Вот к мужчине подбежал какой-то мальчик. В одной руке он держал сумку с разными предметами, а в другойнебольшой факел. Мальчик был высокого роста и к тому же очень худой. Идрис достал из сумки какие-то необычные перчатки и надел, замысловатые предметы он положил на землю возле себя, затем в его руках оказался странный сосуд с жидкостью, похожей на воду, но, вероятнее всего, это было что-то другое. Выпив все до последней капли, мужчина сморщился: видимо, содержимое было очень неприятно на вкус. Затем он забрал факел, вернул сосуд и сумку мальчику, который поспешил вернуться на свою исходную позицию.
Мгновение ничего не происходило. Потом раздался звук барабанов, затем зазвучал какой-то не знакомый мне инструмент, похожий на флейту. Я беспомощно пыталась найти источник звука, и наконец, мне удалось это сделатьчуть поодаль от основного скопления людей расположилась небольшая группа музыкантов. Все они были одеты в черные мантии с капюшонами, поэтому их лица не было видно. Это не то что бы создавало мрачное впечатление, но жуткое.
Я вновь обратила своё внимание на Идриса. Он поднял необычный предмет, который как будто представлял собой несколько чашек, соединенных между собой цепочками. Он поджег каждую из них и отбросил факел в сторону, тот потух. Мужчина окинул публику быстрым взглядом. Музыка поменяла свой темп, ускорилась. А укротитель огня начал свое действие.
Сначала казалось, что Идрис словно жонглирует маленькими огоньками, потом он стал словно танцевать вместе с ними, выписывая пламенем в воздухе самые разнообразные фигуры. Укротитель двигался так плавно, огонь вторил его движениям. И вот Идрис подкинул все огоньки высоко в небо, за это время он поднял с земли два небольших шеста, видимо, предназначенных специально для таких выступлений, и поймал огоньки этими шестом, все они расположились на равном расстоянии. Мужчина продолжал свой танец, выписывая в воздухе красивые огненные линии. Вот казалось, что музыка достигает своей кульминации. Идрис опять подбросил все огоньки высоко к звездам, но в этот раз он поймал их руками. Все они соединились в одно большое пламя. Мужчина поднес его к лицу. Он то ли подул, дыхнул, не знаю Но в этот момент большой поток огня пронесся над публикой. Казалось, что Идрис словно огнедышащий дракон сам извергает пламя.
Музыка стихла. Секунды молчания. И тут зрители разразились такими громкими овациями и аплодисментами. И я хлопала и кричала вместе со всеми. Если это не магия, то как это можно назвать?
Теона затерялась где-то в толпе, отчаявшись ее найти, я пыталась отыскать хотя бы одно знакомое лицо. Мне бы хотелось, чтобы этим человеком оказался Артар, но его отца я встретила раньше. Он разговаривал с Верусом, поэтому мне не очень хотелось подходить. Но Интарс сам окликнул меня. Делать было нечего, пришлось подойти. Верус был в приподнятом настроении.
Инира, как тебе праздник? Как тебе наш укротитель огня?
Мне все нравится, особенно выступление Было очень похоже на
На магию?
Да
Еще бы! Необязательно обладать магией, чтобы поразить всех!
Я просто кивнула.
Инира, у меня есть к тебе предложение!
Я вопросительно взглянула на Веруса.
Каждый год в этот день мы проводим некий обряд, который символизирует единение энергии Луны и Солнца. Лунаэто женская энергия, Солнцемужская. Ничего серьезного, просто такая традиция. Я предлагаю тебе поучаствовать в знак наших хороших отношений, чтобы закрепить их.
От таких слов я немного растерялась. Значит ли это, что обстру уже приняли решение и поддержат нас?
Ничего сложного не будет, не бойся! Все, что тебе надо будет сделатьэто сказать несколько слов, взять за руку другого участника обряда и выпить специальный напиток, вкус у него, конечно, не самый приятный, но, думаю, можно потерпеть. Что думаешь?
Я вопросительно взглянула на Интарса, чтобы он дал мне подсказку. Мужчина кивнул.
Хорошо, я согласна.
Вот и славно! Кстати выглядишь ты уже как настоящая обстру! Очень красиво, тебе идет! Пока отдыхай, наслаждайся праздником, чуть позже тебя найдет девушка и все расскажет.
Я кивнула и вновь принялась искать Артара. Я могла бы спросить Интарса на этот счет, но постеснялась.
