- Погоди-погоди. то есть, ты собралась идти добиваться встречи с правителем этого графства? - я, если это вообще возможно, еще больше побледнела.
- Да-да, знаю, это будет непросто. Но я уже навела справки о том, где он сейчас. Лорд как раз присутствует на заседании городского совета. Я пойду туда, буду уговаривать его охрану, и уверена, что сумею добиться хотя бы минуты разговора с ним, а там он уже наверняка прислушается и не станет прогонять.
От мысли о том, что Амая сейчас побежит прямо навстречу этому выродку, меня начало мутить.
- Погоди, с чего ты решила, будто Лейрон Сарденбелл выслушает, да еще и станет помогать тебе? - проговорила я, глубоко вдыхая воздух.
- А разве не понятно? - улыбнулась она. - Ведь все знают о его искренней доброте.
- Доброте?! - я закашлялась, подавившись собственной слюной.
- Да, а ты не знала? Подданные лорда Сарденбелла искренне любят своего покровителя за его добродетель. Он часто выходит выступать перед толпой в разных городах, постоянно жертвует на благотворительность и благоустройство. Его регулярно можно увидеть на торжественных городских церемониях и открытиях новых мест общественного отдыха. А здесь, в Астрандоре, он сегодня утром как раз открывал, представь себе, целый приют для бездомных котиков и станцию, где городские бродяги могут бесплатно поесть!
Млять.
Как мило, мать вашу! Черт, да есть в этой вселенной хоть один мир без политиков-популистов? Или хотя бы мир, где на такие дешевые трюки толпа, по крайней мере, не ведется вот настолько бездумно?
Ну конечно, когда создал себе такой замечательный-позитивный публичный образ, никто даже не подумает, будто ты на самом деле - больной садист, издевающийся над своей женой. А если кто-то начнет о тебе такое говорить, все только закричат, что враки это все, и нечего на хорошего человека наговаривать.
- Так что я побежала искать здание городского совета, пока он еще оттуда не ушел, -продолжала Амая. - Постараюсь вернуться как можно скорее...
Девушка уже порвалась вставать со скамейки, но тут я, на чистом автомате, крепко схватила ее за руку и уставилась на нее остекленевшим взглядом.
- Эй, Милана, что случилось? - растерялась она, непонимающе глядя на меня.
- Не иди туда, - прошептала я севшим от волнения голосом.
- То есть?
- Не вздумай приближаться к нему. В лучшем случае тебя проигнорируют. В худшем. он в самом деле обратит на тебя внимание. И тогда. однозначно сделает с тобой что-то ужасное. За что ему никто ничего не сделает, а тебе никто не поможет.
- Да что ты такое говоришь? - опешила она, выкатив глаза.
- Говорю то, что знаю наверняка, - выпалила я, не отпуская ее руки. - Тот, о ком ты говоришь - никакой не «искренний добрый благодетель». Это лишь маска для толпы, чтобы та охотно платила ему налоги и исполняла приказы. А на самом деле за этой маской скрывается больной на всю голову садист с кучей комплексов, которые он компенсирует, причиняя боль тем, кто слабее его. Тем, кто не может защититься от него, ответить.
- Ну нет, слушай, ты что-то такое совсем странное говоришь.
- Знаешь, однажды у лорда Сарденбелла были гости, очень важные господа, от которых зависел благополучный исход кое-каких его делишек, - заговорила я, буквально вцепившись взглядом в ее растерянные глаза. - И один из них прилюдно пошутил над лордом. Так, что все присутствующие уловили оскорбительные нотки в этой шутке. Вот только не желая срывать выгодный союз, лорд проглотил это. Сделал вид, что и сам посмеялся, да и вообще не видит в шутке ничего такого. А уже ночью, когда гости уехали... он заперся со своей женой в ее покоях. Вместе со злым сторожевым псом. И больше часа натравливал собаку на собственную жену. Запугивал ее, а затем несколько раз спускал пса с цепи, с наслаждением наблюдая, как бедняжка убегает от взбешенной собаки, всеми силами стараясь спастись, защититься. И как она слезно умоляет о пощаде. Как растрепанная, избитая, искусанная стоит перед ним на коленях, говоря, что он великий лорд Сарденбелл, самый могущественный и самый непревзойденный. А после этого он насиловал ее, долго и жестоко. Так, чтобы ее лицо при этом было меньше чем в полуметре от привязанного пса, который продолжал лаять, скалясь на нее. Не слишком в характере истинно-доброго и благодушного правителя, от чистого сердца заботящегося о народе, не правда ли?
- Откуда ты это знаешь? - прошептала побледневшая Амая.
- Можно сказать, что я. была знакома с его женой. Даже видела синяки, которые он ей оставил.
Ее зрачки сузились, а руки мелко задрожали. Девушка ничего не ответила, но по ее взгляду мне стало ясно: она все поняла.
- Скажи, Амая, теперь мне не стоит объяснять, почему меня бросает в холодный пот от того, что сейчас я нахожусь с ним в одном городе, и физически не могу уехать сию же секунду?