Б-б-боже мой я да! Немедленно!
Хейм выключил видеофон. Воздух со свистом вырвался из его легких, ладони были мокры от пота.
С-с-спасибо, заикаясь, произнес он. Как только Вадаж даст мне знать о ее возвращении, мы начнем подниматься. Доставим вас поближе к городу.
Некоторое время Синби изучающе смотрел на него, прежде чем спросить:
Вы играете в шахматы, капитан? Из всего, что создано на Земле, это, пожалуй, самое прекрасное. Кроме того, мне бы хотелось, чтобы вы на время отвлеклись от всех этих проблем.
Нет, благодарю, сказал Хейм. Мне известно ваше умение делать мнимый мат. Вы все время будете выигрывать. Я лучше прослежу за тем, чтобы наши фальшивые опознавательные знаки были заменены на настоящие.
Он был рад выйти на зимний холод, ударивший снаружи.
Они уже почти закончили, когда в проеме воздушного шлюза, словно темное пятно на светлом фоне, возник Синби. Очень высоким голосом он произнес:
Капитан, поторопитесь. Из вашего дома вас вызывает бродячий певец.
Она доставлена.
Хейм быстро пошел в радиорубку и плотно закрыл за собой дверь.
С экрана видео на него смотрела Лиза.
О, папа!
С тобой все в порядке? спросил Хейм.
Да. Они они не причинили мне никакого вреда. Только усыпили.
Когда я проснулась, мы уже были здесь, в городе. Мне сказали, что дальше я должна добираться с помощью элвея. У меня все еще сильно кружилась голова, и я не обратила внимания на номера.
Когда ты приедешь?
Часа через два-три.
Лиза все еще находилась под влиянием наркотика, и речь ее была довольно вялой.
Мне кажется, я знаю, как это случилось, пап. Прости меня, пожалуйста. В ту ночь ты и Андре говорили о вашем ну, ты сам знаешь в общем, ты забыл выключить общий интерком. Я все слышала из своей комнаты.
Хейм вспомнил, как загадочно она себя вела в течение двух последовавших затем недель: что называется «тиши, воды, ниже травы». Он приписал это ее желанию понравиться Вадажу. Теперь он полностью осознал всю беспечность, и этот удар был не из легких.
Вероятно, уловив мгновенную перемену в его лиц, Лиза сказала:
Не бойся. Я об этом никому не говорила. Честно. Только когда Дик и некоторые другие стали приставать ко мне, почему я не занимаюсь этим дурацким подражанием алеронам, я разозлилась и ответила им, что один человек стоит больше, чем сотня таких выродков, и что мой отец собирается это доказать. Больше я ничего не говорила. Но теперь мне ясно, что слухи дошли до кого-то, потому что эти женщины все время спрашивали меня, что я имела в виду. Я сказала, что просто наврала, и даже когда они обещали меня побить, я говорила то же самое, и по-моему, они поверили, потому что так и не стали меня бить. Пожалуйста, не сходи с ума, папа.
Ладно, резко бросил Хейм. Я просто получил по заслугам.
Отправляйся в постель, я скоро приду.
Экран погас. Теперь Хейм мог облегченно вздохнуть.
Негромко заурчали двигатели, и «Конни» оторвалась от земли в километре от Красного. Хейм помог Синби сойти на землю. Она была мерзлая и звенела под ногами. Из окон домов, стоящих на окраине струился свет, сквозь мглу сияли зимние звезды.
Вот, Хейм неловко протянул Синби теплую накидку, вам это будет не лишнее.
Благодарю, словно свирель пропела из-под серебрившихся на морозе локонов. Когда за мной прибудут ваши власти, я все скажу так, как вы хотели. Это будет наиболее мудрым решением и для алеронов, и для меня, поскольку я не хочу, чтобы ваши страдания продлились.
Хейм смотрел на тонкий снежный наст. Он сверкал, словно мех Синби.
Прошу простить меня за мой поступок, пробормотал он. Не следовало обращаться с вами подобным образом.
Я не держу на вас зла, низким голосом пропел Синби. Прощайте.
До свидания, На этот раз Гуннар Хейм пожал руку алерону.
Яхта снова взмыла вверх, вышла на орбиту и по стандартной траектории двинулась в направлении Порт Мохейв. Официально ее вылет был зарегистрирован как имеющий целью проверку загрузки межзвездного транспорта. Хейм с удивлением заметил, что не испытал желания немедленно увидеть свою дочь.