Тут кто-то подошел ко мне со спины и закрыл мои глаза своими теплыми руками. Конечно, я знала, кто это был. Опустив руки, Артар развернул меня и поцеловал. Я крепко обняла его в ответ.
Он рассказывал мне, зачем отец позвал его: он знакомил его с Верусом и другими обстру из совета, вводил в курс дел, но Артар и раньше обо всем этом знал. Я рассказала ему про обряд, в котором буду участвовать, кажется, парень и об этом знал.
Пока мы вместе ходили и гуляли, этот праздник перестал мне казаться таким жутким и мрачным, он даже стал нравиться мне.
И вот я увидела девушку обстру, которая направлялась прямо к нам. Наверно, это за мной. Я не ошиблась.
Девушка отвела меня в юрту и рассказала, что мне придется делать на обряде. Как и говорил Верус, ничего сложного не было. Сначала слово брал жрец обстру. Потом выходили я и второй участник. У нас в руках будут напиткия не совсем поняла, что конкретно это будет, но что-то алкогольное и крепкое. Вкус будет не из лучших, но виду показывать нельзя. Сначала другой участник говорит слова «и будем мы навеки делить один небосвод», я выпиваю свой бокал, затем говорю те же слова, и свой бокал выпивает второй участник. Потом мы беремся за руки и вместе произносим эти слова. И на этом обряд будет завершен.
Девушка уже собралась отводить меня на обряд.
Подожди, а кто будет вторым участником обряда?
А тебе это о чем-нибудь скажет?
Вряд ли, но все равно
Сын Веруса, о чем-нибудь сказало?
Нет, но спасибо.
Эта информация действительно мне ни о чем не говорила, я почти никого не знала из обстру, но все равно почему-то решила спросить. То, что у Веруса есть сын, было очень любопытно. Интересно, какой он
Мы вернулись к тому месту, где до этого выступал Идрис. Вокруг было еще больше народу, а музыканты опять играли похожую музыку.
В центр внимания вышла Аида, советник обстру.
Сегодня этот обряд будет ознаменовывать не только единение Луны и Солнца, но и новый межплеменной союз.
Несколько секунд не было никаких звуков, кроме музыки, потом Аида сделала странное движение бровями и раздались, конечно, не такие громкие, но все-таки аплодисменты. Это были очень громкие слова, но похоже обстру действительно приняли решение.
Для меня было очень странно, что это говорила Аида, у итари и других племен обычно такие заявления, да и просто разные речи на всевозможных праздниках выпадали на роль вождя.
И вот обряд начинается. Выходит жрец обстру. Я знала, что его зовут Аиз. Он был в необычной черной мантии, подбитой серебром, на спине красовался уже хорошо знакомый знак треугольника. У Аиза были маленькие бегающие глазки и крючковатый нос. Он двигал своими узкими губами и говорил слова, которые я не понимала. Жрец произносил все очень быстро и монотонно, казалось на каком-то древнем языке, изредка звучали понятные мне слова, но большинство из них были мне не знакомы.
Слова Аиза, мелодия музыкантов вводили меня в какой-то транс. И вот жрец протянул ко мне руку, приглашая присоединится, другой рукой он позвал второго участника. На нем был чёрный капюшон, поэтому я не могла разглядеть его лица.
К жрецу подошла девушка и передала ему два бокала с темной жидкостью. Аиз продолжил говорить свои непонятные слова. Затем он подошел ко мне и вручил один бокал. Жрец подошел к другому участнику, отдал ему второй бокал и сбросил с того капюшон.
Я увидела знакомую прическу и татуировку на скуле. Я не смогла сдержать своих эмоций, и мои брови от удивления немного приподнялись. Это был Шерхан. Его лицо ничего не выражало, но я чувствовала, что моя реакция доставляет ему удовольствие.
Мы встали друг напротив друга. Аиз продолжал свою речь, но вот он замолк.
Шерхан чуть шагнул навстречу мне.
И будем мы навеки делить один небосвод.
Глаза парня хищно сверкнули.
Я выпила содержимое своего бокала. Напиток действительно оказался очень крепким и неприятным на вкус. Он очень быстро ударил мне в голову, и, казалось, что я чуть пошатнулась. Казалось, что на лице Шерхана возникла легкая улыбка от этого. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.
И будем мы навеки делить один небосвод.
