«холодная логика, острый ум, деловое чутье позволили Ивану Георгиевичу почти три года продержаться в условиях почти полного политического вакуума. И даже потеряв работу, он не упал духомкрасил заводские заборы, чинил сапоги, собирал листья в ботсаду на окраине Новосибирска»
Номер «Ежедневника» с колонками некрологов вышел в воскресенье.
Утром в понедельник Буковский сидел в кабинете главного редактора.
А вы не преувеличили достоинств Игоря Леонидовича? голос главного звучал хрипловато, наверное, от скрываемого волнения. В конце концов, на европейском пароме Игорь Леонидович спасался от российских налоговиков. Не будем скрывать, в России Игоря Леонидовича вспоминают с неприязнью.
Об усопших только хорошее.
Ладно. Пусть так. Но с чего вы взяли, что творческий диапазон госпожи Бабуриной слишком быстро заполнил реальную нишу ее нравственного влияния? голос главного понемногу накалялся. Откуда вы почерпнули характер ее профзаболеваний? Откуда такое знание холодной логики, острого ума и делового чутья Ивана Георгиевича? Кто мог позволить столь известному человеку чинить сапоги и заниматься сбором листьев в ботсаду на окраине Новосибирска?
Левое веко главного нервно задергалось.
Кто подписывал номер в печать?
Я сам и подписывал.
Как? главный осекся.
Как обычно. Ночное дежурство. Надеюсь, вы не собираетесь и дальше растрачивать мое время так
бездарно?
Буковский согласно кивнул.
«Ежедневник»серьезный орган, главный пока справлялся с волнением. У нас тридцать тысяч читателей. Мы удостоены двух правительственных наград и пяти профессиональных премий. Да, Буковский, признаю, с вашим приходом мы существенно подняли тираж «Ежедневника», но за счет чего? Вы написали о финансовом кризисе, тираж мгновенно подскочил, но пришлось выплачивать штрафы за неверно истолкованную информацию. Вы взяли интервью у министра энергетики, тираж опять подскочил, и опять у нас неприятности, а телевидение отказывается с нами работать. А что это за скандальная история с докторской диссертацией господина Николаева? Да, да, мы с уважением относимся к известному бизнесмену, он зарекомендовал себя талантливым и деятельным человеком, город немалым ему обязан, его благотворительность не знает границ, возможно, он и впрямь заслуживает ученой степени, но почему археологии, Буковский? Почему археологии, а не экономики, не философии, в конце концов?
В школе я посещал археологический кружок.
И этого хватило, чтобы написать ученый труд?
Каннибализм, особенно в годы кризиса, тема беспроигрышная, удовлетворенно кивнул Буковский. К тому же господин Николаев не жалеет денег, когда речь идет о будущем.
О его собственном, о его личном будущем! еще негромко, но уже яростно уточнил главный. Пожалуйста, не путайте будущее господина Николаева с будущим «Ежедневника» и всей России. Да, знаю, знаю! Наш «Ежедневник» расхватывают, как модный детектив, колонки некрологов вырезают и наклеивают в памятные альбомы. Но чем вызван такой успех? Чем?
Правильным соотношением характера избранных нами героев и их жизненными успехами, Буковский не страдал ложной скромностью. Я всегда стараюсь подчеркивать сильные стороны героев и затушевываю сложности. Немного косметики никому не повредит, особенно покойникам, правда? он посмотрел на главного, но подтверждения своей правоты не дождался. Конечно, я признаю, что Игорю Леонидовичу скорее всего на родине грозила тюрьма, но его близким важнее знать, что не погибни Игорь Леонидович на том пароме, они не сопровождали бы сейчас на кладбище вполне официальную торжественную процессию, а толпились бы в неуютной приемной генерального прокурора.
А чем еще вы объясняете успех ваших некрологов?
Исключительной доходчивостью поданного материала.
Но столько некрологов сразу! Столько! Перечислите мне весь ваш мартиролог.
