, подумаешь ты тогда расстарался только, чтобы меня зачем-то уязвить. Есть в тебе чертаобижать людей без причин.
Отец молчал, но Ира видела, что она его не убедила в своей невиновности перед умершими родственниками. «Бросила, и всё!» У Иры был весомый аргумент, но она была не уверена, стоит ли его проводить. А чёрт, былане была:
Ты, пап, сам всю жизнь мечтал об эмиграции в Америку. Вот если бы тебе представилась реальная возможность уехать, ты бы не уехал из-за родственников на кладбище? Не уехал бы?
Уехал бы.
Ну вот.
Я бы что-нибудь придумал, чтобы их не оставлять. Перевёз бы
Ире и самой такое в голову приходило много раз. Заброшенная могилаэто нехорошо, стыдно, но как же всё было сложно! Ещё она могла бы сказать папаше, такому строгому и требовательному к ней, что где, интересно, могилы его собственного отца, сестры? Что же он не подумал о захоронении в своё время? Нет, не стоит колоть ему глаза. Не сейчас.
Ладно, пап, поедем в магазин. Мы уже думали о переносе урн, но это очень сложно. Поверь, я узнавала.
Я верю, верю, но вы должны что-то сделать.
Ира видела, что отец остыл, спокойно переключился на их повседневные заботы и говорил ей в машине, что надо не забыть купить у китайцев укроп. Федя с утра принялся убирать, мыл на кухне пол, достал пылесос. Мелихов, как всегда, предложил свои услуги: «Вы мне поручите конкретные дела. Я не торопясь всё сделаю». Это он, конечно, уборку имел в виду, на кухне помогать он категорически отказывался: «Нет, Ир, это уж ты сама. Я не могу». «Почему?»не понимала Ира. Кухня была для Мелихова женским делом, и отходить от своих принципов он был не готов. Во вторник 21-го они легли спать поздно, сидели перед телевизором. Ира поставила на ночь тяжёлое, очень сдобное дрожжевое тесто. К утру оно подойдёт и, поскольку будет среда, её выходной, она решила слепить пироги и убрать их в морозильник. Ей не хотелось оставлять много трудоёмких работ на последнюю минуту. В субботу и так придётся нарезать салаты, всё раскладывать, накрывать на стол. Заснуть ей удалось не сразу. В мозгу вертелись мелкие хозяйственные планы. В четверг вечером, после работы, надо обязательно сделать паштет его надо заморозить, а в пятницу вот в пятницу будет самая запарка. В субботу сходить купить свежего хлеба, поставить в гараж компот. У них будет царский завтрак с пирогами. Она всё испечёт в пятницу
Утром в среду 22-го февраля она проснулась довольно поздно. Федя давно встал, и отец, наверное, тоже. Не завтракали, её ждут. Ире стало стыдно, что она до сих пор валяется, а они голодные. Надо вставать Дверь в отцовскую комнату была закрыта. Странно, обычно днём папа её не закрывал. Ира спустилась вниз. Её встретил смешанный аромат свежемолотого кофе и горячего шоколада. Федя возился с шоколадными украшениями на торт.
А папаня где? Не спускался?
Нет, что-то он сегодня заспался. Может, спал плохо. Я думаю, он волнуется. Как считаешь?
Ира уже быстро поднималась по лестнице. Раньше она немедленно начала бы волноваться, что там с ним случилось. Но сейчас она научилась понимать, что ничего с ним не произойдёт, не может произойти.
Пап, ты где? Что не спускаешься? У нас дела
Ира позвала отца из коридора. Потом тихонько постучала. Тишина. Неужели так крепко спит? Федя тоже поднялся и теперь стоял с ней рядом. Секунду поколебавшись, Ирина настежь распахнула дверь в маленькую спальню, которую теперь они считали отцовской. Его кровать была аккуратно застелена одеялом, на котором лежали стопки сложенной одежды. Отца не было. Иру кольнуло нехорошее предчувствие, но она сразу от него отмахнулась и, зачем-то громко крикнув: «Пап, папа! Ты где? Пап!», стала спускаться вниз. Он, наверное, вышел на улицу. Рано проснулся и пошёл прогуляться. Погода отличная! Действительно, за окном сияло солнце, в воздухе пахло веснойстранный, едва уловимый запах разогревающейся сырой земли, похожий на сок со льдом или на запах арбуза. Так и есть, папа, скорее всего, просто вышел. Однако Ирина знала, что это не так, нечего себя обманывать. Так рано вышел, так долго его не было? Эти вещи в стопках «В чём он ушёл? Где его куртка?»Ира рывком раскрыла дверь гаража, где у них была вешалка. Папина куртка висела на крючке. Ира взбежала на второй этаж и раскрыла отцовский стенной шкаф. Федины вещи висели на плечиках, а вот тёмного костюма не было. С того самого дня, когда Ира ночью увидела отца перед своей входной дверью, он его ни разу не надевал.