А ведь вместе им оставалось быть совсем недолго. Корабль должен был стартовать через несколько дней, и он летел на нем в качестве капитана.
От прежнего решения остаться на Земле Хейм в конечном счете отказался. Зло стало настолько могущественным, что он побоялся бросить ему вызов, рассчитывая применить при этом только часть своих сил. А полную силу он мог обрести только лишь среди звезд, а не на этой большой планете.
Лизу он собирался оставить на попечение Вингейта. В этом случае она была бы в полной безопасности. Что же касается компании Хеймдаль, то в отсутствие своего хозяина она могла развалиться, могла и выжить. Все зависело от обстоятельств. Но в любом случае Вингейт не оставил бы Лизу без средств к существованию. Кроме того, не следовало сбрасывать со счетов и возможную крупную добычу.
Хейму хотелось смеяться.
Может быть, я просто рационализирую эгоистичное, атавистическое желание взбудоражить преисподнюю. О'кей, ну и что с того? Значит, так тому и быть.
Глава 9
Они отмечали ранее Рождество. В гостиной сиротливо поблескивала огнями елка. О стекла барабанил дождь.
Это так ужасно, сказала Лиза, что война неизбежна.
Насчет неизбежности ты ошибаешься, возразил Хейм. Беды начнутся одна за другой, и мы будем все время в проигрыше, пока наконец они не загонят Землю в угол. А если уж загнать человеческую расу в угол, они будет сражаться, сколь бы напрасно это ни казалосьтак было всегда.
Планета против планетыэто было бы настоящее светопреставление. Все, что нам требуется сейчасэто просто дать им понять, что мы не позволим им помыкать. После этого уже можно будет говорить с ними по-деловому. Так как космос и в самом деле достаточно просторен для всех, если признавать право каждого на существование. Он надел плащ. Пора.
Они молча спустились вниз в гараж, и заняли места во флайереХейм, Лиза, Вингейт, два мощных телохранителя, приставленных к девушке на время отсутствия отца, и Вадаж. Выскользнув из ворот гаража, флайер начал набирать высоту, пробивая себе дорогу сквозь бурю. Его корпус вздрагивал и резонировал. Но когда он поднялся в более высокие слои атмосферы, их окружило голубое спокойствие. Внизу, словно снежные горы, проплывали облака.
Вингейт достал сигару и закурил. Его лицолицо щелкунчикасмялось в гримасу недовольства. Наконец он пролаял:
Не люблю я все эти проводы, ожидания, когда настанет время расставаться и когда сидишь и не можешь придумать, что бы такое сказать.
Давайте лучше посмотрим репортаж из дворца Парламента.
Не стоит, ответил Хейм. Они предполагают провести целую неделю в предварительных дискуссиях, прежде чем пригласить делегацию алеронов.
Каждому грошовому политику непременно хочется быть прослушанным хотя бы раз.
Но согласно вчерашним новостям, Франции по алфавитной жеребьевке достался номер где-то в самом начале. С минуты на минуту может начаться выступление Кокелина.
Он о, ну ладно, Хейм включил видео.
В Мехико-Сити времени было не намного больше, но по залу Капитолия это было не заметно. Камера показала большие трибунылица, лица и лица, белые, желтые, коричневые, черные, чьи глаза были устремлены на подиум, с которого только что сошел оратор, представлявший Финляндию. Президент Фазиль стукнул молотком; в затаенной тишине этот звук походил на звук заколачивания в гроб гвоздя. Вингейт, слабо знакомый с испанским, повернул шкалу транслятора до отметки «английский».
уважаемый оратор от лица Франции господин Мишель Кокелин.
Хейм включил автопилот и откинулся назад, чтобы удобнее было смотреть. Квадратная фигура с нарочитой медлительностью, словно насмехаясь, начала продвигаться между рядами.
Камера показала крупным планом лицо Кокелинаочень старое, но достойное быть отлитым в бронзе.
Мистер Президент, высокочтимые делегаты, леди и джентльмены. Я не стану надолго задерживать ваше внимание. Миру известно об отношении Франции к вопросу о Новой Европе. Моя страна хочет, чтобы ее положение стало ясным до конца, прежде чем будут начаты дискуссии по данному поводу.
