Мак приказал не бить ее, услышала я голос Коротышки.
А я и не бил. Просто ласково шлепнул, чтобы разбудить. Так что заткнись и займись своим делом. Отойди подальше и наведи на нее пистолет. На нее, идиот!.. А не на меня!
Они отвели меня в подвал, в одну из наших камер для допросов. Коротышка и Рокс ушливо всяком случае, Рокс точно убрался, потому что исчез его вонючий запах, и за меня взялась команда дознавателей. Не знаю, сколько их было, ни один не проронил слова. Единственный обращавшийся ко мне голос принадлежал тому, кого я окрестила Майором, и голос, по-моему, раздавался из громкоговорителя.
Доброе утро, мисс Фрайди.
«Утро? Что-то непохоже».
Привет, приютский!
Рад, что вы в хорошем настроении, дорогая, поскольку нам предстоит долгий и утомительный процесс. Я бы даже сказал, неприятный. Я хочу знать о тебе все, любовь моя.
Сейчас узнаешь. С чего начать?
Расскажи все о путешествии, из которого ты только что возвратилась. Не упускай ни одной подробности. И всеоб организации, к которой ты принадлежишь. Должен тебя предупредить, что мы знаем о ней достаточно, так что, если ты солжешь, мне сразу станет известно. Поэтому никаких легенд, дорогая, я моментально уличу тебя во лжи, и то, что последует за этим Я, конечно, буду сожалеть об этом, но ты пожалеешь гораздо сильнее.
Я не собираюсь лгать. Магнитофон включен? Это займет много времени.
Магнитофон включен.
Ладно. И в течение трех последующих часов я исполняла солочестно выкладывала все, что знаю.
Это было по правилам. Мой Босс прекрасно понимает, что девяносто девять агентов из ста не выдержат настоящей физической боли, примерно такой же процент расколется на достаточно длительном и изнуряющем допросе, но только сам Будда сумеет противостоять тщательно подобранному наркотику. И поскольку Босс мало полагается на чудеса и терпеть не может терять хороших агентов, его основное правило: «Если тебя поймали, пой!»
Естественно, что при таком положении вещей он должен быть уверен, что ни одно из действующих лиц не знает ничего лишнего. И курьер никогда не знает, что он везет. Я ровным счетом ничего не знаю о цели. Мне неизвестно настоящее имя Босса. Я понятия не имею, работаем мы на государство или являемся подразделением одной из транснациональных корпораций. Я знаю, где расположена наша ферма, но это известно многим, и она очень хорошо охраняется (во всяком случае, охранялась). Что же касается других наших мест, то меня туда возили только в закрытом транспорте. Гравилет отвозил меня, например, на тренировочный полигон, который мог находиться в дальнем конце фермы. Или вообще где угодно.
Майор, как вам удалось захватить это место? Оно неплохо охранялось.
Здесь я задаю вопросы, моя остроглазенькая. Давай-ка прокрутим еще раз ту часть, когда тебя кто-то преследовал на выходе из капсулы «Стебля».
Прошло еще много времени, и, когда я выложила все, что знаю, и начала повторяться, Майор прервал меня:
Дорогая, ты выдала нам очень убедительную историю Да, и такую правдивую, что я, пожалуй, готов поверить каждому третьему слову. Давайте перейдем к процедуре «Б».
Кто-то схватил мою левую руку, и я почувствовала, как игла входит в вену. «Болтливый сок»! Дай бог, чтобы эти чертовы дилетанты хоть в этом не были так неуклюжи и бездарны, как во всем остальном, ничего не стоит отдать концы от слишком большой дозы.
Майор! Мне лучше сесть!
Усадите ее на стул.
Кто-то выполнил его приказ.
Десять, сто, тысячу лет я болтала и болтала, без устали повторяя все то же самое, а мозги у меня плавали в каком-то тумане, и туман сгущался, сгущался, но я все болтала, и болтала, и болтала В какой-то момент я просто свалилась со стула, но они не стали сажать меня обратно, а уложили на холодный цементный пол. А я продолжала болтать
Не знаю, сколько прошло времени, но в конце концов они сделали мне другой укол, от которого у меня разболелись зубы и глаза чуть не выскочили из орбит, но я пришла в себя.
Мисс Фрайди!
Да, сэр?
Вы очнулись?
Кажется, да.
