Фантастические создания - Фрэнк Ричард Стоктон 2 стр.

А теперь представьте себе того самого джентльмена на четвереньках, в углу комнаты: вытаращив глаза, он глядит на стену. А на стене вообразите себе

 Примечательно,  сказал сэр Гарри Мендифер.

 Вот именно, сэр,  простонал Фолкс.  Вот именно!

 Я весьма рад, что вы смогли приехать, сэр Гарри,  проговорил Арчер сквозь зубы, сгорбившись в углу комнаты.  Простите, что я не могу встать,  продолжал он,  но если я отведу взгляд от этой твари или просто моргну, она О черт, будь она проклята!

мгновенно испарилось со стены. Арчер шумно вздохнул, закрыл лицо руками и грузно сел на пол.

 Не говорите мне, куда оно переместилось, Фолкс,  сказал он.  Я не желаю этого знать. Я вообще больше не желаю о нем слышать.

Фолкс промолчал. Он лишь тронул плечо сэра Гарри своей дрожащей рукой, указал на потолок. Там, почти в самом центре, находилось:

Сэр Гарри нагнулся к уху Фолкса и шепнул:

 Смотрите на него так долго, как только сможете, старина. Постарайтесь его не упустить.

А затем своим обычным светским тоном, который представлял собой дружелюбный рык, в полный голос обратился к Арчеру:

 Похоже, у вас тут небольшая закавыка?

Арчер хмуро покосился на него сквозь растопыренные пальцы, осторожно опустил руки и встал. Затем отряхнул одежду, слегка поправил сюртук и галстук:

 Простите меня, сэр Гарри. Боюсь, я позволил этой твари в некотором роде взять надо мной верх.

 Не нужно извинений!  взревел сэр Гарри Мендифер, хлопнув Арчера по плечу.  Тут всякий мог бы занервничать. Я и сам слегка обомлел, хоть и привычен к такой чепухе!

Этот безотказный способ воодушевления присутствующих сэр Гарри отработал на многочисленных сеансах в домах с привидениями и населенных нечистью торфяных болотах. Метод, как всегда, не подвел. К Арчеру почти немедленно вернулось самообладание. Довольный сэр Гарри перевел взгляд на потолок.

 Какого размера было пятно, когда все началось?  спросил он, рассматривая темное нечто, которое простиралось над ними.

 Размером с пенни,  ответил Арчер.

 Можете описать промежуточные стадии?

 От него отделяются маленькие кусочки. Они разрастаются, от них отделяются другие, и эта дрянь продолжает надуваться, точно воздушный шар, черт ее подери.

 Скверно,  сказал сэр Гарри.

 Я бы сказал, что в ширину оно достигло ярда,  сказал Арчер.

 Да, как минимум ярда.

 Что вы об этом думаете, сэр Гарри?

 По-моему, это что-то вроде растения.

Дворецкий и Арчер раскрыли рот от изумления.

моментально исчезло.

 Простите меня, сэр, но  ошарашенно проговорил дворецкий.

 Как это «растение»?  воскликнул Арчер.  Сэр Гарри, оно никак не может быть растением. Начнем с того, что оно совершенно плоское.

 Вы дотрагивались до него?

Арчер презрительно фыркнул:

 Я вряд ли стал бы

Дворецкий учтиво кашлянул:

 Джентльмены, оно на полу.

Все трое задумчиво посмотрели вниз. Теперь в самом широком месте тварь была чуть больше четырех футов.

 Обратите внимание,  сказал сэр Гарри,  что сквозь черноту не просвечивает фактура ковра. Следовательно, эта субстанция не похожа на краску или чернила. Структура ее поверхности не зависит от других предметов.

Он наклонился  на удивление грациозно для человека таких размеров,  достал из кармана карандаш и потыкал им существо. Карандаш, погрузившись в черноту примерно на четверть дюйма, уперся во что-то твердое. Сэр Гарри вонзил карандаш в другое место  уже на дюйм с небольшим.

