Когда спустилась, время на часах уже подходило к ужину. Мне заново накрыли в столовой, и я, абстрагировавшись от всего, сумела поесть. Я допивала чай, когда в дверь раздался звонок и требовательный стук.
Вздрогнула от неожиданности и вновь взметнувшегося раздражения. Четко решила, если это не Артур, вернувшийся пораньше, то из-за стола даже не встану.
Но как выяснилось и не понадобилось.
Через пять минут в столовую вошла Катерина с несколькими тяжелыми книгами в руках, за ней шел дворецкий с довольно скромным, по сравнению с предыдущим, букетом гортензий.
Я до боли прикусила нижнюю губу.
Сакс! Он успокоится вообще?!
Принесли образцы тканей из салона подвенечных платьев Ивони, Катерина прочла название на визитке, которая лежала на том, что мне показалось книгами, а на деле сшитыми лоскутами разных тканей под твердым переплетом.
И образец свадебного букета из салона Гортен Флоуверс, добил меня дворецкий, ставя передо мной бело-сине-розовый букетик, перевязанный снизу атласными лентами.
Что?! я не узнала своего голоса. Зачем?
Ну как зачем? изумилась Кати. Наверное, это из-за утренней статьи в Панемском вестнике.
К-к-какой еще статьи? я начала заикаться подобно Лизабет.
Катерина положила свою ношу на стол, и через полминуты принесла мне утреннюю газету, на которой половина передовицы была занята громким заголовком: Свадьба века. Какие цветы и платье выберет Аманда Харрисон?
Первым делом я перевела взгляд вниз страницы, туда, где в авторстве значился абсолютно неизвестный мне журналист. Ну хоть здесь Анджела не оказала мне медвежью услугу, хотя вряд ли она не была в курсе, какая именно статья выходит в ее газете.
Высший свет потрясен новостью: Деймон Сакс женится!
Слухи, давно бродившие в обществе, подтвердились вчера вечером, когда на приеме у Крастора Тамми господин Сакс сделал своей избраннице Аманде Харрисон предложение при свидетелях.
Пара пока еще не определилась с датой, но уже сейчас активно обсуждает фасон подвенечного платья будущей невесты, а также цветы, украшение банкетного зала, стиль пригласительных и размер будущего торта
Я вскинула взгляд поверх газеты на томики с образцами тканей, и в груди что-то неприятно шевельнулось, а после вернулась к чтению статьи:
Обручальные кольца также еще не были приобретены, но представители ведущего ювелирного дома Уинстоун сообщили, что направили г-ну Саксу каталоги своей продукции с презентацией самых эксклюзивных украшений из золота, платины и бриллиантов
Смех, неожиданный даже для меня самой, вырвался из груди.
Хохотала я громко и от души, потому что
Моя брошенная вчера от злости фраза грозила перерасти в самый настоящий свадебный фарс вселенского масштаба. Отдуваться за который придется не только мне, но и Саксу!
Я отложила газету в сторону, и с неимоверно ехидной улыбкой, которая только могла возникнуть на моем лице, попросила Кати выбросить в мусор все каталоги и свадебный букет отправить туда же.
Она кивнула и с некоторой грустью ушла исполнять. Лишь у самого порога остановилась, обернулась и спросила:
А можно я себе оставлю ткани?
Я вскинула на нее удивленный взгляд.
Зачем они тебе?
Красивые. Даже из таких лоскутов можно что-нибудь сшить.
Я пожала плечами и разрешила.
Можешь вообще все, что пришлют, себе забирать или раздавать остальным слугам. Что-то подсказывало мне, что это не последние ткани и букеты.
* * *
Я как в воду глядела, произнося вчерашним вечером ту пророческую фразу. Потому что уже сегодня утром порог дома буквально атаковали всевозможные курьеры из всех салонов, хоть мало-мальски связанных со свадьбами.
Многочисленные образцы тканей и букетов оказались наименьшим злом, самыми настырными оказались представители типографий, предлагающие сотни видов пригласительных.
Они без стеснения пытались пробиться ко мне в дом для обсуждения дел, оставляли дворецкому визитки, а самые наглые лезли через сад и стучались в окно столовой на первом этаже. Одного самого доставучего, не выдержав, я окатила водой из подвернувшейся под руку вазы с ромашками.
