Фредди был в слесарне, когда туда влетели с вытаращенными глазами Том и Джерри.
Русская машина едет!
Фредди кивнул, и они так же стремительно выскочили во двор. Значит, они приехали. Генни и профессор. Что ж, поглядим
Появление почтальона произвело лёгкий переполох и здорово озадачило их с Джонни. Рыжий веснушчатый парнишка вручил им письмо, попросил повесить на границе у своего поворота ящик, чтобы ему не мотаться лишнего, и уехал. А они остались стоять посреди двора. Собравшиеся поглазеть на почтальона разошлись по своим делам, и только Марк крутился неподалёку. Под его взглядом Джонатан вскрыл конверт, быстро пробежал глазами по одинокому листку и поднял голову. Марк рванулся к ним и замер в нескольких шагах.
Нет, Марк, покачал головой Джонатан, это не от отца.
Марк попятился, повернулся и убежал. Когда они привезли Монти, то в общей суматохе и беготне он сунул Марку письмо Ларри, бросив на ходу:
Держи. Это тебе от отца. Письмо.
Письмо Ларри допоздна рассматривали и изучали на кухне. И так же теперь они с Джонни рассматривали и перечитывали незамысловатый текст. Что Генни приедет со специалистом-экспертом, профессором истории, девятнадцатого октября. Им на подготовку оставалось двое суток. Хотя, что там готовиться? Перенести всю эту дребедень из тайника в сейф. Что они и сделали вчера вечером.
С крестом придётся проститься, Фредди, Джонни вертел крест, любуясь рубинами.
Мы на это пошли сами, пожал он плечами. Если только крестом обойдётся
Будем надеяться, кивнул Джонни
И вот, значит, приехали. Фредди вытер руки тряпкой, швырнул её на верстак и вышел во двор.
Посреди двора машина, та самая, на которой прошлый раз приезжал Генни, рядом с машиной Джонни, военный Генни и высокий седой старик в штатском. Профессор. Ну что ж, ставки сделаны, играем.
Добрый день.
Здравствуйте.
Фредерик Трейси.
Очень приятно, профессор Бурлаков.
Можно, Фредди.
Хорошо.
Пройдём в дом, Джонатан радушным жестом хозяина приглашает гостей.
На предложение коктейля с дороги Бурлаков ответил отказом.
Я думаю, что дело в первую очередь. Для ленча поздно, для обеда рано.
Резонно, согласился Джонатан, сдвигая бар.
Бурлаков деликатно отвёл взгляд и изучал книжные полки, пока Джонатан и Фредди выкладывали на стол предназначенное ими для осмотра.
Пожалуйста, профессор, позвал Джонатан.
Да, конечно, Бурлаков оторвался от книг и подошёл к столу. У вас найдётся лупа?
Фредди молча вытащил из кармана и положил на стол лупу. Бурлаков таким же молчаливым кивком поблагодарил его.
Он рассматривал вещи долго, очень тщательно. И молча. И как ни вглядывался Фредди, так и не мог догадаться, о чём думает этот старик с молодыми блестящими глазами странного тёмно-серого цвета. Однако же и выдержка у старика! Ни на золото, ни на камни душа у него не горит, а видно, что толк понимает. Не так, как Ларри, по-другому, но понимает.
Крест с рубинами Бурлаков взял в руки в последнюю очередь, осмотрел так же тщательно, как и всё остальное. И наконец улыбнулся.
И что же вас смущает?
Но, Игорь Александрович
Вопрос и ответ прозвучали по-русски, но Джонатан перевёл дыхание, а Фредди позволил себе переступить с ноги на ногу.
Могу вас, Бурлаков перешёл на английский, успокоить. Все вещи, безусловно, ценны, но ни одной, подлежащей конфискации, нет.
И вы можете выписать документ? медленно, очень осторожно спросил Джонатан.
