Лис пристально посмотрела на Сергея и, молча, прыгнула ему на колени. Член Сергея оказался между ее половых губ.
«Я скажу не колеблясь да, но, при одном условии: я получу на одну порцию спермы больше, чем Лис!»
И, засмеявшись, сдвинув попкой Лис с одного колена, села так, что член по яйца вошел ей во влагалище! Лис как-то ухитрилась всех одним движением свалить на пол. Член выскочил из влагалища Любы. Лис схватила его и заглотнула. И тут же в ее глотку ударила мощная струя спермы! Глаза ее вмиг стали, как у психически больной в состоянии онейроида блаженства, когда чувствуют себя, как маленький Принц, летая с Планеты на Планету в звездном безмолвии! Она сосала и сосала член, не давая ему ослабнуть, пока Сергей не взревел и не спустил второй раз. Лис выдернула член и направила себе струю спермы на лицо и на грудь. Люба, понимая, что Лис чувствует, не мешала ей. Потом Лис встала на пол и выгнула спину, как мартовская кошка перед котом, ожидая, что член Сергея войдет в ее попку. Но, Сергей схватил в охапку с кресла Любу и поставил бережно ее на пол, рядом с Лис и сказал:
«Прижмись к Лис попкой и прими позу, как она. Если я начну трахать вас обеих в попки по очереди, то хочу и сперму поделить между вами поровну! Но, вначале, I like lardge wisky!»
Не успел Сергей вставит член в ближайшую к нему попку, как Лис вдруг резко развернулась, схватила обеими руками член, как распятье, и, глядя на Сергея глазами, полными слез, буквально взмолилась:
«Сережа! Чистый мох это красиво, романтично, здорово. Но, во-первых, там я у тебя буду не одна, там будет испарившаяся твоя жена. А, во-вторых, я просто боюсь за себя. Я сильная женщина, и, наверное, вытерпела бы, если бы ты с меня сдирали кожу лоскутами! Но, быть в угаре от твоего запаха, чувствовать, как раскаленный свинец в себе твою сперму, жаждать ее до ощущения наполненности»
Сергей прервал ее причитания, схватив крепко и прижав к себе, понес на кровать. Мягко положил на спину, при этом ее ноги медленно начали раздвигаться, а из влагалища валил жар, сильный жар! Он начал медленно вводить член во влагалище. Лис приподняла голову, потом опустила ее, выгнула грудь и зарыдала громко и радостно, когда член коснулся шейки матки и сперма начала наполнять влагалище! Потом она упала на кровать и вытянулась, а широко раздвинутые ноги сомкнула на его спине. Через несколько медленных фрикций, Сергей взревел, увидел себя и женщину под собой на чистом мхе и начал проникать все глубже и глубже в нее, его самку, его жертвенное животное. Он не слышал ни своего рыка, ни криков и стонов Лис. Он брал, брал, и брал самость женщины, которая была под ним и отдавала ему себя неистово, отчаянно и полно!
Очнулся он, когда почувствовал, что стоит на постели на коленях. Его живот лижет и целует Лис, с заплаканным радостным лицом. А его ягодицы и спину облизывает Люба. Он закрыл глаза и спокойно отдался приятным ощущениям наслаждения и телесного покоя. Открыв на мгновение через какое-то время глаза, он увидел, что Лис вылизывает ему промежность, а Люба массажирует языком и пальцем простату. Член его болтался окровавленный. Ноги скользили по коже дивана в луже слизи и крови Потом, когда все закончилось, и девочки хотели потащить его в ванну или душ, он взял фонарик, сам раздвинул, согнутые в коленях ноги Лис, сунул под ее попку подушку, раздвинул пальцами влагалище и увидел Он увидел, что плева Лис ничуть не уступала ни в толщине, ни по обхвату стенок влагалища, плеве Дианы! Обилие крови сразу стало понятно! Он аккуратно пальцем прошел по «лоскутам» плевы, осмотрел стенки влагалища все было, как и у Дианы, в полном порядке!
«Лис! Если бы ты отдалась на чистом мхе, ты могла бы умереть от кровотечения! У тебя необычно толстая плева, которая встречается в 1 из 10000 случаев! В моей практике ты вторая!»
«А, первая была Диана?» спросила прозорливая Люба
«Какая нам всем разница!» ответил Сергей. Пойдемте быстро примем ванну или душ и никакого секса! Я страшно хочу есть и пить много-много шампанского!»
«И мы тоже! И мы тоже!» заверещали юные женщины.
