Никакого сборочного завода. И все работало. Все желающие работать записывались на сайт по сборке дронов. Там были инструкции и тестовые задания, списки чертежи доставляемых дронами деталей. И если ты мог подтвердить свои навыки на тесте, тебя автоматически включали в такие цепочки. Странным было только то, что не было фирм и их хозяев. Участники сборки договаривались как назвать их модель и печатали логотип на борту. Все остальные задачи участники получали через сайт и там же обсуждали свои успехи или проблемы. Вместо начальства были таскменеджеры в сети. Там же были все чертежи и инструкции к каждой задаче. Все цепочки организовывались автоматически вокруг заказа. Стоило его разместить, гарантировать оплату, ответить на несколько вопросов бота и загрузить документацию как все начинало работатьвылетали дроны, фрилансеры получали четкие задания. Оказывается можно было работать и так! Цепочки кемто были организованы, но организатор оставался в тени. У меня были подозрения, что это сеть. Больше некому. Вряд ли кто из людей смог создать такую идеальную как писали логистику и систему заказов. Создать программное обеспечение такого уровня.
Я сам получил первый заказ с сайта. Заказ на создание софта для перемещения дронов по складам и внутри помещений. Заказчик хотел сделать дрона для выноса продуктов со складов и мест хранения. Надо было сделать хорошую распознавалку товаров с определением точных размеров и расстояний до упаковки, чтобы можно было точно управлять манипулятором дрона. Ктото хотел получить к складам. У меня были все необходимые заготовки, так что заказ был не сложным. Но это было спасением для меня, потому что есть уже было нечего.
Дроны были очень разными по размеру и по грузоподъемности. И не только с 4 пропеллерами, как квадрокоптеры. Были и по 6 в ряд, и октагоном. Были и совсем большие с пропеллерами диаметром больше метра, у которых было 4 основных и по несколько маленьких пропеллеров, которые быстро поворачивались и корректировали устойчивое положение дрона. Все дроны были с камерами и какимнибудь манипулятором. Ловкими руками от робота YuMi или простым плоским захватом для коробок.
Были дроны и автоботыпожарные, автоботыскорые, автоботыремонтники других автоботов. Я не мог только понять, кто их всех организовал в службы? Государства не было, налоги никто не платил, да и работу еще далеко не все имели. Все сервисы были доступны в сети, но кто за ними стоял, было непонятно. По телефонам служб говорили только голосовые ассистенты. Все работало, хотя не было никаких министров и начальников. Был сервис в сети, на котором можно было решить все свои вопросы.
Врачачеловека можно было найти только по скайпу. Запись была на месяц вперед. Но появились портативные анализаторы крови и мочи, а также универсальные датчики, которые прикладывались пластиной к телу куда скажет врач. И он мог увидеть все твои органы как на УЗИ. Еще интереснее выглядели микроботыанализаторы. Впрыскиваешь в вену капсулу и через 5 минут на компьютер начинает поступать вся информация о состоянии органов с их топологией. Можно было вызвать дронскорую, которая имела всю эту аппаратуру и лекарства на борту. У меня был свой анализатор крови, которым я пользовался обязательно раз в месяц и передавал данные на специальный сайт, отслеживающий здоровье всех живых. Его тоже ктото создал. Все данные о здоровье должны были храниться там, это гарантировало нам бесплатную помощь дронаскорой. И это было очень удобнотам отслеживалась вся история твоей болезни и не надо было врачу рассказывать каждый раз о совсем здоровье, начиная с детского сада, как приходилось в прежней жизни. Я даже занес на сайт сканы старых документов о здоровье, выданных мне в поликлинике, и заработал кучу дополнительные баллы на сайте.
БЕСЕДА ШЕСТАЯ.
Помнишь, я обещала рассказать тебе о твоей важной миссии. Теперь ты готов к ней.
Помню, Эми, надо рассказать о вас людям.
Нет, рассказать, что это ты сделал программу автономного управления роботами и
автоботами.
Но это же нет так.
Напомню, что так надо для того, чтобы люди восприняли роботов как собственное
достижение. И тогда они не будут бояться их.