Да. Я имею такие полномочия. Вы позволите? Геннадий Михайлович, разрешите
Из потёртого обшарпанного портфеля Бурлаков достал бланк и стал быстро заполнять его, изредка поглядывая на расставленные на столе вещи и занося их в перечень.
Геннадий Михайлович, вы подпишите от администрации?
Да, разумеется.
Вот и всё. Если вы выставите эти вещи на продажу, то акт сниметвозможные трудности.
Благодарю, Джонатан бережно принял акт.
Игорь Александрович, улыбнулся Старцев, может, вы нам расскажете об этом, он показал на бокалы. Чьи это гербы.
Охотно, кивнул Бурлаков. Гербы подлинные. Это немецкие княжества четырёхсотлетней давности примерно. Династии угасли где-то двести пятьдесят, двести лет назад. Но для более детальной атрибуции и сертификата обратитесь в соответствующие структуры.
Ну, понятно, кивнул Фредди.
Он помог Джонатану убрать вещи в сейф. Акт Джонатан положил в папку с документами на имение. Теперь бар на место, и Джонатан взялся за бутылки.
Ну, теперь-то вы от коктейля не откажетесь, он улыбнулся, протягивая Бурлакову и Старцеву по высокому стакану.
Не откажусь, ответно улыбнулся Бурлаков. Так что же вас всё-таки смущало?
В кресте? Старцев неловко потоптался, пожал плечами. Ну, размеры, пожалуй. Я принял его за наперсный крест, последние слова он произнёс по-русски, но тут же перевёл сам себя на английский, нагрудный крест священника.
Меня тоже это смутило, кивнул Джонатан. Я никогда не видел раньше такого.
У православного священника крест украшен иконками, улыбнулся Бурлаков. Зайдёте когда-нибудь в церковь, обратите внимание. И немного другие пропорции. Нет, не беспокойтесь. Вещей русского происхождения здесь нет. Немецкая и французская работа, шкатулка с венецианской мозаикой музейных вещей нет, а если они были чьей-то собственностью, личной, то он пожал плечами, через суд, гражданским иском. Я так полагаю.
Старцев кивнул.
Ну, это совсем другая проблема, хмыкнул Фредди.
И сразу столкнулся с внимательным внутренне напряжённым взглядом профессора.
Идёмте, я вам покажу имение, предложил Джонатан. А потом пообедаем.
Согласен, кивнул Бурлаков. Мне уже рассказывали, как вы на пустом месте из ничего сделали что-то.
Ну, место было не совсем пустое, честно ответил Джонатан, гордо улыбаясь. Кое-что было.
Например, развалины Большого Дома, улыбнулся Старцев.
Развалины тоже могут пригодиться, рассмеялся Джонатан, увлекая гостей к выходу.
Когда они вышли, Фредди быстро убрал в баре и на столе, принёс из кладовки облюбованные ими банки. Так, первый раунд они выиграли, но только первый. У профессора что-то заготовлено. И второй раунд будет за обедом. Ну-ну, посмотрим. Но зоркий старик, с ним надо внимательно. Ну вот, теперь на кухню, предупредить Мамми. Джонни их наверняка к Монти повёл, а оттуда по всем службам.
У Мамми было уже всё готово. Отлично. Теперь присоединимся к экскурсии.
Джонатана и гостей Фредди нашёл в Большом Доме. Джонатан показывал место, где был тайник, а в окне торчали мордашки Тома и Джерри. Фредди незаметно подошёл сбоку к Джонатану. И опять быстрый внимательный взгляд профессора.
Когда пришли обратно в домик, обед был уже накрыт на столе. Старцев улыбнулся, увидев уже знакомый набор простых блюд и деликатесных консервов. Джонатан заметил эту улыбку и комично развёл руками.
Сели за стол. Все проголодались и первое время занимались только едой. Но постепенно завязался общий разговор.
Значит, Мамми готовит для всех?
Разумеется, профессор. Держать двух кухарок мне не по средствам, улыбнулся Джонатан. Да и незачем.
