Молодые люди на мгновение замерли, не зная как оценить изменившиеся обстоятельства.
Я согласна! твердо сказала Джулия.
Себастиен не совсем желал такого исхода, но решительность девушки его впечатлила. Он был вынужден скрываться от властей, желающих его убить, а девушка готова была добровольно пожертвовать собой.
Прекрасно. Себ, у тебя есть повод гордиться своей девушкой. Сказал Орлик, заставив юношу покраснеть. Смотрите, как все удачно складывается, как мы и не могли предполагать. В самом гнезде врага у нас будет свой человекДжулия, что позволит нам довольно оперативно узнавать о всех шагах нашего врага. Себ получает девушку о которой мечтал. Папа Джулии получит приданное, на которое рассчитывал. Хосе и Мария в этом году палец о палец не ударят, чтобы собрать приданное.
Уж лучше бы все было, как было. Негромко сказала Мария.
Не стоит печалиться по тому, чего не изменить. Как случилось, так случилось. А теперь, в связи с новыми обстоятельствами, требуется разработать новый план.
Весь разбойничий коллектив, не занятый несением службы принялся участвовать в составлении нового плана. Изменившиеся обстоятельства привели к тому, что появилась потребность в доверенном человеке в городе, а так же в человеке, который мог бы свободно передвигаться по четверти не вызывая подозрений. Себастиен бросал украдкой взгляд на профиль Джулии, и не мог поверить, что видит ее рядом с собой. Девушка ловила его взгляд и улыбалась в ответ.
По ходу обсуждения выяснилось, что Анхеля в городе считают погибшим. Чужое тело, найденное прошлой зимой неподалеку от города, было опознано родственниками как тело самого Анхеля. Отчего все обвинения с разбойника были сняты, и преследование было прекращено. Однако это не означало, что мужчину не станут ловить, если кто-то узнает его.
Так как Анхель находился в лесу больше десяти лет, и его внешность за это время немного поменялась, у Орлика была уверенность, что если еще немного подкорректировать лицо разбойника, его не признают даже собственные дети.
У вас кто-нибудь бреется? Спросил Орлик.
Таких мало, только молодые ловеласы или богачи. Бритвы из хорошей стали стоят дорого. Я вот и не брился никогда. Сказал Анхель.
Значит, тебя небритым не видели лет с семнадцати?
Ну, да, только тогда у меня пушок был.
Дайте мне ножницы! Орлик протянул руку в ожидании инструмента.
Мария подхватилась и принесла грубые ножницы, которыми стригли овец.
Я против, я без усов ходить не буду! Голос Анхеля задрожал.
Так, надо, Анхель. Вон, смотри, храбрая девушка идет горничной к дуче, а ты боишься усы сбрить. Ты, наверно, и не помнишь какой ты красавчик на самом деле. Всем отвернуться. Покажу, когда результат будет готов.
Орлик усадил разбойника на пенек и принялся состригать ему усы и засаленные грязные волосы.
Мария, принеси золы древесной и воды в ковше.
Его приказ исполнили. Орлик остриг Анхеля и накрыл тряпкой. Затем он вынул из своих вещей бритву, работающую от механического завода. Монотонное жужжание продолжалось минут пять. Наконец, Орлик пригладил мокрые волосы Анхеля и развернул его в сторону ожидающей публики.
Публика замерла от неожиданности. На них смотрел совсем незнакомый человек, чертами лица малопоходившими на прежнего Анхеля. Приглаженные на одну сторону короткие волосы, чисто выбритое лицо, которое зря столько лет было спрятано под буйной растительностью.
Дева Мария! Произнесла Мария Алонсо. Ни за что не признала бы.
Анхель, да тебе с таким лицом точно в город надо. Там все бабы твои будут, даже замужние.
Покажите мне меня. Заинтересовался Анхель, ожидавший совсем другой реакции.
Ему принесли ковш с чистой водой. Мужчина дождался, когда вода успокоится, чтобы рассмотреть себя. Анхелю свое отражение понравилось не так сильно как остальным.
Нет, это не мужик, это приказчик какой-то, который смотрит журналы мужской моды из верхних миров. С усами я нравлюсь себе больше.
Как только захочешь появиться на листовках «Разыскивается», можешь сразу отпускать. Теперь для тебя нужно придумать легенду, и добыть немного сольдо, чтобы поселиться на постоялом дворе, пока не найдешь одинокую женщину.
