В середине дня ему впервые за долгое время позвонила Наома:
Я готовлю диплом, отчиталась она. Осталась заключительная часть и справочная литература. До сих пор не могу поверить, что ты столько времени потратил на хоровод, Наома узнавала о состоянии Керри через Юлену, Я перечислю тебе денегсъезди в Болгарию, и запишись в спортзал. Ты бы посоветовал себе то же самое, если бы соображал здраво.
Я гуляю, Наома.
Так не пойдет, милый. Возьми тренера. Если не написать программу тренировок, восстановление будет идти гораздо дольше. Ты же знаешь.
Керен ухмыльнулся.
Голос его бывшей девушки доносится как будто издалека, и он не мог всерьез воспринимать, что она там ему советует.
Керен сел на вершину городского холма, достал глюкофон и палочки. Мимо бежал мальчик лет семи и остановился, увидев странный объект:
Что вы собираетесь делать?
Не знаю, ответил Керен.
Правой палочкой Керен стал ударять по глюкофону в одной точке, создавая базовый ритм, а левойустанавливая акценты в промежутках. Он прошел палочкой по всем плоскостям шарообразного инструмента. Музыка окончательно вытолкнула из его сознания все лишние мысли: о карьере, об увольнении, о поисках смысла, об отношениях на расстоянии, обо всех вещах, в которых настолько много правильного, что не осталось места для желаемого. Керен работал усердно, как шаман, прогоняющий злых духов. Солнце давно встало, и до вечера еще было далеко. «Прямо как хоровод, который уже ушел в прошлое, а будущее наступит в своем темпе, подумал Керен и посмотрел в чистое небо».
Деревня Оська
Ранняя весна появилась на пороге нашего дома.
Отец разгребал сугробы, ненароком обнажая подмерзшую землю, смешанную с глиной. В конце прошлого лета мы всей семьей косили траву, пожалуй, чересчур коротко. Теперь эта весна оказалась такой грязной. Бабушка начала заниматься рассадой, изредка бегала до грядок. Дед помогал ей.
На восьмой день апреля дед вскапывал землю у дома, и его лопата напоролась на что-то твердое: будто панцирь.
Дед и бабушка достали неопознанный предмет. По большей части круглый, как камень, он весил, как средняя дворовая собака, и в обхватетакже. Но, как только шар достали из земли, он начал таять. Бабушка и дед расчистили кухонный стол от солонок, перечниц и прочей утвари. Они вкатили круглый объект в дом, проволокли по коврам, подняли на середину стола, подперли разделочными досками. Бабушка поправила фартук трясущимися руками. Все остальные из нашей семьи на тот момент были еще в городе, поэтому об этих событиях мы узнали позже с рассказов.
Дед тронул пальцем странную жижу.
Бабка, что это?
Похоже на большой кусок глины, который превращается в медузу.
Дед склонился над камнем.
Он дышит.
Если так, они не придумали, что с ним делать и оставили на столе. Ночью объект рокотал, как будто что-то переваривал, издавал звуки.
Утром они стали мыть его, поглаживать, разговаривать с ним. Дед предположил:
Может, это яйцо?
На седьмой день с момента находки приехал я, моя мама и отец. Отец еще из окна увидел странный объект, поэтому вошел в дом на взводе. Он обратился к своим родителям:
Что это вы тут делаете?
Бабушка попятилась к стене.
Что за чертовщина?
Да вот, копали, накопали, дед потер жилистыми ладонями свои бока. Мне вдруг стало его ужасно жалко.
Е-мае, только и произнес отец, подходя ближе. Я и мама стояли поодаль.
Услышав дыхание «плоти», отец решительно двинулся к кладовке, отпер ее и стал там копаться. Все молчали. Бабушка положила полотенце на край стола и распрямила его, поджала губы.
Черт! отец негодовал, Где ружье?
Дед опешил:
Олеша, зачем же ружье? Ну дышот дышот, что ж плохого?
Отец взялся за голову. Мне тогда показалось, что это страшный сон отца, который он однажды уже переживал, и снова оказывается в его плену; просто я так почувствовал. В дальнейшем папа не рассказал мне о своих предыдущих встречах с потусторонним и настаивал, что ничего любопытного в этом вопросе для меня быть не должно.
Мама села на колени у стола, начала рыться в ящиках. Через полчаса они нашли ружье. Папа замотал дышащий шар в простыню и понес на улицу. Всей семьей мы вышли следом.