 Вот видите,  сказал он, разогнувшись,  на самом деле у него сложное строение. Видим его мы всего лишь двумерным, но с помощью осязания можем понять, что оно трехмерное. Из этого следует, что ваше растение занесло к нам из какого-то другого мира с иным набором измерений, понимаете? Рискну предположить, что изначальное пятно было семечком. Я достаточно ясно выражаюсь? Вы меня понимаете?

Арчер понимал не все, но довольно удачно изобразил обратное.

 Но почему эта гнусная растительность заявилась сюда?  спросил он.

Похоже, сэр Гарри знал ответ и на это, но Фолкс прервал его, разгадка так и осталась в тайне.

 О, сэр!  вскричал дворецкий.  Оно снова пропало!

И верно  ковер у ног всех троих был абсолютно чист.

Нервно встрепенувшись, все огляделись по сторонам, но от непрошеного гостя не было и следа.

 Может, снова в столовой?  предположил сэр Гарри.

Но поиски результатов не принесли.

 Нет оснований предполагать, что оно ограничится двумя комнатами,  проговорил сэр Гарри, задумчиво покусывая губу.  Или даже всем домом.

Фолкс, стоявший ближе всех к дверям в коридор, вдруг слегка пошатнулся и глухо застонал. Арчер и сэр Гарри обернулись и взглянули туда, куда указывал старик.

В коридоре напротив двери, растянувшись по полосатым обоям, темнело

 Сэр Гарри,  сказал Арчер срывающимся голосом,  это уже переходит все возможные границы. Нужно что-то делать, иначе эта гадость захватит весь дом, черт подери!

 Не сводите с него глаз, Фолкс,  сказал сэр Гарри,  что бы ни случилось.

И обернулся к Арчеру:

 Я доказал, что пятно материально, а значит, с ним можно справиться. Найдется ли у вас какой-нибудь большой режущий инструмент? Мачете или что-то вроде того?

Арчер ненадолго задумался, затем приободрился, оставаясь при этом мрачным:

 У меня есть крис.

 Несите.

Арчер вышел из комнаты, сжимая и разжимая кулаки. Достаточно долгое время он отсутствовал, а затем раздался его голос:

 Никак не вытащу! Тут крепление, черт бы его подрал!

 Сейчас помогу,  отозвался сэр Гарри. Он обернулся к Фолксу, который замер у стены, точно верный пойнтер на охоте.  Смотрите в одну точку, почтенный,  велел он.  Буравьте эту тварь взглядом!

Крис, привезенный как военный трофей дедом Арчера, был примотан проволокой к специальной подставке. Сэр Гарри и Арчер потратили добрых две минуты, чтобы высвободить оружие из причудливых изгибов. Они выбежали в коридор и остановились в полной растерянности.

нигде не было видно, но хуже всего было то, что исчез Фолкс! Арчер и сэр Гарри испуганно переглянулись и начали громко звать дворецкого. Никакого результата.

 Что это может быть, сэр Гарри? Господи ты боже мой, что тут случилось?

Сэр Гарри Мендифер не отвечал. Он держал крис перед собой, стиснув рукоятку, и торопливо осматривался; Арчер, к своему ужасу, увидел, что его однокашника, этого исполина, бьет дрожь. Немного погодя сэр Гарри сделал над собой заметное усилие, и его лицо снова стало невозмутимым.

 Мы должны его найти, Арчер,  взревел он, воинственно выпятив нижнюю челюсть.  Найти и прикончить. Ситуация критическая. Если оно опять ускользнет, у нас, скорее всего, не будет другого шанса!

Они прочесали первый этаж  сэр Гарри при этом шел впереди,  но ничего не обнаружили. Поиски на втором этаже тоже оказались тщетны.

 Нам остается лишь молить Бога,  сказал сэр Гарри, поднимаясь на третий этаж,  чтобы эта тварь не покинула дом.

Арчер, запыхавшись от страха, пошатываясь, брел следом:

 Сэр Гарри, может быть, тварь просто вернулась туда, откуда пришла?

 Теперь уже едва ли,  вздохнул сэр Гарри.  Только не после Фолкса. Похоже, ей пришелся по вкусу наш уютный мирок.

 Но что же она собой представляет?  спросил Арчер.

 Я же говорил: растение,  ответил исполин, распахнул дверь и заглянул в комнату.  Растение определенного вида. Здесь, в нашем измерении, тоже встречаются такие.