«Поедим и спать! Ведь завтра нам вылетать!»
Лис открыла рот, не зная, что спросить. Вопрос у Любы застыл в глазах. Мы вылетаем втроем. Сначала в гости к Ульгучье и моей сестре. А, потом, к тебе на Родину, в Магадан, Любовь Дмитриевна Хорошко»
«Ура!» очень тихо и очень счастливо сказали женщины. Тихо, чтобы не спугнуть это великолепное решение, которое принял Сергей!..
«Девочки! От ваших полостей несет невероятным жаром: я вас хочу!»
«Сережа, мы тебя хотим!»
«Я испорченный мужик»
«Мы это знаем и этим ты нас еще больше возбуждаешь! У нас вот вот начнется менструация, у обеих сразу!»
«У меня все готово! Уже поздно, Столько выброшено в Космос эмоций. Шрамироваться будем?»
«Мы, ведь, запланировали»
«А скоро вылетать»
«Давай, все равно мы не уснем, нам нужен твой секс!»
«С кого начнем?»
«Давай, нанеси нам обеим раны и начинай трахать. Но, непременно спускай в раны. У тебя спермы хватит на шесть ран?»
«Если буду иссыхать, буду за один раз осеменять две раны! Главное, чтобы я зашил раны со спермой. Количество роли не играет!»
«Все готово!»
Сергей быстро, рука его еще не забыла, как бывало после праздников в СССР. Он приходил на работу в морг, а морг был весь буквально забит трупами! Даже лаборатория и его кабинет! Трупы лежали друг на друге штабелями. Трупы сидели, трупы стояли И он, в прямом смысле, засучив рукава, начинал вскрытия! Резал тела, пилил черепа, долбил у пожилых окостенелые ключицы и грудины Тогда, какой-то чиновник из министерства здравоохранения СССР издал указ вскрывать всех, кто умер дома, несмотря на возраст умершего! Нелепо вскрывать 90-летнего старика или старуху. Нелепо вскрывать труп ракового больного, которого выписали из стационара, по просьбе родственников, чтобы он умер дома Сергей не помнил точно, сколько этот приказ продержался! Отменили его прокуроры, объединившись со всех Республик, союзных и автономных, ибо погибшие от ножа, пули, или кастета, особенно в отдаленных районах, лежали и ждали своей очереди. А за это время преступники могли далеко уйти
Сергей осторожно, словно одним движением кисти, нанес раны разными скальпелями Любе и Лис. И начал, сначала медленно, потом, когда в голову ударил запах свежей крови, а перед глазами были прекрасные груди, великолепные ягодицы, быстро окрашиваемые в красный цвет, потом все быстрее и быстрее, пока в голове ничего не осталось: ни мыслей, ни эмоций. Только одно сверхмощное желание погрузиться в кровавую юную плоть целиком, всем своим существом! Это было вне понятий «человеческое» или «звериное» чувство. Но, это не было и никаким инстинктом. Что это было такое, он никогда не узнает!..
Опять, как бы со стороны он слышал рык какого-то огромного зверя, терзающего свою добычу. И стоны, мелькнула мысль, Сирен, зазывающих, привязанного к мачте Одиссея. И, все же, то, что он делал, было под контролем. Как будто кто-то с Вышины, смотрел и направлял и его руку, и его член, с бьющей, неиссякаемой струей спермы. Когда все было позади, и раны все были обработаны и зашиты, Сергей отлично помнил, что он вновь спонтанно экспериментировал! Член гулял в ранах Любы, а сперма от этих «прогулок» наполняла раны Лис. И, наоборот, член погружался в раны Лис, а сперма наполняла раны Любы. Девочкам он ничего не говорил. Но они трое составляли единое целое и предугадывали все: какую позу принять, как подставить под член, готовый извергнуть сперму, рану. Не было ни одной промашки! Все раны Любы, в которых был член, отдали сперму ранам Лис. Все раны Лис, в которых был член, отдали сперму ранам Любы. Оргазмы все до одного испытывали все одновременно: и начинали, и кончали вместе! Потом смотрели записи этих «операций» на огромном дисплее, и поражались, как прекрасно, как динамично, и как эротично все сцены выглядели! И дружно пожалели, что с ними не было Светы. Но, решили, когда будет шрамироваться Света, они обе будут рядом. Для чего, они пока не знали! На них для Светы «живого места не осталось». Если только какую-то рану продублировать, чтобы сперма из нее попала к Свете? Света ведь, одна, а их двое!..
«Hope, it is the only thing stronger than fear.
