Папа Слава берёт книгу в руки и вот удача! На обложке большими красочными буквами написано: «Волшебная флейта»!
О, это точно к папе Феде! Тут даже и читать не надо. Сейчас вам папа Федя всё подробно расскажет! Он у нас в курсе всего, что в этой книге происходит!
Папа Федя только на обложку глянул, сразу почему-то расстроился:
Понимаете в этой сказке рассказывается об одном уникальном принце Его зовут Тамино, и его чуть не слопало страшное чудовище
Ну, видали мы чудищ и пострашнее, философски замечает папа Слава.
Этот принц самый смелый из всех принцев, потому что он бесстрашно проходит все испытания, не сдаётся папа Федя.
Ну, видали мы принцев и посмелее, опять вставляет реплику папа Слава.
Он находит прекрасную принцессу Памину, и в этом ему помогает смешной птицелов Папагено А ещё Моцарт написал для него самые лучшие арии! гнёт свою линию папа Федя.
Моцарт для всех написал лучшие арии! парирует папа Слава.
Для всех просто лучшие, а для принца Тамино лучшие из лучших! в запале выдаёт папа Федя.
Это ещё с какой стороны посмотреть, не успокаивается папа Слава, и папы, перебивая друг друга, начинают аргументировать, доказывать и приводить примеры.
Спор потихоньку разгорается и обещает быть долгим и захватывающим, но вдруг
Мальчики!.. Помогите малышей искупать! это из кухни вышли Катькина мама Марина и Андрюшкина мама Ирина, и на руках они держат маленьких Костика и Любашу. А «мальчиками» своих мужей мамы называют, когда им надо, чтобы «мальчики» что-нибудь для них сделали или в чём-нибудь им помогли.
Всё, конец дебатам!
«Вот так всегда! папы со вздохом переглянулись. Прервали на самом интересном месте»
Надо сказать, что мама Марина и мама Ирина очень похожи друг на друга, и их легко спутать, особенно когда они одеты в одинаковое. Даже бабушка Варя не всегда может отличить их друг от друга. И только Андрей и Катя, да, и ещё дедушка Павел Сергеевичих родной папапочему-то всегда угадывают, кто из них Марина, а ктоИрина.
Но сейчас и гадать не надо. Если на руках Костик в зелёных ползункахзначит, Марина, мама Кати. Если Любаша в розовой кофточкеконечно, Ирина, мама Андрея.
Папа Федя и папа Слава ещё как-то попытались отвертеться для порядка:
А я вот детям книжку читаю, и папа Федя схватил книжку вверх ногами.
А я зубы проверяю, папа Слава быстренько повернулся к Андрею, ну-ка, открой рот!
И Андрей тут же показал папе, правда, не зубы, а язык.
Всё понятномамы вздохнули и переглянулись. Значит, так: Андрей и Катерина попеременно читают вслух, а папа Слава и папа Федя бросают строить из себя клоунов и идут нам помогать.
И папы, повздыхав, пошли за мамами в ванную комнату. Только папа Федя на прощанье обернулся и сказал мощным голосом великого трагика:
Прощайте, детки! Уж и не знаю, когда мы с вами свидимся вновь! папа Федя любил вставлять в свою речь яркие эффектные фразы.
И почему ещё не придумали специальную машинку для стирки детей? тихо ворчит папа Слава в спину папе Феде. Закладываешь туда ребёнка, выбираешь программу и опаньки! Через полчасика вынимаешь оттуда чистого и сухого младенца!..
Дверь за родителями захлопнулась, и Катя с Андреем остались одни.
Идём отсюда, Катька! Этим людям мы уже неинтересны!
Что делать?! Такова жизнь! Мы слишком быстро выросли и уже можем сами о себе позаботиться! Катя унаследовала от отца огненно-рыжие волосы и любовь к пафосным театральным выражениям.
Точно! Идем к бабушке! и белобрысый Андрюшка, прижав к груди книгу, первым решительно зашагал в сторону кухни.
Глава третья. Странный часовщик
Надо сказать, что у прославленного и всеми уважаемого маэстро Антонио Сальери был никому не известный непутёвый младший брат по имени Джузеппе, которого старший брат Антонио очень стыдился, но, тем не менее, считал своим долгом его перевоспитывать и давать ему правильные и своевременные советы.