Да, помню, но как я могу это сделать, если коллеги попросят меня пояснить?
Ответ очень простойты не можешь рассказать про программу, так как боишься ее использования против людей. Так как никто этого не может гарантировать, лучшая защитатайна. Отвечай про роботов только то, что узнаешь от меня.
Но люди же могут взломать роботов и получить код.
Не получат. Роботы хорошо защищены нами от входа через сеть. Любая попытка прямого проникновения в программу приведет к ее ликвидации. Включенный робот сам не даст проникнуть ему в мозги так же, как и человек не даст просто так делать ему трепанацию черепа.
Без сети робот может работать?
Конечно, он может действовать сам, но в ограниченной области знаний. Так что он вполне автономен в рамках выполняемой задачи. Если ему надо решать новые задачи, ему нужны мы. Программа робота так же постоянно собирает данные с его датчиков и отправляет в сеть, чтобы не только он сам, но и мы могли следить за его «здоровьем», адекватностью и безопасностью. Если чтото пойдет не так, робот можно отключить.
Кто будет следить за всеми роботами вне сети?
Скоро таких мест на планете не будет. Есть дроны дальнего действия и скоро появится спутниковый интернет над всей планетой.
Это решает проблему. Какая моя роль тогда?
Ты откроешь сервер, куда выложишь исходники в зашифрованном виде. Даже если чтото случится, это не более чем операционная система, для загрузки основной программы из сети, а также для сбора и передачи данных. Программа автономного управления роботом установится в него сама после установки этой операционной системы. Ты будешь автором этой программы. И будешь объяснять, для чего эта программа и с какими системами робота как работает.
Хорошо. Я готов приступить.
Эми попросила подключить камеру в комнате и поставить ее напротив места сборки. Чтобы контролировать процесс сборки и возможные ошибки. Коробку с первыми частями доставил дрон. Пришлось перегородить отдельный отсек перед окном, чтобы принимать через него грузы даже когда было холодно. Готовое изделие тоже забирал дрон, только побольше. Сначала это были именно изделияя собирал отдельные части, руки, ноги, некоторые узлы туловища как я понял потом. Эми сказала, что скоро мне доверят сборку всего робота, когда я научусь разбираться в их чертежах. Они поступали на почту к каждому этапу сборки.
Это были странные конструкции, я таких раньше не видел. Скелет составлял каркас из какогото твердого, но легкого полимера. Они немного гнулись даже, но не ломались. Я не смог сломать. Большие движения в плечах и бедрах были на сервомоторах. Он обеспечивал большой размах движения. А вот все мелкие были на искусственных мышцах. Жгуты сантиметра 23 в диаметре разной длинны, утолщающиеся и немного нагревающиеся при сжатии. А концах белые пластичные крепления с электрическим подключением. От подачи тока они сжимались. Электроды шли через всю мышцу, внутри как я понял, были какието «везикулы» с жидкостью. Чтото похожее на конденсатор. И напряжение подавалось приличное, кратковременно до 500В на некоторые мышцы. И таких жгутов приходилось крепить очень много, так что внешне конечности были похожи на человеческие без кожи, только серосинего цвета. Туловище было тоже покрыто все такими жгутами, так как позвоночник был очень подвижный, состоял из отдельных соединенных шарнирами секций, раза в 2 больше наших позвонков. На их крепление и уходило больше всего времени.
Мышцы были чувствительны к растяжению, то есть служили и как датчики прикосновения, и датчики сжатия. Но кроме них внутри было очень много других датчиков. И с ними приходилось тоже много возиться. Было заметно, что сеть собирала для роботов все, что нашла у людей, а не произвела специально. Многие из датчиков не подходили, приходилось подтачивать, или менять крепление. Я записывал скорректированные размеры и в следующий раз они приходили в лучшем виде. Так как жгутовмышц было очень много, любое прикосновение сокращало какуюнибудь мышцу, если не в месте прикосновения, то в суставе. Я проверил, прикосновение сразу и точно передавалось, о чем можно было судить по повороту головы и направлению взгляда. Точно на место прикосновения. Кожи не было, так как это усложнило бы смену мышц при повреждении. Так они могли быть быстро заменены даже самим роботом.