Это обязательно?
Да. В местах, где находится много публики, всегда больше шансов, что тебя узнают. А ты женщин боишься?
Нет, но я давал жене клятву верности перед богом.
Отмолишь. Резко сказал Орлик.
Хуан первым заметил, что в сарае не хватало молодого коня. Вначале он подумал, что в округе появились конокрады, но потом догадка осенила его, и он прошел в спальню дочерей. Джулии не было. Так и есть, сбежала. Это было вполне в ее духе. Никакие посулы и материальные блага, которые так ценили родители, Джулия не признавала. Была в ней какая-то дикая тяга к свободе.
Лупита не удивилась проделке дочери и не беспокоилась о ней до вечера, и только с наступлением темноты стала заставлять Хуана проехаться по соседям, узнать, не видел ли кто их Джулии. Отец и сам уже думал об этом. Он с готовностью прыгнул в седло и уехал. Вернулись они вместе далеко за полночь. На лице Хуана сияла улыбка. Джулия и отец встретились на дороге в пяти километрах от дома. Джулия гнала коня галопом и чуть не налетела на отца.
Ты где была? Строго спросила мать.
В церковь ездила, хотела узнать у бога, стоит ли мне выбрать эту работу или нет?
И?
Господь благословил. Теперь я знаю, что все будет хорошо. Не стесняясь соврала Джулия.
Ой, счастье-то какое, дочка. Мать обняла Джулию и проронила слезу.
Завтра с утра выезжаем, чтобы никто не занял наше место. Важно произнес Хуан, с упором на слово «наше».
Я сейчас приготовлю тебе самое лучшее платье. Сказала мать и кинулась к сундуку с бельем.
На площади, перед постоялым двором толпилось необычно много народа. По спине Анхеля потекли струйки холодного пота, когда он увидел знакомые лица трех шерифов из тех мест, где он славно почудил в молодые годы. Сомнений не было, по четверти была объявлена мобилизация. Неужто, их командир смог расшевелить этих ленивых упырей до такой степени?
В самом постоялом дворе свободных мест почти не было. Анхель вошел в бар. Незнакомец вызвал интерес у его посетителей. Мужчины невольно бросали взгляд на непривычно чистое лицо Анхеля. Приняв его за важного человека, они придвигали стулья, чтобы не создать препятствий на пути незнакомца. Анхель подошел к стойке и наклонился к уху бармена, протягивая целую монету сольдо.
Номер не найдется на недельку?
Только двухместный могу, остальные все заняты. Видишь, сколько народа. Дуче собрался их всех в лес гнать. Решил, наконец, прочесать лес от разной швали.
Желваки заходили у Анхеля на такое оскорбление, но он сдержался.
А что долго еще их терпеть здесь? Спросил он.
Еще пару дней, из дальних округов еще не доехали.
Понятно. Потерпим пару дней. Дай мне поесть чего-нибудь, и небольшую кружку пива.
Пока бармен делал заказ, Анхель прикидывал, как дать парням известие, что на лес собираются устроить облаву. По приказу Орлика, Анхеля самого должен был найти связной. Но Орлик не знал, что у них всего двое суток, и задержка с поиском связного могла стоить его банде жизни.
Анхель прикладывался к пиву, чтобы суховатые куски говядины легче проваливались в желудок. Хитрюги повара, чтобы не готовить для каждого посетителя новое блюдо разогревали уже приготовленные. По вкусу, говядину пытались подать не меньше пяти раз. Бармен, время от времени бросал взгляд на Анхеля, чтобы понять, насколько тот доволен едой. Заметив, что мужчина с трудом прожевывает куски мяса и обязательно смачивает их пивом, бармен принес небольшую плашку со сливочным соусом.
Извините наших поваров, они привыкли готовить для другой публики, более непритязательной, чем вы. Попробуйте наш фирменный соус, приготовленный из сегодняшних сливок.
Спасибо, я действительно, чуть не свернул челюсти вашим мясом. Эта корова умерла своей смертью, и видимо от голода. Одни жилы.
Бармен учтиво хихикнул.
Простите, но сегодня на ужин будет мясо молодого теленка. Вы будете ужинать?
Да, конечно.