Братья Сальери рано потеряли своих родителей. Старший Антонио решил заделаться музыкантом. Он выучился играть на скрипке и клавесине и начал сочинять музыку. Причём настолько успешно, что по приезде в Вену вскорости стал придворным композитором при дворе его величества!
Младший Джузеппе в юности был отдан на обучение к часовщику и со временем превратился в довольно умелого мастера часовых дел. Он мог зарабатывать приличные деньги серьёзным ремеслом, а вместо этого постоянно занимался всякой ерундой: то изобретал эликсир вечной молодости, то открывал какие-то таинственные порталы, то оживлял неживое, а то и вовсе искал философский камень, чтобы разные ненужные и дешёвые предметы превращать в нужное и драгоценное золото
Чтобы приглядывать за безумным братцем, Антонио даже пришлось выписать его к себе из Италии в Вену и поселить в домике на окраине города. И хотя дела шли у Джузеппе неважно, Антонио всё-таки не терял надежды вразумить брата и направить его по правильному, как он считал, пути.
Вот к нему-то и направлялся сейчас Антонио, чтобы проведать, не тратясь на извозчика, и заодно бесплатно починить свои сломанные часы.
Карета с путешественниками, оставив позади великолепные дворцы Вены, выехала на окраину города и остановилась около одного неказистого домишки в ремесленном квартале, к крыльцу которого была кое-как приколочена потрескавшаяся от времени вывеска, изображавшая не то часы, не то кастрюльку с крышкой.
«Судя по всему, здешний часовщик не самый мастеровитый в своём деле ремесленник, и дела его, судя по завалившемуся дому с кривой вывеской, идут довольно неважно,» подумал про себя Моцарт. Однако Сальери это не смутило.
Открывай, Джузеппе, безмозглый бездельник! Или ты ещё дрыхнешь, по своему обыкновению, в тёплой постели, когда порядочные люди уже давно работают?! Что, опять вчера перебрал лишнего за ужином?! закричал Сальери по-итальянски и требовательно застучал в дверь.
Из окошка на втором этаже высунулась красная носатая рожа в ночном колпаке и промычала в ответ:
А не твоё собачье дело, дорогой братец, чем я вчера занимался! А хоть бы даже и перебрал! и Джузеппе (а это был именно он) с треском захлопнул окно, отчего вывеска покосилась ещё больше и чуть было не свалилась Сальери на голову.
Моцарт, который прекрасно знал итальянский язык, забавлялся этим колоритным зрелищем.
Встань и пусти нас в дом! У меня к тебе срочное дело! Сальери покосился на раскачивающуюся вывеску и застучал уже не так сильно.
Не пущу! Я по утрам крепко сплю и поэтому никого не принимаю!
Я принёс тебе угощение и свои часы, чтобы ты их починил! Сальери заговорил вкрадчиво и доверительно. Не напрасно же он тащился в такую даль
А ты не будешь на меня ругаться?
Что ты, что ты, конечно, не буду! искренне заверил брата Антонио, а про себя добавил: Взгреть бы тебя как следует, дуралейский братец
Угощение, говоришь? Проходи! и Джузеппе в ночном халате и колпаке распахнул дверь и милостиво пропустил в свой дом Сальери и Моцарта.
В домике Джузеппе царил хаос и беспорядок: в углах валялся какой-то мусор, одно окно было заколочено, и оттого в комнате было сумрачно, на столе рядом с рабочими инструментами часовщика стояла недопитая бутылка вина, а присесть посетителям было некуда, потому что на единственном потёртом кресле разлёгся огромный полосатый кот по кличке Пират, или Пирато, как на итальянский манер называл его Джузеппе.
И только разнообразные часы, которые стояли на полу, висели на стенах и лежали на полках, заботливой рукой хозяина выглядели ухоженными и шли минута в минуту.
Сальери брезгливо огляделся и пробормотал: «Бедная матушка Если бы она была жива, как бы она ужаснулась, увидев, что вытворяет её младшенький и скольких трудов мне стоит его перевоспитание»
Почему твоя служанка не убирается? Ты что, опять её прогнал?!
Выгнал взашей! Пусть не суёт свой нос куда не просят, дерзкая паршивка! недовольно пробурчал Джузеппе.
А это что такое?.. изумлённо спросил Антонио, уставившись на плечо Джузеппе, в котором примостилась большая чёрная ворона.
Познакомьтесьэто Клара. Я выменял её у своры мальчишек и принёс домой. Она была ранена в крыло. Пришлось её вылечить. Очень умная птица
Клара посмотрела на Антонио одним глазом и одобрительно каркнула. Но Сальери-старшего это не впечатлило.
