Она протянула мне ладошку для рукопожатия и рассмеялась.
Прошу прощения, за спиной раздался робкий тихий голос. Леди Талиана
Я обернулась, скрыв удивление, что обратились ко мне, а не к Шейле. И обнаружила возле бассейна невысокую рыжеволосую девушку. Я ее уже видела. Это та самая, которая перечисляла недостатки моего танца на занятии госпожи Юлиании.
Да.
Меня зовут Лина, она почтительно склонилась. Я хотела попросить прощения за то, что произошло на занятии по танцам. Просто
Просто это единственное занятие, которое она может посещать, перебила ее Шейла. Лина относится к служанкам.
Да, все так, девушка мягко улыбнулась. Тогда я не могла сказать и слова против. Но сейчас прошу простить меня. И, леди Талиана, ваш танец был великолепен. Примите мое восхищение. Я бы все в жизни отдала, чтобы научиться так танцевать.
Спасибо большое, Лина. Мне очень приятно, и я не обижена на тебя.
Спасибо. Я рада это слышать. Надеюсь, вы простите, но мне уже пора, она еще раз поклонилась, одернула плотную коричневую жилетку, надетую поверх блузы, и поспешила к выходу.
У слуг есть форма? зачем-то уточнила я и без того понятную вещь.
Да. Но иногда они заказывают портным вещи на скопленные деньги. Именно в таких нарядах разрешается посещать занятия.
Я бросила еще один взгляд вдогонку ушедшей и подумала, что ночью сегодня вряд ли усну.
В тот момент я еще не знала, насколько окажусь права. Ведь думала тогда только о количестве полученной сегодня информации и ее помехам здоровому сну.
Мы еще какое-то время поплескались в бассейне, а затем Шейла вызвалась заплести мне к ночи волосы. Конечно же, магией.
На свой страх и риск, я согласилась. А потом несколько минут стояла у зеркала, рассматривая причудливую прическу из двух ажурных кос. Одна обхватывала ободком голову, вторая спускалась вниз и толстой змеей лежала на плече.
Я бы не рискнула с такой прической спать, ведь приблизительно представляла, сколько времени на нее ушло бы у простого человека. Но заклинанием Шейла управилась всего за несколько минут.
И это завораживало.
После горячей ванны, расслабляющих масел и всех сегодняшних разговоров безумно хотелось принять горизонтальное положение. И если не для того, чтобы выспаться, то хотя бы для того, чтобы обдумать всю полученную информацию.
Я чисто на автопилоте добралась до своей комнаты, открыла ее прикосновением к фуксии и прошла внутрь. Свет, как обычно, загорелся сам.
Это, видимо, только в первую ночь на мне сэкономили. Запереживали, что спать не смогу.
Зато теперь под потолком ровным белым светом сияли две сплюснутые сферы. В первую нашу «встречу» у меня на них была ровно такая же реакция, как и на всю остальную магию.
Ступор. И вопрос: «А на каком ресурсе это работает?»
Оторвав взгляд от магических светильников, я потянулась к застежкам на юбке, но снять ее не успела.
В дверь постучали.
Я бросила взгляд на проводник, камень которого в ночное время суток вновь приобретал прозрачный цвет. И шагнула к выходу.
Кто?
Леди Талиана Арвалэнс, прошу, откройте дверь. Я по приказу его императорского величества.
Борясь со странным чувством, поселившимся в груди, я потянулась пальцами к ручке.
На пороге стоял уже знакомый мне кучерявый парень. На его поясе все так же висела сабля, а руки были заняты небольшой коробкой. Он протянул ее мне с легким кивком:
Леди Арвалэнс, переодевайтесь. Эту ночь вы проведете в покоях его императорского величества. Приказ.
Глава 8
Дыхание перехватило от неожиданности, к лицу прилила кровь.
Шейла говорила, что только наложницы посещают правителя в темное время суток. Именно за ними приходят посланцы и проводят до места, где будет развлекаться император.
Я же не относилась к этой касте. И меня не могли перевести без того самого долбанного конкурса.
Ведь не могли же?
Это точно не ошибка? зачем-то переспросила я, подхватывая коробку и понимая, что выхода-то и нет.
Приказ его императорского величества, заученно произнес стражник. Вам лучше поторопиться, правитель не любит ждать.
Последняя часть фразы была произнесена более дружелюбно, но не меняла картины.
Я подожду вас тут, леди Арвалэнс.
Д-да. Хорошо.
