Сердце стало медленно подниматься наверх и, наконец, встало на место. Зато в груди появилось ощущение плотного вяжущего комка. Словно я только что проглотила огромный кусок незрелой хурмы. Вяжущая волна расползалась во все стороны, парализуя лёгкие. В глазах стало темнеть. Голова ещё соображала, но ни шевельнуться, ни вздохнуть, ни выплюнуть душащий меня комок было уже невозможно.
- Не сопротивляйся! - я едва различила голос Мая. Волна от несуществующей хурмы уже заложила уши. Я сваливалась в обморок.
"Не сопротивляйся!.. Слушай меня! И дыши, пожалуйста!.. Иди за голосом!.. Иди за мной!.."
Да, опыт у него точно был. Поняв, что убивает меня, он дал мне передышку. Перестал рваться внутрь, а позвал к себе. Там, куда привёл меня его голос, было чисто подметено. Стерильно, светло, голо. Идеально и никак. Там было много чего, не было только живой души. Контуры невнятных образов, черно-белые символы и тени...
А потом он стал вытеснять меня назад и снова стал рваться сквозь трещины в моих блоках. В том месте, где зародилась вяжущая волна, что-то порвалось, и дыра стала стремительно расти, очищая пространство от вязкой мути. Я почувствовала, что хочу провалиться в эту дыру и больше не подниматься туда, где мутно и больно.
"Не смей тонуть! Пожалуйста, дыши! Держись и дыши!"
Я услышала свой кашель, как чужой. Откинувшись на крепкую спину Мая, я пыталась глотнуть воздух. Внезапно моя опора пропала, но меня тут же подхватили сильные руки, опустили на землю и повернули на бок. Я билась в каком-то припадочном болезненном кашле, от которого перед невидящими глазами плясали сполохи. А Май сидел рядом и придерживал меня. И руки его были уже горячими и влажными.
Наконец, воздух стал свободно проходить в лёгкие, боль в груди ушла. Остался лёгкий озноб и какофония шумов в голове. Такая остаточная реакция для меня была знакома и нормальна.
- Такого я не ожидал, - произнёс Май.
- Я тоже, - согласилась я, поднимаясь с земли и садясь.
Май вытер рукавом пот со лба и сказал с горечью:
- Я же просил: не сопротивляйся.
- Ерунда какая... Как можно не сопротивляться боли?
- Можно. А иногда и нужно. Вот у Валарда замечательно получилось... Я тебя не упрекаю. Но мне на секунду показалось, что я тебе сердце не запущу. Хорошо, что только показалось.
- Ты просто молодец. Спасибо.
- Если бы я был молодец, я бы сделал так, чтобы это стало необратимо, - глухо, почти неслышно отозвался Май.
- Блоки могут встать обратно?
- Могут.
- Почему?
Май опять предпочитал смотреть куда угодно, только не на меня.
- Всё поломано. У тебя всё поломано. Нельзя так... Ничего не стоит того, чтобы так себя калечить. Что бы ни произошло, оно того не стоит.
- Что ты понимаешь?! - рявкнула я.
Он промолчал.
- Это не твоё дело! - отрезала я. - У тебя, кстати, тоже как метлой прошлись. Вылизано. Но никаких блоков и ничего не поломано. Как можно жить с пустотой?
- Вот так. Можно, - усмехнулся он. - Мне блоки ставить нельзя. Не смог бы работать.
- И как же ты без них обошёлся?
Май неопределённо пожал плечами:
- Ну... Тут два варианта может быть. Либо у меня ситуация легче твоей. Либо я сильнее.
Мы сидели молча. Звон и шум в ушах, наконец, перестал заглушать звуки леса. Как всегда, после сильной встряски мне захотелось спать. Май тоже клевал носом, но то и дело встряхивался, тараща глаза.
- Ты сам-то как?
- Устал. Это нормально.
- Тебе не по реальностям бегать надо с такими способностями. Тебе надо лечить таких вот поломанных.
- Не я решаю, чем мне заниматься, - ответил Май с заметным раздражением.
- Зато я могу это решить.
- Нет. Ничего не надо.
- Твоё дело, - не было сил спорить. - Хочешь быть мальчиком на побегушках - бегай.
Май промолчал.
