Оттянемся, чика?
Господи, куда меня занесло?! Нику убью. Потом. Когда вытащу отсюда и разберусь, что приключилось на этот раз.
Не ответив, я развернулась спиной к малолетнему наркоману. Пляски не прекращались. Из-за столиков в полутьме доносился шальной гогот. Подходить к ним было страшновато. Но самое ужасноея оставила очки дома, и при таком освещении физиономии на балконах казались смазанными кистью небрежного художника в единое пятно. Я почувствовала себя беспомощной.
Вспышка камеры справа заставила меня вздрогнуть и подарила идею. Я выставила смартфон, вытянув перед собой руку и в режиме камеры сделала максимальное увеличение. Ура! Люди вдали вновь обрели лица.
Я принялась скрупулезно рассматривать гостей на балконе, уклоняясь от особо рьяных танцоров и самоустраняясь от подвыпивших парней. Показалось, что вижу одиноко прикорнувшую на диванчике Нику. Продолжая бороться с паникой, я пробралась к выступающей из тумана спиралеобразной лестнице. Навела камеру на фигурку девушки на балконе, чтобы удостовериться, что это Ника, и наткнулась на кого-то плечом.
Ой. Извините, пожалуйста, автоматически пробормотала я.
Самое место делать селфи! недовольно буркнул позади баритон.
Я обернулась.
Аве Кришна? усмехнулся высокий мужчина в светлом костюме.
Краснея, я узнала в нем того самого московского спонсора. И поняла, почему, собственно, сорвался с языка Кришна: молодой человек со стильными, не особо расчесанными темными кудрями, большими черными глазами и смуглым утонченным лицом походил то ли на индийского раджу, то ли на арабского шейха, но совсем не на москвича.
Меня еще сильнее сковала неловкость, и оттого я еще раз извинилась. Он снисходительно усмехнулся и, не удостоив ответом, вернулся к телефонному разговору.
Да, Лена, вернись в офис. Зайди в мой рабочий компьютер, в папке «Важное» найдешь документ, первый в списке. Там данные по этой партии товара. Пароль ты знаешь
«Эксплуататор, нахмурилась я, сам развлекается, а какая-то рабочая лошадка в десять часов вечера должна ехать в офис».
Выдав распоряжения, москвич отбил звонок и пошел по ступеням наверх. Я заколебалась, последовала было за ним, точнее, к Нике, но дюжий охранник преградил путь.
Есть пропуск в VIP-ложу?
Я подругу ищу. Она там. Вон, блондинка слева, смотрите
Без пропуска нельзя.
Миллионер обернулся.
Пропусти. Пионерки тут долго не резвятся.
Но она не оплатила
Явно не привыкший повторять приказы, мужчина сделал жест кистью, будто небрежно муху смахнул. И охранник посторонился, одним этим движением лишенный достоинства. «Раджа» тут же забыл о нем и обо мне, оставив в моей душе послевкусие досады. Неожиданно для себя вдруг захотелось бросить в эту широкую спину телефоном или толкнуть специально плечом побольнее, чтобы сбить царственную спесь. Естественно, я сдержалась, с омерзением глядя на то, как олигарха подхватила под руку брюнетка с лощеными, будто атласный плащ волосами. Она потянула мужчину за собой, соблазнительно улыбаясь. Возможно в такие моменты люди и становятся революционерами, подумала я, решают выходить на Болотную площадь, выступая не против власти в целом, а против лично навредившего чиновника, против зарвавшегося богатея, против неприемлемого для человека чувства презрительного превосходства над ним, долетевшего рикошетом от неизвестно кого.
Я стиснула зубы, не желая ни в коем случае, чувствовать себя меньше и незначительнее этого сноба. Потому что это не так! Тотчас опомнившись, заставила себя возрадоваться, что этот эпизод для меня пусть и неприятен, но столь же мимолетен, как для рыбацкой лодки проплывающий круизный лайнер. Окатит волной издалека, качнет и всё, через десять минут он растворен в солнечной дымке, и след его слизан морской пеной. И вдруг я вспомнила слова Янины о том, что я его еще встречу. Я оторопела, неужели она была права и насчет энергетической петли?
* * *
Подождав, пока пара, достойная светской хроники, скроется за высокой перегородкой, я поднялась в VIP ложу. Здесь тоже царило шампанское и оживление, но не все плясали. И хорошонекоторым чересчур серьезным, явно криминальным лицам биться в танце, на мой взгляд, не пристало.