Бармен ушел. Анхель залил соусом мясо. Пряный вкус и состав соуса значительно разнообразили вкус блюда. Анхель доел, вылил в себя остатки пива и поднялся в номер, на втором этаже. В номере никого не было. Второй жилец отсутствовал. На его кровати лежала большая кожаная сумка, с ремнем через плечо. Анхель видел такие сумки на работниках почтовой службы.
Никаких заданий, кроме как дождаться связного, у Анхеля на сегодня не было. Мужчина лег на кровать и не заметил, как уснул. Скрип двери заставил его резко подняться. Рука рефлекторно кинулась к ножу за поясом, которого не было.
Простите, что разбудил. Дверь скрипучая, сало жалеют на петли.
Мужчина снял с головы большую шляпу и бросил ее в угол. Сомнений не было, что тот являлся почтальоном. У всех почтальонов южной четверти имелась кожаная жилетка с большим карманом на груди, в который было удобно складывать письма, перед тем, как они попадут в большую сумку.
Радован. Назвался почтальон непривычным для слуха именем. Я из восточной четверти, по обмену.
А, понятно. Меня зовут Алваро Гонсалес. Я из Химейских копей, приказчик. Представился по легенде Анхель.
Очень приятно. А я почтальон, как вы наверно догадались.
Да, сразу так и подумал, как увидел эту сумку.
Вынужден задержаться в столице. Моя почтовая карета окончательно развалилась. Вот, дождусь ее из ремонта и поеду по четверти развозить письма и посылки.
Много ездите? Спросил Анхель.
Немало, но мне работа нравится. Не променял бы ни на какую другую. Второй день живу здесь и уже устал быть на одном месте.
Семьи нет, наверное?
Есть, и жена и дети. Двое. Но все привыкли к тому, что меня почти всегда нет дома. Зато, когда возвращаюсь, для всех у меня гостинцы.
Все ясно. Анхель не собирался раскрывать перед первым встречным всю свою придуманную историю. Чего доброго, человек, изъездивший всю четверть мог легко поймать его на вранье.
Радован сел на кровать и подтянул большую кожаную сумку к себе. Он порылся там, вынул бежевый конверт и протянул его Анхелю.
Вам. Коротко сказал он опешившему разбойнику.
Анхель, испуганно-удивленно взял в руки конверт и оторвал одну сторону. Внутри лежала половина рисунка орла, нарисованная самим Орликом. Вторая половина была у Анхеля. Он достал вторую половину и состыковал с первой. Рисунок сошелся.
Но как? Как вы узнали, что я буду здесь, заранее? У Анхеля появилось чувство тревоги, по поводу того, что их план стал известен врагам, а связнойчеловек дуче.
По глазам вижу, что у вас сомнения. Напрасно. Я снял два номера в разных постоялых дворах, но был уверен, что вы выберете именно этот. Поэтому я предупредил бармена, о том, что вы придете. За пятьдесят сантимов бармен придержал свободное место.
Хитро. Я никак не могу привыкнуть к тому, как наш командир управляется со всем одновременно. Котелок у него здорово варит.
Не отнять. Передавать что-нибудь будете?
Анхель спохватился.
Разумеется.
Анхель открыл небольшой портфель и достал из него перо, чернильницу и листок бумаги. Руками, привыкшими держать копье и топор, а не хлипкое устройство для писания, мужчина принялся старательно выводить текст. Мысли путались и никак не складывались в короткий и емкий по смыслу текст. Наставив клякс, Анхель все же дописал его и подул на листок. Когда буквы подсохли, Анхель протянул листок Радовану. Тот взял лист и положил его перед собой. Вынул пузырек с какой-то жидкостью и кисточку. Обмакнул кисточку в пузырек и замазал текст. Через несколько секунд текст исчез, как и не бывало. Поверх него Радован изящным почерком вывел поздравление некой бабушке с очередной годовщиной. Присыпал мокрые буквы пудрой и убрал лист в конверт.
Конспирация. Радован посмотрел в окно. А вот и карету подогнали. Что ж, приятно было познакомиться Алваро. Надеюсь, скоро увидимся еще. Радован протянул руку для рукопожатия.
Анхель вскочил с кровати и пожал руку почтальону. После крепкого рукопожатия, Радован повесил на плечо сумку, одел шляпу и вышел. Анхел сел на кровать. Голова шла кругом от быстроменяющихся событий. Всего месяц назад он знал, что не выйдет из леса до конца своей жизни. А сейчас он сидел в постоялом дворе главного города южной четверти, и находился в самом центре большой игры. Чувство собственной значимости, придало Анхелю уверенности. Он расправил плечи, взгляд его стал не бегающим, как у дикого зверя, а прямой, с ноткой некоторого превосходства над окружающими, что больше соответствовало манерам приказчика. Теперь осталось дождаться результатов от Джулии. Если девушку не возьмут на работу, то по легенде им нужно будет как-то закрепиться в городе, и попытаться войти в окружение дуче.