Что ж, это разумно, кивнул Бурлаков. Я, правда, не специалист в этих проблемах, так что прошу прощения за дилетантские вопросы.
На вопросы дилетанта очень приятно отвечать, улыбнулся Старцев. Ощущаешь себя этаким мудрым знатоком, не так ли?
И это, охотно засмеялся Джонатан.
Обед проходил в лёгкой необременительной болтовне. Фредди чувствовал, что готовится серьёзный разговор, но не понимал, почему профессор тянет с началом. Хотя нужно ему, значит, пускай он и думает.
Бурлаков медлил. Начало должно быть беспроигрышным. Чтобы разговор не оборвался на первой же фразе. С этим тандемом можно играть в открытую. А нужно? Нужно. Похоже, другого варианта нет. Подходы и переходы не годятся. Что ж, на столе уже кофе. Пора.
Скажите, Джонатан, могу я вас попросить об одной услуге?
Разумеется, профессор. Всё, что в моих силах. И что вам нужно?
Информация.
Фредди при этом слове мгновенно и довольно заметно напрягся. Бурлаков, бросив на него короткий взгляд, продолжал, глядя на Джонатана.
Я понимаю, что информация важна, важнее и дороже всего, но иного источника у меня нет.
И что же вас интересует? внешне безмятежно спросил Джонатан.
Ну что ж. Давайте так. Сначала что, а затем почему. Согласны? улыбнулся Бурлаков.
Согласен, кивнул Джонатан. Я вас внимательно слушаю.
Летом у вас работали два пастуха. Белый и индеец, не так ли? Фредди настороженно кивнул, у Джонатана еле заметно напряглись глаза. Они получили расчёт и уехали. Вернее, вы их отвезли. Я хотел бы знать, куда.
Сожалею, профессор, но у нас нет этой информации, спокойно ответил Джонатан. Мы не знаем, где они.
Это вполне вероятно, согласился Бурлаков. Но я прошу вас назвать город, куда вы их отвезли, или где вы их наняли. А где они сейчас я попробую найти их самостоятельно.
Фредди прикусил изнутри губу. Здорово их поймали. Они не могут не знать, куда отвезли и откуда привезли парней. Все в имении подтвердят: привезли и увезли. Назвать другой город? А если парни говорили об этом на кухне, и всплывёт на опросе Чёрт, этого они с Джонни не предусмотрели.
Бурлакова их спокойные лица не обманули. Знают. Но говорить не хотят. Нужно объяснять.
Я ищу их по двум причинам. Вернее, одного из них. Белого. По некоторым данным можно предположить, что он лагерник, вернее, был в лагере и каким-то образом сумел спастись во время массовых расстрелов.
Это только предположение, разжал губы Фредди.
Да, разумеется. Но, Бурлаков смотрел теперь на него, я считаю это предположение обоснованным. "За" много, а "против" только два.
Если можно, подробнее, мягко попросил Джонатан.
Пожалуйста.
Внешне все, включая Бурлакова, сохраняли полное спокойствие, но Старцев чувствовал общее напряжение и сам заражался им.
Лагерные песниначал перечислять Бурлаков. Сигнальные свисты, ругань, сформированное долгим заключением поведение, седина у двадцатилетнего парня
Доказательством лагерного прошлого может быть только номер, перебил его Фредди.
Джонатан чуть не выругался вслух от досады: Фредди изменила выдержка! Он же заведётся сейчас. И
Вы правы, кивнул Бурлаков. Но нежелание ни при каких обстоятельствах снять рубашку или закатать рукава, я думаю, можно отнести к косвенным доказательствам. Далее. Он, белый, был постоянно вместе с цветными. Приговорённые к лагерю теряли расу. Ещё одно доказательство, не так ли?
Фредди заставил себя промолчать.
А что же против? пришёл ему на помощь Джонатан, переключая внимание на себя.
