Какая гадость, плотник будет оценивать высокое искусство!
Насколько мне известно, помимо плотника, он хороший конструктор, первоклассный инженер. Ты, Мишенька, успокойся, знаю, тебе трудно, встряхни себя, вокруг не звери, помогут, научат. Сейчас все в равных условиях, думаешь, я всю жизнь брёвнами занимался? Я хирург, но сейчас руковожу стройкой. Хотя, если понадобится, буду лечить людей.
Парень скукожился, смысл происходящего начинает доходить до изгаженного социальными паразитами сознания. Окружающая его челядь переминается с ноги на ногу, она понимает, «король» пал, пора его грызть и, стоит дать команду, бросятся как стервятники на падаль. В отличие от него, они, обыкновенные «глисты», живут за счёт хозяина, а если его нет, надо искать другого, но «глистам», я жизни не дам.
Князь Аскольд подходит к нам, обнимает Мишу:Пойдём, познакомлю с людьми. Будет трудно, не стесняйся, подходи за помощью, спрашивай и послушай мой совет, свою звёздность, засунь глубоко в жоу, не слишком интеллигентно произносит он.
Я вообще, люблю много работать руками, загорается Мишенька, вот, только не умею.
Научишься, было бы желание. А вы, ребята, к леснику идите, брёвна таскать, оборачивается к подавленной челяди. На их лицах омерзение, скука, страх, глаза бегают, где бы зацепится за что, что бы ничего не делать, но это у них не получится, сейчас главенствует над всеми Высший законЗакон выживаемости, он всё расставит по местам.
Князь Аскольд ведёт бывшую «звезду» лечить мозги, причём с таким участием, что Мишенька всплакнул, вспомнив родителей, уткнувшись в его жилистое плечо.
А вы, что стоите? нахмурился я, глядя на разношёрстную команду бывшего «короля».
Так мы не нанимались лес таскать, пусть Шаляпин это длает, если другого ничего не умеет, вякает парень с голубизной во взоре и золотым колечком на губе.
Что ж, у нас разная работа есть. А чем сами хотели заняться? Выбор есть, я смотрю в наглые лица, а в душе поднимается острая неприязнь.
Счастье людям приносить, хихикнула смазливая девица, вызывающе оголившая выпуклый пупок.
Разве, что в санаторий вас направить, якобы задумался я, знаю, братья Храповы, настолько жёсткие администраторы, каждый день плетьми их будет драть, пока мозги не просветлятся если выживут к сему моменту. К тому же, сейчас они крушат скалу, для постройки главного здания, рабочие руки ой как нужны!
Санаторий есть! Вот здорово! А, что там будем делать? едва не захлопала в ладоши девица.
Счастье людям приносить, хмыкаю я.
В любом случае там прикольние, чем в этом муравейнике навоз разгребать, сплюнул гладковыбритый молодой мужчина, с татуировкой на лысине и увешенный различными цепями. Так, нам можно идти? отвешивает он шутовской поклон.
Не держу, я вообще никого не держу, можете в лес уходить, счастье первобытному зверью приносить.
Шутка? гыгыкнул толстопузый весельчак в дурацкой белой панаме, сплошь увешенной блестящими значками и медальками.
О, нет, какие уж там шутки, говорю я, быстро теряя к ним интерес. Поворачиваюсь, взваливаю на плечо брёвнышко, ухожуони для меня уже не существуют.
Дело к вечеру, догоняет меня Аскольд, они до санатория не дойдут, их хищники сожрут.
Будут идти в толпе, может, и не съедят, отмахиваюсь я.
А ты становишься жестоким, Аскольд почему-то смеётся.
Они этому миру не нужны, твёрдо говорю я.
Солнце давно зашло, ослепительно яркие звёзды украшают ночь. Я вымотался донельзя, вползаю во двор своего будущего жилья. Меня обнимает Лада, сын возится с костром. Пахнет запечённой рыбой, смолой, листьями, шкурой медведя, сохнувшей на рогатинах, в консервных банках бурлит вода, жена насобирала душистых трав и готовит лечебный чай.
Сажусь на брёвна, ноги и руки дрожат с непривычки, а завтра необходимо отсечь все ветки и сучки, срезать кору, дерево подогнать друг к другу, делать обвязку, крепить стропила для крыши, вздыхаюначать и кончить, а куда денусь!
Естественно, и Аскольд поможет, Семён, родственники но сейчас необходимо запастись в больших количествах стройматериалами, а это выматывает, хочется быстро и всё сразу.