Шерхан выпил содержимое своего бокала, не поморщившись и не пошатнувшись. Он быстро и уверенно схватил мою руку.
И будем мы навеки делить один небосвод.
И на этом обряд завершился. Раздались оглушительные крики, возгласы и аплодисменты.
Напиток оказался настолько крепким, что мне казалось, если бы не рука Шерхана, я бы не смогла удержать равновесие.
Ну ты как? Хорошо справилась! Как себя чувствуешь?
Ох Не спрашивай
Хорошо, не буду!
Парень расплылся в улыбке и потянулся ко мне. Я пыталась от него отвернуться, даже отпустила его руку, не боясь упасть, сейчас мне этого хотелось, но он поймал меня. Его лицо медленно, не спеша приближалось, а я совсем не находила никаких путей отступления. И вот его губы коснулись моих.
В этот момент какой-то сильный поток воздуха отбросил Шерхана от меня. Я упала, но счастье избавления от парня переполняло меня. Ко мне быстро подбежал Артар. В его объятьях я почувствовала себя очень спокойно. Он передал меня Теоне, а сам направился к Шерхану. Сейчас в глазах молодого кельтвеши горели злость и какие-то другие непонятные мне эмоции.
К этому времени Шерхан уже поднялся на ноги, а его лицо приняло самодовольный вид. Казалось, что ему нравится эта неприятная ситуация, которая получилась.
По лицу Артара я догадывалась, что он пытался вновь применить магию, но сейчас, когда обстру был готов к этому, ничего не получалось.
Глаза Шерхана хищно сверкали, он засмеялась. Это не было похоже на обычный смех, скорее напоминало звук, бьющегося стекла. Даже лицо парня изменилось, стало пугать и отталкивать.
Не получается? И что же мы будем делать?
Эти слова говорились каким-то железным и неживым голосом. Артар не терял надежду, но вся его магия блокировалась. Всё было тщетно.
У меня вот такая идея: чтобы быть на равных, давай разберёмся без магии? Что думаешь? Какое оружие тебе нравится?
Кельтвеши кивнул, но не успел ответить, так как из моей груди вырвался крик, да и Интарс тоже не мог больше терпеть.
Артар, не надо!
Сын, не глупи! Мы здесь гости, веди себя подобающе! Не позорь наше племя! Заканчивай весь этот балаган!
Внутри Артара боролись две противоборствующие силы: с одной стороны, он понимал, что отец говорит толковые вещи; а, с другой, он не мог закрыть глаза на такой поступок Шерхана.
Неизвестно, как все это могло закончиться, но тут в диалог вступил Верус.
А, по-моему, это неплохая идея! Мой сын действительно совершил поступок, который мог задеть или оскорбить чьи-то чувства. А бороться за любимую женщинуэто достойно! Только давайте обойдемся без оружия и крови!
Все обстру отреагировали на эти слова одобрительными возгласами, а остальные смотрели на Веруса с большим удивлением. Наверно, такое решение действительно было единственным верным, но почему-то изречение вождя все равно повергло нас в шок. Никто не ожидал такого исхода.
Верус вышел к противникам и стал рассказывать правила, как все будет проходить. Почему-то выражение его лица было очень весёлым и воодушевлённым, но искренним, без напускного самодовольства, как это бывает у Шерхана. Сейчас вождь обстру стал что-то высчитывать, измерять и делать отметки на снегу.
Значит, так! Встаете там, где отмечено! По моей команде начинаем! Не кусаемся, оружие не используем, ну и так далее! Еще что Всем желаю удачи! Вы оба достойны победы, но пусть победит достойнейший! Начали!
Как только Верус сказал эти слова, все обстру сначала потихоньку, а потом совсем громко начали скандировать имя Шерхана и поддерживать его одобрительными возгласами. Мы тоже хотели подбодрить Артара, но наши голоса просто не были слышны в этом шуме и гвалте.
На Интарса было страшно смотреть: он побледнел, еще немного и его кожа стала бы сливаться со снегом. Казалось, что его глаза впали, он с ужасом смотрел на происходящее. Верус напротив был весел и много улыбался. Он словно пытался как-то приободрить вождя кельтвеши, не видя в происходящем ничего ужасного.