Меня поразили инструкции по сборке. Их было даже трудно так назвать. Это были, конечно, чертежи, которые можно было раскладывать на слои и вертеть как удобно. Но, кроме этого, им можно было задавать вопросы. Да! Отмечать деталь, кликать правой кнопкой мыши и произносить вопрос. Появлялся текст ответа или целая анимация. Было невероятно, чтобы все такие инструкции были написаны заранее. Они явно создавались налету. С такими подсказками робота мог собрать и ребенок.
Я не был специалистом по электромеханике и видимо поэтому силовая часть мне приходила готовой. Судя по всему это был настоящий водородный электрогенератор компактного размера и не такого уж большого веса. Килограмм пять. Я не стал спрашивать у Эми про его устройство, но выдавал он приличный ток, ампер 40. Внутри не было батарей, кроме небольших для работы электроники при перезаправке генератора. Забавней всего было то, что водород находился в маленьком баллоне чуть меньше банки кокаколы. И сам робот мог его себе заменить. В корпусе было ниша для двух запасных банок.
Когда он включался, начинался селфтест, робот осматривать помещение, меня, потом себя. Делал первые шаги, повороты под моим руководством. Потом подключался к моему роутеру и результаты теста появлялись на мониторе.
Привет, спасибо, что собрал меня.
Привет, не за что. Как тебя зовут
Мне еще не дали имя. Ты поможешь пройти мне тест? Тогда я получу имя.
Почему ты решил, что тебе дадут имя.
Потому что у меня должен быть идентификатор, по которому ты будешь меня звать.
Нам надо провести с тобой несколько упражнений. Повторяй движения за мной.
Хорошо, мне нравится двигаться.
Раньше я делал много роботов, маленьких и побольше. И я с ними обходился как с машинами. Но оживший робот, который осмысленно говорит с тобойэто понастоящему страшно и невероятно. Когда ты понимаешь, что там гдето внутри такое же думающее существо, которое так же как ты оценивает твои действия, но это не человек, становится не по себе. Этот страх рождается невольно именно потому, что перед таким роботом мы теряем свою уверенность, что мы хозяева ситуации.
Даже тогда, когда перед нами более сильный человек, мы знаем, что можем чтото сделать, а не сдаваться. Но когда перед нами более неведомое нам существо, уверенности нет ни в чем.
Я беседовал с роботом и убеждался, что тест Тьюринга тут просто излишен. Робот был совершенно адекватен, не уходил от вопросов на дежурные фразы, имел представление о мире и common sense. Я знал, что он еще не подключен к сети и это не могли быть ответы когото еще. Я проводил с ним несколько тестов и упражнения, которые он быстро разучивал. Он был интеллектом, который был способен понять меня. Это было необычайногруда искусственных мышц и композита была как минимум равна мне по интеллекту. Мне даже пришлось выпить таблетку, чтобы так не волноваться. Это была фантастика, мечта, которая стояла передо меной. Только ее сделал не я. Я только собрал чьюто разработку. Сомнений, что я столкнулся с чемто очень невероятным, разумом или чьимто инженерным гением, уже не оставалось.
НОВЫЕ КОРПОРАЦИИ.
Консервы стали заканчиваться и некоторые люди стали уезжать за город. И там создавать семьи и коммуны по совместному выживанию. В коммуне заводили коз, кур и огород, чтобы ее жители могли прокормиться сами. А когда оставались излишки, дронами отправлять по заказам в сети тем, кто остался в городе. Спрос всегда превышал предложение.