Мало тебе, что живёшь как в свинарнике, так ещё всякую гадость в дом тащишь! не выдержал он.
После этих слов Клара заверещала и угрожающе замахала крыльями в сторону маэстро Сальери, как будто поняла, что речь зашла о ней.
Спокойно, Клара, спокойно Ты специально приехал с утра пораньше, чтобы читать мне нотации, на редкость любезный братец? огрызнулся на брата Джузеппе.
Нет, конечно, нет. Я к тебе по делуСальери выложил на стол несколько слипшихся марципановых конфет, которые так кстати сошли за угощение, и настойчиво всучил брату свои остановившиеся часы: Вот, отремонтируй их, да поживее! Мы с моим другом очень спешим!
Но Джузеппе, проигнорировав Антонио, вдруг неожиданно уставился на Моцарта:
Маэстро Вольфганг Амадей?! Это вы?! Какое счастье, что вы посетили моё скромное жилище! Вот уж не думал, что когда-нибудь удостоюсь такой чести!..
Ты знаком с моим другом Вольфгангом? удивился Сальери.
Да кто же его не знает! Это же сам Моцарт!
Но откуда?! Кажется, я тебе про него ничего не рассказывал! и Сальери прошептал Моцарту в ухо: Мой брат окончательно рехнулся
А Джузеппе тем временем согнал сонного кота с кресла:
Присаживайтесь, маэстро! Сегодня самый великий день в моей жизни Моцарт! Сам великий Вольфганг Амадей Моцарт пожаловал ко мне в гости!
Моцарт, которого темпераментный итальянец как-то даже немного затолкал в своё кресло, заёрзал и смущённо произнёс:
Простите, господин Джузеппе, но вы меня с кем-то путаете!
Вас невозможно с кем-либо спутать я счастливчик Мамочка моя ты можешь мной гордиться Маэстро, вы, конечно, не откажите мне в удовольствии позавтракать в вашей компании?
Господин Моцарт очень спешит! строго ответил Сальери-старший, но Джузеппе не обратил на его слова никакого внимания.
И Джузеппе куда-то засобирался. Он стянул с головы ночной колпак, надел панталоны, натянул парадный сюртук и оглянулся вокруг, словно ища глазами что-то очень важное:
Где они?.. Мои Часы?.. А-а, вот, нашёлсхватив лежащие на каминной полке серебряные карманные часы с резной крышкой, Джузеппе почему-то пошёл не на кухню, чтобы разжечь плиту и приготовить мало-мальски приличный завтрак для своих гостей Вместо этого он спустился вниз по крутой лестнице в подвал дома, перед уходом бережно посадив ворону на спинку кресла.
Неожиданно послышались громкий скрежет и шум, из подвала вырвался и пронёсся по комнатам такой сильный ветер, что в доме всё застучало, захлопало и загремело так, как будто здесь зародился ураган местного значения, стрелки на всех часах завертелись с огромной скоростью, потом неожиданно всё стихло и
Через некоторое время Джузеппе поднялся, неся в руках поднос, на котором стоял белый кофейник, источавший тонкий аромат свежесваренного кофе, в фарфоровом молочнике плескались нежнейшие сливки, на тарелочках красовались кусочки вишнёвого пирога, тонкие хрустящие вафли (кстати, одно из любимых лакомств Вольфганга Амадея) были пересыпаны засахаренными фруктами, отдельно был выложен омлет с поджаренными колбасками, украшенный зелёными веточками петрушки и укропа, а в центре подноса красовался экзотический фрукт апельсин. Да, не завтрак, а настоящий аппетитный шедевр венского кулинарного искусства
Ты что, кого-то ограбил?! Откуда у тебя это великолепие?! удивился Сальери-старший.
Поднос в руках Джузеппе предательски задрожал (очевидно, от тяжести), но часовщик справился с волнением и ответил на шутку брата обаятельной улыбочкой:
Мне повезло, милейший братец! Недавно я выполнил заказ одного очень богатого вельможи
Антонио и Вольфгангу оставалось только ломать голову над тем, каким образом этот великолепный «натюрморт на подносе» (по выражению Моцарта) мог так быстро появиться в заброшенном домике странного часовщика
Откуда-то был извлечён на свет божий низенький китайский столик, расписанный драконами («Полезная штука я свистнул его у Людовика во время французской неразберихи» прокомментировал его появление Джузеппе), старый детский стул для Сальери-старшего и корпус от напольных сломанных часов, на который уселся сам хозяин дома, и пир начался.