А тем временем бой уже начался. По лицу Шерхана можно было сказать, что он уже чувствует себя победителем. Парень первый начал наступать на своего противника. И когда расстояние между ними стало совсем небольшим, обстру очень резко и неожиданно замахнулся своим кулаком и попал Артару в левую скулу, оставив там красный след. Удар был сильным и кельтвеши немного пошатнулся, чтобы прийти в себя ему потребовались доли секунды. Но этого времени хватило, что Шерхан нанес новый ударон опять пришёлся на лицо, и из губы Артара брызнула кровь. Обстру издал издевательский смешок и победно оглядел публику.
Я хотела, чтобы это поскорей закончилось; хотела, как-то помочь Артару. Но что я могла сейчас сделать? Молодой кельтвеши тяжело дышал и смотрел в землю. Вдруг он стремительно поднял свою голову и заглянул мне в глаза. Его взгляд был глубокий и пронзительный. Мне так много хотелось ему сказать в эту минуту. Это было всего мгновение, но мне казалось, что я все успела, а Артар понял меня.
Парень стремительно подошел к ликующему противнику. Шерхан лишь с усмешкой взглянул на своего противника, но последующий удар обескуражил обструкулак Артара приземлился где-то под глазом соперника. Не дав ни секунды, кельтвеши снова стал атаковать. Теперь его удары приходились где-то на область ребер и солнечного сплетения. Их было так много, что обстру пытался хотя бы просто обороняться, но не всегда выходило удачно.
Во всем этом была некая доля жестокости, я никогда не видела Артара таким, мне стало немного страшно за Шерхана. Хоть парень меня и раздражал, сейчас я испытывала простое человеческое сочувствие.
И вот Шерхан совершенно без сил упал на колени и оперся на руки. Из его рта капала кровь. Но вдруг парень стал улыбаться и его глаза безумно загорелись. Эта кровавая улыбка, сумасшедший взгляд делали обстру похожим на умалишенного. Он начал хрипеть, сначала это был просто немного пугающий звук. Но затем хрип начал складываться в слова.
Мы еще не закончили
И Шерхан упал без сил.
Артар в растерянности оглядел публику, совершенно не зная, что ему дальше делать. Но тут зазвучал звонкий голос Веруса.
И Артар победитель! Поздравляем! Ты станешь достойным вождем кельтвеши!
После этих слов публика заликовала, и когда Шерхана унесли и оказали ему первую помощь, праздник продолжился, как ни в чем не бывало. Для меня это было немного странно. Но, видимо, для обстру это было в порядке вещей.
Я подбежала к Артару и повисла у него на шее. Почему-то из моих глаз покатились слезы. Я не могла это объяснить.
Ну все. Все хорошо. Не надо.
Артар говорил эти слова с улыбкой и гладил меня по лицу и волосам. Сейчас я была так спокойна. Внутри меня воцарилась некая гармония. Я была не просто спокойна. Я была счастлива. Как мало и одновременно много надо для счастья
Вдруг в толпе я увидела ту девушку, которая рассказывала мне про обряд. Я подбежала к ней и попросила некоторые медицинские принадлежности, чтобы обработать лицо Артара. Конечно, ранения были совсем несерьезные, но все равно неплохо было бы это сделать.
Как только я закончила, Артар улыбнулся и поцеловал меня.
Спасибо.
От этого слова я немного засмущалась, потому что эти действия были для менячто-то само собой разумеющееся. Поэтому ответить на это я тоже решила поцелуем.
Мы стали гулять и наблюдать за продолжением праздника. Мне даже стало нравиться это торжество без магии.
Интарс сразу после окончания боя словно куда-то исчез. Я почему-то вообще об этом не думала, Артар тоже не сильно волновался, наверно, просто не показывал виду. До этого момента я не могу припомнить случая, чтобы он ослушался Интарса. Я не буду сейчас говорить про любовь, но сын испытывал чувство большого уважения и почтения к своему отцу. Очень сложно представить, что сейчас происходило в душе Артара.
Но вот в толпе перед нами возник вождь кельтвеши. Он пристально смотрел в глаза своего сына, затем помотал головой из стороны в сторону и растворился в толпе.
С одной стороны, Артар не сделал ничего плохого, это не повлекло никаких негативных последствий, а Верус наоборот положительно оценил такой шаг. Но, с другой стороны, для Интарса эта ситуация выглядела иначе. Есть такие родители, для которых сам факт непослушания ребенка уже является преступлением. И неважно: достигли их дети большого успеха или потерпели фиаскоони ослушались их, а значит, поставили под сомнение авторитет родителей и перестали их уважать. Интарс был именно таким.