Ника сидела, вжавшись в диван, в самом углу балкона. В пальцах застыл бокал с недопитым мартини. На столе полупустая бутылка, орешки, остатки фруктов на блюде, скомканные салфетки и второй бокал.
Ник! Что случилось? подскочила к ней я.
Подруга встрепенулась, будто дремала, и захлопала длинными ресницами.
Что?! Ой, хорошо, что это ты, выдохнула она перегаром. Варечка, у тебя деньги есть?
Я криво улыбнулась.
Есть. Но целевые, на квартиру.
Вероника отхлебнула из бокала, взглянула на меня виновато замутненными хмелем глазами и, молча принялась наматывать на кончик носа пшеничную прядь. Выглядело это смешно, но она всегда так делала, когда попадала в затруднение.
Я села рядом. Убрала ее руку.
Выкладывай, в чем дело.
Какой-то гад слямзил мою сумку!
Как?!
Так. Сначала тот придурок Егор приставать начал, я его отшила и на помощь позвала. Вышибала его пнул, а гаденыш крикнул, что у входа будет ждать. Вот. Ну, я тебе и позвонила. Потом познакомилась с парнем, вроде ничего такой, здоровый. Думала, поможет с тем гадом справиться. Ты же не Терминатор
Да уж.
Поднялись сюда, заказали выпивку, закусить немного. Потом я чего-то замешкалась, а он вышел вроде на минуту. И уже почти час нету. И сумки моей нет, и мобильного, и карточек. Вряд ли он вернется
Да ведь я ехала сюда от силы час! Когда ты успела?!
Ну вот, Ника развела руками и ткнула наманикюренным пальцем в кожаный футляр со счетом, теперь хоть натурой расплачивайся.
Не говори глупостей, сколько там? Я извлекла чек и ахнула. Это же все, что у меня есть, даже на такси не останется.
Это дорогой клуб, вздохнула Ника.
Заметно.
Не скрывая недовольства, я полезла за кошельком и снова недобро помянула олигарха, которому эти деньги потратить, как ребенку на копеечное мороженое Так, глядишь, стану революционеркойвсе отнять и раздать. Со скрипящим сердцем я выложила купюры, оставив в отделении одну сотнюна хлеб. Ника тотчас повеселела, обняла меня и чмокнула в щеку:
Ты же моя котя! Я отдам всё, не бойся! Аванс в понедельник.
Ладно, доживем до понедельника, пробурчала я. Пойдем.
Ника радостно потрясла в воздухе недопитой бутылкой мартини.
Варюнчик-котюнчик, раз все оплачено, не пропадать же добру?! Давай отметим самый дурацкий в мире праздник шляп!
Настроения нет. Поедем лучше домой, точнее пойдем, ответила я. К тебе.
В проходе поднялся шум. У лестницы ссорился похожий на бандита мужчина лет сорока пяти с тем самым нагловатым юнцом в желтом пиджаке, явно из золотой молодежи. «Толстолобики» в костюмах не решались вмешаться и почтительно стояли неподалеку. Сквозь гул и ругань до нас постоянно долетали слова «телефон» и «Дед Мороз», один раз даже «Снегурочка». «Совсем обкурились», подумала я в сердцах. Было ясно: лучше подождать и не оказываться рядом с ними.
Я опустилась обратно на диван, чувствуя себя, как на иголках и поглядывая на ссорящихся и сочувствующих. Скользнула взглядом к той высокой перегородке, за которой скрылся москвич. Отчего-то не хотелось, чтобы он увидел, что я сижу здесь, как все Наконец, лестницу освободили, и я подозвала официанта.
Вот, скажи, Варь, ты такая классная, я тоже ничего, почему нам так не везет, а? говорила Вероника поплывшим голосом. Подошедшего официанта она дернула за рукав и подмигнула: Мы ведь ничего?
Очень даже, ласково согласился юркий парень с именем Артур на бейджике. Счет забирать или еще закажете что-нибудь?
Забирайте, мы уходим, кивнула я.
А представляете, Артур, таинственно заговорила Ника, моя подруга ясновидящая. Ей сны вещие снятся, и она всегда чувствует, когда я вляпаюсь. Вот и сегодня говорила: не балуйся
Артур резиново улыбнулся.
Перебрала немного, примирительно пояснила я, смутившись от слов подруги: ну, какая я ясновидящая? Разве одиночный случай, когда мне приснилась ее мама с напутствием, делает меня такой? Я кашлянула в кулак. Пойдем, Ника.
Вспомнив об обиженном поклоннике, я потянула Нику к двери в подсобку за колонной.