Я захлопнула дверь перед носом парня и отступила на шаг.
Нет, ну а чего я ожидала? Что в этом месте все будет по моим правилам? Я не так глупа и наивна. Но и такого быстрого развития событий не ожидала. Неужели он решил поставить меня таким образом на место за попытку нападения?
Черт-черт-черт!
Я бросила взгляд вначале на закрытую коробку в руках, затем на окно. За тонким прозрачным стеклом клубилась ночная тьма, рассекаемая лишь светом далеких звезд.
Мотнув головой, отвернулась и отмахнулась от глупых и позорных мыслей.
Ну уж нет! Добровольно отказываться от такого шикарного подарка как жизнь я не намерена. Еще повоюем, как говорила бабуля.
Закусив нижнюю губу, я откинула квадратную крышку в сторону и вытащила в свет пульсаров нечто длинное, струящееся, черное. Лишь когда все ремешки были затянуты по фигуре, а все кнопки застегнуты, я смогла рассмотреть наряд в зеркале.
Что меня удивило больше всеготак это наличие привычного мне нижнего белья. Единственное, что напрягало, это то, что оно было соединено с платьем и выставлено напоказ.
Короткие шортики из тонкой темно-серой ткани и такой же бюстгальтер оказались украшены черными кожаными полосками. Они овивались вокруг бедер, ляжек, опускались к коленям и замирали над ними кольцами. Такие же ленты тянулись от чашечек бюстгальтера к плечам платья, укрывали плетением ключицу и шею.
Ткань самого платья напоминала мне вискозу.
Мягкое, струящееся, облегающее. Оно полностью открывало руки, бюстгальтер и спину: от пояса до шеи тянулся длинный каплевидный вырез.
Юбка наряда имела спереди два глубоких выреза, полностью открывала ноги.
Довершением образа стал широкий кожаный ремень, подчеркнувший талию.
Обувь в коробке отсутствовала.
Леди Арвалэнс, стражник осекся, перехватив мой взгляд, когда я вышла в холл. Пойдемте.
Он вел меня полутемными коридорами, освещенными лишь томным светом факелов. Несколько раз замирал, словно выбирал путь короче. Замирал перед началом лестниц, дожидаясь, пока я нагоню его.
Я уже чувствовала, как медленно замерзают босые ноги, но молчала. Весь накопленный запал мне потребуется для другого мужчины. Этот стражник ни в чем не виноват.
Сюда, парень остановился через несколько мгновений перед широкой темной дверь. И постучал.
Входи, раздалось с той стороны.
А я сжала кулаки, натянула на лицо улыбку и, дождавшись, пока дверь привычно раствориться в воздухе, вошла.
Стражник привел меня в спальню его императорского величества. Полутемное помещение с большой кроватью в дальнем углу, напротив нее камин с тлеющими угольками. На полу мягкий ковер с длинным ворсом. Напротив двери длинный книжный шкаф, спинками к нему стояли два высоких кресла. Перед ними находился круглый столик.
Серебристый лунный свет, льющийся из окна, очерчивал фигуру застывшего в одном из кресел мужчины. Он закинул ногу на ногу, подпер рукой подбородок и напоминал жуткую статую.
Когда дверь встала на место, я почувствовала легкий ветерок. Не обычный сквозняк, нет. Я, наверное, не смогу описать это странное щекочущее нервы чувство.
Но я почувствовала магию.
Доброй ночи, ваше императорское величество, проговорила я, легко поклонившись.
Доброй, отозвался застывший в своем кресле мужчина. В прошлый раз мы должны были подписать несколько документов. Но не успели это сделать.
Он кивнул в сторону стола, на котором в это же мгновение материализовались бумаги и чернильница с пером.
Я с сомнением покосилась на предметы.
Не для этого же он меня сюда позвал? Точно не для этого. Потому что для подписания документов не нужны определенные наряды.
Я могу ознакомиться с их содержанием? деловая нотка одержала верх над страхом.
Конечно, император наконец отмер, махнул рукой. Но есть ли в этом смысл?
То есть?
Ариния Эгнонор подписала их за неделю до вашего отбытия, леди Арвалэнс. Ваша подписьлишь формальность.
Что-то внутри больно царапнуло при упоминании этого имени. Нет, не меня. А принцессу Талиану. Ведь именно эта женщина приняла ее, подружилась, обучила, а потом предала.