Что ж вы все пошли за мной?
Чтобы пристыдить тебя, Олеже, дед скрестил руки на груди: они никак не складывались от нервов, тряслись, но и доводы дедушке на ум не приходили, зачем же этот шар стоит оставить в живых.
Как только шар соприкоснулся с мокрой грязной землей, простыня пропиталась, шар начал рокотать сильнее.
Папа снял ружье с предохранителя и велел всем отойти. Но любопытство взяло вверх. Он медлил. Поверхность шара пошла буграми. Он смахнул наваждение: могло быть уже поздно. И выстрелил.
Пуля попала в самый центр шара, разорвав его плоть. Крови не было. Оттуда начал выходить воздух, послышались кашляющие звуки, постанывания.
Бабушка дернулась в сторону шара.
Не подходить! скомандовал отец, стоял в боевой стойке. И снова выстрелил.
Через десять минут звуки сошли на нет, и шар повалился на бок, словно сдувлаяся тухлая слива.
Дед с сожалением сказал сыну:
Надо похоронить его.
Знаю я вас. Нет. Его нужно сжечь.
Отец быстро принес железный таз, бензин и зажигалку. Огонь занялся быстро, снова вызвав в шару стоны и всхлипы. Полдня отец поддерживал огонь, и уж только после этого можно было говорить о спокойствии.
После дневного деревенского сна мы все уселись на кухне. Отец отпил травяной чай и сказал как бы невзначай:
Надеюсь, вы больше никого не накопали?
Мать обнимала его со спины. Бабушка жарила пирожки.
Нет, нет, покачал головой дед, глядя в пространство пустым взглядом. Он стал усаживаться в кресло, и я ему помог.
Ближе к вечеру родители пошли гулять по деревне Оська (так называлась наша родная деревня). Я остался с дедом. В восемь часов он, обычно тихий и спокойный, оживился.
Коль, пошли со мной, предложил он. Бабушка же сказала, как будто для успокоения своей совести:
Не ходите, уже поздно.
Она все хлопотала на кухне.
Мы все-таки пошли, а бабушка даже не обернулась от плиты. Дед словно помолодел: шел бодро, подсвечивая дорогу фонарем. Я не боялся, ведь со мной был мой дед.
Вскоре из тьмы нарисовался старый сарай и я разглядел замок на широких воротах. Дед отпер ворота. Доски скрипнули. За дверью послышалось множество голосов.
Я помню, что днем тут находился сарай Варенькиных, самый большой в деревне. Но не настолько большой, как я его видел теперь.
В тусклом свете я увидел человек пятьдесят, судя по всему, пришедших на тайный сбор.
Мы с дедом сели на скамью у входа, как опоздавшие. Слово держал старый дедов приятель, Никола. Он страстно рассказывал:
И я зашел на чердак, а оттуда полилась такая густая жидкость, сеткой обхватила меня, он обхватил себя руками, и держала долго. Потом чувствовал я, что она меня гладит, и не сделал ей больно. Она всосалась обратно в доски моего чердака.
Замечательно, раздался голос напротив от Николы. Это была фигура, закутанная в тряпки. Военные башмаки, сумка через плечо, Кто еще хочет поделиться?
Мой дед молчал. Поднялась женщина, а потом все же решила сесть обратно. Заговорила.
Я долго молчала, но теперь поделюсь с вами. Моя яблоня Вы все ее знаете. Я угощала вас белыми яблоками с него. В общем, всю зиму я не пускала вас во двор, потому что оно осталось зеленым. В прошлом месяце я срезала плоды, и они были со вкусом мяса.
Фигура в тряпках одобрительно кивнула. Все жители пребывали в священной ритуальной тишине, чтобы не спугнуть откровения своих соседей.
Руку вытянул Петр. Я знал его детей. Он заговорил:
Я тоже чувствовал вкус мяса в ягодах! Это был один кустик вдали моего сада. Как странно, я не придал этому значения!
Снова тишина.
Тетя из семьи военных подняла руку.
За мной уже два месяца гуляет серый туман. Он не делает мне плохо. Я чувствую расслабление, когда вхожу в него, приятный аромат. Иногда внутри него есть разряды, и насекомые дохнут, касаясь его. Муж чуть не поранился ножом, когда пересек его.
Черт, выругался мужчина в стороне от меня.
Я резко повернулся. Это был голос отца, он стоял в распахнутых дверях сарая.
Что это вы тут делаете?
Видимо, он отследил, куда мы пошли с дедом.