Я попыталась прочесть его. Медленно, осторожно прошла по краю чистого гладкого пространства, которое оказалось равнодушно к моему появлению. Как будто бы Май дремал с открытыми глазами и не заметил моего вторжения. И похоже было, что он солгал. Блоки были. И ещё какие! Невидимые. Они не просто закрывали то, что есть. Они создавали иллюзию, что ничего и не было. И за этими блоками, в дальних углах было припрятано то, что он никогда и никому не собирался показывать. Виртуозная тонкая работа, доступная единицам. Прежде я встречала сильных совершенных, чей мозг мог творить невероятные вещи. Мой Валерка. Он был одним из таких. Но самым сильным оказался семилетний ребёнок, малыш Бэст. На интуитивном уровне, без подготовки и проработки, без помощи взрослых он мог хозяйничать в чужой душе, возводя там любые стены. И наверняка, точно так же смог бы любые заслоны разрушить.
От промелькнувшей бредовой версии я получила такую порцию адреналина, что сердце чуть не выпрыгнуло. Нет, конечно же, нет. Бэсту, если он выжил, сейчас и тридцати ещё нет. Май выглядит значительно старше, да и никакого семейного сходства ни с матерью Бэста Дарриной, ни с его отцом Марсеном, нашими заклятыми врагами, я не видела.
- Что тебя так напугало?
Вопрос Мая заставил меня вздрогнуть.
- То есть ты меня всё-таки заметил?
- Конечно. Это моя работа вообще-то - замечать такие вещи. Ты довольно аккуратно прошлась, но для меня это как топот. Так и что же тебя напугало?
- Моя собственная бредовая идея. Я чуть было не приняла тебя за другого. Не бери в голову, ерунда.
Май не ответил. Ещё некоторое время мы молчали, и я чувствовала, как в горле время от времени сгущается вяжущий комок.
- Ты удавить меня хочешь, что ли? - уточнила я, наконец, поняв, что это за фокусы.
- Ни в коем случае, - серьёзно отозвался он. - Проверяю результат работы. Извини. Я знаю, что для тех, кто замечает мой контакт, он неприятен. С этим ничего не поделаешь, это от природы.
- Не читай меня больше. Никогда. Без просьбы или приказа - никогда.
- Хорошо, - спокойно согласился он. - Ты, кстати, как, готова?
- К чему? Прыгать в кроличью нору? Пожалуй, да.
- Ну, тогда нам пора. Слушай. Ничего сложного нет. Мембрана - это неоткрытая или разрушенная дверь. Чем сильнее ты её чувствуешь, тем легче пройдёшь. Большинство же людей могут почувствовать только уже открытые и оборудованные двери, и мембраны для них бесполезны.
- Почему ты уверен, что я пройду?
- Ты же всегда умела находить двери.
- Откуда ты знаешь?
Май пожал плечами:
- Откуда-то знаю. Наверное, Валард сказал.
- Ладно. Ну и что надо делать-то? Просто сигануть в эту яму?
- Вроде того, - засмеялся Май. - Если, допустим, нужно срочно исчезнуть, а кроме нехоженой мембраны ничего поблизости нет, можно сигать. Но надо понимать, что можно попасть в очень неудобное, а то и опасное положение. Если не представляешь, что на той стороне, нужно быть очень собранным и не отвлекаться. Эту ямку я лично использую уже давно, так что можно не опасаться. К сожалению, она удобна только в этом направлении. В обратном - замучаешься подпрыгивать... Ну, ладно, давай, подойди к краю.
Я подошла. Сначала я ничего не почувствовала, но стоило мне чуть наклониться над чёрным провалом, как сильный поток потянул меня вниз. Я чуть не потеряла равновесие.
- Ну ничего же себе!
- Отлично, - Май тоже подошёл поближе. - Я пойду первым. На той стороне примерно такая же картина, как и тут, но немного почище подлесок. Ты медленно сосчитай до десяти - это чтобы я там смог встать и освободить тебе площадку - и прыгай. Я подстрахую, там высоковато для тебя падать.
Я так и сделала. Посмотрела, как он прыгает, подождала, считая, а потом сама шагнула в черноту. По ушам полоснул хруст, будто кто-то резанул по стеклу, и я тут же попала в сильные руки Мая. Надо ему отдать должное: и сам устоял, и меня не уронил.
Бережно поставив меня на землю, он просто сказал:
- Ну, вот и всё, собственно. Ты хотела в иерархию, так добро пожаловать. Если бы нам не пришлось заняться твоими блоками, ты уже давно была бы на месте.
Я осмотрелась. Действительно, лес был похож. И казался одновременно и очень знакомым, и необычным. Дело было даже не в том, как он выглядел и чем в нём пахло. Здесь было совсем другое напряжение пространства. Кругом всё тихонько звенело на разные голоса, и казалось, что воздух имеет неравномерную плотность.
- Что это за лес?
- Рядом одно из старых поместий Вебстеров. А уже отсюда можно попасть в другие места Первого мира, любым способом.