Несмотря на то, что в доме теперь было полно благородных цветов, названий половины которых даже не знала, на столе я до сих пор предпочитала видеть обыкновенные полевые растения.
Апофеозом происходящего абсурда стало нашествие кондитеров!
Если фирмы поскромнее просто присылали коробку с пирожными, в попытке растопить мое ледяное девичье сердце и склонить его к переговорам, то пекарная мастерская Аморе-де-Виль превзошла всех.
К моему порогу привезли торт. Самый настоящий. В три яруса, с кремовыми цветами, сахарными жемчужинами, марципаном и венцом творениядвумя фигурками брачующихся.
В блондинке я узнала себя, а в облаченном во фрак мужчине с тростьюСакса!
А вот это, пожалуй, оставь, хищно сощурившись, попросила я Кати, которая показывая мне сие чудо кондитерской мысли, буквально умоляла не выбрасывать этот шедевр. И принеси нож!
Она молнией метнулась на кухню, явно радуясь тому, что хоть что-то сумело вытащить меня из состояния равнодушной озлобленности, в котором я пребывала последние сутки. Получив в руки кухонный широкий тесак, я несколько мгновений взвешивала его в руке, примеряясь, с какого бока лучше зайти к торту, а потом без сожалений вонзила лезвие в Сакса!
Нож легко вошел в искусно слепленную фигурку, разрезая ее напополам, и я испытала мстительное удовольствие от происходящего. Правда, потом, все же не удержавшись, ковырнула пальцем немного мастики и поднесла ко рту кусочек бисквита, когда-то бывший частью фрака.
Сакс был мятным, как первая мелисса в начале сезона, и с легким привкусом вишневого ликера, а может, коньяка. И это при сухом законе в стране!
Странное сочетание, но почему-то вкусное.
Кати, я подняла растерянный взгляд на экономку. Выбрасывать еду все же кощунство. Куда можно отвезти столько сладкого? В столице есть сиротские приюты?
От моего вопроса она вздрогнула и на мгновение отвела взгляд, но тут же нашлась с ответом:
Не в столице. За городом. Вы вправду хотите отвезти торт детям?
Да, решительно заявила я. Только вот это уберу, и сковырнула ножом с верхушки свою импровизированную копию. Не хочу, чтобы мне отгрызли голову. Если отправимся прямо сейчас, он не успеет испортиться. В приюте не будут против такого позднего визита?
Я скосила взгляд на напольные часы, которые показывали половину шестого вечера. Вряд ли дети уже спят.
Нет, конечно, всплеснула руками Кати. Там всегда рады пожертвованиям, в любое время дня и ночи.
И все же насчет ночи я усомнилась.
Тогда я сейчас переоденусь и мы поедем. Ты покажешь мне дорогу, решила я. Попроси дворецкого помочь перенести все сладости, которые сегодня привезли, в машину.
Экономка просияла улыбкой и унеслась исполнять. Я же поднялась в свою комнату и сменила платье на брючный костюм.
Параллельно меня занимали мысли о личности Кати Райт. Вестей из Арсамаза по поводу нее так и не пришло, а по местным каналам Артур не смог подтвердить, является ли она дочерью Виктории. Но судя по опросам, которые провел Франц у семей, где она работала, девчонка была работящей и добросовестной, а вот о причинах её увольнений распространяться никто не хотел.
Уже выезжая из столицы, я все же не выдержала и бросив взгляд на сидящую рядом Кати, поинтересовалась:
Почему ты так отреагировала, когда я спросила о приюте?
Ее пальцы крепче сжали коробку с неизвестным содержимым, которую она забрала из своей спальни, и после недолгой заминки ответила:
Я сирота. Дважды, ее голос дрогнул и она сглотнула.
Моя бровь удивленно взметнулась вверх.
Это как?
Когда мне исполнилось четыре, меня удочерила одна женщина. Стала настоящей матерью. Я любила ее до безумия, а потом началась война и еще раз отняла у меня единственного родителя, по щеке Кати скатилась слезинка, а губы поджались. Подбородок мелко задрожал от воспоминаний, которые явно нахлынули на девушку, но она продолжала держаться, чтобы не разрыдаться прямо здесь.
Мое сердце словно тисками сжало.
Прости, я не хотела тебя расстроить, искренне сожалела я.