Моя мать неожиданно здесь встретила своего давнишнего знакомого, когда-то они любили друг друга, но так сложилась жизнь, вместе небыли. А здесь вспыхнули прежние чувства, и они решили строить общий дом. Жаль, конечно, я хотел бы, чтобы все жили вместе. Хотя, с другой стороны, после всех прошлых квартирных вопросов, что делались искусственно, хочется пожить отдельно. Правда, в нашем случае, это не совсем верно а, ладно, в итоге жизнь, всё расставит по своим местам.
Тихо разговариваем, едим рыбу, как она уже успела надоесть, мечтаем хотя бы о маленькой корочке хлеба.
Тук, тук, тук, слышим звонкий голос Яны, в гости примете?
Аскольд с женой присаживаются к костру.
Светочку уложили спать, а сами решили прогуляться, смотрим, вы тоже бодрствуете.
Не устали за день? улыбаюсь я.
Тонизирует, хрустнул суставами Аскольд. Он, как обычно, свеж и здоров, хотя брёвен перетаскал не меньше моего, невероятной выносливости человек.
А знаете, что у нас есть? лукаво прищуривается Яна.
Неужели хлеб! восклицает Лада.
Не хлеб, конечно, вздыхает Яна, но посмотрите, сколько лука надёргали!
Лук? Классно, восклицает Ярик, с рыбкой самый смак!
Где нашли? я беру охапку остро пахнувших стеблей, вдыхаю аромат.
Покажем, его там много.
Аскольд одобрительно окидывает взглядом заготовленные мною брёвна:Когда с крышей помочь?
Через три дня. А у тебя как дела?
Нормально. Если дела не отвлекут, через недельку тебя напрягу.
Как с цементом?
Немного. Что-то завозились наши химики, такую теорию развели, моментально процесс забуксовал, князь Аскольд чешет бородёнку.
Поторопи их. Мы и так их освободили от постройки собственных домов, делаем им в первую очередь, принимай меры.
Уже принимаю, легонько засуетились. Да, вот ещё, жалобу на меня тебе пишут.
Рассмотрим, виновных накажем, усмехаюсь я. Миша Шаляпин, как?
Через полчаса сломался. Ушёл к озеру отдыхать, но на ужин первым пришёл.
Вкусно поел?
Бугор не дал.
Жестоко. Сейчас, что делает?
Забился в свои развалины, скулит как дворняга.
Ты не сильно на него жми, а то сломаем. Завтраком накорми, затем, на усмотрение бригадира.
Понятное дело.
А, вообще, шанс у него есть?
Конечно, у него взгляд злой.
Мальчики, не обижайте Мишеньку, встревает в разговор Лада.
Главное, чтоб он никого не обидел, стрельнула глазами Яна, не маленький, боров, какой.
Не любишь его? А ведь он талант, Лада вздыхает.
Был когда-то, а сейчас только выдёргивается, пренебрежительно кривит губы Яна.
У него никого нет, я представляю как ему сейчас одиноко. Вы б зашли, проведали, на обратном пути, моя жена требовательно посмотрела на подругу.
Яна надулась, затем взвесила за и против, нехотя кивнула.
Рыбу захватите, грустно говорит Лада.
Да накормим вашего Шаляпина, снисходительно улыбается Яна.
А мне он очень нравится, пылко говорит Ярик. Особенно его песня про Катюшу.
У него и другие есть, оживляется Лада.
Он нам ещё споёт, нечто неожиданное, загадочно говорит Аскольд, подкидывая в костёр сухие ветки. Он смотрит в огонь, взгляд неподвижный, как у кобрыкак у мудрой кобры.
Мы ещё долго сидим, говорим больше о будущем, о прошлом вспоминаем, разве, что в душе. Затем Аскольд за руку поднимает, пригревшуюся у огня, Яну, и они уходят домой.
К Мише Шаляпину зайдите! вдогонку кричит Лада.
На удивление, мы чувствуем уют среди развалин, которые в будущем превратятся в наш дом. Легли во дворе, у пахнувших смолой, брёвен, прямо на земле расстелили пляжное покрывало, укрылись лёгкими рубашками и сомкнули веки.
Сон вкрадчиво затуманил мозги, скоро ворвётся как стихия и закружит в своих волшебных мирах. Расслабился, становится тепло и хорошо. Всё! Погружаюсь!
Никита, вставай! меня грубо вырывают из объятий ласкового сна.