Арчер начал догадываться, что имеет в виду его друг. Сэр Гарри открывал двери, одну за другой. Напрасно. Оставался только чердак. Они поднялись по узкой лестнице. Сэр Гарри шагал в авангарде, высоко держа крис в вытянутой руке. Арчер настолько ослаб, что еле-еле поднимался, хватаясь за перила. При каждом вздохе из его уст вырывался почти беззвучный всхлип.

 Оно ведь плотоядное, правда?  прошептал он.  Да, сэр Гарри?

Сэр Гарри, прикоснувшись к ручке маленькой двери, развернулся к своему спутнику.

 Верно, Арчер,  сказал он. В этот момент дверь за его спиной незаметно распахнулась.  Это хищник.

Е. Лили ЮОсы-картографы и пчелы-анархистыПер. М. Тогобецкой

* * *

С давних времен  таких давних, что уже и не упомнит никто,  по всей деревеньке Йивей, в орхидеях и под карнизами, висели бумажные шары цвета глины, в которых гудели и жужжали осы. Много лет жители деревни поддерживали неустойчивый мир в этом соседстве, упражняясь в несравненном такте и бдительности. Но этому пришел конец в тот день, когда один мальчик, копаясь в прибрежном песке, нашел камень, который показался ему очень подходящим. С таким камнем, думал он, вполне можно рассчитывать на успех в битве с воробьем. Воробьев вокруг было не видно, но неподалеку призывно и низко висел бумажный шар. Мальчик подумал с минуту, склонив голову, а потом прицелился и швырнул камень.

Немного позже, натерев сына мазями и утешив его, мать поливала упавшее гнездо кипятком до тех пор, пока все ошпаренные осы не погибли. Тогда и обнаружилось, что если осиное гнездо опустить в горячую воду, то оно развернется в превосходной точности карту далеких и близких областей, нарисованных растительными красителями и подписанных на чистом китайском языке (в чем можно было убедиться, вооружившись микроскопом).

Последовавшее за этим открытием нашествие на осиные гнезда людей в защитных масках и с чайниками, полными кипящей воды, вскоре сократило процветающую популяцию ос до жалкой горсточки. Под предводительством последней Осы-основательницы выжившие особи вылепили новое гнездо в форме бумажной лодки, нагрузили его падалицами абрикосов и прессованной пыльцой и спустили на реку. Коровы и человеческие дети провожали их, когда они сплавлялись вниз по течению, тоненько и воинственно жужжа морские песни.

Наконец в сорока милях к югу их судно напоролось на торчащий сук и потонуло. Но из отважных путешественников лишь один погиб при эвакуации  остатки абрикоса оказались слишком тяжелыми, и он не смог выбраться из-под них.

Остальные собрались на пне и огляделись.

 Это хорошее место для лагеря,  сказала Основательница своим мягким сопрано, изучая первые грубые карты, принесенные разведчиками.  Здесь множество гусениц, дубов для изготовления чернил, плодоносной ежевики  и никаких признаков других ос. А на раздваивающемся дереве в двух милях отсюда расположен улей диких пчел. Когда мы устроимся, то, конечно, отправим делегацию собрать дань.

 Мы не повторим прежних ошибок!  продолжила она вдохновенно.  Мы раса исследователей и ученых, картографов и философов, а отдых и безделье  это смерть. Когда мы устроимся здесь, то начнем расширяться!

Постройка бумажных яслей заняла две недели, еще месяц ушел на реконструкцию Великой библиотеки и восстановление картотеки  в нее заносилось то, что старейшие картографы могли вспомнить из своих утраченных карт.

Разумеется, их деятельность не могла остаться незамеченной.

Посол пчелиного роя прибыл с ультиматумом  и был незамедлительно казнен: его крылья стали витражным окном в зале совещаний, а его жало было возвращено в улей в бумажном конверте. Следующий посол никаких ультиматумов не приносил, а прибыл с предложением поделить пчелиное королевство между двумя правительствами, сохраняя за пчелами права на пыльцу и воду. «Как признание заведомых прав свободных особей на природные ресурсы общественной территории»,  неуверенно прожужжал он.