Игорь Леонидович Мартьянов, крупный бизнес, хищно, как орел, кивнул Буковский. Госпожа Бабурина, кандидат в депутаты. Иван Георгиевич Сушков, бывший депутат, лидер левых. Неистовый, скажу вам, человек во всех, кстати, проявленияхи в сауне, и на трибуне. Госпожа Кондакова, средний бизнес. Умеренный темперамент, классический профиль, умеренная тяга к истине. Господин Дугин-Садов, второй зам главного прокурора, застрелен в Москве, он наш земляк, кому как не нам отдать погибшему последние почести? Господин Трешкин. Извините, что перечисляю не в алфавитном порядке. Чем неожиданней материал, тем он привлекательней, правда? Это азы журналистики. Братья Билялетдиновыпроизводство сельхозмашин. Следить за качеством, в конце концов, обязаны соответствующие органы. Дарья Ивановна Бакановаучительница средних классов, лучшая по профессии. Некий неизвестный, своего имени не помнит, подобран на улице Александра Донского. В самом деле, почему бы в «Ежедневнике», органе свободном, демократичном, не появиться некрологу, посвященному простому российскому бомжу? Ну да, последнюю ночь своей жизни он провел в морге, такие ошибки бывают, но умер все-таки в реанимации. И охранники Душко и Душко вовсе не евреи, как писали в желтом «Бизнесе», а всего лишь однофамильцы. Алкоголик Иванов, сбежавший из психушки, тоже заслуживает человеческого внимания. Даже серьезные ученые подозревают, что у асоциальных элементов наблюдаются зачатки души
Не дождавшись одобрения, Буковский закончил:
Хотелось, чтобы наши горожане запомнили всех. И депутатов, и бизнесменов, и маленьких людей из предместья. Я имею в виду гражданку Королькову и гражданина Чурбанова. Они сгорели не потому, что любой брошенный под ноги окурок непременно вызывает пожар, а потому, что из-за тесноты, из-за бедности, из-за великой их неустроенности и смирения украденный бензин они хранили прямо под кухонным столом. А покойный господин Фторов был даже литератором. То, что он сел за руль в пьяном виде, не умаляет его достижений в искусстве. И господин Дубов не всегда был вором. В пятом классе посещал изостудию «Горизонт», я сам разговаривал с его родителями, Буковский внимательно посмотрел на главного.
При нынешней популярности «Ежедневника» сажать на мое место можно любого. Курс задан.
Так, так. Любого. А вы чем намерены заняться?
Буковский давно ждал этой минуты. Может, много лет. Написать докторскую диссертацию по каннибализмуэто легко! Высечь ученых ребят из NASAэто еще легче. Но истинный талант нуждается в росте. О смерти охранников Душко и Душко, признался Буковский, я узнал чуть ли не за час до их преждевременной смерти. А в интервью с министром энергетики допустил лишь некоторые преувеличения, в тяжелый кризисный год такое допустимо. Люди в панике, люди ищут ответов на многочисленные вопросы, я обязан помочь. К чему хитрости? Я спрашиваю людей: вас страшит будущее? Они отвечают: страшит. Я спрашиваю: вы не понимаете антикризисных мер, чиновники говорят на языке, для вас непонятном? Они отвечают: не понимаем ни кризисных мер, ни чиновников. Я успокаиваю: тогда я вам помогу. Я объясню вам слова и дела чиновников. И слова министра, кстати, я объяснил вполне адекватно. «Резервные фонды? Забудьте! Резервных фондов хватит только на бонусы госчиновникам. Поддержка национальных банков? Забудьте. Банки ориентированы на запад. В этом плане приятно, конечно, отметить работу господина Плешкова, на западе он даже объявлен в розыск, но семь миллиардов государственной помощи он немедленно слил в сторону Китая. Пенсии? Выходные пособия? Забудьте! Разводите кроликов, выращивайте морковь. Приемлемо все, что быстро растет и быстро размножается». Так что теперь, посмотрел Буковский на главного, я хотел бы заняться частным расследованием.
Каким еще расследованием?!
Дать подсказку?
Валяйте.
Джон Парцер Обри Клейстон Курт Хеллер Александр Валькович Доктор Ким
Какой Ким? Тот, что стучит на барабанах в «Галатее»?
Нет-нет, Ким из Кимхэ, доктор наук, физик.
Они что, все разом умерли?
Ну что вы, Валькович жив, успокоил Буковский главного. Видимо, жив и кореец. Почти жив немец Курт Хеллер. Коренной берлинец, попал в автокатастрофу. А вот Парцеру и Клейстону действительно не повезло. Слышали об информационных утечках в Церне?
В Церне?
Ну да, в Швейцарии.
Даже не надейтесь! События в Церне нас не касаются!
Не касаются? Вы сейчас говорите, как обыватель, Буковский хищно повел орлиным клювом, простите, носом. Речь идет о миллиардах евро, не забывайте, мы живем в кризисную эпоху. В опыты физиков в Церне вколачивают миллиарды евро. Вы вдумайтесьмиллиарды! Наше право знать, правильно ли ученые крысы распоряжаются деньгами налогоплательщиков. Вот вы лично что думаете о перечисленных мною господах?