Ну что ж, дорогая. Я думаю, вас тщательно обработали под гипнозом, чтобы вы смогли под «соком» излагать ту же легенду, что и без наркотика. Это очень плохо, поскольку я теперь вынужден прибегнуть к другому способу. Вы можете встать?
Думаю, да. Во всяком случае, я могу попробовать.
Помогите ей встать и не давайте упасть.
Кто-то, один или двое, выполнил его приказ. Я нетвердо стояла на ногах, но они крепко держали меня.
Начните процедуру «Ц», пункт пять.
Чей-то тяжелый башмак с размаху опустился на мою босую ногупрямо по пальцам. Я заорала.
Знаете что?.. Если вас когда-нибудь начнут допрашивать под пытками, орите что есть сил. Не играйте Железного Человекаэто лишь озлобит ваших мучителей, и они обойдутся с вами еще круче. Можете мне поверить, я ведь прошла через это. Орите так, чтобы у вас лопались барабанные перепонки, и раскалывайтесь как можно быстрее.
Я не стану пересказывать подробности того, что происходило в следующие нескончаемые для меня часы. Если у вас есть воображение, вам захочется блевать, как хочется мне самой, когда я вспоминаю об этом. Кстати, пару раз меня тогда действительно вырвало. И несколько раз я просто вырубалась, но они приводили меня в чувство и снова принимались за дело, а голос из динамика упрямо продолжал задавать вопросы.
Наконец настал момент, когда они уже не сумели привести меня в чувство, и, вновь открыв глаза, я обнаружила, что лежу в кроватитой же самой, я полагаю, вновь с наручниками на руках и ногах. Тело раздирала боль.
Голос из динамика с потолка произнес:
Мисс Фрайди!
Какого черта тебе еще нужно?
Мненикакого. Но если для вас, моя дорогая, это послужит хоть каким-то утешением, то могу сказать: выпервый человек, которого я допрашивал и из которого так и не сумел выбить правду.
Ну и пошел ты!..
Спокойной ночи, дорогая.
Дилетант хренов! Каждое слово из того, что я наговорила, было чистой правдой.
3
Кто-то приходил, чтобы сделать мне укол. Вскоре боль прошла, и я уснула.
Думаю, я спала долго. Или сны мои перепутались, или я временами просыпалась, а потом опять впадала в забытье, а может, и то и другое. Кое-что явно было во снесобаки, конечно, могут разговаривать, я сама видела нескольких, но вряд ли собака станет читать лекцию о правах искусственных существ. Шум и люди, бегущие то вверх, то вниз, возможно, были реальными. Но больше это походило на кошмар, потому что когда я попыталась подняться с кровати, то не смогла даже головы оторвать, не говоря уже о том, чтобы встать и присоединиться к веселью.
Наконец в какой-то момент я решила, что окончательно проснулась, потому что наручники больше не стягивали мои запястья и щиколотки, а на глазах не было клейкой ленты. Но я не стала спрыгивать с койки и даже не открыла глазая понимала, что в самые первые секунды, после того как я подниму веки, у меня будет наилучшая, а может и единственная, возможность сбежать.
Не двигаясь, я напрягла мышцы. Кажется, все тело послушно повиновалось мне, хотя почти везде оно здорово ныло. Одежда? Забыть о нейя не только не имела понятия, где она может быть, но и считала, что тратить время на одевание, когда речь идет о жизни, просто безумие. Давайте сообразимв комнате, кажется, никого не было. А на этаже? Замереть и прислушаться. Когда я буду уверена, что я одна на этаже, надо бесшумно встать с постели, быстро проскользнуть на лестницу, потом на третий этаж и на чердак. Там спрятаться. Дождаться. Через чердачное окно, вниз по крыше, спуститься по задней стенеи в лес. Если я доберусь до леса, что начинается почти сразу за домом, они никогда меня не схватят, но До тех пор я для нихудобная мишень.
Шансы? Один из десяти. Может быть, один из семи, если я все еще в форме. Самое слабое место в этом плане то, что меня легко могут засечь до того, как я выберусь из дома, потому что Потому что, если меня засекутнет, пожалуй, когда меня засекут, мне придется не просто убивать, но убивать очень тихо
Какие есть еще варианты? Только одинлежать и ждать, пока меня ликвидируют, а это Это случится вскоре после того, как Майор решит, что больше ему из меня ничего не выжать. Какими бы бездарными дилетантами они ни были, все же ониво всяком случае, Майорне так глупы, чтобы оставлять в живых свидетельницу, которую пытали и насиловали.