Осы из совета были снисходительны  они лишили его только кончика жала. И он прожил как раз достаточно, чтобы доставить в улей свое сообщение.

Третий посол прибыл с шариком воска на кончике жала и был принят куда дружелюбнее.

 Вы же понимаете, что мы не беженцы, желающие признания формального земельного правления,  сказала Оса-основательница, пока слуги подавали им нектар в бумажных рожках,  а также не ведем с вами переговоры на равных. Это ваши предшественники так думали  и они ошибались.

 Я надеюсь, что справлюсь лучше,  натянуто сказала пчела-дипломат. Она была старше других, и волоски на ее тельце были уже жидкими и полинявшими.

 Я тоже на это надеюсь.

 В отличие от них у меня есть официальные полномочия говорить от лица улья. У вас есть предложения к нам  это достаточно ясно. Мы готовы слушать.

 Что ж, хорошо.  Оса-основательница осушила свой рожок и взяла следующий.  Ваше сообщество древнее и обладает высокой культурой, несмотря на леность вашего правителя; впрочем, эту леность мы считаем скорее расовой, нежели персональной склонностью. У вас есть законы и народные танцы, математика и принципы, которые мы, конечно, уважаем.

 Ваши условия, пожалуйста.

Оса-основательница улыбнулась:

 Поскольку в здешних краях имеется достаточная популяция моли тусса, которую мы предпочитаем для разведения, у нас нет нужды в чем-то столь недемократичном, как рабство. Если вы воздержитесь от мятежей, то сможете сохранить собственное правление. Но мы будем забирать пятую часть ваших запасов в обычный год, десятую  в засушливый. И каждую сотую личинку.

 В качестве еды?  Антенны пчелы-посла задрожали от сдерживаемого отвращения.

 Только если еда в дефиците. А в мирное время они будут выращены среди нас, обучены нашему укладу жизни и искусству, чтобы служить чиновниками среди вас. Это в ваших же интересах, вы позже в этом убедитесь.

Пчела-посол помолчала мгновение, глядя в пространство перед собой. Потом задумчиво произнесла:

 Десятую часть в хороший год

 Наши условия,  перебила Оса-основательница,  не подлежат обсуждению.

Стражники поменялись местами, демонстративно бренча пластинами своих доспехов и сверкая кончиками своих жал.

 У меня нет выбора, не так ли?

 Есть. Вы можете выбирать между порабощением и сотрудничеством,  сказала Оса-основательница.  Я имею в виду  ваш улей. Вы лично, конечно же, можете выбрать что-то еще, но у них десятки тысяч вам на замену.

Пчела-посол склонила голову.

 Я стара,  сказала она.  Я служила улью всю жизнь, всеми доступными мне средствами. Я предана своему улью и сделаю то, что для него будет лучше.

 Это радостно слышать.

 Я прошу вас  я умоляю вас!  подождать всего три или четыре дня, прежде чем вы начнете действовать согласно вашим намерениям. К тому времени я буду мертва и не увижу, как мои сестры становятся рабами.

Оса-основательница с щелчком свела лапки:

 У вас принято откладывать насущные дела на потом? У нас такое не приветствуется. Вы обязательно удостоитесь чести увидеть, как мы вознесем ваших сестер на такие моральные и технологические высоты, которых вы не могли и представить.

Пчела-посол вздрогнула.

 Возвращайтесь к своей Королеве, дорогая, и передайте благую весть.

Сообщение вызвало кризис конституционной монархии. В шестом районе даже разгорелся бунт, и, прежде чем он был жестоко подавлен, восставшие успели уничтожить королевские воскодельни и повалить монументы из мышиных костей. Королеву пришлось успокаивать большими дозами желе, после того как она разрыдалась на груди своего премьер-министра.

 Ваше Величество,  сказал один из министров.  Это не ваша забота, прошу вас, успокойтесь.

 Это мои дети!  возразила она, всхлипывая.  Вы бы тоже им сочувствовали, будь вы матерью!

 К счастью, я не мать, так что перейдем к делам.

 О войне не может быть и речи,  сказал другой министр.  Их силы нас намного превосходят.