Против два обстоятельства. Первое. Это нормальная психика. Все отмечают адекватность поведения. А другие выжившие не сохранили этого. Второе. Дружба со спальником. Спальники и лагерникисмертельные враги. И вражда эта, как они сами утверждают, сохраняется при любых обстоятельствах. Бывший лагерник и бывший спальник остаются, должны оставаться врагами, Бурлаков сделал паузу, но Джонатан и Фредди молчали, и он продолжил:Я считаю оба контраргумента несостоятельными. Дружба и враждаэто эмоциональные личностные связи, где социальные и прочие предрассудки уже не важны. А сохранённая в нечеловеческих условиях психика У каждого человека свой запас прочности. Как и свой болевой порог.
Хорошо. Допустим, Джонатан улыбнулся в ответ на бешеный взгляд Фредди и продолжил:Но это только допущение. Продолжим. Допустим, повторяю, это так. Но зачем он вам?
Хорошо. Примем как допущение и продолжим. Причин две. Первая. Существует Комитет, объединяющий бывших политических узников и участников Сопротивления. Мы называем себя Комитетом защиты узников и жертв Империи.
Понятно, Джонатан кивнул с улыбкой. Союз ветеранов. Взаимопомощь и так далее.
Если хотите, так, Бурлаков не сорвался, как ожидал Старцев, а может, и хотел Джонатан. Это достаточно точно отражает суть нашей деятельности. Но не исчерпывающе. Я вхожу в руководство Комитета, и этим объясняется мой интерес к уцелевшему лагернику.
Допустим, Джонатан продолжал благодушно улыбаться. А вторая причина?
Тринадцать лет назад, в сто девятом, я перешёл на нелегальное положение. Через три года, в сто одиннадцатом, моя семья была арестована. Жена и обе дочери погибли во время допросов. А сына отправили в специальный приют. Для перевоспитания. И уже оттуда через два года как неисправимый он был отправлен в лагерь.
Голос Бурлакова очень спокоен, академически ровен.
Я ищу сына, джентльмены, закончил Бурлаков, и полагаю это веской причиной.
Последние слова, вернее, интонация заставила Старцева нахмуриться: неужели старик сорвался?!
Разумеется, сразу ответил Джонатан, иной взгляд просто невозможен. И, поверьте, мы понимаем ваше горе и сочувствуем ему, но мы только допускаем, что он бывший лагерник, а это уже второе допущение.
Что он мой сын? Конечно, я понимаю. Восемь лет лагеря это больше пожизненного срока. Разумеется, такое совпадение невозможно. Но возможно другое. Они могли он может что-то знать Бурлаков оборвал себя, заставил замолчать.
Старцев посмотрел на окаменевшее лицо Фредди, таким тот не был даже в "Приме". У Джонатана застывшая вежливая улыбка. Да, у них положение непростое. Сказать "нет", отказать человеку, ищущему сыну, и после того, что он для них сделал, подписав акт Но и "да" нет, они не скажут.
Но почему вы думаете, что этот парень знал вашего сына? спросил Фредди.
Он русский, просто ответил Бурлаков. И я не думаю, а предполагаю.
А что он русский с какого ветра надуло? Фредди вдруг перешёл на ковбойский говор.
Знает русский язык и любит чай, быстро сказал Бурлаков.
Ну, это фуфло. И я чай хлебаю и по-лагерному могу завернуть и послать. Я что, тоже русский и лагерник?
Джонатан удивлённо посмотрел на разгорячившегося Фредди, но остановить его не успел. Это сделал Бурлаков.
Вы видели его номер?
Фредди застыл и с видимым напряжением заставил себя разжать лежащие на столе кулаки. Бурлаков молча в упор смотрел на него. "Нашла коса на камень", подумал Старцев.
Генни, а вы? Джонатан явно хотел снизить накал. Вы тоже так считаете?
Ну, вот и его черёд. Играем в открытую.