Ах, как вкусно! Еда, достойная самого императора! Маэстро, вы только попробуйте эти вафли с прослойками абрикосового мармелада! Это просто божественно!
Для развлечения дорогих гостей Джузеппе подвинул к ним поближе большой короб, накрытый красным бархатом. Джузеппе сдёрнул бархатное покрывало, и перед изумлёнными гостями предстало что-то вроде миниатюрного игрушечного театра с живописными декорациями и занавесом. По сцене бегали и давали представление маленькие артисты, каждый из которых был ростом не больше среднего пальца. Они пели, плясали и разыгрывали перед зрителями волшебную сказку. В этом мини-театре была даже оркестровая яма, где сидели и играли на разных крошечных инструментах маленькие оркестранты в белых паричках!
Вот это чудо! изумлённо воскликнул Моцарт.
Жульничествоскептически заметил Антонио. Я видел нечто подобное в балагане заезжих циркачей
Я специально их оживил Джузеппе, казалось, игнорировал реплики старшего брата и общался исключительно с Моцартом. Я большой поклонник вашей оперы вашей «Волшебной флейты» а эти куколки частенько разыгрывают её для меня
Но это невозможно! Я только сочиняю её, и даже сюжет то и дело дорабатывается!.. Или вы знакомы с автором либретто и директором театра Эмануэлем Шиканедером, и он разболтал вам наш секрет?
Ни в коем случае! Просто я как бы это сказать знаю кое-что наперёд
Между тем маленькие артисты перестали петь, сбежались к краю сцены и сами уставились на зрителей. Там были и хорошенький принц, и маленькая принцесса, и седовласый добрый старец, и могучий мавр, и даже мерзкое чудовище, но особенно выделялись две фигурки: смешной человечек в костюме из разноцветных пёрышек и надменная королева в чёрном блестящем платье с маленькой короной на голове. Её можно было бы назвать красавицей, если бы не злобный огонёк в её чёрных глазах и не презрительная гримаса на бледно-мраморном личике
Почтеннейшая публика, голосом Карабаса-Барабаса забубнил Джузеппе, позвольте вам представить Папагено, этого удачливого и трусоватого шалопая! Спой, дружочек! Порадуй нас своим искусством! Да не бойся ты!.. (Это было сказано вслед улепётывающему Папагено, который вознамерился было сбежать, и потому был схвачен двумя пальцами за шиворот и водворён обратно в центр сцены) Это же сам маэстро Вольфганг Амадей Моцарт, твой создатель!
Смешной человечек низко поклонился и запел песенку о том, что он известный птицелов, он молод, весел и здоров, и как он рад тому, что все его знают и любят.
Джузеппе в умилении сложил руки на животе:
Браво! Какой талант! Самородок!
Забавный мотивчик! промычал Антонио, не отрываясь от еды (он был большой любитель вкусно покушать за чужой счёт).
Моцарт с удивлением слушал маленького Папагено:
Это что-то невообразимое!.. Я только на днях написал эту арию!
Джузеппе наклонился поближе к своим гостям, заговорщицки оглянулся и с громким присвистом зашептал:
Я не хотел никому рассказывать Видите ли, это великая тайна! Но здесь же все свои ведь правда, маэстро Амадей?.. Мне удалось-таки хоть ты в меня никогда и не верил, мой удачливый и высокомерный братец как бы это вам объяснить Можно сказать, я приручил само Время!
Что ты несёшь, безумец?! Антонио даже пролил кофе на свой камзол, так он разозлился. Сальери-старший с раздражением стал вытирать пятно кружевным платком, отчего оно только увеличилось в размерах
Ты мне не веришь?! Ты не веришь своему родному единоутробному брату?! Да я тебе сейчас докажу! Я всем сейчас докажу! Маэстро, пожалуйте за мной! Клара, лети в подвал!..
На ходу кивнув вороне и накинув на себя тёплый плащ, Джузеппе схватил Моцарта за рукав, небрежно кивнул головой в сторону старшего брата и нетерпеливо проковылял вниз по лестнице в подвал своего странного дома. Однако прежде он накрыл красным бархатом сцену-коробку: маленькие артисты могли разбежаться и нечаянно угодить в пасть пушистому разбойнику-коту.