Главный ничего о них не думал. О некоторых, похоже, даже и не слыхал, что Буковского нисколько не удивило. Все пятеро, объяснил он, являются крупными учеными. Доктора наук, авторы глубоких исследований, а Александр Вальковиччлен-корреспондент Российской академии. В Церн наезжают вахтенным способом. Работают на большом адронном коллайдере. Это ускоритель заряженных частиц на встречных пучках, построен для разгона протонов, чтобы обнаружить как предсказуемые, так и непредсказуемые продукты их соударений. То, что Церн далеко от Новосибирска, не делает проблему малозначимой. Свиной грипп тоже появился не в Коченеве, правда? Вспомните видеоролик, который уже полтора месяца крутят все ведущие мировые телеканалы.
Терпение главного лопнуло. Он даже побледнел, сжал кулаки.
Вы про тот ролик, где непонятное крошечное устройство крутит сразу несколько авиационных турбин? Буковский! Вы что, с катушек слетели? Безымянный сайт, с которого скачали упомянутый ролик, надежен не более, чем ваши некрологи! Какое, к черту, частное расследование, какой Церн? Нам бы с вашими некрологами разобраться! В них попали живые люди, до сих пор здравствующие. Вы сгребли со стола моей секретарши первые попавшие под руку характеристики, а господин Дугин-Садов жив, и он по-прежнему зампрокурора, хочу вам заметить. Жива и уважаемая Дарья Баканова, и она действительно получила почетное звание Учителя года. Живы честные охранники Душко и Душко, и жив господин Трешкин! Вы не считаете, Буковский, заорал главный, что такой процент брака даже для вашего пера неоправданно высок? Человек или жив, или мертв! Убирайтесь! «На почве общего истощения организма»! злобно выкрикнул главный. Убирайтесь вон! С сегодняшнего дня вы в бессрочном неоплачиваемом отпуске!
Екатерина третья
У вас гости? спросил я Анара.
Пара на «тойоте», а еще один прикатил на велике.
Вы про того, что на мансарде? Он, кажется, еще не ложился.
Нет, я про того, который в шортах. Утверждает, что добрался до Чемала на велике. От самого Новосибирска! Наверное, на попутных, я не стал уточнять. Но деньги у него есть. А вот у того, которого вы видели на мансарде, нет денег.
Спустился сверху Алекс, отозвал меня в сторону. Шепнул таинственно: «Она здесь». Я спросил: «Винтовка?»«Откуда ты знаешь?»«Мне уже задавали такой вопрос». «Кто?»«Какая-то женщина, ошиблась номером, успокоил я Алекса. Правда, номер ее телефона не определился».
Над горами поднялось солнце. Впервые за много дней плеснуло теплом.
Каменная набережная, кипящая река, желтые цветы, зеленая трава, даже телеграфные столбы изменились, просветлели, мир сразу лишился тревожности ночных телепередач. И Анар подтвердил: на Алтае всегда так. Вот недавно выскочил он в селе из машины за сигаретами, а с неба хлынуло. Солнце сияло, никаких признаков непогоды, и вдруг сразу хлынуло. До ларька не добежал, укрылся под навесом, а там мужичок в напрягеуставился в кювет, смотрит, как в черной жиже жирная рыбища бьет хвостом. Анар смотрит, и мужик смотрит. «Я почти познал дзен», признался Анар. Но тутцоп, цоп, цопподбежала конопатая бабка и выхватила рыбу из канавы.
А сейчас едем на ГЭС, закончил Анар. Такого вы нигде не увидите.
Конечно, Анар и не предполагал, что везет нас на ГЭС не совсем по своей воле.
Это Алекс постарался, помнил о просьбе майора Мухина. Это по его желанию в легком тумане промелькнули серые дома. Серые не от пыли и не от недавно пролившегося дождя, а от неумолимого времени. Алекс с наслаждением узнавал окрестности. Он был здесь год назад, но все помнил. Ну, кое-где размыло берега, выпали к воде языки свежих осыпей. «Чую сердцем, винтовка здесь», шепнул Алекс. Это не означало, конечно, что мы ее ищем. Раскачиваясь, припрыгивая, ударяя в ладоши, прошла по обочине компания низкорослых существ в футболках с элементами индийской экзотики. «Харе Кришна Кришна рама Рама харе Харе Кришна» Еще одно такое же существо, голое по пояс, подыгрывало на баяне. «Винтовка здесь, шепнул Алекс. Сердцем чую. И майор считает, что она или на самой ГЭС, или в ее окрестностях». «А где сам майор?»«Тоже приедет».
Под крутым поворотом мы увидели деревянную избу с битой камнями крышей.