А может, он Маринке или Лильке утром звонил, чтобы они его подобрали? Федя пытался найти логическую причину папиного отсутствия. Я им сейчас позвоню.
Нет, Федь. Никому он не звонил. Не суетись. Папа ушёл. Вот и всё
Куда ушёл?
Сам, Федя, знаешь куда. Не суетись. Всё бесполезно.
Я не понимаю. Как он мог уйти? Именно сейчас? Мы в субботу его день рождения празднуем. Как это так? Он с нами в Сан-Диего едет
Успокойся, Федь. Никуда он уже не едет. Ты ещё не понял? Отец ушёл.
Почему так внезапно?
А как ты хотел? Чтобы попрощался? Я вообще не уверена, что он мог свой приход и уход контролировать, хотя не знаю.
Ещё не было двенадцати часов. Обычный рабочий день. Феде надо было скоро уходить. Он предложил Ире остаться, но она не согласилась. Пусть уходит, ей хотелось побыть одной. «Ты детям позвони», попросил её перед выходом на работу Федя. «Да, да, конечно», рассеянно кивнула ему Ира. Ей не хотелось никому звонить, слушать восклицания, слова сочувствия. Или что там ещё дети будут ей говорить? Странным образом Ирой овладело спокойствие. Она потеряла отца во второй раз, но ощущения смерти не было. Он не умер, он ушёл туда, где ему и надо было находиться. Мелихов приходил с какой-то миссией, инспекцией, чтобы убедиться, что у них всё хорошо, что вместо него на вахту заступили сильные, уверенные в себе мужчины, которые будут дальше тащить нелёгкий семейный воз, что им можно доверять, что его девочки нашли ему вполне достойную замену. Парнинастоящие мужчины, не такие, конечно, как он, но вполне Папа на них посмотрел и сделал выводы, которыми он с ней не слишком делился.
И ещё он жил! Только сейчас Ира поняла, что он наслаждался жизнью не так, как они, а гораздо острее, удовольствия были для него ярче, каждый прожитый деньсчастливее и полнее. Сколько раз она себя спрашивала, почему не длить удовольствие, почему не ходить снова туда, где ему было хорошо? Внезапно Ира поняла: он не хотел ни к чему привыкать, чтобы меньше страдать от разлуки, и ещё у него не было времени. Знал же, что придётся уходить. Поэтому папа блаженствовал, и во всем для него была радость: споры, ссоры, недовольства, игра на рояле, знакомство с детьми, уважение ребят, танцы, еда, выпивка, интрижка с Надькой, разговоры с ней. Всё в кайфвосторг и упоение жизнью. Ну да, ему было с чем сравнивать.
Ира внутренне готовилась к объяснениям с каждым из детей. Да, ушёл. Что ж делать Нас и его избрали для встречи, так ни с кем не бывает, а с нами случилось. Да, нам очень всем повезло. Да, да, он классный, и вы теперь в этом убедились. Ничего не груститеему, наверное, там будет теперь легче. Труднее? Не может быть. Я не верю. У нас всё нормально, и он это понял нет, нет, понял, я уверена
Интересно, будут ли ребята настаивать на праздновании Мелиховского дня рождения? Ну, нет его. А мы всё равно отметим, отдадим ему должное! Ирина и сама не знала, нужно ей это или нет. На кухне её ждало подошедшее тесто, с ним надо было что-то делать, не выбрасывать же. Тесто вылезало из кастрюли и одуряюще пахло сдобой. Ира внезапно заплакала горькими, беспомощными слезами. Ну как она могла подумать, что отец теперь будет жить с ними всегда! Так не бывает, и правильно. Ирой овладела печаль, грусть по утерянному ощущению полноты бытия. Это не было безысходной тоской, она знала, что они будут жить дальше без Мелихова, и что каким-то образом они должны были пройти аудиторскую проверку, и они её прошли. Ира была в этом почти уверена, но что-то ещё оставалось. Откуда ей было знать, что отец с собой туда унёс.