Я медленно повернулась кругом, пытаясь сориентироваться. И я сразу же поняла, где нахожусь.
- Что ты ищешь? - поинтересовался Май.
- Дверь.
- Куда?
- Это не твоё дело.
- Здесь дверей - море, - Май обвёл руками пространство. - Скажешь, куда тебе надо - я подскажу лучший путь.
- Это моя личная дверь, ясно?
- А. Конечно. Извини.
Он замолчал, но продолжал поглядывать на меня.
- Ты уверена, что моя помощь не нужна?
Дверей в этом лесу действительно было море. Ну, если точнее, вблизи того места, где мы стояли - десятка два. В основном - мембраны. Два открытых замаскированных прохода и три разрушенных.
- Не нужна мне помощь. Я всё найду сама.
- Хорошо. Тогда могу я попросить тебя кое о чём?
- Можешь.
- Мне нужен отпуск по личным обстоятельствам. На сутки. Может быть меньше, если быстро управлюсь.
- Да, конечно.
- Тогда разреши идти? Ты ведь тут не заблудишься?
- Хорошо, иди. Как будешь готов снова приступить - сообщи мне.
Он встал, схватил свой рюкзак, чётко, но поспешно выполнил ритуальный поклон в мою сторону и исчез за деревьями, ни разу не обернувшись. Никакого вязкого удушья я больше ни разу не почувствовала.
В лесу стремительно темнело. Конечно, заблудиться я тут никак не могла. Справа над лесом поднималась подсветка: там располагалось небольшое поместье Вебстеров. Широкая лесная тропа вела из поместья к морю. Этой тропой мы с Валеркой ходили от двери на остров до поместья. И дверь была... да, вот именно там. На той стороне тропы.
Я перебежала на другую сторону, подошла поближе к сплетению трёх кривых старых сосен.
Дверь была разрушена. Сам Валерка не мог этого сделать. Это сделал кто-то другой и намного позже. Я чувствовала проход, но он словно тиной затянулся. Тоже мембрана, только покалеченная.
Как только что сказал Май, через мембрану лучше проходить, когда знаешь, что встретишь на той стороне.
На той стороне - небольшой тропический остров. Невысокие и пологие горы на севере, джунгли на склонах и в центре на равнине, огромный пляж вокруг с горячим платиновым песком и океанским прибоем. На той стороне дверь выходила в тропический лес, туда, где лианы и вековые деревья. И яркие крикливые птицы, которые даже по ночам мешали мне спать.
Я немного помедлила, пытаясь определить высоту мембраны, не снесёт ли мне голову, если я двинусь в полный рост. На всякий случай я пригнулась и шагнула.
В лицо брызнули холодные струи. На тропическом острове шёл ночной ледяной дождь.
Я постояла в темноте, глядя на едва просвечивающий сквозь поредевшие джунгли океан, и пошла к пляжу.
Нашего домика не было. На его месте остался кусок сгнившего бруса и несколько почерневших досок. Остальное за двадцать лет, видимо, унесло штормами. Пляж был забросан водорослями, расколотыми раковинами и сучьями. Было холодно, ветрено и темно.
Разве бывает в тропиках ледяной ветер и холодный океан? Что-то с этим миром было не так. Да и реальный ли он? Может быть, наш остров был наваждением? Валерке вполне по силам был любой морок. А что, если то время, что как мне казалось мы провели на острове, мы пролежали в очередном безликом блоке, греясь не на солнце, а у радиатора отопления... От этих дурацких мыслей стало совсем тошно и захотелось вернуться в тепло, закутаться во что-то мягкое, заплакать и обо всём забыть. А забыть можно было одним единственным способом - провалиться, выпасть из всех реальностей сразу. Да, кому-то рядом будет от этого плохо, но для меня всё пройдёт, всё растворится, затянется, и заживёт. Заживёт намертво.
Если на этой мысли сосредоточиться, то с острова я не вернусь. Может быть, это и к лучшему. Может быть, Май снял мои блоки только для того, чтобы я смогла пройти сюда и остаться здесь. А почему нет?..
А потому нет, что я обещала. Я обещала, что буду цепляться за остатки рассудка, даже если в этом нет никакого смысла.
А вернуть себя к реальности я могла только холодом. Холод - это моя суть. Даже от моего контакта людям холодно.
Я пошла к самой воде. Океан - единственное, что оказалось вполне реальным. Он волновался, и невысокие, но бойкие волны с шипением накатывали на песок. Дождь сверху, брызги снизу - скоро на мне уже не было сухой нитки.
Я зашла по щиколотку в воду и побрела вдоль берега.