Ничего страшного. Эта боль давно утихла Сейчас я, наоборот, очень рада, что мы едем в приют. После войны там все изменилось, сирот стало больше, а вот благотворители почти исчезли. Теперь все, что есть у приюта, делается силами бывших воспитанников.
Моя рука невольно сжалась на оплетке руля, я еще раз покосилась на коробку в руках экономки и в голове вспыхнула догадка:
Ты везешь туда вещи.
Кати кивнула.
Игрушки и куклы. Я сама их шью. Именно для этого я вчера попросила образцы ткани. Из белых кружев выйдут замечательные платья.
Теперь настал мой черед судорожно сглатывать. При упоминании белых платьев у меня начинался нервный тик.
Дальше ехали молча. Катерина указывала дорогу, которая чем дальше, тем больше становилась заросшей и глухой. Складывалось впечатление, будто в лучшем случае здесь проезжают машины раз в день, а недавно прошедший дождь не облегчал попытку пробраться через самые сложные места.
В какой-то момент я остановилась у показавшейся особенно глубокой лужи и вышла из машины. Загонять авто в грязь, чтобы в ней потом застрять, не хотелось. Поэтому я решила прежде чем набедокурить, лучше проверю глубину.
Обломала ветку у дикорастущей яблони у обочины, и пока очищала ее от листьев, продолжала расспросы Кати.
Ты сказала, что у тебя была только мать. Но разве такое возможно. Насколько помню правила усыновления, до войны детей отдавали только в полные семьи?
Если девушка действительно дочь Виктории, то ответ я знала заранее. И все же, мне было важно его услышать от экономки.
Моя мать была важной фигурой в старом обществе. Ей пошли навстречу, девушка выбралась из машины, оставив коробку на сидении, и подошла ко мне помогать расправляться с веткой. Что же касается отца Мне и без него хорошо жилось. Из детства осталось только одно воспоминание, когда под новый год в приют приехали благотворители с подарками, среди них был один мужчинаврач, Деймон Стоун. Он привез лекарства. Тот доктор казался мне таким большим, сильным и высоким До сих пор помню, как тянула к нему руки и просила, чтобы он и женщина рядом стали моими родителями. А они ответили, что не могут, потому что не любят друг друга, с губ Кати слетел грустный смешок. Представляете, я им тогда заявила, мол, что может быть проще. Возьмите и полюбите!
Ты была ребенком, не понимала многого.
Ветка была почти оборвала, и Кати уже отряхивала руки, когда на ее запястье мелькнул браслет с ярко сверкнувшими красными камнями в закатном солнце. Девушка поймала мой удивленный взгляд и ойкнула.
Наверное, не стоило надевать его, смущенно пробормотала она, одергивая рукава ниже. Просто он такой красивый
Это то, о чем я думаю? я вспомнила вчерашнюю коробку, обитую бархатом.
Кати кивнула.
Могу вернуть, если хотите.
Вот еще! взбрыкнула я и решительно пошла к луже измерять глубину. Он твой. Носи где и когда хочешь!
Глубина, к счастью, оказалась не катастрофической. Больше пугающей со стороны, чем на самом деле.
Когда лужа осталась далеко позади, Кати нарушила молчание:
Это ведь подарок от того, кого все называют вашим женихомДеймона Сакса?
Мои губы невольно скривились, и ее вопрос я оставила без ответа.
Выходит, в газетах врут, продолжала расспрашивать девушка, и никакой свадьбы не будет?
Не будет, сквозь зубы прошипела я, выжимая газ чуть сильнее, чем следовало. Покосилась на погрустневшее лицо Кати и, не выдержав, сказала: Только не говори, что расстроилась.
Да и с чего бы. Ей по идее должно быть плевать на мою личную жизнь.
Мне казалось, он хороший, отводя взгляд, пробормотала она.
Вот именно, тебе казалось.
Вам виднее. Наверное, все дело в ассоциациях. Он похож на того самого Деймона Стоуна из детства. Имена одинаковые, да и типаж. Разве что, у доктора очков не было.
Я резко резко нажала на тормоз, остановила машину и обернулась к Кати.
Давай прекратим эту беседу, мой голос прозвучал хрипло и грубо. При мне никаких разговоров о Саксе в любом проявление. Ничего не хочу о нем слышать!