Ради того, чтобы устроить дочь на работу Хуан взял себе два выходных. Поставил на телегу красивую будку, защищающую от солнца и дождя. Ранним утром зарезал молочного теленка, в качестве подарка дуче. Лупита, набила масла и собрала ягод.
Джулия немного робела. Решительности малость поубавилось. Остынув от чувства противления родителям, она осознала, что ввязывается в серьезную игру, которая может стоить ей жизни и доставить неприятностей всей семье. Но отступать было не в ее правилах. Девушка отбросила все мысли о будущем.
Ну, все, мать, давай, обнимай дочь на дорожку. Хуан забрался в телегу, и отвернулся от сентиментальной картины прощания.
Лупита и Джулия обнялись и разревелись.
Ты, если что, дочка не терпи. Если тебя обижать будут, бросай все и беги домой. Нам ведь главное, чтобы у тебя жизнь была счастливая. Не нужен нам никакой лишний надел, если тебе будет плохо.
Хорошо, мам, не сомневайся, я не потерплю плохого обращения.
Но дерзить не надо. Высказался Хуан, знающий всю строптивость выращенной им дочери.
Джулия забралась под навес. Отец тряхнул вожжами, и кобыла потянула экипаж. Лупита смотрела вслед и утирала слезы. Радость пополам с горечью переполняла ее. Всегда жалко, когда родная кровинушка покидает дом.
Резные, крашеные в разные цвета заборы горожан подчеркивали статус живущих за ними людей. Дорогие заборы имели более сложную и ажурную резьбу и были выше заборов бедных жителей. Кроны оливковых деревьев почти полностью скрывались за высокими заборами. Рослые яблони складывали свои тяжелые ветви на них.
Из под ворот часто высовывались оскаленные собачьи морды, неистово лающие на любой проезжающий мимо экипаж. Чем ближе подъезжали к дому дуче, тем сильнее чувствовалось волнение. Даже Хуан волновался и то и дело утирал со лба пот.
Улица пошла на возвышение. Дорога из белой щебенки перешла в каменную мостовую. Лошадь зацокала подковами, а телегу затрясло мелкой дрожью. Джулия чувствовала, как эта дрожь передается и ей.
Показался дом дуче. Единственный в городе с каменным забором. Через ограду забора, отделанную чугунными пиками свисали большие спелые гроздья винограда. Под забором на одинаковом расстоянии друг от друга стояли вазоны с розами. Цветы в каждом вазоне имели свой цвет, и начинались с белых, переходя в желтые, а затем и красные, к концу становясь фиолетовыми.
У ворот к дому поперек всей дороги стоял шлагбаум с охранником. Мрачный тип с длинными отвисшими усами единственным глазом посмотрел на подъехавший экипаж.
Чего надо? Грубо спросил он.
Мы к дуче, на работу устраиваться. Пояснил Хуан.
Одноглазый посмотрел на них, как на деревенских чудаков. Подошел к медной воронке переговорной трубы и стукнул по ней несколько раз металлическим штырем.
Что? Раздался утробный голос из трубы.
Тут это, чудаки какие-то приехали на работу к дуче. Проговорил в трубу одноглазый.
Как фамилия?
Как фамилия? Переспросил охранник.
Хуан Крус и его дочь Джулия. Тут Хуан вспомнил, что дуче всегда его называл Хулио. Скажите, Хулио Крус и его дочь.
Тут мужик по фамилии Крус, который не совсем уверен, как его зовут, и дочка.
Подожди, уточню. Раздалось из трубы. Впусти. Разрешил голос спустя пару минут.
Одноглазый охранник поднял шлагбаум и пропустил на территорию двора.
Двор был выполнен террасами, основание которых подпирала каменная кладка. На некоторых террасах брызгали вверх маленькие фонтанчики, в струях которых играла радуга. Во дворе пахло влажной свежестью и цветами. Дорожка из мелко дробленого красного камня вела вверх, где на самой вершине стоял дом, достойный руководителя четверти.