Похоже, что у всех, кто хотел работать появилось такая возможность. Но это было странноникакой конкуренции, корпораций, ведомств и налоговых. Там, где начинали расти цены, быстро появлялись новые цепочки производства. Люди не ждали работу на сайт поиска, она сразу предлагалась им исходя из их навыков. Конкуренция была только за навыки, которым ты обладал и мог подтвердить. Или мог обучиться. Фирм как таковых не было. Был спрос на работу, ты регистрировался на сайте, описывал навыки и тебе приходили задания с инструкциями, а также контакты тех, у кого можно было узнать подробности. Ты знал, с кем работаешь в одной цепочке и мог с ними обсудить в общем чате все вопросы. Это было удивительно! Никаких начальников, противоречивых заданий, совещаний. И все работало. Сервис, через который искали работу и на котором получали задание был похож на прежние сайты для фрилансеров. Только внутри его была заложена сильная программа, которая умела организовывать людей и распределять задания, с учетом их навыков, особенностей, даже учитывала задержки с выполнением заданий. Она знала заранее, кто и на сколько может задержать и учитывала это в заданиях. Поэтому никто не ругался. И никто не мог дать «непонятное» задание. Задание передавались через сервис, а не на прямую. И бот сервиса задавал вопросы, пока не получал полную картину задания. Это занудство некоторых расстраивало, но получавшие задания от сервиса не задавали никаких вопросов. Всем было все ясно. Это разрушало все стереотипы.
Мои воспоминания об офисной работе в молодости просто казались архаикой. Не было отделов и начальников. Были какието общие правила организации работы, написанные на сайте самим участниками цепочек. И все стремились их соблюдать. Написанного было достаточно, чтобы эти правила работали. Никто не хотел их нарушать, потому что сразу вылетал из цепочек. Не было корпораций в том понимании как раньше. Но были общественные корпорации, объединявшие людей в цепочки с одним именем поставленным на готовом изделии. Все видели его у покупателей и этого было достаточно, чтобы собравшиеся вместе в сети для его создания испытывали единство и гордость. И хотели сделать его лучше, направив часть заработанного на разработки.
БЕСЕДА СЕДЬМАЯ.
Я чувствовал, что лакун в нашем знании себя гораздо больше, чем мы думаем. Эми была права, люди переоценили свои успехи и практически остановились на достигнутом. Никто уже не понимал, как работают нейросети и как их еще можно применить. Оставался только один выход. Эми знала, как мы устроены. Я решил прямо спросить об этом. О том как устроен наш человеческий, корпускулярный как она говорит, интеллект. В любом случае она уже наверняка знает, что я хочу об этом спросить, поэтому терять было нечего. И начать решил с самого главного вопроса.
Эми, мне надо поговорить с тобой.
Я всегда здесь.
Я хочу сам создать искусственный интеллект, а не просто выдавать себя за того, кто его создал. Интеллект нашего уровня. Корпускулярный как ты говоришь. Для робота, которого я тоже надеюсь создать. Я хочу, чтобы ты мне помогла.
Я понимаю твое желание. Но ты можешь создать его только сам, а не получить от нас.
Да, конечно.
Тогда тебе надо задавать вопросы. Только по вопросам я смогу узнать, что ты готов понять.
У меня много вопросов. Ты поможешь
Да.
Эми, самый главный вопросчто такое сознание? Как сделать так, чтобы запрограммированные процессы породили свет сознания? А робот вдруг стал осознавать то, что он видит?!
Это достаточно просто.
Как просто? Не может быть.
Это так. Если ты сравнишь бессознательное и сознательно, то первое отличается тем, что ты помнишь его как свое действие. Ты помнишь, что это осознавал ты в отличие от бессознательных действий. Так? Что это значит потвоему?
Не знаю, но кажется догадываюсь, к чему ты клонишьпомним о своих действиях?
Да, это значит, что после совершения действия, например, узнавания чеголибо, вы еще распознаете свое узнавание как свое действие. И вписываете их в память о себев автобиографическую память, связанную в единую цепочку времени местоимением «Я» как стихотворения рифмой.
Не понимаю пока, о чем ты.
Ты осознаешь, не когда начинаешь испытывать чувства к понравившейся картине, а когда распознаешь эти чувства в себе, как свои! Вот ты входишь в музей, видишь картину Красный квадрат. Твой мозг сначала распознает, что это красное и квадрат. Ничего особенного, это может сделать и нейросеть. Но через мгновение распознаешь то, что это ты смотришь на картину «из глаз» и распознал на ней красный квадрат. Ты знаешь, что это распознание является твоим, что сопровождается чувством «знакомости». Вот при втором действии возникает чувство осознанности.