Куда мы? спросила Ника и ахнула. О, потайной ход! Круто-круто! Дверцы В кроличью нору? Пусть гаденыш Егор до завтра меня ждет, попу отморозит.
Тсс, приложила я палец к губам, молчи, а то нас выгонят отсюда как раз к нему в объятия.
Не-не-не, замотала головой Ника и, качнувшись, зашептала убийственно громко: Я тшш, молчок. Вот нельзя пить на голодный желудок, чего там было тех фруктов! Жмоты они тут, не фруктовое ассорти принесли, а фиг на палочке.
Терпение мое было на исходе, я подталкивала ее к выходу и нервно оборачивалась, представляя, каких трудов мне будет стоить дотащить ее три квартала домой. Хорошо, что не на другой конец города!
Наконец, заветная дверь была распахнута, и дождливой свежестью пахнуло нам в лицо. Ника захихикала при виде мусорных баков:
Нет, честное слово, это феерично! Такого офигенского посещения клуба у меня еще не было! Сфоткай меня, а? На память.
Домой пошли, зашипела я.
Варюнчик, одну фотку и домой. Смешно же! заупрямилась Ника. А лучше видео!
Нашла где! рявкнула я, но все-таки достала из кармана мобильный, зная, что проще уступить дурному упрямству, чем настаивать на благоразумии.
Стоило мне навести мини-объектив на позирующую на фоне мусорки подругу, как из другой двери за баками выскочил уже знакомый юнец в желтом пиджаке, за ним мордатый криминал.
Не уйдешь, падла! заорал он, и раздалась пальба.
На автомате я перевела объектив на мужчин. Ника присела у баков, прикрывая голову, а я застыла, следя, как в увеличенном кадре пронеслись жертва и палач. Фигура в желтом пиджаке рухнула в лужу, как куль. Вода в ней мгновенно стала темнее, смешавшись с кровью. Убийца сплюнул, наклонился зачем-то и, повернув голову к фонарю, увидел меня с телефоном в вытянутой руке. Мужчина выругался и направил на меня пистолет.
Черное дуло приготовилось выплюнуть мне в лоб свинец. Я заледенела, а время потекло крупными, вязкими каплями. Загрохотало дождем о крыльцо. Во рту пересохло.
Надо было бежать, спасаться, но я приклеилась к месту, будто в детском кошмаре, когда ноги становились ватными. Кто-то дернул меня за руку и втащил обратно в коридор. Со всего маху ударившись о дверной косяк, я осознала, что несусь за Никой, непонятно как переставляя ноги.
Глава 3. Охота
Дверь за нами с грохотом захлопнулась. Мы повернули направо по темным лабиринтам, потом налево. Убийца, видимо, не сразу справился с замком, потому как топот тяжелых ног лишь теперь послышался в начале коридора. Леденея от ужаса, я заметила дверцу в стене. Вспомнилось «Место встречи изменить нельзя». Я схватила Нику за плечо и одновременно толкнула коленом деревянное полотно. Поддалось. Подруга сразу поняла, чего я хочу. Похоже, она протрезвела от страха. В длинную узкую каморку мы втиснулись вовремя: едва защелкнулась собачка, снаружи раздался шум.
Дернули за ручку. Сердце пропустило удар. Ника зависла надо мной в скрюченной позе с расширенными глазами, ловя открытым ртом воздух, будто рыба, выброшенная ловцами на палубу.
Я закусила губу, стараясь не дышать. Пару секунд, и шаги начали удаляться. Когда они затихли, я громко выдохнула и активировала в телефоне фонарик. Возле нас стояли ведра, щетки, швабры и моющие средства. Я шарила глазами по полкам, не понимая, что делать дальше.
Ника шепнула:
Давай тихой сапой обратно к служебному выходу. Где мусорки.
Нет. Может, там сообщники На лестнице в клубе с этим типом целая толпа была. То ли уголовников, то ли телохранителей. Ужасные рожи.
И вдруг меня озарило: убийца никоим образом не мог разглядеть Нику! Ура!
Я затрясла подругу за плечи, шепча с радостной горячностью:
Он же тебя не видел, Никуся, не видел! Только если руку или ногу в просвет между стеной и мусорным баком Он уставился только на меня. Так что ты можешь уйти! Спокойно!
Зато тебя рассмотрел во всей красе, возразила Ника. Даже не предлагай, я тебя не брошу.
В любом случае, жарко увещевала я, поодиночке будет проще сбежать. А если Егора своего у входа встретишь, даже лучше! Закатишь ему скандал, и никто не догадается, что ты была со мной.