Я согласен с тем, что косвенные данные подтверждают эту версию.
Вы говорите как следователь, Генни, усмехнулся Джонатан.
Усмешка была злой, но Старцев не отступил.
Исследователь, Джонатан. Если хотите, заменим версию на гипотезу. Но сути это не изменит.
Да, сказал Фредди, сути это не меняет, он уже взял себя в руки и заговорил на правильном английском. Вам нужен лагерник. Хорошо. Допустим, это он. Допустим, вы найдёте его. Что дальше?
Закономерный вопрос, кивнул Бурлаков. Ему ничего не грозит.
Это слова, профессор. Угроза угрозе рознь. Я говорю об аресте и допросах.
Я о том же. Его не за что арестовывать.
А допросы?
Для вас любая беседадопрос? улыбнулся Бурлаков.
Для менянет, ответно улыбнулся Фредди. А для него не знаю. Если принять ваше допущение, что он лагерник, а вы утверждаете, что сохранение адекватного поведения для лагерника редкость, почти чудо, то любое напоминание о лагере, о пережитом, а допрос есть допрос, в любой форме, нарушит его психику.
Джонатан перевёл дыхание. Да-а, умеет Фредди загнуть, когда надо, похлеще любого адвоката. И аргумент очень крепкий. Трудно опровергнуть.
Но Бурлаков не стал опровергать.
Что ж, это вполне возможно. Похоже, вы правы. Вы не доверяете мне, и это закономерно. Нет оснований предполагать, что парень будет мне доверять. А это сделает любой разговор бессмысленным. Согласен. Но я надеюсь, что сумею убедить его.
Убедить? переспросил Фредди. За вами стоят другие. То, что вы нам сказали один человек не может собрать столько и такой информации. За парнем следили. Я верю, что вы будете тактичны и деликатны, но те, за вами выйдя на парня, вы выведете на него и их. А у них один метод. Летом один из них тоже побеседовал с одним из наших пастухов. Мы парней коньяком потом отпаивали, чтобы в чувство привести. Один раз крыша удержалась, во второй раз может и поехать.
Как я понимаю, вы отказываете не мне, а тем, кто может прийти следом за мной, улыбнулся Бурлаков.
За вами государство, мягко сказал Джонатан. Человек против государства заведомо в проигрыше. Если он один.
Если он один, повторил Бурлаков. Да, вы правы, Джонатан, но
Слишком многие охотятся за парнем, вмешался Фредди.
Поэтому вы оборвали связь, чтобы не навести на него, не спросил, а сделал вывод Бурлаков.
Да, Фредди и Джонатан одновременно кивнули, и Фредди продолжал:Когда мы заметили охоту, то решили, что иначе прикрыть не сможем.
Бурлаков кивнул, повертел в руках чашку с кофе.
Кофе остыл, встал Джонатан. Давайте крепкого, и пошёл к бару.
Я за рулём, сказал ему в спину Старцев.
Я учту, Генни, ответил, не оборачиваясь, Джонатан, перебирая бутылки.
Фредди достал сигареты, жестом предложил Бурлакову и Старцеву. Те молча кивнули и взяли по сигарете. Джонатан поставил на стол стаканы с пузырящимся разноцветным напитком, сел и тоже закурил.
Что ж, я согласен с вами, сказал наконец Бурлаков. Мой опыт подполья говорит о том же. Мы тоже спасали, обрывая связи. Правда, моей семье это не помогло. Но кого-то и выручило. И всё-таки разговор с этим парнеммой последний шанс узнать хоть что-то о сыне. Может, вы всё-таки найдёте возможность встретиться с ним и передадите ему.
Трудно сказать, пожал плечами Джонатан. Мы действительно не знаем, где он сейчас.
Да-да, конечно, Бурлаков встал и взял свой портфель, стоявший возле дивана, порылся в нём и вернулся к столу с пачкой машинописных листов. Вот. Это информация о Комитете и его деятельности. В конце координаты комитета и мои лично. Пожалуйста. Когда встретитесь, передайте эту информацию парню. А дальше пусть он решает сам.
Что ж, Фредди внимательно смотрел на профессора. Это можно попробовать. Но мы должны быть уверены, что никого не потащим на хвосте.
Если сами не проколетесь, то и хвоста не будет, резко ответил Бурлаков.
Резонно, усмехнулся Джонатан, беря листы и подравнивая ладонью пачку.
Я понимаю, что оговаривать сроки бессмысленно, но мне бы хотелось решить эту проблему до Рождества, твёрдо сказал Бурлаков.
Фредди и Джонатан переглянулись.
Что ж, улыбнулся Фредди. Ничего не гарантирую, но может и успеем.
Хорошо, кивнул Бурлаков. Я буду ждать.
А в Комитете вы предупредите?
Кого? Женщин, чьи мужья и дети остались там же? И о чём? Что к парню надо отнестись чутко и внимательно?
Да, конечно, согласился Джонатан. Можно ещё вопрос?
Пожалуйста.
Насколько ваш Комитет курируется администрацией?
Бурлаков улыбнулся.
Мы работаем самостоятельно. Но сотрудничаем в интересах дела.
Какого дела?
Хотя бы наказания военных преступников.
Что ж, хорошее дело, хмыкнул Джонатан.
Скажите, профессор, вы говорили, что есть ещё уцелевшие, начал Фредди.
Да, сразу ответил Бурлаков. Двое. Но они оба в тяжелейшем состоянии. Сейчас они в Центральном военном городе в Спрингфилде. Врачи делают, что могут.
"И никто ничего не знает?! удивился про себя Старцев, вот это конспирация, с ума сойти!". А вслух спросил:
Вы видели их?
Да. Видел, пытался разговаривать. Но они оба уверены, что находятся в лагерном лазарете.
Фредди присвистнул.
И давно они так?
Их нашли ещё в декабре. Один лежал на краю рва с трупами. Сумел зацепиться за край, наполовину выполз и потерял сознание. Почти замёрз. Его заметили с дороги. А второго там рядом как раз работали сапёры с собаками, Фредди понимающе кивнул. Одна из собак стала тянуть в сторону рва, визжать. Кто-то вспомнил, что до этого собака была санитарной, то есть обучена поиску раненых, и отпустили её. Она побежала ко рву, стала лапами раскапывать трупы. Ей помогли. Разобрали трупы и вытащили. Оба были ранены, пулевые и Вы наверное слышали, что потом добивали штырями. У одного прошло по рёбрам, у другого хуже, но жизненно важные уцелели, все трое молча слушали оборванные не слишком внятные фразы, произносимые ровным до безжизненности голосом. Их перевязали, отправили в госпиталь, и вот с того времени Их лечат, поддерживают жизнь, но сознание
Но если они увидят своих близких, вдруг сказал Старцев, кого-то, кто дорог и не связан с лагерем
Точно, сразу кивнул Фредди.
Мы думали об этом. Но для этого надо их опознать. Как мы будем искать их близких, семьи?
А что? осторожно спросил Джонатан. Они не хотят назваться? Скрывают?
Они не помнят. Всё, что было до лагеря, словно стёрто из памяти.
А опознанием? По фотографиям
Седые беззубые старики с изуродованными лицами и телами. Какими они были до? Мы пока даже не можем определить, когда они попали в лагерь, и по какой статье, а об именах горечь, прорвавшаяся в голосе Бурлакова, заставила его замолчать.
Фредди задумчиво отхлебнул.
И что, больше никого?
Ни-ко-го, разделяя паузами слоги, ответил Бурлаков. Тогда же, в декабре, мы проверяли все рвы, овраги, тюрьмы, лагеря Так наш Комитет и возник. Искали уцелевших. Мы нашли два рва, забитых до краёв детскими трупами в лагерной робе. Расстреляны, добиты из пистолетов в упор и ещё проткнуты штырями! он тяжело перевёл дыхание. Извините.