Что такое! вскакиваю на ноги и вижу гнусную рожу князя Аскольда.
Хватит спать, подъём.
Который сейчас час? по инерции спрашиваю я, с ненавистью глядя в открытое лицо друга.
Судя по луне, два ночи, а часы я разбил.
Случилось чего? начинаю догадываться я.
Аскольд, не пугай нас, бледнеет Лада.
А вы, мадам, можете спать дальше, Яна дрыхнет и ты спи, ничего страшного, с Никитой прогуляемся до озера и обратно Миша Шаляпин исчез.
Глава 12
Довели парня, едва не всплакнула Лада.
Ломки характера, ухмыляется Аскольд, бери лук, может, куропатку подстрелим, шутит он.
Жена с тревогой смотрит то на меня, то на него. Я обнимаю её:Не переживай, ты же знаешь, это место безопасное. За весь день ни одного крупного хищника не встретили, я вкладываю в колчан тяжёлые стрелы. Князь Аскольд одобрительно наблюдает за моими приготовлениями, у самого, за спиной блочный лук, а из-за пояса выглядывают, так же не маленькие, стрелы с обсидиановыми наконечниками, за поясом покачивается тяжёлый, заточенный как лезвие бритвы, хозяйственный ножу кого-то выменял за целого оленя, так же, замечаю приготовленный к использованию факел.
Чмокаю жену в щёку, выходим на улицу. Посёлок спит, во многих дворах тлеют угли затухающих костров, редко кто подкидывает дровишкиотносительно тепло.
После прерванного так жестоко сна, зябко, подёргиваю плечами.
Сейчас разогреешься, успокаивает друг, следует пробежаться, боюсь, парень пошёл в пещеры, к морю решил спуститься.
Зачем? не понимаю я.
Стресса не выдержал, к своим решил податься, не понимает, глупый, не нужен он им, при любой возможности затопчут, я очень хорошо знаю гнусности человеческих особей в данных средах обитания.
Значит, к озеру он не пошёл?
Уверен. А теперь, бегом!
Какая прелесть, после изнурительной работы и так некстати прерванного сна, пробежаться по спящему городу. Лёгкие вдыхают чистый воздух, ароматы большой воды, ноги противно подкашиваются и дрожат, по спине лупит плохо закреплённый лук, а на пути, как назло, попадаются мелкие булыжники, коих не видно из-за густой травы.
Князь Аскольд бежит легко и бесшумно, невероятным чутьём избегает на земле всяких замаскированных природных ловушек. Ощущение такое, что весь предыдущий день провалялся под зонтиком на пляже, а сейчас не знает, куда деть прущие из организма скопившиеся силы.
Он жесток, не обращает внимания, на хрипы, рвущиеся из моего горла, постоянно подгоняет меня:Такое ощущение, Никита, что ты не выспался, ехидно замечает он, всё, увеличивая темп.
К пещере подбегаем на удивление быстро, но, я вымок от пота, словно час простоял под водопадом. Князь Аскольд высекает огонь, мигом полыхнул факел, освещая неуютный вход. Ёжусь, лезть в темноту, пусть даже с факелом, не хочется.
Трава недавно примята, не более, чем минут тридцать назад, Аскольд трёт пальцами примятые пучки, нюхает, свежесть зелени ещё не застоялась. Надеюсь, нагоним на выходе, главное, что бы он, не пошёл в сторону тропы насекомого.
Надо с этой тварью, что-то решать, столько проблем приносит, зло говорю я.
Помягче, Никита, оступился парень, всякое бывает, и разве Миша проблема? Ну, пробежались перед сном, немного, так это ж, для здоровья полезно. Зачем его тварью называть? мой друг смотрит немигающим взглядом.
Я уставился на Аскольда, шутит, что ли. Он невозмутим, почёсывает куцую бородёнку, как всегда свеж, даже не вспотел, сволочь, этакая.
Пещера приняла нас в свои объятия, как старых знакомых, обволокла тишиной и грозным спокойствием. Спускаемся по широким ступеням как по проспекту, мелькает мысль, по такому ходу и мамонты пройдут без особых проблем, воистинудорога Титанов.
Через некоторое время подходим к развилке из ходов. Заглядываю туда, улавливаю вроде как отблеск красного огня. Померещилось, наверное.
Их надо замуровать, как факт говорит Аскольд, там какая-то жизнь. Нам, абсолютно чуждая. Ба, да здесь на земле обгоревшие прутья! Неужели Миша дёрнул в тот ход?