A little hope is effective; a lot of hope is dangerous»
«and they shall set sail on a Journey, one of Faith, of Love and of Service. A Journey set forth long before they knew. A Journey written in the stars with only their names engraved»
Глава 10. Храни безмерные надежды
«To get something youve never gotten, you have to do something youve never done
Clouds come floating into my life, no longer to carry rain or usher storm, but to add color to my sunset sky»
«The journey of the dark night of the soul is where we learn who we are, without people telling us»
Они вылетели в 14 часов по московскому времени и взяли крс на Владивосток. Взлетел, конечно, Сергей, но, как только курс был взят, за штурвал села Лис, шлем оставался у Сергея. Если бы не учеба Любы и Лис, Сергей показал бы им весь ДВ. А, так, с учетом двух выходных, они пропускали все равно два дня занятий. Маршрут был такой. До Владивостока без посадок. Во Владивостоке пересаживаются в вертолет. Первая остановка у Ульгучье. Потом к маме Любе. Мысли о ней были тревожные с выраженным чувством вины. Сергей, естественно, не бросил маму Любу. За ней ухаживала семья орочей, деды, хорошо знакомые Сергею. Переехали в дом, как только итальянцы прекратили свой бизнес в России, и улетели на Родину. Все холодильники были забиты различными деликатесами, пополнялись супермаркетом по договоренности Сергея. Иногда маму Любу навещал Всеволод Петрович. Но он тоже значительно сдал. Отпустил длиннющую седую бороду. Приезжал он не один, а в группе преподавателей и студентов дальневосточных ВУЗов, занимающихся краеведением или изучающих флору и фауну Юга ДВ. Мама Люба очень ослабела, плохо видела и плохо слышала. Стала часто принимать препараты от гипертонии и спазмов сердечных сосудов. Но держалась мужественно. Пыталась даже убираться в своей комнате. Каждую неделю, как сообщала ему по мобильнику чета орочей, просила отвести ее на могилу Яши, и распорядилась, где ее похоронить. Сжечь, как Яшу, и похоронить урну рядом с его урной.
Сергей не звонил ей, ибо она ничего не слышала по телефону. Но звонил Олу и Карине, так звали стариков орочей для мамы Любы, и они кричали ей в ухо, что говорил Сергей, и передавали ему, что говорила мама Люба. Она никогда ни о чем Сергея не просила, и ни на что не жаловалась. Дважды, как бы, между прочим, сказала, что хотела бы, чтобы и он, когда будет собираться умирать, возвращался на Родину и умер бы здесь. Чтобы всем троим лежать под одним камнем. Она, как потом сообщил ему Всеволод Петрович, агитировала и его к ним присоединиться под камнем. На это Сысоев всегда отвечал одно и то же:
«Я умирать не собираюсь. По-крайней мере до ста лет. А там, глядишь, Сергей с его друзьями, что-нибудь придумает для бессмертия. Не зря же он томится в Германии!»
СУ-27 с большими Красными Звездами летел ровно по маршруту. Никто ему не мешал. Лис дважды сделала «бочку». Несколько сот километров пролетели вниз головой. Сергей жестами показал ей, чтобы не «шалила», ибо, во-первых, это ее первый полет, а во-вторых, он очень хочет повидать маму Любу, и показать Любови Дмитриевне Хорошко ее Родину. Лис поняла и до самой Сибири вела самолет ровно, без выкрутасов. Но, как только показался Байкал, она, чуть ли, ни в пике, стала сбрасывать высоту. Над Байкалом пронеслись так низко, как летают, «кукурузники»! Озеро отлично было видно. Лед уже прошел, и вода ослепительно блестела в прямых лучах яркого сибирского солнца. Была вторая половина апреля. Байкал остался позади, и СУ-27 набрал свою высоту.