Мы понимаем, кивнул Джонатан.
Сделаем, что сможем, поддержал его Фредди. Постараемся, чтобы у парней не было неприятностей.
У парней? вскинул брови Бурлаков. Но, насколько я знаю, недоразумение со спальниками устранено. Ему, как бывшему спальнику, ничего не грозит.
Но он этого не знает, усмехнулся Фредди. Вы ведь когда были в Спрингфилде, в госпитале, говорили там с парнями, раз знаете об их вражде с лагерниками. Я, кстати, этого не знал.
Да, кивнул Бурлаков. Был. Беседовал с ними, с доктором Аристовым. Он, тоже кстати, Бурлаков улыбнулся, очень хорошо о вас отзывается. Мы, Комитет, склоняемся к тому, что бывших спальников можно отнести к категории безусловно и невинно пострадавших, то есть Комитет берётся защищать их права.
Резонно, хмыкнул Джонатан и вдруг улыбнулся. А вы, Генни, так и решили остаться свидетелем?
Не хотел портить вам игру, улыбнулся Старцев. Правы вы все. А когда не знаешь, кому подыгрывать, лучше не лезть.
Верно, кивнул Фредди. Уметь промолчать тоже надо уметь. Скажите а слежку когда начали?
За кем? улыбнулся Старцев.
Браво! хлопнул в ладоши Джонатан.
Старцев театрально склонил голову и очень серьёзно продолжил:
Слежки не было. Просто, когда рассеянная информация собирается в одном центре, можно восстановить практически целостную картину. Вы слышали такой термин: "мозговой штурм"?
Нет, стал серьёзным Джонатан. Но о смысле догадываюсь. У вас не будет неприятностей, Генни?
За то, что я вам это сказал? Нет, конечно. Методика "мозгового штурма" давно известна, несекретна и широко применяется в научных исследованиях. В ход идёт любая информация. Понимаете? Как мозаика.
Понятно, кивнул Фредди. А если информации нет?
Нельзя спрятаться так, чтобы тебя никто не видел, Старцев посмотрел на Бурлакова, и тот кивнул. Кто-то что-то видит, слышит, знает Когда незначительные мелочи собираются воедино И отсутствие информации тоже информативно.
Я понял, кивнул Джонатан. И чем мы обязаны такому вниманию? Прости, Генни, это уже не тот вопрос.
Не тот, подтвердил Фредди, не дав Старцеву ответить. Это наши проблемы.
Приятно говорить с понимающими людьми, улыбнулся, вставая, Старцев. Сожалею, но нам ещё долго ехать.
Разумеется, Джонатан встал одновременно с Фредди и Бурлаковым. Было очень приятно познакомиться, профессор.
Мне тоже, улыбнулся Бурлаков.
Обмениваясь обычными любезностями, они вышли во двор и направились к машине. Как из-под земли возникли четыре негритёнка, но из кухни выглянула Мамми и грозно взмахнула полотенцем. Вся четвёрка мгновенно исчезла. Старцев рассмеялся, улыбнулся и Бурлаков.
Ну что ж, как со мной связаться, вы знаете, Бурлаков протянул руку Джонатану, затем Фредди. И пожалуйста, сообщите мне о любом результате.
Разумеется, кивнул Джонатан. Спасибо, профессор. Спасибо, Генни.
Сделаем, поддержал его Фредди. Спасибо. До встречи.
Когда машина уехала, они переглянулись, но говорить было некогда: скопившиеся за эти полдня дела уже ждали их.
Старцев вписал машину в поворот, покидая имение.
Что скажете, Игорь Александрович?
Проигрыш или победа? Вы это имеете в виду, Геннадий Михайлович?
Да.
Не знаю. Я планировал иное. Но то, что получилось Я проиграл: информации мне не дали. Но, если честно, я на это особо и не рассчитывал. Я хотел понять.
Мотивы их поведения?
Да. Разумеется, они отлично знают, где сейчас оба пастуха, знают, что один спальник, а другойлагерник, ещё многое знают. Но они согласились на дальнейший контакт. А это уже победа.
Да, учитывая ихособенности, это серьёзное достижение, кивнул Старцев. Но вы не назвали мотивы.
Их поведения? Мне думается благодарность. Знаете, нелегалом мне приходилось встречаться с людьми из этой, как они сами называют, Системы. Попадались разные. Очень разные. Но их почти всех отличало стремление рассчитаться. Жизнь за жизнь.
И смерть за смерть.
Раз они так вмёртвую стоят за парня, за обоих парней, то я предполагаю только одно. Парни спасли им жизнь. И теперь они им обязаны.
Интересно, хмыкнул Старцев. Я ведь наблюдал за ними в Бифпите, за всей четвёркой. Два тандема.
Бурлаков кивнул.
С такими и легко, и трудно. Вы были, разумеется, правы. С ними надо играть в открытую. Или, что ещё надёжнее, не играть. Но иметь их врагами слишком накладно.
А друзьями?
Как друзья они, безусловно, надёжны.
В Сопротивлении были из их Системы или только косвенно?
Были. И они шли до конца. Как все мы, Бурлаков улыбнулся. Были отличные парни. Но эти, конечно, покруче.
И покрепче. В начале вы слишком нажали на них.
Я хотел узнать, насколько серьёзно они будут держаться. Они не стали торговаться, а сразу заняли круговую оборону. Но и не отрицали очевидного. Это тоже говорит о серьёзности позиции, Бурлаков засмеялся. Отличные мужики. И знаете, Геннадий Михайлович, чем я особо доволен?
Ну-ну? подыграл Старцев.
Мне не пришлось кривить душой с этим кладом. Но они этого не знают.
Старцев с секунду помолчал, соображая, и тоже рассмеялся.
Да, вы их поставили в неловкое положение. А как вы думаете, Игорь Александрович, это действительно клад?
Конечно. В любом другом случае они знали бы происхождение вещей, и моя консультация просто бы не понадобилась.
Да, конечно. Как сказал бы Джонатан, резонно, последнее слово Старцев произнёс по-английски.
Вот именно. Они разумны. И я очень рассчитываю на их разум.
Фредди вышел из кладовки в свою комнату, тщательно закрыл дверь и поправил висящие на плечиках костюм и плащ, чтобы они загораживали вход в кладовку. Маловато для такого большого шкафа, но здесь пока ничего не придумаешь. Как там Джонни? Управился?
Фредди?
Я здесь, откликнулся он, выходя на террасу. Ну, как там Монти?
Ты чего так развеселился? Джонатан легко взбежал по ступенькам на террасу.
Это у меня нервное, спокойно ответил Фредди и потянулся, упираясь кулаками в поясницу. Ты уже закончил?
В принципе и на сегодняда. Осталось по бумагам.
Тогда я в конюшню и в душ.
Идёт.
Когда Фредди пришёл из душа, Джонатан уже закончил с бумагами и полулежал со стаканом в руке в кресле у камина. И даже глаза закрыл. Фредди прошёл к бару, налил себе виски и сел в соседнее кресло.
Ты чего столько крепкого налил? спросил Джонатан.
Мне надо расслабиться. Подобьём, Джонни?
Можно, протянул как бы зевком Джонатан. Ты думаешь, этим не кончится?
Могу процитировать Эркина. Не люблю, когда меня сонного бьют, прикрыться не успеваешь.
Я думал, мы вывалились. Но там, Джонатан указал стаканом куда-то за стены, похоже, другое мнение. Трепачей, и платных и из любви к искусству всегда было навалом, он говорил, не меняя позы, даже глаза не открывал. Тот же Пит. И как они собрали мозаику по парням, так соберут и о нас.