Глупости, какие, пожал плечами я, Зачем ему туда идти?
У него погас факел, и он случайно вполз в это ответвление, Аскольд осторожно просовывает факел в узкую чёрную дыру, он точно там здесь он пытался вновь зажечь огонь проходит метров десять, а вот и копоть на стенах.
Может позвать? неуверенно спрашиваю я.
Иди ты к чёрту, орать в таком месте очень умно, Аскольд бесшумно идёт внутри подземной полости, свет от факела освещает изъеденные коррозией стены, обломанные сталактиты и действительно, чёрные пятна от сажи.
Мы прошли с десяток метров, и ход расширяется, плавно переходя в зал, заполненный пещерными органами и частоколом из известковых сосулек, растущих сверху и намертво сливающихся со сталагмитами, как китовый ус в глотке полосатика.
Интересная пещера, Аскольд крутит вокруг себя факелом, что-то замечает, стремительно подносит к этому месту огонь и замирает.
Что там? меня гложет любопытство.
Дерьмо.
Неужели Миша
Ему навалять такую кучу не под силу, блеснул белками глаз Аскольд. Оно не человеческое, но что за зверь здесь обитает?
Медведь? я задыхаюсь от ужаса, в моём мозгу всплывает пасть убитого мною монстра.
Нет, он в этот лаз не протиснется, здесь находится кто-то местных.
Но звери постоянно не живут в пещерах?
Этот живёт. А вот отпечатки лап и след от хвоста, Аскольд тыкает факелом в пол, следы типичной амфибии, что-то вроде крокодила. Я ушёл бы отсюда, Аскольд задумчиво поглаживает бородку.
Но там Миша!
В том-то и дело он там был.
Что ты имеешь в виду? забеспокоился я.
Жалко парня.
Ты думаешь, произошла трагедия?
Зверь явно пошёл по его следу я бы посоветовал отсюда выбираться и как можно быстрее.
Нет, Аскольд, пока мы не убедимся, что он мёртв, отсюда не уйдём, от наползающего ужаса я едва шевелю языком, но иначе поступить я не могу.
Необоснованный риск, с сомнением произносит мой друг. А ты не задумался, что будет с народом, если ты погибнешь?
Другого изберут, зло отвечаю я.
У других нет такого необычного шрама как у тебя на плече, впрочем, я знал, что так скажешь. Что ж, пойдём, развлечёмся, Аскольд по своему обыкновению бесшумно смеётся и профессиональным движением вытаскивает нож.
В полной тишине факел трещит как ненормальный и разбрасывает в разные стороны искры, дым стелется над потолком и стремительно втягивается в невидимые для глаза щели.
За этой пещерой огромные полости. Чувствуешь, какой сквозняк? Не простудиться бы.
Шутишь? я вытираю рукавом мокрый от пота лоб.
Наверное, неопределённо говорит Аскольд, у самого пола светит факелом, выискивая следы, быстро шагает вперёд и останавливается у разлома в стене. Как интересно, задумчиво произносит он.
Что именно? я подхожу к нему, заглядываю в трещину и замечаю слабый свет. Меня это поражает до глубины души, но затем вспоминаю, что так светится лунное молоко.
Светится, Аскольд пристально вглядывается вдаль.
Это лунное молоко, оно вспыхивает, если его осветить фонарём или огнём.
Правильно, следовательно, Миша прошёл совсем недавно.
Значит живой?
Вполне, кивает Аскольд.
А где крокодил?
Пополз к тому озеру. Видишь, отпечатки хвоста на полу? Вот только Мишиных следов невидно, странно.
А вдруг его уже съели? пугаюсь я.
Значит, кому-то повезло, мальчик упитанный да ладно, я шучу, увидев мою отрицательную реакцию, с усмешкой проговорил Аскольд, следов крови нет, пацан жив. Он по органам ползает, вниз спускаться боится, очевидно, уже встретился с тем, кто сейчас отдыхает в озере.
И всё же надо его позвать, я уже набрал в лёгкие воздух, чтобы громко крикнуть, но Аскольд решительно закрывает мой рот ладонью:Тихо, не суетись, наверху тоже кто-то лазает, глаза светятся они за нами наблюдают и спускаются. Никита, уходим, Аскольд решительно дёргает меня за руку.
Посвети! требую я и снимаю лук. Во мне вскипает злость и появляется, какая-та бесшабашность.
Аскольд зло сплёвывает, высоко поднимает факел:Целься в центр красных точек дурень.