То есть я могу и не подписывать бумаги? голос прозвучал слишком высокомерно. В прошлой жизни я бы ни за что не смогла так сказать.
Именно, император пожал плечами. Но так принято.
В этом мире постоянно что-то принято. Я эту фразу, наверное, уже раза четыре только за сегодня слышала. Долбанные негласные правила.
Хорошо, где требуется моя подпись? я шагнула к столу, рассматривая исписанный мелкими символами документ.
Но за те доли секунды, которые были у меня на чтение, я не смогла выловить из контекста ничего важного. Если бы у меня были время и возможности, я бы обязательно изучила документ вдоль и поперек. Но, к сожалению, правитель явно дал понять, что от меня уже ничего не зависит.
Внизу листа напиши свою фамилию, император подался вперед, обдав меня волной теплого воздуха, и снял пробку с чернильницы.
А через несколько секунд произошло несколько вещей, которые объяснить я не смогу.
Взяв в руки перо, я макнула его кончик в чернила. Пододвинув к себе лист, коснулась пальцем линии напротив фамилии и Рука дрогнула, от ладони засквозило магией. А пузырек с чернилами покатился по столу, заливая чернотой документ.
Пальцы императора сомкнулись на моем запястье. Слишком резко отдернули его.
Неплохой трюк.
Он тряхнул моей кистью, заставляя выронить перо. А свободной рукой провел над бумагой.
Чернила, превратившие документ в темное болото, медленно поползли по бумаге. Капли остановились в самом низу и сформировались в символы, означающие мою фамилию с несколькими лишними вензелями. Излишек чернил просто растворился в воздухе.
Но неудачный, леди Арвалэнс, усмехнулся мужчина, прожигая меня ледяным взглядом темных глаз.
А я вряд ли бы смогла ему доказать, что не я это сделала. Не я дернула рукой. Не я колдовала.
Черт!
Но да забудем эту небольшую шалость, улыбнулся он, а у меня от этого простого проявления эмоций по позвоночнику пробежал холодок. Я не для того вас сюда позвал.
Вы правы, ваше императорское величество, процедила я сквозь зубы. Было бы неплохо узнать, для чего вы позвали в такое время суток меня к себе.
О том, что только наложницы приходят к нему по ночам, я промолчала. Точнее, хотела сказать, но вовремя прикусила язык.
Не стоит подавать идеи до того, как пойму намерения мужчины, который теперь фактически является моим хозяином.
Император откинулся на спинку кресла, выпустив мою руку из хватки, и хищно усмехнулся:
Танцуй!
Что?
Я хочу, чтобы ты танцевала для меня. Пока я не прикажу тебе остановиться.
В этот момент я пожалела, что магия появляется у меня в самые неподходящие моменты. С каким бы удовольствием я сейчас размазала этого самодовольного засранца по стенке. Это бы наверняка стерло ухмылочку с его лица.
Но ни сказать, ни тем более что-либо сделать я не успела. Зазвучала медленная лиричная музыка. Она шелковыми лентами оплела мои запястья, скользнула легким прохладным дыханием по спине, коснулась губ.
Манила. Звала.
Стопы тонули в длинном темном ворсе, юбка обнимала мягкой тканью ноги, ремни врезались в кожу. А музыка кружила вокруг меня невидимой магией, становилась партнером, обнимала за талию.
В какой-то момент я обнаружила, что уже давно не стою у стола. А кружу по комнате, подталкиваемая этой магией звуков. Не в состоянии сопротивляться.
Не желая сопротивляться.
Мне нравилось ощущать себя в легких объятиях мелодии. Нравилось чувствовать гибкое и податливое тело, которое само подсказывало, когда надо выгнуться, когда шагнуть, а когда встать на носочки.
Ненавидела ли я себя за то, что сейчас не высказала «фи», а просто поддалась? Нет. Абсолютно точно нет.
Просто потому, что сейчас я нарушала правила курицы Юлиании.
Я получала наслаждение от танца, совершенно отрешившись от реальности. Забыв о мужчине, который заставил меня для него танцевать.
Правила смотрительницы были верны только тогда, когда женщина желает танцевать для мужчины. Желает подарить ему этим самым удовольствие.
Я же не хотела радовать того, кто нарушил свои собственные правила. Кто вызвал в свои покои «дневную» рабыню.
Не знаю, сколько это длилось, но в какое-то мгновение музыка замерла. Не пропала, а именно замерла.
Я видела тонкие магические нити, зависшие в воздухе. Это они были моим партнёром, они звучали единой песней звуков.