Я навострила уши и стала напряженно вслушиваться.
Нигде ни одного шороха. Нет смысла ждать дольше, каждая минута промедления приближала то время, когда «шорохи» появятся. Я открыла глаза.
Проснулась? Хорошо.
Босс! Где я?
Что за дурацкий вопрос? Фрайди, ты могла придумать что-нибудь поинтереснее. Закрой глаза и попробуй снова.
Я огляделась по сторонам. Спальня или, может быть, больничная палата. Окон нет. Освещение искусственное. Гробовая тишина, не нарушаемая, а скорее усиленная легчайшим звуком невидимого вентилятора. Я снова взглянула на Боссаприятное зрелище. Все как всегда, даже старомодная повязка на глазу Почему он, интересно, никак не сделает себе регенерацию? Его костыли стояли возле стола так, чтобы до них было легко дотянуться На нем был его обычный неряшливый шелковый костюм, покроем напоминающий плохо сшитую пижаму. Я была жутко рада его видеть.
Я хочу знать, где я. И как сюда попала. И почему Это где-то под землей, конечно Но где?
Разумеется, под землейметров несколько. «Где» тебе будет сказано, когда в этом появится необходимость, или, во всяком случае, как отсюда выбраться и как сюда добраться. Это был основной недостаток нашей фермыприятное местечко, но слишком многим было известно, где оно расположено. Так что вопрос «почему?» вряд ли уместен. С вопросом «как?» можно подождать. А теперь докладывай.
Босс, вы умеете раздражать людей лучше, чем все, кого я знаю.
Долгая практика. Докладывай.
А ваш отец наверняка встретил вашу мать в дешевом отеле. И даже шляпу не снял.
Они познакомились на пикнике, устроенном баптистской воскресной школой, и оба верили в Зубную фею. Докладывай.
Черт бы вас побрал! Поездка на Эль-пять обошлась без всяких инцидентов. Я нашла мистера Мортенсона и отдала ему содержимое своего фальшивого пупка. Эта процедура была неожиданно прерванаслучилось кое-что странное: на космической станции вдруг началась эпидемия ОРЗ, причина неизвестна, и я его подцепила. Мистер Мортенсон был очень добр, он отвез меня к себе домой, и там его жены окружили меня самой нежной заботой и прекрасным уходом. Босс, я хочу, чтобы все их расходы, связанные со мной, были оплачены.
Учту. Продолжай.
С головой у меня творилось что-то странное, поэтому я на неделю выбилась из графика. Но как только я почувствовала, что могу уехать, мистер Мортенсон сообщил мне, что посылка для вас уже со мной. Каким образом, Босс? Опять в тайнике за пупком?
И да, и нет.
Чертовски содержательный ответ!
Твой искусственный карман был использован.
Я так и думала. Хотя там и нет нервных окончаний, я все равно что-то чувствуюможет быть, небольшое давление, когда он наполнен. Я надавила слегка на живот вокруг пупка и напрягла мышцы живота. Эй, он пустой! Вы его разгрузили?
Нет. Это сделали ваши противники.
Значит, я провалилась? О господи! Босс, это ужасно
Нет, мягко возразил он. Ты справилась с заданием. Несмотря на огромную опасность и множество труднейших препятствий, ты справилась, и справилась прекрасно.
Правда? («Вас когда-нибудь награждали Крестом Виктории?»)Босс, может быть, хватит говорить загадками? Объясните все как следует.
Объясню.
Но наверное, лучше сначала кое-что объясню я. С помощью пластической операции мне был сделан искусственный «карман» внутри пупка. Он, конечно, невелик, но даже в пространство размером в один кубический сантиметр можно втиснуть довольно много микрофильмов. Вход в «карман» абсолютно не виден, края разреза специальным клапаном удерживаются плотно сдвинутыми. Мой пупок выглядит совершенно нормальным. Многие беспристрастные судьи говорили, что у меня очень красивый живот и очаровательный пупок А это, между прочим, в некоторых (очень важных) отношениях гораздо важнее, чем смазливое личико, которого, кстати, у меня нет.