Анар перехватил мой взгляд. «Это Алтай», блаженно протянул он. Хозяин избы торгует автозапчастями. Раньше сажал картошку, был как все, собирал мед, держал корову, борова и гусей, теперь торгует запчастями, такой у него новый бизнес. Поворот дороги над его избой очень непрост, сами видели. Не каждая машина впишется в такой поворот, особенно иномарка. В прошлом году «мазда» убила при падении борова, потом прилетел в огород «опель», покалечил корову, гуси сами ушла. «Харе рама»
По каменистому берегу мы добрались до плотины. Слив открылся внезапнокак маленький стеклянный ледник, окутанный влажной пылью. В тридцатые годы прошлого века это чудо воздвигла на реке Немал жена всесоюзного старосты Михаила Ивановича Калининарабочих рук в Сиблаге хватало. Острую бородку и круглые очки Всесоюзного старосты помнят до сих пор, а вот про его жену все забыли.
Кроме меня, заметил Анар. И добавил:На Алтае удивительные женщины.
Наверное, имел в виду принцессу Укока, на руках которой намылился умереть.
А Катерина Калинина впервые приехала на Алтай на личном поезде мужа «Октябрьская революция». Агитационные выступления, политические речи, партийные беседы с крестьянами ее никогда не привлекали, ей край нравился. «Чтобы дети наши не росли худосочными и в будущем чтобы не превращались в дурачков, мы должны им дать хорошее питание». Кто с этим спорит? Но Катерина Калинина не могла не видеть, что те же самые агитаторы отбирают зерно у крестьян до последнего зернышка, чем же кормить детей? Кстати, и сам всесоюзный староста приезжал на Чемалв коммуну «Красный Октябрь». Жизнь коммунаров Михаилу Ивановичу понравилась. Жили в отдельных домах, но питались сообща и единственную шубу носили по очереди. Вернувшись в Москву, Михаил Иванович попытался воссоздать такую же добрую атмосферу в Кремле, но Сталин почему-то не захотел носить шинель Троцкого, да и Троцкий от такого предложения отказался.
Белые облака в голубеющем небе. Невообразимая тишина.
Ну механики иногда подерутся, заметил Анар. Так это ничего. У них хороший помощник. Леха звать. Таскает масленки, следит за шкивами. Водит городских туристок в машинный зал. Примеряет на городские ножки литые калошики, на ручкиперчатки резиновые. Пугает девушек высоким напряжением. Часто добивается своего.
С плотины открылся узкий берег, а вышестрашные отвесные склоны. Серый мамонт, обросший мхом, стоял при въезде на ГЭСс вывернутыми назад мощными бивнями, видимо, корни умельцам не удалось устроить как-то иначе. Анар помахал рукой Лехе. Никем другим появившийся на плотине парень быть не мог. Голова выбрита, замасленная майка, голые плечи в татуировках. «Давайте вниз», весело блеснул он зубами, и мы дружно полезли по лесенке в горячее чрево Чемальской ГЭС. Механикам, оставшимся на плотине, в голову не могло прийти, что Леха по пьяни мог прятать в машинном зале исчезнувший вещдок майора Мухина. Впрочем, это и самому Лехе в голову не приходило. Влажно, сумеречно подтекала под ноги вода. Хватаясь за металлические поручни, я вспомнил о резиновых перчатках и литых калошах, которыми пугал туристок Леха. Они тут, правда, бросались в глазакалоши у лесенки, даже на вид плотные, тяжелые, и перчатки на деревянном столике. Вращающийся шкив, серебристые барабаны, чудовищная станина, переплетение цветных проводов, облупившаяся краска панелей, сладко пахло мазутом, глаза Лехи блестелиодинокие туристки от этого должны были балдеть. «Т-2». Белый рубильник опущен. «Г-2 включен». Красная кнопка, рубильник поднят. «Опасное электрическое поле. Без средств защиты проход воспрещен». Леха смотрел на нас как бы издалека, туманно. Скалился, звал. Нет, ничего не запрещал, но за каждым следил. И мы с Алексом присматривались. Слишком влажно, чтобы хранить точную технику. Да и не Лехе ее хранить. Такому привычнее городскую пугливую девушку приобнять, ласково колоть ей щеки щетиной, показывать, что теперь она вне опасности. Не походил Леха на человека, которому слили опасное засвеченное оружие. Такая же нелепость, как Луна, сошедшая с орбиты. Проволочные решетки, генератор с выпущенными, как щупальца, черными проводамимощное, ревущее десятилетиями чугунное чудовище. На берегу мамонт с деревянными корнями-бивнями, а в машинном залестанина. Тусклый фикус в кадушке. Сталин строго глядит с заплывшего пылью портрета, Серго Орджоникидзе улыбается. А Михаил Иванович Калинин так и выискивал взглядом Кого? Катерину? Тогда зачем отдал ее в руки чекистов в далеком тридцать восьмом?..