Девушка от неожиданности моей реакции вжалась в спинку сидения. Ее и без того большие глаза стали еще огромнее, а в следующий момент она согласно дернула головой.
Меня это удовлетворило.
Дальше, до самого приюта, ехали молча.
К большому и обветшалому зданию мы прибыли затемно. Оно стояло здесь, словно нелепый элемент пейзажа. Буквально посередине поля. Ни забора, ни живой изгороди вокруг. Разве что несколько хозяйственных пристроек и теплиц виднелись в отдалении.
Здесь живут сироты? при взгляде на эту унылую картину душу выворачивало наизнанку.
Да, но все не так плохо, как кажется, оптимизм в ее голове показался мне напускным. Дети спят в основном корпусе, там довольно тепло и удобно. Чуть дальше есть небольшой сад с фруктовыми деревьями и огородик, где днем все работают. Так что обычной еды в принципе хватает, и что-то даже остается на продажу в городе. До войны здесь стоял еще и коровник, но в него попала бомба.
Я вздрогнула, а в ушах будто наяву загудел мотор приближающегося самолета перед авиаударом.
Я считала, что пригороды столицы почти не бомбили, совладав с собой, произнесла я. Разве у Макении была авиатехника?
То, что было у одной стороны, очень быстро появлялось и у другой. Так что лучше уж в коровник, чем в детей.
Лучше бы вообще в никуда, пробормотала я, и мы вышли из машины.
Вблизи здание оказалось еще в более ужасном состоянии, чем издали. Многочисленные трещины испещрили стены, образовывая причудливую сетку изломов. Кое-где их замазали, но разве можно бесконечно пытаться склеить то, что разрушено временем.
В нескольких окнах на втором этаже горел свет, а за шторами виднелись силуэты высоких фигур взрослых.
Штат работников небольшой. Всего трое. Наверное, поэтому они к нам не вышли. Все заняты укладыванием детей спать, пояснила Кати. К сожалению, мы припозднились, но это на самом деле не страшно. Так даже лучше. Утром все встанут, а на завтрак будет сладкое.
Она взлетела по ступеням, подошла к дверям и тихонечко постучалась. Трезвонить в видавший виды колокольчик сейчас не хотелось.
Я же пребывала в странном оцепенении. Знала, что делаю благое дело, но стояла у порога, не в силах сделать даже шага на первую ступень. Меня обуревали противоречивые чувства. Потому что передо мной был еще один дом, в котором могла бы вырасти я. Если бы не Аластар и Тори.
Страшно представить, какой могла бы стать моя жизнь, не забери они новорожденную девочку к себе. Ведь в это место отвозили всех сирот, которые по каким-то причинам остались без родителей Интересно, нашелся бы кто-нибудь в моей жизни, подобный Виктории, кто смог бы удочерить?
Начавшуюся было дрожь в коленях я пресекла, больно ущипнув себя через брючину! А потом сделала первый шаг вперед, и второй дался намного легче.
Хватит! Настрадалась!
У меня не было права считать свою жизнь ужасной, потому что всегда были те, у кого она еще хуже! Что же касалось моего положения потерявшей дар суккубы
Да и черт бы с ним.
Правильно сказала Лиза: миллионы женщин живут без магии, значит, и я выживу. А дети Мой материнский инстинкт в текущей ситуации вечно натянутых нервов крепко спал, ожидая лучших времен, и если когда-нибудь потом он решит проснутьсяу меня всегда останется вариант пойти по пути Виктории. Главное, сейчас его было не будить и не тревожить.
У судьи Райт был дар, но даже это не помогло ей встретить настоящую любовь и завести детей от плоти и крови своей. И тем не менее, передо мной стояла выросшая девочка Кати, которая стала ей прекрасной дочерью.
Быть может именно поэтому она, несмотря на все опасности, которые несло родство с опальной суккубой, оставила себе фамилию Вики?
А впрочем, сейчас это было не столь важно.
Потому что для себя я поняла одну вещьсладости передам и по возвращении обязательно поговорю с Артуром, на предмет перевода пожертвования на счет сиротского приюта. А вот самих детей я бы сейчас видеть не смогла. Поговорю с воспитателями, узнаю, что здесь необходимо, а потом уеду. Моя личная рана все еще болела, и мне обязательно нужно дождаться, пока она заживет, чтобы жить дальше.