Мне нужно было вернуться. Значит, чем холоднее, тем лучше.
Я села на песке, потом легла на бок и свернулась в позе эмбриона. Волны накатывали, накрывали меня с головой и отступали обратно, давая вздохнуть. Так можно было лежать, пока выдерживает сердце. А я рассчитывала, что оно выдержит ровно столько, чтобы желание стереть себя прошло.
Сердце у меня оказалось слишком выносливым, а желание сдохнуть слишком упорным. Я дождалась точки невозврата: замёрзла так, что вместо холода начала чувствовать приятное тепло, разливающееся по телу.
* * *
Я открыла глаза и уставилась на светло-оливковый потолок.
В голове кружила пустота, а руки-ноги налились, как гири, и не шевельнуться. Комната была небольшая и похожа, скорее, на тюремную камеру или келью. Дверь напротив окна и ещё одна дверь в боковой стене. Низкая койка, пластиковые стулья и унылый узкий стол у стены.
На одном из стульев сидел Олег и читал что-то в планшете.
- Где это мы?
Олег глянул поверх планшета:
- Не узнаёшь?
- Нет. А должна?
- А меня хоть узнаёшь?
- Да.
- Уже хорошо, - он отложил планшет на стол, встал, пересел на край постели и положил ладонь мне на лоб. - Не, не хорошо. Плохо. Сейчас аспирин найду.
Он поднялся и вышел в одну из двух дверей.
Я села на постели и спустила ноги с кровати. На стуле рядом с кроватью висели чистый сухой мундир и рубашка.
Голова по-прежнему кружилась, и я с трудом попала ногами в штанины, а руками в рукава. Размер был не мой, но брюки вроде бы не спадали, а рубашка, хоть и огромная, но на плечах держалась. Обуви нигде не было, пришлось идти босиком.
Я открыла боковую дверь. Тамбур, гардеробная, ванная... Действительно, знакомая планировка. Только обстановка когда-то была не такая суровая, а более домашняя и комфортная, в чём-то даже вполне роскошная. Теперь я поняла, где нахожусь. Это был один из гостевых блоков в лесном поместье. В том самом, где меня, Рэсту, держал взаперти Виллен, и откуда я рванула прямиком в Дерзкий мир к ребятам. Позже юный иерарх Тарон предоставил этот дом в полное распоряжение Юрия. Здесь мы все провели несколько тревожных недель, в надежде, что медикам Первого мира, вооружённым знаниями со всех реальностей, удастся спасти моего брата от смертельной болезни. Но так уж вышло, что они не справились. А спасла Юрку я, заплатив за его жизнь смертью самого дорогого мне человека.
Тот ли это блок, где Валерка, получив семь пуль в грудь, умер на полу гардеробной? Поди догадайся, эти блоки все одинаковые.
- Катя?! - Олег появился на пороге со стаканом в руке.
Я закрыла дверь гардеробной, молча взяла у него стакан и выпила лекарство.
- В следующий раз, когда соберёшься самоубиться, ты иди уж сразу ко мне, - мрачно заявил Олег. - Я всегда рад помочь, отыщу для тебя способ простой и эффективный. Поверь, утопиться на ледяном мелководье - это не самая простая задача.
- Что ты мелешь? - разозлилась я. - Иди к чёрту со своим сарказмом! Я не собиралась "самоубиваться".
- А что ты собиралась делать?
- Помёрзнуть немного, чтобы голова на место встала.
- Правда? А Лерке показалось иначе.
- А он тут причём?
- Это он тебя нашёл и приволок сюда, - укоризненно сказал Олег. - Без сознания и холодную как ледышка.
- Где он?
Олег кивнул на стену:
- В соседнем блоке.
Я пошла к двери.
- Не ходи! - сурово осадил меня Олег. - Он там сидит ревёт, и зрители ему не нужны.
Я взглянула Олегу в глаза, потом потянулась глубже и чуть не задохнулась от его бессильного отчаяния.
- Ох, Олежка! - я схватилась за голову, пытаясь как-то заслониться от этого. Олег сразу всё понял и мгновенно закрылся.
- Да неужели? - недоверчиво усмехнулся он. - Какое счастье. Не надо больше подыскивать слова, чтобы цензурно сказать всё, что я о тебе думаю. Достаточно немного выплеснуть отсюда! - он отвесил себе лёгкий щелбан в висок.
Он сел на свой стул, взял обратно планшет и резко отвернулся к столу.
- Не надо так... - я подошла сзади, обняла его за шею и попыталась взглянуть в лицо. Ну что можно было сказать? Только всё ту же глупость. - Олежка, всё будет хорошо!