Поскольку для этого необходимо широкое обсуждение, я рекомендую повременить с оглашением моего заявления, пока достопочтенные делегаты не огласят свои.
Вот видите? сказал Хейм. Он должен выиграть для нас время, чтобы мы внесли ясность в этот вопрос. Франции просто не повезло, что ее очередь выступать выпала так рано. Но Кокелин все уладит.
И все-таки, пап, что он собирается сказать? спросила Лиза. Не может быть, чтобы он позволил обвинить вас в разбое.
Хейм ухмыльнулся.
Поживемувидим.
Мистер Президент! Пункт порядкаКамера развернулась и остановилась, нацелив свой объектив на Гарольда Тваймена. Тот вскочил на ноги и, казалось, был очень обозлен. В таком важном деле уклонение от прав первенства должно быть одобрено голосованием.
Кокелин поднял брови.
Я не понимаю, почему должны быть какие-то возражение против того, чтобы Франция уступила право первенства, сказал он.
Мистер Президент, уважаемые члены этого собрания, с напором заговорил Тваймен. Высокочтимый оратор от лица Франции предупредил нас, что намерен сделать сюрприз. Однако, сейчас время для серьезного обсуждения, а не для дискуссионных трюков. Если мы окажемся втянутыми в дебаты, вызванные неожиданным заявлением, наша встреча уважаемыми делегатами Алерона может вполне быть отложена еще на неделю. Итак уже промедление было слишком долгим. Я настаиваю, чтобы собрание проголосовало за то, чтобы либо разрешить, либо не разрешить господину Кокелину играть нами.
Мистер Президент
Фазиль не дал Кокелину договорить. Он снова стукнул молотком и объявил:
Председатель считает претензию обоснованной, хотя и изложенной с некоторой излишней горячностью. Желает ли кто-нибудь проголосовать за то, что заявление французской делегации было отсрочено до тех пор, пока не закончат свои выступления представители других наций.
Ого, пробормотал Вадаж. Не очень-то хорошо все это выглядит.
Хейм протянул руки и настроил автопилот на максимальную скорость.
Жужжание двигателя увеличилось. Сквозь этот шум он услышал, как представитель Аргентины сказал:
Я голосую за это, и потом датчанин:
я поддерживаю.
Проголосовано и поддержано.
А что, если ему не разрешат, заныла Лиза.
Тогда нам пулей надо вылетать из района Венеры, сказал Хейм.
Кокелин начал говорить в пользу голосования. Через несколько минут Вадаж прищелкнул языком и с восхищением сказал:
Никогда не слышал ничего более красноречивого. Этот человек артист.
Хм, хрюкнул Вингейт. Может быть, он их терпеть не может.
Само собой, ничего не выражающим голосом сказал Хейм, что он не надеется на выигрыш, каков бы этот выигрыш ни был.
Прения продолжались. Флайер оставил бурю позади, и теперь летел над обширной холмистой местностью. Далеко на востоке сверкали вершины Сьерры.
Однажды мы могли бы потерять всю эту красоту, подумал Хейм.
Наконец показался космодром Мохейв. «Конни» скользнула вниз и приземлилась на просторном поле. Техосмотр машины, формальности проверки документов, долгий путь по бетонной полосе под палящим солнцембыть может, это от света у Хейма так предательски защипало в глазах?
Они остановились у аппарели.
Ну что же, грубовато сказал Вингейт. Нечего терять время. Да будет с вами бог, он разорвал рукопожатие.
Плачущая Лиза подошла к Хейму.
Папа, папа, прости, это все из-за меня.
Хейм обнял ее и потрепал по волосам.
Не бери в голову. Мы скоро вернемся. Вернемся богатыми, знаменитыми и расскажем миллион всяких историй. Будь умницей. Пока. Поцеловал ее в мокрую щеку.
До встречи, тихо сказал венгр. Я привезу тебе новую песню.
Затем они поспешно взбежали вверх, постояли в створе шлюз и помахали на прощание рукой, пока шлюза полностью не была убрана, и в следующий миг дверца закрылась перед ними.
Спасибо Андре, сказал Хейм и повернулся на каблуках. Ну что ж, поехали.
Яхта могла бы совершить прыжок прямо на орбиту. Однако демонстрировать такую беспричинную поспешность было ни к чему. Поэтому Хейм поднимался постепенно, как и положено. Небо вокруг становилось все темнее, просыпались звезды, и наконец, судно словно очутилось внутри огромного ларца с драгоценными камнями. Вадаж от нечего делать крутил ручки настройки аппаратуры связи. И неожиданно поймал репортаж из Мехико, передаваемый спутником.