Люба не скучала. Виды за окнами ее не интересовали, но вот член Сергея она не выпускала изо рта. Когда Сергей собрался идти в туалет, она показала на свой пухлый ротик. Сергей опорожнил мочевой пузырь до конца в Любу. Она обсосала член, не оставив не одной капельки. И скоро сама побежала в туалет посикать. Раза два, за весь полет, Лис отдавала штурвал Сергею, чтобы сделать ему минет. У Сергея мелькнула мысль, может быть, в его сперме есть чистые эндорфины, на которые так быстро, с первого раза, «садятся» женщины? Даже такое увлекательное занятие, как вести самолет, что тоже, кстати, требует от организма дополнительных вливаний эндорфинов в кровь, не освободило Лис от зависимости от члена Сергея! После каждого минета, глаза у Лис начинали радостно блестеть, лицо, и так розовое, просто краснело, а канапушки темнели. И видно было, что она сама становилась энергичнее
Они подлетали к ДВ. Маршрут лежал через Хабаровск. В то время, когда Лис повернула самолет на Владивосток, Люба подошла к Сергею, села ему на колени и обвила его шею. И в это же самое время замигала связь с Ульгучье, которая не прерывалась никогда, ибо шаман, как бы был опекуном мамы Любы и всего «поместье Хорошко»! Ульгучье сразу сказал, что «мама Люба собирается к Яше. Однако, Сережа, нужно поспешить!» Люба не слышала, что сказал Ульгучье, тем не менее, шепнула Сергею в ухо:
«Мама Люба умирает. Нам нужно поспешить!»
Сергей жестом приказал Лис отдать штурвал, сел на свое место и до предела увеличил скорость, предупредив на Земле, что у него умирает мама. Путь на Владивосток был свободен. А в аэропорту ждала машина, которая должна была доставить их до вертолета. Это полкилометра от стоянки частных реактивных самолетов
Они успели! Первые слова, которые прошептала мама Люба, пытаясь оторвать голову от подушки:
«Любонька! Как хорошо, что ты здесь!»
Мама Люба знала о гибели Любы. Она организовывала свадьбу Сергею со Светой Да, она плохо видела, она умирала. Но, она была в ясном сознании. Она знала, какой сейчас день, год, и сколько времени! И, то, что в Любе она увидела Любу, было и для Любы, и для Сергея легким потрясением!
«Любонька, подойди ко мне, я поцелую тебя!» прошептала мама Люба. Люба подошла, наклонилась и поцеловала в губы маму Любу, на глазах у обеих женщин были слезы.
«Береги Сережу! В первом правом ящике комода лежат документы о твоем крещении и свидетельство о вашем венчании в нашей церкви. Возьми их!»
Люба не выдержала и, рыдая, упала на грудь мамы Любы. А, та, начала гладить ее по голове. Так и умерла, с рукой на голове Любы! Сергей подошел, поцеловал маму Любу в лоб, и закрыл ей глаза
На похоронах, удивительно для нашего времени, было много народа. Олу и Карине имели в помощники для приготовления пищи 10 человек из своей «семьи», и Ульгучье с пятью женщинами. Прилетел Всеволод Петрович ему сообщил Ульгучье о смерти мамы Любы с двумя огромными венками живых алых и белых роз. Венков, траурных лент было много! От местных жителей, от бывших сослуживцев Сергея, от отряда вертолетчиков, в котором отцов заменили сыновья. Пришли зарубежные телеграммы от Челентано и его родственников, которые жили в поместье мамы Любы, из четырех Замков из Германии, к удивлению Сергея, из Замка первой жены Володи, была телеграмма от Константина Николаевича Фруентова. И от многих неизвестных Сергею, людей.
Гроб сделали из японского дуба лесники, которые работали недалеко от поместья Хорошко в тайге. Мама Люба оставила письмо-завещание. Все имущество, землю, и все, что она накопила за жизнь, она завещала Сергею и Любовь Дмитриевне Хорошко. Все обращалась с Любой, как с женой Сергея, Света, прилетевшая из Парижа на похороны, чувствовала себя неловко Но, Люба не играла роль жены Сергея, а так как, всем командовал Ульгучье-шаман, никаких проблем не возникало. В письме-завещании, заверенном местным нотариусом и священником, было сказано, где и во сколько нужно сжечь гроб с телом мамы Любы, урну с прахом поставить рядом с урной Яши, для этого нужно было отодвинут, сросшийся в землю, многотонный камень! Но, мужчины дружно сказали, что они смогут это сделать голыми руками, чтобы не осквернять святое место ломами и машинами
Гроб подняли Сергей, Ульгучье, и два его сына, молодых шамана. И тут пришлось гроб поставить на постамент, который соорудили из свежих сосновых досок лесорубы, ибо над поместьем зависли два вертолета, выбирающие место для посадки, чтобы никого не задеть и не сцепиться друг с другом винтами. В одном вертолете были Клавдий, Андрей, Марго, Саша, Катя, Люба, Одри и Лиза, все одеты, как на похороны члена королевской семьи. Из другого вертолета, EC135 японской фирмы, когда он остановил вертушки, выскочили пять японцев, каждый с огромным венком экзотических цветов, которые растут только в Японии. Сергей хотел спросить, кто они? Как, видимо старший, опередил его: