Да, конечно То есть мой муж, мы договорились встретиться здесь
Хозяин ухмыльнулся.
Пани уверена, что ее муж приедет? и совсем уже внаглую, Пани уверена, что у нее есть муж?
Я была вполне готова закричать, затопать ногами и пожаловаться кому-нибудь в письменной форме. Я замерзла и устала. Я не хотела выходить в метель и топать четыре километра вверх по склону. Я бы скорее кого-нибудь убила.
Влодко, например.
«Будет гораздо безопаснее, Агнешка, если всю сумму повезу я. Тебя ведь постоянно обворовывают! Ну, ну, маленькая, зачем перед отпуском ссориться по пустякам?..»
Да, разумеется, у меня есть муж. И, разумеется, сейчас я выплачу вам задаток
Сколько там осталось от моих карманных денег?
Сожалею, пани, мест в гостинице нет.
И тут я не поверила собственным глазам.
По лестнице со второго этажа спускался Янек Собоський.
1.
В огромной аудитории стоит негромкий ровный гул, и бубнение профессорадалеко не главная его составляющая. Все студенты заняты своими делами. Я, например, внимательно вглядываюсь в листок бумаги, расчерченный на квадраты, некоторые из которых заполнены буквами. Если вставить вот сюда «а», получится слово из семи букв, и у противника не останется никаких шансов.
Я пишу «а», но в другой квадратвыходит четырехбуквенное слово. Дописываю его в столбик внизу листка и легонько толкаю в спину соседа спереди.
Передай Собоському.
Он, как всегда, сидит в первом ряду. Как всегда, горбитсяон очень высокий. Как всегда, пытается конспектировать лекцию, поэтому не сразу разворачивает мой листочек.
Разворачивает и улыбаетсяя понимаю это раньше, чем он оглядывается и победно смотрит на меня. Быстро-быстро дописывает недостающую букву; его губы при этом смешно вытягиваются в трубочку.
Лекция окончена. Панове студенты могут быть свободны.
Он вскакивает и в три прыжка подбегает ко мне. И я не удерживаюсь, чтобы не глянуть мельком по сторонам, ловя завистливые взгляды однокурсниц.
Тре-панг, семь букв, Агнешка! А ты пропустила, ага!
Где? Ну вот, опять ты выиграл. Янек, я хочу отыграться!
Он снисходительно усмехается. У него карие глаза доброй собаки и очень нежная белая кожа, подернутая бесцветным пушком. Я закусываю губудо того хочется коснуться его щеки. Прямо сейчас.
Ладно, попробуй.
На социологии сядем рядом, хорошо?
* * *
Янек Собоський был самый завидный жених на курсе. Самый умный и самый высокий. Не самый красивыйно зато граф.
Как-то в университет приезжал его отецмаленький толстый человек с лицом, изрытым последствиями не то оспы, не то юношеских прыщей. Янек совсем на него не похож! шептались девчонки, прикидывали на глаз стоимость перстня на графской волосатой руке и длинного черного автомобиля на стоянке и делились сплетнями о графском маетке где-то на юге. По всему выходило, что действовать надо как можно скорее и решительнее.
Семестр подходил к концу, курс давно разбился на парочкино Собоського по-прежнему можно было видеть либо одного, либо в шумной компании. Видно его было издалекабуйная голова, торчащая над остальными, и длинные руки, которыми Янек постоянно размахивал, как мельничными лопастями. Уже не один раз бывало, что какая-нибудь влюбленная дурочкаили хитроумная интриганканенароком получала по голове, слишком близко подобравшись к предмету своего вожделения, увлеченному дружеской беседой.
А я смотрела на все это издали. Я вообще была гордая, неприступная и донельзя заученная. Золотой молодежи нашего курса было скучно со мной, а мне было скучно с ними.
Но зато Янеку Собоському было интересно играть на парах в слова или в точки именно со мнойесли, конечно, я не слишком часто выигрывала. А мне было интересно с ним. Больше, чем интересно.
Началась первая сессия. Дуры-студенткиони же весьма дальновидные особыстайками вились вокруг отличника Собоського, наперебой умоляя объяснить тот или иной билет. Янек объяснял. Он знал назубок всю программу. Ну, почти всю
Агнешка, у тебя есть в конспекте девятый вопрос по римскому праву? Я тогда болел, а в учебнике на эту тему пол-абзаца.
Сейчас посмотрю. Не-ая же вообще редко пишу Но я тебе так могу рассказать, хочешь?
Идет! Давай встретимся завтра
* * *
Зимний заснеженный парк около университета. Вечерне очень поздний, но уже темный, как ночь. Светло-желтые фонари и длинные синие тени от деревьев. И от нас с Янеком Собоським.
Мы вдвоем. И тихо-тихо.
Завтра последний экзамен. Социология.
Ничего страшного, Ян. В нашей группе половина сдали на отлично. Даже Блоньска.
А тебе что попалось?
Я уже и не помню, что. Разве это важно? Мы вдвоем, и снег скрипит под ногами, и ветки, и фонари. И его лицо с темным морозным румянцем. Янек
Я люблю его.
Завтра после экзамена Давай опять пойдем погуляем!
Давай То есть нет, Агнешка, не получится. Отец заедет за мной прямо в университет. По традиции все графы Собоськие встречают Рождество в родовом маетке.
А-а
Но в следующем семестре Обязательно, Агнешка! Знаешь, ты
Так тихо. Синяя сетка теней на снегу. Какая-то большая птица взмахивает крыльями, садится на ветку у нас над головами, и ветка роняет снег крупными хлопьями на наши запрокинутые лица. Мы смеемсябеззвучно, не нарушая тишины. Привстав на цыпочки, я отряхиваю снег с его плечей, из-за воротника И касаюсь, наконец, щеккак давно мечтала; жаль только, сквозь перчатку И все равно чувствую холод и гладкость.
Янек
Нагибаю его большую лохматую голову без шапки. Легонько-легонько целую холодные мягкие губы.
Отступаю на шаг и вижу его широко раскрытые глаза.
Как у испуганной собаки.
* * *
В первый день после каникул он издали кивнул мне и закрутился в галдящей толпе друзей и подружек. Потом сел на другом конце аудитории и досадливо махнул рукой, когда я показала из-под стола расчерченный для игры лист бумаги.
Я подумала, что он, может быть, и прав. Хотя бы в начале семестра надо немного поучиться в полную силу, ни на что не отвлекаясь. Он сидел, как всегда, впереди, сосредоточенно склонившись над конспектом. Ссутуленная спина, волнистые волосы и краешек щеки.
Янек. Мой Янек
После занятий он ушел, все так же окруженный толпой, сквозь которую трудно было бы пробиться. Что-то говорил, смеялся, размахивал руками. Но ведь он должен подойти ко мне! Мы должны вдвоем, только вдвоем отправиться гулять по зимнему парку
Завтра.
Я была влюблена, поэтому говорила себе «завтра» довольно долго.
Потом я начала крутиться в компании золотой молодежи, кучковавшейся вокруг Собоського, смеяться глупым шуткам и ходить на пиво после лекций. Мы с Янеком были рядом, участвовали в общей болтовне, но по-настоящему не перекинулись ни единым словом. Однажды он, жестикулируя, больно задел мой подбородок; мельком извинился и продолжал рассказывать какую-то хохму.
Я пыталась встретить его по дороге в университетодного. Как-то раз у меня получилось. Янек смутился, пробормотал приветствие, ускорил шаги и быстроя ничего не успела сказать! добрался до спасительной компании.
Даже сесть рядом с ним на лекции было непростоохотницы за графским маетком заранее бронировали места. Однажды я все-таки поставила перед занятиями свою сумку рядом с его дипломатом но к началу пары Янек почему-то сидел совсем на другом месте, едва ли не в последнем ряду.
В парке начинал таять снег.
* * *
Ян, нам надо поговорить.
Пошли, Агнешка, ребята ждут.
Нам надо поговорить.
Ну что ты заладила! О чем? Пошли!
Я люблю тебя!
Остановился.
Хорошо, давай поговорим.
Почему ты от меня бегаешь, Янек?
Я?! Это ты за мной бегаешь! Приходится другой дорогой в универ ходить. Что я тебе сделал? И на парах смотришь все время своими глазищами
Я люблю тебя я думала
Но почему? С чего это вдруг? У нас ведь ничего не было!..
Ничего?..
Не плакать. Не плакать!!!
Агнешка Я просто не хотел, чтобы Хорошо, я тебе скажу; но это страшная семейная тайна, и если ты
Причем здесь семейная тайна, Янек?..
Клянись, что сохранишь ее.
Клянусь
Я не могу позволить себе любить женщину. Не только тебявообще никого. Существует древнее проклятие графов Собоських нет, я не могу тебе сказать. Прости, Агнешка. До свиданья.
2.
Это пан граф Собоський, важно сказал хозяин гостиницы. Мол, видали, какие люди у нас останавливаются?
Вижу, улыбнулась я. У меня как раз к нему пару слов. Вы позволите?
И сбросила прямо ему в руки мокрую шубу.
У Янека еще в университете было плохое зрениепотому, собственно, он и сидел все время впереди. И до сих пор, похоже, стеснялся носить очки.
А может, я просто сильно изменилась.
Привет, сказала я, подойдя вплотную. Ты здесь один или с семьей?
Один, ответил он ошарашенно.
Какой у тебя номер? Люкс? С диваном?
Собоський пришибленно кивнул, все еще не узнавая меня. Он отпустил небольшую бороду, беспорядочно вившуюся по младенчески-гладким щекам.
Будь добр, скажи хозяину, что я приехала к тебе.
Агнешка?..
Хозяин гостиницы освободился, наконец, от многокилограммовой гири моей шубы и подсеменил к нам. Я развернулась к нему: надо было брать инициативу в свои руки, пока Янек все не испортил.
Прошу пана, я думала, что разминулась со своим другом графом Собоським, но, к счастью, этого не произошло. Я останавливаюсь в его номере. С доплатой, разумеется
Разумеется, повторил Янек.
Хозяин постреливал на нас маслеными глазками и явно прокручивал в голове адаптацию этой истории для приятелей. Мужа она тут ждать собиралась, как же! В одном номере с паном графом
Кстати, пускай поразмыслит, с кого из нас требовать «доплату». А там и Влодко приедет.
Я ступила на лестницу и протянула Янеку руку.
Пошли.
* * *
и наконец-то вырвались вдвоем в отпуск. А в последний момент его аспиранту поставили на сегодня предварительное обсуждение диссертации. Научный руководитель обязан присутствовать Мы решили не менять оба билета, и я полетела сегодня, а муж
Графу Собоському, конечно, не понять, почему это мы не стали менять два билета на самолет, спохватилась я. С его точки зрениячистое жлобство. И, между прочим, она не лишена оснований.
Влодзимеж вообще очень хозяйственный.
В номере Янека была широкая, почти двухспальная кровать и маленький диванчик, на котором я надеялась поместиться, поджав ноги. Еще был черно-белый телевизор и букетик сухих цветов на журнальном столике, похожий на пучок сена, который уже попробовала корова. В общем, довольно убого.
А ты? Что ты делаешь в этой дыре?
Он встал и принялся расхаживать по номеруот дивана до кровати и назад опасно размахивая руками, как и в студенческие времена. Заговорил; слушать его было забавно.
Видишь ли, Агнешка, в жизни человека наступает момент, когда ему хочется познать самого себя, понять, зачем он живет. И тогда появляется потребность порвать с привычным окружением, избавиться от условностей, продиктованных высоким положением и деньгами. Я отправился путешествовать, и не как богатый турист, а как обычный человек, стремящийся изнутри увидеть жизнь своего народа
Ты женат? перебила я не особенно вежливо.
Янек задел вазочку с букетом, и она покатилась по полу, усеивая ковер сеном. Слава Богу, не разбилась, вздохнула я.
Нет, буркнул он куда-то в занавеску.
А девушка у тебяя осеклась.
Собоський медленно обернулся. На его бархатистых щеках одно за другим выступали неровные багровые пятна. Пухлые губы по-детски подрагивали среди завитков бороды. В считанные секунды я нарисовала в воображении душераздирающую историю с трагнческой гибелью невесты Янека накануне свадьбы. У человека такое гореа тут я со своими бестактными вопросами идиотка!
Нет и никогда не было, сквозь зубы пробормотал он. И пожалуйста, Агнешка, не будем больше об этом.
Но я не удержаласьпотому что меня вдруг осенило:
Проклятие графов Собоських?..
* * *
Когда он вышел из душа, я уже лежала на диванчике, скорчившись в позе эмбриона и по шею закутавшись в покрывало. Янек был в роскошном махровом халате морскими разводами; на открытой груди вились редкие волоски. Покосившись на меня, он поплотнее запахнулся, прошел к кровати, откинул одеяло. Потом вернулся к дверям, выключил свет, в темноте опрокинул, кажется, журнальный столик и кое-как добрался до постели.
Спокойной ночи, Янек.
Что?!.. А, да Спокойной ночи, Агнешка.
Заснуть не получалось. В диване обнаружилась острая пружина; она не пропорола пока обивку, но явно собиралась это сделать ради удовольствия воткнуться мне в спину. Спасения от нее не было, как ни крутись с боку на бок.
А Собоський уже мирно посапывал. Не то что бы я надеялась на джентльменское предоставление мне широкой кровати в конце концов, Янек с его ростом уж точно не поместился бы на этом диванчике. Но все равно было обидно. Обидно через столько лет опять убедиться, что я ровным счетом ничего для него не значу.
Мы учились вместе еще четыре с половиной года. Я успела пройти все стадии неразделенной любви. Была гордой и равнодушной; избегала бросить на него лишний взглядчтоб не подумал! и страшно ревновала, заметив рядом с Янеком какую-нибудь девушку; затем истово решала начать все сначала, бегала за ним, устраивая засады в коридорах университета; звонила по телефону и молчала; писала длинные письма и одно из них даже отправила На третьем курсе пошло распределение по специализациям: теперь мы пересекались с Собоським только раз в неделю на общих для потока лекциях стало полегче.
Потом я поняла, как все это смешно. Потом, когда появился Влодко и наглядно доказал, что любовьнечто большее, чем один-единственный поцелуй в заснеженном парке.
Я вытянула ноги, положив их на диванный валик. А если бы Янек сейчас встал?.. подошел ко мне подхватил на руки На отсутствие фантазии я никогда не жаловалась: картинка из любовного романа живо набросалась в голове во всех подробностях. Подхватил на руки, отнес на большую кровать «Какой же я был дурак!» или что-нибудь в этом роде. Прерывистое дыхание и щекотная пушистая щека у моей щеки
И как бы ты поступила? А?
Я тихонько хихикнула и выгнула спину; пружина поймала момент и, прорвав ткань, вонзилась в кожу.
* * *
За окном была тьма и метель. И одинокий маленький огонек вдали. Возможно, гостиница пана Войтилова.
Я куталась в диванное покрывало: мой халат, как и все прочие вещи, только готовился к утреннему вылету вместе с паном профессором Влодзимежем Каминьским. Что было вполне логично: не взваливать же багаж на слабую женщину. Влодко не подумал о возможной пружине, которая не даст заснуть его жене
Агнешка?
Я обернулась.
Янек сидел на постели, прижимая к груди край одеяла. Отблеск от снега за окном освещал его лицо.
Почему ты не спишь?
Пожала плечами: не жаловаться же на диванчикбудет выглядеть, будто я напрашиваюсь в кровать.
Не спится. Бессоница.
Я иногда думаю, неторопливо заговорил он. Помнишь, на первом курсе? Какие мы были молодые Верили в себя, в будущее, надеялись научиться чему-то важному в нашей альма-матер. И в то же время так беззаботно ко всему относились эти игры на листочках, помнишь?
Я помнила. Сейчас, в темноте, даже Янеков высокопарный стиль звучал не так уж забавно.
Порой мне кажется, что это было самое счастливое время моей жизни
Правда?
Я присела на край кровати. Протянула руку.
Просто так.
Ян
И коснулась его щеки.
* * *
Уйди!!! Оставь меня в покое! Что я такого сделал, что ты до сих пор меня преследуешь?!!
Янек, ты что?..
Он отпрянул с таким видом, словно до него дотронулись не кончиками пальцев, а по меньшей мере раскаленной кочергой. А этот нелепый вопль? Я сидела, вконец оторопев, и совсем некстати размышляла о том, какая у него нежная, почти детская кожа лица. Мне б такую
Кто тебе сказал, что я остановился в этой гостинице? Ты ведь знала! И явилась сюда, и не постеснялась подлым обманом пробраться