Прения и голосование по внесенным предложениям подходили к концу.
Результаты переклички возвестили ошеломляющее поражение.
Мистер Президент, прозвучал голос Кокелина, расплывчатый и тихий, как у насекомого. В намерения Франции не входило ничего, кроме обыкновенной учтивости. Поскольку мне рекомендовано огласить основное политическое заявление моей страны сегодня, я сделаю. Однако, позволю себе заметить, что время приближается к полудню, а я должен предупредить, уважаемый председатель, что мое выступление будет несколько пространным. в связи с этим я предлагаю сначала сделать перерыв для ленча.
Президиум принимает данное предложение, уступил Фазиль. Заседание возобновится ровно в четырнадцать часов, молоток ударил по подставке.
Артист, я же говорил, рассмеялся Вадаж.
Пора часовэто не так уж много, чтобы вывести корабль на нужную дорогу, да еще с новым экипажем, не успевшим обвыкнуться, напомнил ему Хейм.
В поле зрения появились очертания огромной торпеды, которая росла на глазах по мере того, как яхта приближалась к ней, и наконец, полностью закрыла носовые иллюминаторы. Пока что корабль не был закамуфлирован, и яростное солнце ослепительно сверкало на его суровой экипировке. Системы двигателей, кольца, орудийные башни, открытые крышки люков отбрасывали длинные тени на металлические бока.
Яхта «Конни», вызывает крейсер «Лис-2». Мы на подходе.
Приготовьтесь. Отбой.
Вингейт был против изменения названия корабля.
Я понимаю, что для тебя означала твоя команда, Гуннар, сказал он.
Но ты рискуешь навлечь на себя лишние неприятности, если откажешься от названия, присвоенного кораблю Флотом.
Именно это и сделаю, ответил Хейм. Насколько я знаю, лисы пока еще относятся к общественной собственности. Кроме того, мне ужасно хочется утереть кое-кому нос, показав, чем должен заниматься Военный Флот. И чем он, фактически, хочет заниматься.
Четвертый створ был открыт специально для него. Хейм поставил туда яхтуразмером она была как раз со вспомогательный корабльи нетерпеливо дождался, когда воздушные насосы поднимут давление. В коридорах позади раздавался суматошный шум и металлический лязг. На корабле имелось достаточно опытных людей, на которых можно было положиться, но Гуннар ужасно жалел, что у него не было времени для пробного рейса.
На капитанском мостике его приветствовал Первый офицер Пенойер:
Добро пожаловать, сэр.
До этого момента воспоминания об одиночестве, на которое обречен каждый капитан, еще не просыпались в душе Хейма.
Вот полное расписание нарядов. Работа идет полным ходом. Расчетное время ускорения23 часа по Гринвичу.
От этой цифры надо отнять по меньшей мере час, сказал Хейм.
Сэр?
Вы меня слышали, Хейм сел и бегло просмотрел руководство по управлению кораблем. Например вот здесь. Бортинженеру вовсе не обязательно еще раз проверять компенсаторы внутреннего поля. Если они окажутся в неисправности, наше ускорение не сможет превысить 1, 5. Тогда, перейдя в режим свободного полета, мы приведем их в порядок, хотя придется немного поработать в невесомости. Да и то это все еще весьма гипотетично.
С какой стати здесь должны быть какие-то неполадки? Бортинженер у нас парень что надо. Пусть-ка лучше сразу приступит к настройке импульсных систем. Чем точнее будет выполнена эта работа, тем быстрее мы сможем развивать ускорение.
Да-да, сэр, Пенойер с заметной неохотой включил интерком и вызвал Утхг-а-К-Тхаква. Хейм продолжал листать руководства, выискивая, чтобы еще урезать.
И в конце концов, как бы само по себе дело было сделаноманера действовать вполне типичная для человека. В 21. 45 завыла сирена, раздались звуки команды, во фьюжн-генераторах вспыхнули атомы, и грависилы ухватились за пространство. Медленно, плавно, с утробным ворчанием, которое не столько действовало на слух, сколько ощущалось внутренней вибрацией в организмах людей. Лис-2 покинул орбиту Земли.