Неплохо. Весьма неплохо. Значит, сплетни не лгут.
Повернувшись к колдуну, я обнаружила, что стол пропал, а в руках император крутил кубок с вином.
В лунном свете, который перебивал затухающее пламя камина, его глаза казались темнее, а взглядопаснее.
Желание оказаться как можно дальше от этого мужчины стало еще сильнее. Интуиция вопила об опасности.
Нельзя!
Нельзя смотреть на него. Нельзя, чтобы он видел. Обращал внимание. Иначе это кончится плохо. Очень плохо
Но я не вижу страсти в твоем танце, Талиана, обращение на «вы» и «леди» резко исчезло из его речи. Это не то, что я хотел бы от тебя сейчас.
Последнее слово было настолько хорошо выделено, что не оставалось сомневаться: на танцах дело не ограничится.
И что вы хотите от меня, ваше императорское величество? меня брала злость, руки сами сжимались в кулаки.
И как современная женщина я прекрасно понимала, что, если что, я смогу использовать этот кулак по назначению. Это местные девы могли трепетать и бояться глаза поднять. Я же всю свою сознательную жизнь была окружена мужчинами. И постоять за себя тоже могла.
Но прямо сейчас я была бессильна. Потому как он не требовал от меня ничего сверх нормы. Его прожигающий меня насквозь взгляд был не в счет.
Если бы я отказалась сейчас, то отказалась бы от простого танца. От того, для чего меня тут держат.
Как бы ужасно это ни звучало, но ни в большой мир, ни на виселицу я пока не хотела. И потому мне оставалось только одно.
Подчиниться, пока император не перейдет грань дозволенного.
Танцуй! его лицо исказила хищная усмешка.
А воздух вокруг завибрировал, как делал в жаркий день. Но даже в сорокаградусный зной из ниоткуда не появлялись ножи.
Сейчас же вокруг меня зависло больше десятка клинков.
На острых лезвиях танцевали отблески пламени и лунного света. Завораживающее зрелище, если бы не зазвучавшая музыка.
Которая привела их в движение.
Теперь она была тяжелее, напористей и быстрее.
Двигайся, Талиана. Двигайся!
Один из кинжалов просвистел в миллиметре от моей шеи. Второй коснулся рукоятью, обтянутой кожей, бедра.
Император не шутил.
Танец, который он хотел от меня, не был безопасен.
И смотри мне в глаза, добавил он.
А музыка ускорилась еще сильнее, зазвучали барабаны.
Мне оставалось только довериться телу, которое было гибким и быстрым. Позволить ему поворачиваться в бешеном ритме, уходить от опасных лезвий, которые танцевали вместе со мной. Пытались меня ранить, попасть в цель.
Клинки рассекали воздух в миллиметре от кистей, прочерчивали невидимые линии в месте, где секунду назад была моя нога. И впивались укусами в ковер, туда, где я была еще мгновение назад.
Я уже не слышала музыки. Улавливала только свист рассекаемого воздуха. И чужое мерное дыхание.
А еще видела глаза. Темные. Глубокие. Холодные.
Подчинившись приказу императора, я не разрывала между нами зрительную связь.
До определенного момента.
Отступив в сторону, я увернулась от крутанувшегося в воздухе ножа. Заметила мельтешение на периферии и посмотрела туда.
В следующий миг по ноге, под коленом, пролетела ледяная вспышка. В мгновение изменившись на пламя.
По коже вниз потекла теплая кровь.
Смотри мне в глаза, Талиана! рявкнул мужчина, подаваясь вперед.
Я дернулась, зашипела от боли. И повернулась лицом к императору.
Продолжай, встретившись со мной взглядом, проговорил он. Продолжай танцевать для меня.
Я боролась с желанием схватить один из ножей и метнуть в правителя. Но сомнение удержать оружие и попасть им в цель пересиливало. Мелодия вновь завладела мной, наполнила собой полутемное помещение, перебила свист клинков. А я продолжила танцевать и уклоняться от опасностей.
Наверное, именно в этот момент я поняла, почему в комплект одежды не входила обувь. В ней я бы так долго не выдержала. Не смогла бы так плавно двигаться.
Не смогла бы радовать императора.
Лунный свет все еще стелился по ковру, когда клинки тихо попадали на ковер. В момент, когда последний из них приземлился на пол, осела и я. Чувствуя, как гудят ноги, болят руки, разрывается грудь от тяжелого дыхания. А ненависть и злость притупляют боль и рационализм.