Женщина умолкла на словах: «Туман однажды поранил мою собаку».
Что за чертовщина?
Фигура в тряпках встала и скинула с себя балахон. Зрители ахнули. Под тряпками очертился тщедушный человекоподобный образ. Первое что бросилось в глаза: пальцы, на которых явно больше фаланг, чем нужно и ребра, которых явно было меньше, чем следует. Лица я не увидел: его черты словно размыло по пространству.
Что за вечер анонимных мистификаторов? взорвался отец в тишине.
Фигура вышла из оцепенения и решительно двинулась к отцу, но он успел выхватить ружье и сделал серию выстрелов в демона. Пули прошли навылет, не причинив вреда. Демон вцепился в плечи отцу; повалил наземь. Вместе, они покатились кубарем в центр сарая. Дядя Гриша с соседнего массива догадался принести воду, огонь и веревки.
Не прошло и десяти минут, как черта связали, облили святой водой, отчего он начал крутиться и орать. Затем его подожгли, но уже на воздухе, все в том же тазике, который отец использовал в прошлый раз и предусмотрительно захватил с собой на встречу.
Когда вопли прекратились, а огонь, пожравший тело, пошел на убыль,, отец встал у ворот саркя. Семья Варенькиных, хозяева, сидели на местах, молчаливые, уставшие. Остальные окружили сарай снаружи.
Все, папа сплюнул на обнаженную весеннюю землю, которую необдуманно выкосили от травы прошлым летом, собрание окончено, можете расходиться по домам. И да, я заказал поставку оружия в Оську. В следующее воскресенье в порядке очереди приходим ко мне, забираем. Я прочищу ваши мозги. Следующее собрание в среду, поговорим о вашем поведении. Мы очистим эту деревню, хотите вы или нет.
Светловолосый мужчина поднял вверх палец и сказал отцу, почти нараспев:
Но ведь не было никакого вреда! Это мистическое дыхание жизни.
Отец выслушал и с расстановкой произнес:
Это чертова чертовщина, которую нужно гасить на корню. То, что вы позволяете ее зародышу вырастать в таких масштабахзагадка нашей дорогой с вами деревни. Поэтому, будьте так добры, по всем вопросам теперь обращайтесь ко мне, а не ко всяким демонам. Спасибо.
Он забрал меня и увел домой.
В ту ночь мы спали без происшествий. Единственное только, что мне снились образа из будущего, как бог дружит с чертом, как девочка умывается кровью черепах, но на утро я проснулся свеженьким.
С тех пор папа проводил собрания в Оське. Я ему помогал, но не мог до конца понять, на чьей я стороне.
Мне просто было любопытно, как и всем жителям Оськи.
Вся эта история тянулась дольше, чем жизнь любого из нас, поэтому, когда папа умер, чертовщина вернулась, и жители деревни встретили ее с распростертыми объятиями. Время от времени кто-то из жителей деревни получал увечияили от прямого общения с непознанным, или от того, что нельзя было списать на разумные причины.
Реже люди пропадал без вести, но тогда селяне просто забывали об этом или тихо горевали. Пару раз было, что мы становились свидетелями жестоких убийств от явлений, которые мы не могли себе объяснить. Но никто так и не предложил провести настоящее расследование, чтобы изучить природу чертовщины. Горожане и проезжие испокон веков называли наш район проклятым и, само собой, избегали соваться сюда. Но, несмотря на их мнение, нам всем тут жилось очень хорошо.
Если не брать в расчет подобные небольшие странности, которые, ни дать, ни взять имели особое очарование, окрашивали наши деревенские будни разными цветами.
Вызов сущностей и ребята
В карточной колоде школьного кружка жил предатель.
Это был плоский гном, который всегда оборачивал карты лицевой стороной вверх, и портил участникам игру.
Однажды к этой карточной колоде примешали вторуюс более красочным оформлением. И гном влюбился в новую даму пик. Гном вырезал нижнюю часть дамы и подселился к ней. Дама в свою очередь возненавидела гнома.
Учителя убрали бракованную карту из колоды.
Школьные друзья мальчика Петрика решили выкрасть обе колоды, к которым эти герои принадлежали. Петрика уговаривал его друг Фит, а также девочки Марга и Тоя.
Марга напомнила друзьям, что в народе ходило два мифа, будто бы можно вызвать пиковую даму и гнома-матершинника. Фит, Марга и Тоя решили совершить вызов сущностей, и подойти к этому делу со всей серьезностью. Петрик согласился участвовать: он хотел быть хорошим другом, но в глубине души не верил в успех их компании.