Силиконовый эластичный клапан постоянно держит края входа в «карман» сомкнутымидаже когда я без сознания. Это очень важно, потому что там нет нервных окончаний, с помощью которых можно было бы произвольно контролировать сокращение и расслабление, как, например, в анальном, вагинальном и, у некоторых людей, в горловом сфинктере. Чтобы наполнить «карман», смажьте клапан любым синтетическим смягчающим кремом и вдавите нужный предмет внутрь большим пальцемтолько без всяких зазубрин и острых углов, уж будьте так любезны. Чтобы вынуть предмет, пальцами обеих рук я развожу связки насколько это возможно, напрягаю брюшные мускулыи он выскакивает.
Искусство прятать что-то в человеческом теле имеет вековую историю. Классические способы включают в себя рот, ноздри, желудок, кишечник, прямую кишку, мочевой пузырь, влагалище, пустую глазницу, ушной канал. Есть экзотические, но не очень действенные методы использования татуировокиногда с волосяным покровом. Но любой из подобных классических способов прекрасно известен любому таможеннику и любому спецагенту на Земле, на Луне, на космических станциях и других планетахсловом, везде, куда только ступала нога человека. Поэтому забудьте о них. Единственный классический метод, которым по-прежнему можно провести профессионала, это «украденное письмо». Но «украденное письмо» требует действительно высокого мастерства, и, даже если оно выполнено с высоким знанием дела, тот, на ком оно «написано», не должен подозревать об этом, чтобы не выболтать под наркотиками.
Теперь взгляните на пару сотен пупков, которые вам по тем или иным причинам будет позволено увидеть. Поскольку теперь кое-кто узнал о моем «кармане», вполне возможно, что среди этих двух сотен (или двух тысячэто уже зависит от вашей общительности) найдется два или три подвергнутых той же самой пластической операции. Вполне возможно, что скоро их будет множество, поскольку всякое новшество перестает быть новшеством, как только о нем знают больше двух человек. Таким образом, вскоре таможенники станут тыкать своими заскорузлыми пальцами в каждый пупок и Я надеюсь, многие из них в ответ получат в глаз от разъяренных жертвпупок, знаете ли, очень нежная штука и страшно боится щекотки.
Фрайди, слабым местом твоего «кармана» всегда было то, что при любом умелом допросе
Это были дилетанты.
или при любом грубом допросе с применением наркотиков тебя могут вынудить упомянуть о его существовании.
Это могло быть после того, как они накачали меня «болтливым соком». Пока я была в сознании, я уверена, что не говорила об этом.
Может быть. Или слушок мог дойти до них по другим каналам, ведь несколько человек знали об этомты, я, три медсестры, два хирурга, один анестезиолог. Возможно, кто-то еще. Словом, слишком многие. Не важно, откуда наши противники узнали, но они вынули то, что у тебя там было. Но не смотри так мрачно: все, что они получили, это микрофильм с длинным перечнем всех ресторанов, переснятым с телефонной книги бывшего города Нью-Йорка за тысяча девятьсот двадцать восьмой год. Наверняка где-то сейчас трудится компьютер, пытаясь подобрать ключ к скрытому в нем коду Это займет у него довольно много времени, потому что никакого кода там нет, а значит, нет и ключа. Этот «багаж» всего лишь фальшивка, так что расслабься.
И ради этого я проделала весь путь на Эль-пять, жрала черт-те что, чуть не блевала в этой проклятой «бобовой» капсуле, да еще вдобавок ко всему меня трахнули какие-то мерзкие недоноски!
Фрайди, о последнем я очень сожалею. Но неужели ты полагаешь, что я стал бы рисковать жизнью своего самого блестящего агента ради ерунды?
Теперь вы понимаете, почему я работаю на этого самонадеянного мерзавца? Чего только не добьешься лестью.
Прошу прощения, сэр.
Нащупай свой шрам от аппендицита.
Что? Я сунула руку под простыню и потрогала шрам пальцами, потом откинула простыню и взглянула на свой живот. Какого черта?
Разрез был не длиннее двух сантиметров и точно по шрамумышечная ткань осталась нетронутой. «Багаж» был вынут двадцать четыре часа назад из этого же разреза. С помощью ускоренного метода заживет через два днятак мне сказали, ты не сумеешь обнаружить новый шрам на старом. Кстати, я очень рад, что Мортенсоны обеспечили тебя таким хорошим уходом, потому что, уверен, те искусственные симптомы лихорадки, которые пришлось у тебя вызвать, чтобы скрыть, что на самом деле с тобой происходит, были не очень-то приятны. Между прочим, там и вправду была короткая вспышка эпидемии катаральной лихорадкиочень удачное совпадение.