Шагов я не услышала, зато заметила перед собой ноги в высоких сапогах.
Император присел на корточки, подцепил мой подбородок пальцами и, заставив вновь посмотреть ему в глаза, с жесткой ухмылкой проговорил:
Как же давно я мечтал увидеть тебя перед собой на коленях, Талиана Арвалэнс. Ты даже представить себе не можешь, как давно я об этом мечтал.
Вместо ответа, с моих рук посыпались искры. Как с бенгальских огоньков. Падали вниз и тухли на ковре, лишь иногда поймав свое отражение в заточенных до блеска клинках.
Неужели тебе нечего мне сказать? удивленно хмыкнул он, видимо, не найдя в моем взгляде необходимого. Или наконец научилась покорности.
А мне почему-то стало так обидно за принцессу, что я процедила только:
Как же низко вы пали, выше императорское величество. Унижать слабых.
Видимо, мое тело испугалось за сохранность после этой дерзости и потому немедленно погрузило меня то ли в сон, то ли в обморок.
Спасительный обморок. Как же я тебя недооценивала в прошлой жизни.
Глава 9
Некоторое время назад
Дарий:
Ты выглядишь уж слишком недовольным, хмыкнул я, вешая плащ на спинку кресла и проходя к письменному столу.
После тренировки приятно побаливали мышцы и подрагивал магический резерв, лишившийся половины своего запаса. Но это меня сейчас не беспокоило. Магия мне может пригодиться только часа через два. К тому времени резерв успеет восстановиться. Сейчас меня больше всего заботил Высший Визирь, который должен был вернуться из соседнего государства к вечеру. Ну и развалившийся на диване брат, который нервно покачивал ногой.
Неужели правдивы слухи? хмыкнул он, закладывая руки за голову.
О чем?
О девицах распрекрасных и участи, что им уготована тираном злым, с кривой усмешкой протянул Лоренс.
Когда ты начнешь уже говорить нормально? вздохнул я, опускаясь в кресло. Знаешь же, что терпеть этого не могу.
Брат улыбнулся, демонстрируя идеальные зубы:
Да услышал тут, что фавориток ты своих замуж всех выдаешь. Даже золота теперь меньше берешь с их женихов. С чего такая щедрость?
А то ты не догадываешься
Меня порядком раздражали эти словесные игры, в которые так любил позабавиться младший брат. Раздражали потому, что чаще всего я оказывался в них втянут.
Да знаю я, он отмахнулся и привычным жестом перенес к себе с кухни кувшин с вином и два кубка.
Сколько можно пить?
Мое недовольство потонуло в целой серии похмыкиваний и пожатий плечами. Будто Лоренс боролся с внутренним демоном, который говорил, что я прав. Но желание и привычка пересиливали.
И тебе налью, не переживай. Нервы хорошо лечит, проговорил наконец Лоренс, разливая ароматный напиток по сосудам. С ним и решать проблемы проще. Уж ты мне поверь.
Хотелось было напомнить ему о том, как он после нескольких бутылей аролского полусухого телепортировался на соседний остров, соблазнил там парочку девушек, а потом бегал голозадый по пляжу от их мужей и отцов. Но в руке уже был зажат кубок с вином, а брат ждал от меня ответов.
Последние годы он не только бедокурил, но и интересовался положением империи, взвалил на себя часть дел. И мы взяли за правило обсуждать любую, даже мелочную проблему. Решение всегда легче находилось в разговорах и спорах.
Да, за фавориток императора теперь плата уменьшена на целую треть. Сам же знаешь, что выкупить свободу такой женщины не всем по карману. А я должен быть уверен, что будущий муж моей воспитанницы сможет содержать ее и ублажать любым запросам.
Это ты их просто сильно разбаловал, ткнул в мою сторону сырной палочкой брат, развалившись на диване. Поднос с закусками завис над его грудью. Но к чему такая спешка?
Они очень своевольны, а я бываю вспыльчив и несдержан, признание далось легче, чем я думал. Остальные наложницы спокойно отнесутся к тому, что я никого в ближайшее время приглашать не буду. Эти же могут нанести визит без предупреждения.
Ох, не веришь ты в себя, рассмеялся Лоренс, принимая более удобное положение и размещая поднос с едой у себя на коленях. Был сегодня у Наны. Все еще без сознания. Но лекари уверяют, что у них все под полным контролем. Девушка выживет.