Двадцатого октября ребята собрались на квартире Тои и пригласили одноклассников на значимое мероприятиевызов сущностей.
Родители девушки по имени Тоя уехали к Мертвому морю, затем в их квартиру пришло пришло полшколы. Те, кто не смог влезть в квартиру, разместились на улице (Тоя жила на первом этаже), и в подъезде. Школьные рюкзаки сбросили в песочницу, горой.
Большинство приглашеных школьников хохотали и вслух высмеивали Петрика, Фита, Маргу и Тою. Петрик сгорал от стыда. Марга предложила начать ритуал вызова, чтобы поскорее развеять сомнения остальных. Друзья словно чувствовали, что Петрикслабое звено их союза, и поэтому ему доверяли большую часть работ, чтобы проверить его верность.
Так, Петрик разрезал мистический артефакткарту с гномом и пиковой дамой, отделив их друг от друга.
Затем Тоя села у зеркала с половиной карты, где была изображена дама пик. Фит нарисовал на зеркале лестницу губной помадой, а Петрик подготовил спальные места и раздал всем ночные повязки для сна. Марга выключила свет и тоже села к зеркалу. Мальчишки на улицах выбили фонари.
Фит вступил с речью:
Мы вызываем тебя, пиковая дама, явись!
Он красноречиво посмотрел на Петрика. Тот оглянулся на смеющихся одноклассников, а потом взял себя в руки и повторил:
Мы вызываем тебя, пиковая дама, явись!
Через секунду после его слов Фит, Марга и Тоя хором произнесли тоже самое, потом снова. Фит вскочил на камод, поднял руки, как рок-звезда и призвал остальных повторять.
К удивлению Петрика, все одноклассники подхватили, и уже несколько десятков человек повторяли одни и те же слова.
Вызов прозвучал тринадцать раз.
Свет свечей стал неровным, и в тишине послышался женский смех, появился звук шагов, каблуковиз зеркала, и он усиливался. Девочки завизжали от страха.
Фит похлопал Петрика по плечу, напоминая о плане. Петрик закричал:
Гном всем гномам гном, карточный предатель, мы вызываем тебя! Иди к своей возлюбленной!
Он рванул в кровать, также как Тоя и Фит, также как многие из присутствующихвсе натянули повязки на глаза.
Марга стояла с салфеткой у зеркала, по которому спускалась пиковая дама.
Гном, подай голос! прокричал Петрик из-под одеяла.
Все услышали, как гном ест конфеты, разложенные в центре комнаты. Стоял шелест фантиков.
Марга снова завизжала и стала стирать нарисованные ступеньки салфеткой. Ее руки проваливались в зеркало, как в желе. Она кричала и продолжала оттирать ступеньки, выковыривать куски ступенек из зеркала, словно куски холодца из салатницы.
Тут начался гномий мат о том, что Марга должна немедленно прекратить стирать ступеньки и позволить пиковой даме спуститься. Дети в подъезде и на улице в восторге зааплодировали, но Марге было не до восхищения. Какая-то сила вцепилась ей в спину, и она не смогла продолжить.
Девочка упала навзничь. Вспыхнули свечи, и школьники увидели, как магическим образом помада дорисовывает лестницу. Тоя сбила помаду в угол комнаты. Некая сила отбросила девочку к двери. Помада снова воспарила и продолжила свой рисунок.
Фит выкинул помаду в окно, но было поздно. Он попытался стереть ступеньки, но провалился в зеркало и еле вылез из него. В зеркале появились ноги пиковой дамы, покрытые черным прозрачным копроном, в черных туфлях, с вкраплениями красных драгоценных камней. Дама становилась все ближе. Дети кричали. Многих парализовало. Петрик неожиданно нашел себя единственным, кто сохранял трезвость ума. Он призвал троих мальчишек помочь ему столкнуть зеркало с тумбочки.
Зеркало пошатнулось и упало прямо на пол. Там оно треснуло, из осколков поднялась гогочущая женская фигурапросвечивающая, словно изображение, проецируемое на облако.
Зеркальные осколки зацепились за гипюр, висели на ее платье и в волосах.
Дама огляделась. Петрик включил свет, и те, кто остались в сознании, увидели гнома, который обходит пиковую даму по кругу. Он смачно матерился, положительно характеризуя облик женщины.