Нас видели вместе. Тот же официант.
Я об убийце.
Ты тут вообще из-за меня оказалась. И эта фотка дурацкая, тоже
Не фото, видео, вздохнула я.
Ника уже всматривалась в противоположный угол.
Что там? Посвети.
О, еще одна дверь! воскликнула я.
Угу, посмотрим, куда выходит.
А не лучше пересидеть здесь?
Не лучше. Попой чую. Она у меня привычная к неприятностям. Вдруг гады все прочесывать начнут? Этот типос явно криминальный авторитет или как его там Надо слиться с толпой и делать ноги. Только подожди. Ника сняла с себя пальто и забрала мою толстовку, вывернула ее наизнанку. Мы переоделись. Подруга псмотрела на меня критически и стянула с моей косы резинку.
Волосы распустим, чтобы киллер сразу не засек. Брр, вздрогнула она, даже не верится, что эти слова я произношу по отношению к нам. Сюр какой-то.
Сюр. Только Ник, он не должен увидеть нас вместе, выдохнула я, пытаясь унять дрожь.
Глупости фыркнула Ника и осторожно высунула нос в приоткрытую щель.
В глаза ударил свет красных фонарей. Разряженные девицы толпились в очереди в туалет. Символично.
Ника шмыгнула к ним. Я быстро закрыла за ней дверь и провернула защелку.
Варя! ударила ладонью подруга с той стороны. С ума сошла?!
Уходи! Ячерез другой выход. Встретимся у тебя дома. Так безопасней! Не стучи! Не привлекай внимание Всё, я ушла, буркнула я в щель и мысленно добавила, пытаясь не поддаваться накатывающему ужасу: Я тебя слишком люблю, чтобы подставлять
* * *
Я облизнула пересохшие губы и на цыпочках прокралась к противоположной двери. Потопталась у нее, прислушиваясь. По коридору шныряли люди. Официанты или бандиты? Нет, выходить здесь было полным безумием.
Образ убитого парня встал перед глазами. Разум услужливо уложил меня на его место. Я хлебнула раскрытым ртом воздух.
Только не паниковать! Не паниковать! Но что делать?! Господи, как дышать-то?!
Ах да, пранаямаона всегда помогает Я прикрыла глаза, зажала одну ноздрю большим пальцем. Потом другую. Сосредоточилась на дыхании, считая вдохи. Благо, кровь в голове стучала подобно метроному. На вдохе «А-а», «оум» на выдохе. Скоро мысли перестали метаться по лабиринтам ума.
Возможно, принятое по поводу Ники решение было глупым, возможно, летальным, но смысла рисковать подругой я не видела. В конце концов, я ее покойной матери пообещала беречь. Во сне Или я воспринимаю сны слишком серьезно?
Где-то грохотала музыка. Подбираясь к дверце, выходящей к туалету под красноречивым фонарем, я молилась лишь о том, чтобы Ника не стала меня поджидать здесь. К счастью, она все-таки ушла. А очередь в «уголок отдохновения» ничуть не поредела.
Спешно продвигаясь к выходу между танцующими, я прикрывала волосами лицо. На выходе, за стеклянной дверью холла трое пиджачных мужчин пристально рассматривали выходящих девушек. Не церемонясь, хватали некоторых за руки, разворачивали к себе, что-то спрашивали.
Ледяной ком провалился в желудок и разлился холодом по нижней части тела. Я неловко подалась назад. Увидела, как из зала приближаются еще двое с бычьими шеями и цепкими взглядами. Голова закружилась. Я попятилась на непослушных ногах. Чтобы не упасть, ухватилась за кого-то.
Вы что, меня преследуете? возмутился баритон. И я поняла, что вцепилась окоченевшими пальцами в рукав белого пиджака московского спонсора.
Помогите, пожалуйста выдавила я сипло.
В Гринпис обращайтесь, буркнул он, сбрасывая мою руку.
Мне только выйти, еле слышно пробормотала я.
Совсем обнаглели уже, фыркнула леопардовая брюнетка, глядя на меня, как на парию.
Они пошли к выходу в сопровождении телохранителей. Но один из них, здоровенный блондин с квадратной челюстью, задержался. Оценив взглядом меня и происходящее вокруг, он что-то шепнул на ухо москвичу. Тот нервно передернул плечами.
В последней надежде я шагнула за ними. Блондин с совершенно безмятежным видом подхватил меня под локоть и шикнул сквозь зубы: